Ярко горятъ свѣчи въ богатомъ домѣ мистера Домби; красноватое зарево каминовъ освѣщаетъ дорогія занавѣси и мягкіе ковры. Нельзя уже болѣе назвать мрачнымъ богатый домъ мистера Домби: все горитъ и сверкаетъ въ немъ. Съ минуты на минуту ждутъ молодыхъ изъ путешествія.
Флоренса приготовилась встрѣтить отца и свою новую мать. Радость или грусть волнуетъ ее -- она и сама не знаетъ, но щеки ея горятъ яркимъ румянцемъ, и глаза блестятъ такъ, что въ людской поговариваютъ: "Какъ прекрасна сегодня миссъ Флоренса! Какъ она выросла, какъ похорошѣла бѣдняжечка!"
Мать новой жены мистера Домби -- мистрисъ Скьютонъ, также приготовилась встрѣтить своихъ милыхъ дѣтей; она давно уже нарядилась въ пышное платье съ коротенькими рукавчиками и сидитъ у окна, поджидая ихъ.
Вотъ они наконецъ! Вотъ они! Карета быстро подъѣзжаетъ къ дому, и всѣ бѣгутъ на встрѣчу молодымъ.
Флоренса спустилась со всѣми въ залу, но не смѣетъ сама подойти и робко ждетъ своей очереди. Глаза Эдиѳи встрѣтили ее еще на порогѣ; поцѣловавъ наскоро свою мать, она спѣшитъ къ Флоренсѣ и нѣжно ее обнимаетъ.
-- Какъ твое здоровье, Флоренса?-- спрашиваетъ мистеръ Домби, протягивая ей руку.
Флоренса встрѣтилась глазами съ отцомъ,-- его взглядъ былъ холоденъ, но любящее сердце дочери замѣтило въ немъ что-то новое, какое-то изумленіе или даже участіе; никогда еще онъ не смотрѣлъ такъ на нее, и сердце ея сильно и радостно забилось.
-- Надеюсь, мистрисъ Домби, вы недолго будете переодѣваться?-- спросилъ жену мистеръ Домби.
-- Я сейчасъ буду готова,-- отвѣчала Эдиѳь.
-- Подавать обѣдъ черезъ четверть часа!
Съ этими словами мистеръ Домби торжественно удалился въ свою комнату, а мистрисъ Домби въ свою уборную, чтобы переодѣться.
За обѣдомъ мистеръ Домби спросилъ;
-- Надѣюсь, мистрисъ Домби, вамъ нравится отдѣлка дома?
-- Да, конечно,-- отвѣчала Эдиѳь надменно и съ какой-то презрительной усмѣшкой.-- Здѣсь теперь все какъ слѣдуетъ.
Флоренса не могла надивиться на Эдиѳь: она такъ гордо и презрительно держала себя съ ея отцомъ, тогда какъ съ ней была такъ ласкова и добра. Трудно было повѣрить, что это была одна и та же женщина. Каждый взглядъ ея, обращенный на мистера Домби, былъ полонъ презрѣнія къ его богатству, каждое слово было полно гордости и высокомѣрія. Флоренса не подозрѣвала, что съ нею одной, въ цѣломъ мірѣ одной, Эдиѳь была кроткая и любящая; она не подозрѣвала, что къ ней одной во всю жизнь Эдиѳь обратилась съ словами любви и ласки.
Послѣ обѣда Флоренса ушла наверхъ за работой; когда она вернулась, всѣ уже разошлись по своимъ комнатамъ, и въ комнатѣ былъ одинъ мистеръ Домби. Онъ расхаживалъ взадъ и впередъ съ мрачнымъ видомъ.
Флоренса въ смущеніи остановилась въ дверяхъ.
-- Извините, папа, я вамъ, можетъ-быть, мѣшаю. Прикажете уйти?-- проговорила она.
-- Нѣтъ,-- отвѣтилъ мистеръ Домби, оглянувшись,-- вѣдь это не моя комната, ты можешь быть тутъ и не быть, какъ хочешь.
Флоренса вошла и сѣла съ работой къ дальнему столику, Она въ первый разъ съ тѣхъ поръ, какъ помнитъ себя, очутилась наединѣ съ отцомъ. Сердце ея сильно стучало, руки дрожали и плохо слушались. Мистеръ Домби ходилъ мимо нея по комнатѣ, и всякій разъ, какъ онъ приближался къ ней, ей становилось жутко, и она еще ниже наклонялась надъ работой, стараясь сдѣлать видъ, что прилежно шьетъ.
Сдѣлавши еще нѣсколько концовъ по комнатѣ, отецъ отошелъ въ дальній уголъ, сѣлъ въ кресло и, закрывъ лицо платкомъ, собрался повидимому заснуть.
Отъ времени до времени Флоренса поднимала глаза и кидала взглядъ на отца. Что подумала бы она, если бъ знала, что онъ не сводитъ съ нея глазъ и слѣдитъ за нею изъ-подъ платка?
Бываютъ минуты, когда и самые суровые люди чувствуютъ себя растроганными, когда сердце ихъ наполняется участіемъ и лаской, и такая минута настала для мистера Домби теперь, когда онъ глядѣлъ на дочь. Какъ она измѣнилась, какъ похорошѣла и сколько грусти, сколько робости было въ ея прекрасныхъ глубокихъ глазахъ, когда она поднимала порой ихъ на него, отрываясь отъ работы! И вдругъ, въ первый разъ въ жизни, ему захотѣлось заговорить съ ней, подозвать ее къ себѣ.
Невнятныя, трудныя съ непривычки слова: "Флоренса, поди сюда!" были уже почти у него на языкѣ, когда послышались вдругъ чьи-то шаги по лѣстницѣ, и въ комнату вошла его жена. Она не видала его и пошла прямо къ Флоренсѣ, Мистеръ Домби никогда не видалъ ее такою. Съ нимъ она была горда и презрительна; ни одного ласковаго слова не слыхалъ онъ отъ нея. Она была всегда холодная, суровая, и мистеръ Домби и не думалъ, чтобы она могла быть другою; теперь же она была кротка, она ласково взяла Флоренсу за руку, поцѣловала, и ея глаза съ любовью искали ея взгляда. Какъ она была прекрасна въ своей ласкѣ!
-- Флоренса, милая,-- сказала Эдиѳь,-- а я тебя вездѣ искала! и голосъ былъ другой: нѣжный, ласковый. Все, рѣшительно все было другое.
"Нѣтъ, это не Эдиѳь!" -- подумалъ мистеръ Домби.
-- Тише, мама: папа спитъ!
И вдругъ Эдиѳь опять стала Эдиѳью. Мистеръ Домби замѣтилъ, какъ въ одну минуту, при его имени, эта женщина гордо выпрямилась, и лицо ея вновь стало презрительно и сурово. Она бросила взглядъ въ уголъ, но, увидѣвъ, что мистеръ Домби спитъ, опять обратилась къ Флоренсѣ и снова измѣнилась, удивительно измѣнилась,-- стала ласкова и нѣжна.
-- А я искала тебя наверху, Флоренса,-- я нарочно ушла пораньше изъ-за стола, чтобы поговорить съ тобою.-- И она нѣжно прижала ее къ своей груди.-- Пойдемъ, моя милая!
-- Папа, я думаю, не удивится, проснувшись, что меня нѣтъ?-- сказала Флоренса, и мнѣ ушли.
Придя наверхъ, онѣ усѣлись передъ пылавшимъ каминомъ и много и долго говорили. Флоренса разсказала Эдиѳи о своемъ новомъ горѣ,-- о гибели Вальтера, который сталъ для нея братомъ послѣ смерти маленькаго Павла. Ола горько расплакалась, вспоминая Вальтера, и разсказала всю свою исторію знакомства съ нимъ. Потомъ Флоренса открылась Эдиѳи, какъ ее угнетаетъ мысль, что она нелюбима и никогда не была любима своимъ отцомъ и не знаетъ, какъ ей найти путь къ его сердцу, и теперь она надѣется, что въ этомъ ей поможетъ ея новая мать, которую отецъ такъ любитъ.
Прощаясь, Эдиѳь крѣпко обняла рыдавшую дѣвушку и обѣщала быть ея другомъ.
Мистеръ Домби такъ и не сказалъ дочери тѣхъ словъ, что были у него на языкѣ; онъ не смотрѣлъ уже больше на нее тѣми глазами, какъ въ день пріѣзда. Кто знаетъ, быть-можетъ, вновь и еще съ большей силою въ сердцѣ его пробудилась зависть къ этому ребенку, котораго всѣ любили, тогда какъ его забывали. Его первая жена умерла въ объятіяхъ дочери, и онъ не дѣлилъ ихъ печали; его сынъ, его любовь и надежда, говорилъ и думалъ только о Флоренсѣ и умеръ ея ея рукахъ; теперь вновь Флоренса съ первой минуты овладѣла сердцемъ чужой для нея женщины, тогда какъ онъ остался все такимъ же одинокимъ, какъ и прежде.
-----
Черезъ нѣсколько дней послѣ своего пріѣзда мистеръ Домби рѣшилъ познакомить свою родню и богачей-знакомыхъ съ женою и созвалъ гостей.
Много было толковъ и пересудовъ послѣ этого вечера, но всѣ гости рѣшили одно: что вечеръ былъ прескучный и что новая мистрисъ Домби пренепріятная особа, гордая и презрительная. Многіе обидѣлись гордымъ обхожденіемъ мистрисъ Домби и рѣшили не бывать больше въ этомъ домѣ. Мистеръ Домби не могъ не замѣтить, какъ холодно и высокомѣрно обошлась Эдиѳь съ его роднею, и остался очень этомъ недоволенъ. Онъ съ каждымъ часомъ сталъ теперь замѣчать, что мистрисъ Домби слишкомъ ужъ горда. Прежде, когда онъ смотрѣлъ на нее со стороны, эта гордость и холодное отношеніе къ людямъ нравились ему въ ней, но когда ему пришлось столкнуться съ нею и убѣдиться въ томъ, что мистрисъ Домби ни въ чемъ не уступаетъ ему, это ему очень не понравилось. Не того ждалъ онъ отъ нея по отношенію къ себѣ! Онъ богачъ, его знаютъ по всей Англіи, а ее взялъ онъ изъ бѣдности и ждалъ, что она никогда не забудетъ его милости и изъ благодарности будетъ подчиняться ему. А вмѣсто этого онъ увидалъ, что она не только не благодарна ему, но даже какъ будто ненавидитъ, презираетъ его и его богатство и нисколько даже не скрываетъ этого. Этого ужъ мистеръ Домби совсѣмъ не ждалъ и рѣшился не допускать этого. Послѣ вечера онъ сдѣлалъ ей строгій выговоръ и нарочно при мистерѣ Каркерѣ,-- онъ хотѣлъ унизить ея гордость. Что только вынесла Эдиѳь въ это время, когда мистеръ Каркеръ, тотъ самый мистеръ Каркеръ, котораго она возненавидѣла съ перваго раза, который повидимому понималъ и зналъ все ея униженіе и угадывалъ ея мысли, стоялъ тутъ же и слышалъ оскорбительный выговоръ мистера Домби! Но то, что вынесла она въ своемъ сердцѣ,-- про это знала только она одна, а мистеру Домби никогда не знать объ этомъ. Она даже не измѣнилась въ лицѣ, не разсердилась, и только, спокойно поднявъ глаза на мужа, холодно спросила:
-- Вы забыли, вѣроятно, сэръ, что мы здѣсь не одни?
Мистеръ Домби не обратилъ вниманія на ея слова и продолжалъ свой суровый выговоръ, но она не отвѣчала ему ничего, кромѣ однѣхъ и тѣхъ же словъ:
-- Вы забываете должно быть, что мы не одни?
Однако мистеръ Домби не смутился отъ этой неудачи, и съ тѣхъ поръ началась борьба между нимъ и Эдиѳью, скрытая, тяжелая борьба. Онъ хотѣлъ смирить ее, покорить подъ свою власть. Онъ нарочно сталъ дѣлать ей выговоры при мистерѣ Каркерѣ, сталъ даже посылать его къ ней, чтобы сказать ей, что онъ недоволенъ ею потому-то и потому-то, и просятъ ее перемѣнять свое поведеніе.
Мистеръ Каркеръ сіялъ отъ удовольствія, когда ему поручали это, и никогда еще его улыбка не была такъ широка и такъ страшна, какъ въ это время.
Какою мукою стала для Эдиѳи жизнь въ этомъ домѣ! Она должна была выносить постоянное присутствіе ненавистнаго мистера Каркера и выслушивать его льстивыя рѣчи; ей приходилось каждый день выслушивать выговоры мистера Домби, который умѣлъ каждую минуту такъ оскорбительно напоминать ей, что онъ взялъ ее изъ милости, что всѣмъ, рѣшительно всѣмъ она обязана ему. Только одна мысль еще сдерживала ее и заставляла ее дѣлать надъ собою усилія сдерживаться и смиряться. Эта мысль была о Флоренсѣ.
Иногда, послѣ тяжкихъ упрековъ и оскорбленій, когда она оставалась одна, она выходила изъ себя, рвала на себѣ волосы, срывала съ себя дорогіе наряды и украшенія и чувствовала, что у нея уже больше не хватаетъ силъ; но стоило ей зайти въ комнату къ Флоренсѣ и увидать эту милую, грустную, прекрасную дѣвушку, она чувствовала, что для нея она можетъ перенести какія угодно оскорбленія, и тогда она смирялась.