Думалъ ли мистеръ Домби о своей дочери? Зналъ ли онъ, куда она дѣвалась? Быть-можетъ, онъ предполагалъ, что она живетъ у его сестры или даже продолжаетъ жить въ его домѣ. Никому не было извѣстно, что предполагалъ и думалъ мистеръ Домби о своей дочери. Онъ ея не разыскивалъ. Вся прислуга до того боялась мистера Домби, что никто изъ нихъ не осмѣливался упоминать ему о Флоренсѣ.
Несчастіе, обрушившееся на него бѣгствомъ Эдиѳи, потрясло его высокомѣріе, но не сломило его. Мистеръ Домби употреблялъ всѣ усилія скрыть то, что дѣлалось въ его душѣ, но все же всѣ слѣды его мученій отразились на его гордомъ лицѣ; глаза и щеки у него ввалились, лицо поблѣднѣло и приняло угрюмый видъ.
-----
Флоренса выходила замужъ за Вальтера. Послѣ свадьбы они должны были тотчасъ же уѣхать за море, такъ какъ Вальтеру необходимо было ѣхать по обязанностямъ службы. Флоренса съ радостью собиралась въ далекій путь съ Вальтеромъ. Она была счастлива, бѣдная Флоренса! Теперь ее окружали такія любящія, такія дорогія лица! Ея Сусанна, которая была отыскана и привезена, была также съ ними. Сусанна плакала отъ радости, видя счастье своей госпожи, и отъ горя, что та уѣзжаетъ, и крѣпко цѣловала ее, увѣряя въ своей любви и преданности.
Рана, нанесенная Флоренсѣ суровымъ отцомъ, мало-по-малу заживала, горькая обида забылась и простилась, и только мысль о томъ, какъ онъ одинокъ, тревожила и печалила ее; но она не смѣла уже итти къ нему.
Цѣлый день проходилъ въ хлопотахъ и въ сборахъ въ дальнюю дорогу, а по вечерамъ они обыкновенно собирались всѣ вмѣстѣ въ маленькой комнаткѣ наверху. Чаще всего они говорили о прошломъ, вспоминали свои первыя встрѣчи, и тогда невольно мысли ихъ обращались къ бѣдному дядѣ Соль. Гдѣ-то онъ теперь? Живъ ли онъ, или, быть-можетъ, нѣтъ уже давно на свѣтѣ бѣдняги Соломона Джильса?
Быстро летѣлъ день за днемъ и, наконецъ, насталъ послѣдній вечеръ передъ свадьбой.
Всѣ собрались вмѣстѣ въ маленькой комнаткѣ наверху. Флоренса сидѣла подлѣ Вальтера и торопливо дошивала прощальный подарокъ капитану Куттлю. Капитанъ и Сусанна играли въ карты. Вдругъ Діогенъ, смирно до того лежавшій у ногъ своей хозяйки, насторожилъ уши и зарычалъ. Флоренса позвала его, погладила, и онъ успокоился на время и завилялъ хвостомъ, но черезъ нѣсколько минутъ вновь залился лаемъ и сталъ яростно бросаться на дверь.
-- Тише, любезный, что съ тобой сдѣлалось?-- попробовалъ успокоить его капитанъ.
Но собака не слушала его и съ визгомъ царапалась въ дверь. Тогда капитанъ всталъ посмотрѣть въ чемъ дѣло. Онъ подошелъ къ двери, растворилъ ее и вдругъ вскрикнулъ такимъ зычнымъ голосомъ, что стекла въ окнѣ задрожали:
-- Эй, Соломонъ Джильсъ!
Всѣ вздрогнули, обернулись, и черезъ минуту Вальтеръ уже былъ въ объятіяхъ дяди Соль. Еще минута -- и Флоренса была въ его объятіяхъ, еще и еще минута -- и дядя Соль обнималъ капитана и Сусанну, а Вальтеръ и Флоренса радостно держали его за руки.
Наконецъ старикъ вновь обернулся къ Вальтеру, и тихій звукъ подавленнаго старческаго плача послышался въ комнатѣ.
Онъ былъ все такой же, дядя Соль. Все такой же маленькій, худенькій, въ прежнемъ пальто, теперь еще болѣе вытертомъ и полинявшемъ, все въ томъ же гладенькомъ паричкѣ.
-- Соломонъ Джильсъ, Соломонъ Джильсъ! Гдѣ ты скрывался отъ насъ въ это долгое время, старый товарищъ?-- прогудѣлъ по комнатѣ голосъ капитана, когда всѣ поздоровались и усѣлись въ маленькой комнаткѣ.
-- Я слѣпъ, я глухъ, я нѣмъ отъ радости, любезный Недъ,-- плача, отвѣчалъ старикъ.
Вальтеръ и Флоренса не отходили отъ него.
-- Недъ Куттль, я такъ растроганъ, что не могу сейчасъ разсказать... всего. Но отчего же ты, милый Недъ, не отвѣчалъ на мои письма?
Никто не опишетъ изумленія, которое появилось на лицѣ капитана.
-- Не писалъ?-- сказалъ онъ.-- Не писалъ, Соломонъ Джильсъ?
-- Ну, да,-- продолжалъ старикъ,-- отчего ты не писалъ ко мнѣ ни въ Барбадосъ ни въ Ямайку? Вѣдь я же просилъ тебя, Недъ Куттль!
-- Ты меня просилъ, Соль?
-- Да, да, мой другъ! Неужели ты забылъ? Я писалъ тебѣ много разъ.
Капитанъ Куттль въ изумленіи вытаращилъ глаза на Соломона.
-- Да ты какъ будто не понимаешь меня, Недъ Кугтдь? Вѣдь я же писалъ тебѣ. Я писалъ тебѣ, что дѣла мои не подвигаются впередъ, и что о Вальтерѣ нѣтъ ни слуху ни духу. Затѣмъ я писалъ тебѣ изъ Ямайки...
-- Онъ говоритъ, что писалъ изъ Ямайка!-- въ изумленіи воскликнулъ капитанъ Куттль, озираясь на присутствующихъ.
-- Да, я писалъ тебѣ, что нѣтъ никакихъ извѣстій о моемъ мальчикѣ, и что уже, вѣрно, мнѣ суждено до могилы скитаться, отыскивая своего пропавшаго мальчика, А когда, Недъ Куттль, я вернулся въ Англію и узналъ, что мальчикъ мой живъ и здоровъ, тогда я сѣлъ на корабль и, слава Богу, пріѣхалъ на родину и вижу свой счастливый домъ.
Капитанъ Куттль ничего не понималъ,
-- И писалъ-то я ихъ самъ,-- продолжалъ Соломонъ,-- и отправлялъ самъ на Корабельную площадь, номеръ девятый, въ домъ мистрисъ Макъ-Стинджеръ, капитану Куттлю.
Багровая краска выступила на лицѣ капитана, и глаза его закатились подъ лобъ; въ теченіе долгаго времени онъ не могъ проговорить ни слова.
-- Друзья мои,-- сказалъ онъ, наконецъ,-- да вѣдь я потихоньку обрѣзалъ свои якоря и бѣжалъ оттуда,
-- И никто не зналъ, куда вы ушли? Вы не оставили своего адреса?-- поспѣшно вскричалъ Вальтеръ,
-- Да развѣ я могъ это сдѣлать, любезный другъ!-- сказалъ капитанъ, покачивая головой.-- Хозяйка не выпустила бы меня ни за что на свѣтѣ изъ рукъ. Она сторожила меня съ утра до вечера. Ничего не оставалось дѣлать, какъ бѣжать тайкомъ. Господи помилуй! Ты не знаешь, какова она въ гнѣвѣ! Ухъ!
Тутъ только разъяснилось, отчего ничего не было слышно о дядѣ Соль.
Радостный это былъ вечеръ. Они долго сидѣли и бесѣдовали, и любовь и миръ сіяли ни всѣхъ этихъ добрыхъ лицахъ.
-----
На другой день была свадьба Вальтера и Флоренсы, тихая, никому неизвѣстная свадьба. Утромъ молодые люди рука объ руку вышли изъ дома и долго бродили по городу; они выбирали мѣста по дальше отъ большихъ людныхъ улицъ, пустые, отдаленные переулки, гдѣ нѣтъ ѣзды и движенія. Яркое солнце обливало своими лупами молодую парочку. Они посѣтили большое кладбище, залитое солнечнымъ свѣтомъ, и Флоренса со слезами простилась съ дорогими могилками матери и брата. Въ глухой, отдаленной бѣдной церкви была ихъ свадьба. Пришли дядя Соль и капитанъ Куттль; при невѣстѣ не было другихъ подругъ, кромѣ Сусанны Нипперъ. Внутри церкви было мрачно и пыльно, но какъ прекрасна была невѣста въ этомъ пыльномъ и мрачномъ мѣстѣ!
Обвѣнчали молодыхъ людей, пасторъ снялъ свое облаченіе и ушелъ домой. Флоренса бросилась на шею Сусаннѣ и разрыдалась въ ея объятіяхъ. Капитанъ Куттль въ волненіе гладилъ свой лобъ желѣзнымъ крюкомъ, дядя Соль направился къ двери. Изъ церкви молодые отправлялись прямо на корабль.
-- Благослови тебя Богъ, милая Сусанна!-- говорила Флоренса.-- Прощай, прощай!
Сусанна Нипперъ не могла говорить: она рыдала и крѣпко сжимала въ объятіяхъ свою милую барышню. Флоренса благодарила дядю Соля и капитана Куттля. Потомъ они сѣли въ карету. Они отъѣзжаютъ, но Сусаннѣ хочется еще разъ проститься, и она пускается за ними вдогонку; сзади нея спѣшитъ, улыбаясь сквозь слезы, капитанъ Куттль.
Карета отъѣхала уже далеко. Улица, по которой они ѣхали, была тѣсна и загромождена телѣгами, но Сусанна не теряла надежды нагнать карету и спѣшила что есть силы.
И вотъ она догнала, вскарабкалась къ окну кареты и обняла еще разъ свою барышню и крѣпко ее цѣлуетъ.
-- Миссъ Флой, голубушка, миссъ Флой! Взгляните еще разъ на меня! Будьте счастливы, прощайте, дорогая моя!-- говорила она.
-- Ура, радость моего сердца!-- пробасилъ съ другой стороны кареты капитанъ Куттль, помахивая въ воздухѣ своей клеенчатой шляпой.-- Ура, Валли, дружище, ура!
Черезъ нѣсколько часовъ корабль, на которомъ находились Вальтеръ и Флоренса, отплылъ въ далекій и опасный путь.
Опять осиротѣлъ дядя Соль, но теперь взоръ его былъ ясенъ, и онъ радостно, потирая руки, повторялъ капитану Куттлю:
-- Слава Богу, мой мальчикъ счастливъ и на хорошей дорогѣ. Мнѣ остается только молиться за него!
Дядя Соль вынулъ изъ кармана письмо и, обращаясь къ каиптану Куттлю, сказалъ:
-- На конвертѣ написано: "Мистеру Домби отъ Вальтера". Мнѣ поручено отослать это письмо. Оно не запечатано, и мнѣ велѣла вамъ его прочесть.
"Милостивый Государь!-- было написано тамъ.-- Я женился на вашей дочери, такъ какъ она любитъ меня. Мы уѣзжаемъ съ ней въ далекое путешествіе.
"Не упрекайте ее, она никогда васъ не упрекала, хоть и имѣла много причинъ на это.
"Не думаю и не надѣюсь, что вы когда-нибудь простите меня, но, можетъ-быть, со временемъ вы вспомните о своей дочери, и въ сердцѣ вашемъ явится любовь къ отверженному вами дѣтищу; тогда вамъ будетъ пріятно знать, что дочь ваша счастлива и что подлѣ нея есть человѣкъ, который готовъ жизнь отдать за нее.
Вальтеръ Гэй".
Прошло нѣсколько дней. Большой корабль, величественно распустивъ свои бѣлыя крылья, несется по волнамъ глубокаго моря.
Ночь. Вальтеръ и Флоренса сидятъ на палубѣ и безмолвно любуются моремъ.
Но вотъ на глазахъ ея слезы. Она кладетъ свою голову на его грудь и обвивается вокругъ его шеи.
-- Вальтеръ, милый Вальтеръ, я такъ счастлива!
Вальтеръ прижимаетъ ее къ своему сердцу, и она совершенно спокойны на широкомъ морѣ, а корабль весело несется на всѣхъ вирусахъ.
-- Когда я смотрю на море и вслушиваюсь въ его волны, много давно минувшихъ воспоминаній проносится предо мною, и я думаю...
-- О Павлѣ, мой ангелъ?
-- О Павлѣ и Вальтерѣ,-- говоритъ тихо Флоренса.
И морскія волны своимъ безконечнымъ журчаньемъ напѣваютъ ей тихую пѣснь о вѣчной любви.