Нанси исполняетъ свое обѣщаніе. Шпіонъ.
Опытная въ притворствѣ, Нанси не могла однакожъ совершенно утаить того чувства, которое рождалось въ ней при мысли о данномъ ею обѣщаніи. Она вспомнила, что и осторожный Жидъ и грубый Сайксъ часто ввѣряли ей планы, которые скрывали отъ всѣхъ другихъ, не имѣя на ея счетъ ни малѣйшаго подозрѣнія, и какъ ни низки были эти планы, какъ ни отвратительны ихъ исполнители, какъ ни ужасны были ея чувства къ Жиду, который велъ ее шагъ-за-шагомъ глубже и глубже въ бездну преступленій и нищеты, откуда нельзя уже было вырваться,-- все еще бывали минуты, что она хотѣла замедлить и отсрочить часъ, когда онъ долженъ будетъ пасть отъ руки ея.
Она еще боялась за Сайкса; впрочемъ, она сдѣлала все, что могла: взяла слово держать въ тайнѣ ея открытіе, не сказала ни слова въ его обвиненіе, отказалась даже отъ убѣжища, куда не проникли бы преступленія и несчастія; что жь еще было въ ея власти? Она рѣшилась...
Во эта внутренняя борьба оставила на ней глубокіе слѣды. Нанси начала худѣть и становилась все блѣднѣе и блѣднѣе. По-временамъ она не старалась скрывать того, что происходило въ душѣ ея, и не принимала никакого участія въ разговорахъ, которые любила прежде. Иногда она смѣялась безъ всякой причины; иногда сидѣла молчаливая и грустная, опустя голову на руки, какъ-будто ее терзала тяжелая, мучительная дума.
Была ночь воскресенья; колоколъ ближайшей церкви началъ бить часы. Сайксъ и Жидъ, разговаривавшіе между собою, стали прислушиваться къ бою часовъ, дѣвушка тоже.-- Одиннадцать...
-- Еще часъ до полуночи, сказалъ Сайксъ, поднимая штору и выглядывая за окно.-- Темно и сыро. Славная ночь для работы.
-- Да, отвѣчалъ Жидъ.-- Какъ жаль, что ничего нѣтъ готоваго!
-- Ты въ первый разъ говорить правду, замѣтилъ Сайксъ.-- Жаль; а въ хорошемъ расположенія духа.
Жидъ вздохнулъ и покачалъ головою.
-- Мы постараемся послѣ вознаградить потерянное время, сказалъ Сайксъ.
Феджинъ не отвѣчалъ ни слова, но, дернувъ Сайкса за рукавъ, показалъ на Нанси, которая во время ихъ разговора надѣла шляпку и уже выходила изъ комнаты.
-- Нанси! вскричалъ Сайксъ.-- Куда ты идешь такъ поздно?
-- Недалеко.
-- Что это за отвѣть? сказалъ Сайксъ.-- Куда ты идешь?
-- Говорю тебѣ, недалеко.
-- А я спрашиваю, куда? Слышишь?
-- Сама не знаю, отвѣчала дѣвушка.
-- Такъ я же знаю, сказалъ Сайксъ.-- Никуда. Останься.
-- Я больна, я давно говорила тебѣ это, отвѣчала дѣвушка.-- Я хочу подышать свѣжимъ воздухомъ.
-- Высунь голову въ окно и дыши, отвѣчалъ Сайксъ.
-- Этого мало, сказала дѣвушка, я хочу выйдти на улицу.
-- Такъ не будетъ же по-твоему, отвѣчалъ Сайксъ. И, вставъ съ своего мѣста, онъ заперъ дверь на ключъ, спряталъ его въ карманъ и, сорвавъ съ головы ея шляпку, бросилъ подъ столъ. Теперь сиди! сказалъ разбойникъ.
-- Шляпка не помѣшаетъ мнѣ идти, сказала дѣвушка, вдругъ поблѣднѣвъ.-- Ты самъ не знаешь, Биль, что дѣлаешь.
-- Не знаю? вскричалъ Сайксъ, обращаясь къ Феджину.-- Она сошла съ ума; иначе не смѣла бы такъ говорить ее мною.
-- Ты принудишь меня къ чему-нибудь отчаянному, шептала дѣвушка, положа обѣ руки на грудь, какъ-будто для того, чтобъ заглушить порывъ скорби. Пусти меня! сію же минуту пусти!
-- Нѣтъ! сказалъ Сайксъ.
-- Скажи, чтобъ онъ пустилъ меня, Феджинъ. Ему же будетъ лучше. Слышишь? вскричала Нанси, топая ногою о полъ.
-- Если ты скажешь еще слово, собака задушитъ тебя, сказалъ Сайксъ.-- Да что это съ тобою?
-- Пусти, повторяла дѣвушка умоляющимъ голосомъ.-- Биль, пусти меня; ты самъ не знаешь, что дѣлаешь. На одинъ только часъ, пусти,-- пусти!.. И она упала къ ногамъ его.
-- Она съ ума сошла, сказалъ Сайксъ, схватывая ее за руку.-- Вставай!
-- Не встану, пока ты не пустишь меня! вопила дѣвушка. Сайксъ схватилъ ее и, не смотря на сопротивленіе, отнесъ въ другую комнату; тамъ посадивъ на стулъ, держалъ ее силою. Она боролась и умоляла до-тѣхъ-поръ, пока не пробило двѣнадцать, и тогда, усталая и изнеможенная, кончила борьбу. Сайксъ оставилъ ее и возвратился къ Жиду.
-- Странная дѣвушка! сказалъ разбойникъ.
-- Точно странная, Биль, отвѣчалъ Жидъ задумчиво.
-- Какъ ты думаешь, зачѣмъ она хотѣла идти ночью? спросилъ Сайксъ.-- Ты долженъ знать ее лучше, нежели я. А?
-- Женское упрямство, больше ничего! отвѣчалъ Жидъ, пожимая плечами.
-- И я тоже думаю, ворчалъ Сайксъ.-- Мнѣ казалось, что я исправилъ ее, а между-тѣмъ она все такая же какъ и была.
-- Хуже, замѣтилъ Жидъ.-- Я никогда не видалъ ея такою, кастъ теперь.
-- Да, сказалъ Сайксъ. Мнѣ кажется, у нея горячка; ей надо пустить кровь. Я сдѣлаю это безъ доктора...
Жидъ, показалъ ему выразительно рукою.
-- Она ходила за мною день и ночь, когда я былъ боленъ; а ты, черный волкъ, чай, давно ужь отпѣвалъ меня, сказалъ Сайксъ. Мы были очень бѣдны во все это время, и, я думаю, она утомилась, ослабѣла. Сидя здѣсь въ заперти, она еще болѣе захвораетъ.
-- Можетъ-быть, сказалъ Жидъ шопотомъ.-- Тс!
Въ это время вошла Нанси и сѣла на прежнее мѣсто. Глаза ея были красны и опухлы; она едва держалась на ногахъ, качала головою и хохотала.
-- Смотри, теперь она совсѣмъ не та! вскричалъ Сайксъ, выразительно взглянувъ на своего товарища.
Жидъ совѣтовалъ ему не обращать на нее вниманія, и дѣвушка впала въ прежнюю безчувственность, шепнувъ Сайксу, что ея нечего бояться. Феджинъ взялъ шляпу и пожелалъ ему покойной ночи. Однако онъ остановился, подошелъ къ двери и оглянувшись, попросилъ, чтобъ ему посвѣтили сойдти съ лѣстницы.
-- Посвѣти ему, сказалъ Сайксъ, набивая трубку.-- Жаль будетъ, если онъ самъ себѣ сломитъ шею, а не палачъ надѣнетъ ему пеньковый ошейникъ. Возьми свѣчу!
Нанси проводила старика по лѣстницѣ со свѣчою въ рукѣ. Когда они сошли внизъ, Жидъ положилъ палецъ на губы и, подошедъ къ дѣвушкѣ, сказалъ шопотомъ:
-- Что съ тобою, Нанси?
-- Что? спросила дѣвушка.
-- Какая причина твоего безпокойству? продолжалъ Феджинъ.-- Если онъ (Жидъ показалъ на верхъ) жестоко обходится съ тобою, такъ зачѣмъ ты... тово...
-- Ну? сказала дѣвушка, когда Феджинъ остановился, устремивъ на нее глаза;
-- Мы еще поговоримъ объ этомъ, сказавъ Жидъ.-- Ты видишь во мнѣ друга, Нанси, искренняго друга. Я могу быть тебѣ полезенъ. Если ты хочешь отмстить тому, кто обходится съ тобою хуже, нежели съ собакою, такъ приходи ко мнѣ.-- Прошу тебя, приходи ко мнѣ. Такихъ, какъ онъ, много на свѣтѣ; а меня ты сколько лѣтъ знаешь, Нанси... сколько лѣтъ!
-- Да, я хорошо тебя знаю, отвѣчала дѣвушка, не показавъ ни малѣйшаго смущенія.-- Прощай!
Она бросилась назадъ, когда Феджинъ хотѣлъ взять ея руку, твердымъ голосомъ пожелала ему доброй ночи и заперла дверь.
Феджинъ пошелъ домой, занятый своими планами. Онъ думалъ, что въ Нанси, утомленной жестокимъ обхожденіемъ разбойника, родилась привязанность къ какому-нибудь новому другу. Ея перемѣна, частыя отлучки изъ дому, равнодушіе къ ихъ жизни, и наконецъ отчаянное нетерпѣніе выйдти изъ дому въ поздній, какъ-бы опредѣленный часъ этой ночи,-- все подтверждало его догадки. Предметъ этой новой привязанности не могъ быть между его мирмидонами, и Феджинъ не зналъ, гдѣ искать его.
Онъ хотѣлъ достигнуть еще и другой цѣли. Сайксъ зналъ слишкомъ-много; шутки его и выходки раздражали Жида, умѣвшаго однако скрывать свои раны. Дѣвушка чувствовала, что Сайксъ не знаетъ ни благодарности, ни пощады. Небольшаго труда будетъ стоять, думалъ Феджинъ, убѣдить ее справиться съ Сайксомъ. Тогда вліяніе мое на дѣвушку будетъ безпредѣльно.
Эти мысли занимали Феджина въ то время, какъ онъ сидѣлъ одинъ въ комнатѣ разбойника, и послѣ, уходя отъ него, искалъ случая высказать ихъ дѣвушкѣ. Она не показала ни удивленія, ни испуга; однако поняла его. Это видно было по ея взгляду.
Жидъ бросилъ мрачный взоръ на домъ, изъ котораго вышелъ, и, крѣпче завернувшись въ плащъ, поползъ къ своей берлогѣ.
На другое утро онъ всталъ рано и съ нетерпѣніемъ ожидалъ своего новаго товарища, который наконецъ явился и съ жадностью бросился на завтракъ.
-- Вольтеръ! сказалъ Жидъ, подвигая къ нему судъ.
-- Ну, что? отвѣчалъ Ноа:-- въ чемъ дѣло? Не заставляй меня ничего дѣлать, пока я не поѣмъ.
-- Ты можешь ѣсть и говорить, сказалъ Феджинъ, внутренно проклиная своего новаго друга.
-- О, конечно могу! сказалъ Ноа.-- Гдѣ Шарлотта?
-- Я послалъ ее съ другою женщиною, потому-что хотѣлъ остаться съ, тобой наединѣ.
-- А! сказалъ Ноа.-- Ты лучше заставилъ бы ее приготовить еще завтракъ. Ну, говори; ты мнѣ не помѣшаешь.
-- Ты вчера славно работалъ, сказалъ Жидъ:-- шесть шиллинговъ въ первый день! Ты составишь себѣ состояніе черезъ ребятишекъ...
-- Не забудь еще прибавить бутылку портеру и горшокъ молока.
-- Нѣтъ, нѣтъ, отвѣчалъ Жидъ.-- Ты вчера отличился...
-- Хорошо для начала, замѣтилъ Ноа.-- Портеръ я отнялъ у какого-то пьяницы, а молоко стояло у дверей трактира: такъ я боялся, чтобъ въ него не попало дождя, или чтобъ оно не замерзло,-- понимаешь? Ха! ха! ха!
Жидъ показалъ видъ, что также смѣется, а Ноа продолжалъ завтракъ съ прежнимъ аппетитомъ.
-- Вольтеръ, сказалъ Феджинъ:-- я хочу поручить тебѣ дало, для котораго необходимы умѣнье и осторожность.
-- Не хочешь ли ты опить послать меня въ полицію? сказалъ Ноа.-- Ни за что не пойду.
-- О, нѣтъ! отвѣчалъ Жидъ.-- Тутъ нѣтъ ни малѣйшей опасности; нужно только подстерегать женщину.
-- Старуху? спросилъ Ноа.
-- Молодую.
-- Исполню чудесно! сказалъ Ноа.-- Какъ же я буду подстерегать ее?
-- Ты долженъ мнѣ сказать, куда она ходитъ, съ кѣмъ видится и что говоритъ; въ какую именно улицу ходитъ, въ какой домъ.
-- Что же ты дашь мнѣ за это? спросилъ Ноа.
-- Если хорошо исполнишь -- "унтъ стерлинговъ, сказалъ Жидъ.-- Такой суммы я никому еще не давалъ.
-- Кто же она? спросилъ Ноа.
-- Изъ нашихъ.
-- Ты сомнѣваешься въ ней?
-- Она нашла себѣ новыхъ друзей, и я хочу знать, кто они, отвѣчалъ Жидъ.
-- Понимаю, сказалъ Ноа.-- Только, чтобъ имѣть удовольствіе узнать порядочные ли они люди? Ха! ха! ха! Готовъ.
-- Я зналъ, что ты согласишься, сказалъ Феджинъ, довольный своимъ успѣхомъ.
-- Гдѣ жь она? спросилъ Ноа.-- Гдѣ мнѣ ждать ее? куда идти?
-- Объ этомъ ты узнаешь отъ меня послѣ. Будь только готовъ.
Въ эту ночь, и въ слѣдующую, и въ третью, шпіонъ сидѣлъ совсѣмъ одѣтый, готовый идти по первому слову Феджана. Прошло шесть ночей -- шесть долгихъ, утомительныхъ ночей -- и въ каждую изъ нихъ Феджинъ приходилъ домой съ недовольнымъ лицомъ, и коротко отвѣчалъ, что еще не время. Въ седьмую онъ возвратился ранѣе, съ радостію, которой не могъ скрыть. Это было въ воскресенье.
-- Она идетъ на ночь, сказалъ Феджинъ:-- цѣлый день она была одна, и человѣка, котораго она боится, нѣтъ дома. Ступай за мною скорѣе.
Ноа вскочилъ, не говоря ни слова. Они поспѣшно вышла изъ дому и, прошедъ лабиринтъ улицъ, пришли наконецъ къ тому самому трактиру, гдѣ Ноа спалъ въ первую ночь своего прибытія въ Лондонъ.
Былъ двѣнадцатый часъ; двери трактира заперты; но онѣ тихо отворились, когда Жидъ свиснулъ. Жидъ и Ноа вошли безъ шуму и дверь заперлась.
Едва удерживая дыханіе, Феджинъ и молодой Жидъ, впустившій ихъ, показалъ Ноа стекло, вставленное въ стѣну, сдѣлавъ знакъ наклониться къ нему и замѣтить женщину, сидѣвшую въ сосѣдней комнатѣ.
-- Это она? шепнулъ Ноа.
Жидъ кивнулъ головою.
-- Мнѣ не хорошо видно лицо ея, шепталъ Ноа.-- Она смотритъ внизъ, а свѣтъ стоятъ сзади ея.
-- Постой, шепнулъ Феджинъ.-- Онъ сдѣлалъ знакъ Берни, и тотъ исчезъ. Черезъ минуту мальчикъ вошелъ въ сосѣднюю комнату и, какъ-бы снимая со свѣчки, поставилъ ее на видное мѣсто; потомъ началъ говорить съ дѣвушкою и заставилъ ее поднять голову.
-- Теперь я вижу ее, вскричалъ шпіонъ.
-- Хорошо видишь?
-- Я узнаю ее изъ тысячи.
Онъ поспѣшно отскочилъ, когда дверь изъ комнаты отворилась и дѣвушка вышла. Феджинъ увлекъ его въ углубленіе, скрытое занавѣскою, и здѣсь они стояли, притая дыханіе въ то время, какъ она прошла мимо ихъ и вышла въ дверь, въ которую они вошли недавно.
Ноа перемигнулся съ Феджиномъ и бросился за нею.
-- На лѣво! кричалъ молодой Жидъ: -- перейди на другую сторону.
Ноа сдѣлалъ это, и при свѣтѣ фонарей увидѣлъ дѣвушку въ нѣсколькихъ шагахъ передъ собою. Онъ приблизился къ ней сколько ему было нужно, и шелъ по другой сторонѣ улицы, чтобъ лучше замѣчать ея движенія. Она судорожно обернулась два или три раза, и одинъ разъ остановилась, чтобъ пропустить впередъ двухъ человѣкъ, шедшихъ за нею. Казалось, идя далѣе, она ободрилась и шла болѣе-твердымъ, ровнымъ шагомъ. Шпіонъ шелъ все въ одномъ разстояніи за нею, и не сводилъ съ нея глазъ.