Объясненіе въ любви.
Мистеръ Бомбль снова пересчиталъ чайныя ложки, снова взвѣсилъ сахарные щипчики, внимательно осмотрѣлъ молочникъ и освидѣтельствовалъ въ подробности вело мебель, даже до волоса, которымъ были набиты стулья. Все это онъ передѣлалъ по-крайней-мѣрѣ шесть разъ, пока наконецъ сталъ думать о томъ, что пора возвратиться мистриссъ Корней. Однѣ мысли порождаютъ другія, и какъ еще не слышно было шаговъ мистриссъ Корней, то мистеръ Бомбль подумалъ, что это будетъ невинное и безгрѣшное занятіе, если онъ удовлетворитъ своему любопытству, окинувъ бѣглымъ взглядомъ кабинетъ дамы. Прислушавшись нѣсколько времени у двери, мистеръ Бомбль приступилъ къ исполненію своего намѣренія и началъ выдвигать изъ коммода всѣ три ящика. Они были наполнены разными платьями, богато и красиво сшитыми, лежавшими между двумя листками старой газеты, что увеличивало, по-видимому, его удовольствіе. Открывъ верхній ящикъ, онъ увидѣлъ маленькій сундучокъ съ висячимъ замкомъ, и когда потрясъ его, сундучекъ издавалъ пріятные звуки, доставлявшіе ни малѣйшаго сомнѣнія въ томъ, что тутъ были деньги. Бомбль тихо воротился къ камину, и, сѣвъ въ прежнее положеніе, твердо и рѣшительно сказалъ: "Я сдѣлаю это!" Послѣ такого замѣчательнаго рѣшенія, онъ началъ качать головою и любоваться на свою профиль съ вниманіемъ и удовольствіемъ.
Все еще сидѣлъ онъ въ такомъ положеніи, какъ вдругъ мистриссъ Корней, вбѣжавъ въ комнату, бросилась, задыхаясь, на стулъ, стоявшій около камина и, закрывъ одною рукою лицо, другую положила на сердце.
-- Мистриссъ Корней, сказалъ Бомбль, наклоняясь къ ней: -- что съ вами? Не случилось ли чего-нибудь? Прошу васъ, отвѣчайте мнѣ; я весь дрожу...
-- О, мистеръ Бомбль! вскричала дама:-- меня осмѣлились выгнать.
-- Выгнать, сударыня? вскричалъ Бомбль.-- Кто осмѣлился? Я знаю! Вотъ каковы эти негодные нищіе!
-- Ужасно и подумать! сказала, вздрагивая, дама.
-- Такъ не думайте объ этомъ, сударыня.
-- Не могу.
-- Укрѣпите себя. Не угодно ли вина? заботливо спросилъ Бомбль.
-- Ни за что въ свѣтѣ! отвѣчала мистриссъ Корней.-- Я не могу -- о!.. Произнося эти слова, дама показала на полку, и упала въ конвульсіяхъ. Бомбль подбѣжалъ къ буфету, схватилъ съ полки зеленую бутылку, налилъ изъ нея въ чашку и поднесъ къ губамъ мистриссъ Корней.
-- Теперь мнѣ лучше, сказала она, выпивъ половину и отдавая назадъ.
Мистеръ Бомбль началъ разсматривать чашку и, относя ее назадъ, поднесъ къ своему носу.
-- Пепперменты, сказала слабымъ голосомъ мистриссъ Корней, съ улыбкою смотря на Бомбля.-- Попробуйте; тутъ осталось немного.
Мистеръ Бомбль съ сомнѣніемъ взглянулъ на лекарство, поднесъ къ губамъ, хлебнулъ, и потомъ выпилъ все разомъ.
-- Оно очень укрѣпляетъ, сказала мистриссъ Корней.
-- Очень укрѣпляетъ, сударыня, отвѣчалъ смотритель. Говоря это, онъ подвинулъ къ ней свой стулъ и нѣжно спросилъ, что ее такъ встревожило.
-- Ничего, отвѣчала мистриссъ Корней.-- Я безумное, раздражительное, слабое существо.
-- Не слабое, сударыня, возразилъ Бомбль, придвигая свой стулъ ближе.-- Развѣ вы слабое существо, мистриссъ Корней?
-- Мы всѣ слабыя существа, сказала мистриссъ Корней.
-- Правда ваша...
Прошло двѣ минуты; никто изъ нихъ не прерывалъ молчанія; въ это время рука Бомбля, покоившаяся на спинкѣ стула мистриссъ Корней, опустилась...
-- Мы всѣ слабыя существа, сказалъ мистеръ Бомбль.
Мистриссъ Корней вздохнула.
-- Не вздыхайте, мистриссъ Корней! сказалъ Бомбль.
-- Не могу! отвѣчала она, и опять вздохнула.
-- У васъ очень хорошенькая комната, мистриссъ Корней, сказалъ Бомбль, осматриваясь кругомъ.-- Еще такая комната,-- и довольно.
-- Для одной будетъ слишкомъ-много, прошептала дама.
-- Но не для двоихъ, сударыня, нѣжно замѣтилъ Бомбль.-- Что вы на это скажете, мистриссъ Корней?
Мистриссъ Корней опустила голову, когда смотритель сказалъ это, и Бомбль также нагнулся, чтобъ видѣть лицо ея. Мистриссъ Корней съ большою ловкостію отвернулась и, опустивъ руку, чтобъ достать носовой платокъ, нечаянно положила ее въ руку мистера Бомбля.
-- Вы вѣдь получаете казенныя дрова, мистриссъ Корней? спросилъ Бомбль, нѣжно пожимая ея руку.
-- И свѣчи... нѣжно отвѣчала мистриссъ Корней, пожимая его руку въ свою очередь.
-- Дрова, свѣчи и казенную квартиру! сказалъ Бомбль.-- О, мистриссъ Корней, какой вы ангелъ!
Дама не могла болѣе противиться столь нѣжнымъ чувствамъ. Она бросилась въ объятія Бомбля, и этотъ джентльменъ, внѣ себя отъ восторга, напечатлѣлъ поцалуй на ея цѣломудренномъ носѣ.
-- Сколько счастія! вскричалъ мистеръ Бомбль.-- Вы знаете, что мистеру Студу сдѣлалось хуже, моя обворожительница? Докторъ говоритъ, что онъ не проживетъ и недѣли. Онъ начальникъ здѣшняго заведенія: по смерти его откроется ваканція; эту ваканцію нужно замѣнить другимъ... Какой счастливый случай для соединенія нашихъ сердецъ!
Мистриссъ Корней зарыдала.
-- Одно слово! сказалъ Бомбль, приступая къ скромной красавицѣ: -- одно маленькое, маленькое, маленькое слово, моя безцѣнная мистриссъ...
-- Да-а-а-а! проговорила со вздохомъ дама.
-- Еще одно слово, продолжалъ смотритель:-- зачѣмъ намъ скрывать свои чувства? Когда мы соединимся на вѣки?
Мистриссъ Корней дважды хотѣла отвѣчать, и дважды голосъ измѣнялъ ей. Наконецъ, собравъ все свое мужество, она бросилась на шею Бомблю и сказала, что когда ему будетъ угодно -- она на все согласна, что она не въ силахъ ему противиться.
Изъяснившись такъ мирно и дружелюбно, они за новою чашкою пеперментовой микстуры заключили контрактъ; это успокоило ихъ волненіе. Между-тѣмъ, она увѣдомила Боибля, что старуха умерла.
-- Очень хорошо, отвѣчалъ джентльменъ.-- Я зайду къ гробовщику Соверберри по дорогѣ, и скажу, чтобъ онъ пришелъ къ ней завтра утромъ. Такъ это-то и испугало васъ, милая?
-- О, пустяки, другъ мой! сказала уклончиво дама.
-- Вѣдь что-нибудь да случилось же, мой ангелъ? продолжалъ Бомбль.-- Не-уже-ли вы не хотите сказать этого вашему Бомблю?
-- Не теперь только; на-дняхъ,-- когда мы обвѣнчаемся, мой другъ.
-- Когда мы обвѣнчаемся! вскричалъ мистеръ Бомбль.-- Ужь не тронулъ ли васъ кто-нибудь...
-- Нѣтъ, нѣтъ, мой ангелъ! быстро прервала дама.
-- Еслибъ я узналъ, что кто-нибудь осмѣлился поднять свои дерзкіе глаза на это милое лицо... продолжалъ Бомбль.
-- О, нѣтъ, никто не осмѣлится!
-- Такъ и должно быть! сказалъ Бомбль, сжимая кулаки.-- Давайте мнѣ человѣка, который бы дерзнулъ обидѣть васъ, и будьте увѣрены, что въ другой разъ онъ ужь этого не сдѣлаетъ.
Бомбль, между-тѣмъ, поднялъ воротникъ, надѣлъ свою треугольную шляпу и, горячо обнявъ свою будущую половину, снова вышелъ на улицу, но зашелъ напередъ къ воспитанникамъ, побранилъ ихъ и подошелъ къ лавкѣ гробовщика богоугоднаго заведенія.
Хозяина и супруги его не было дома; однако лавка была отперта, хотя давно уже прошло время запирать ее. Мистеръ Бомбль нѣсколько разъ постучалъ тростью; но видя, что никто не обращаетъ на него вниманія и замѣтивъ въ окнѣ свѣтъ, съ немалымъ удивленіемъ началъ разсматривать, что происходило внутри лавки. Столъ былъ накрытъ для ужина и уставленъ тарелками и стаканами, хлѣбомъ, масломъ, бутылкою пива и вина; за столомъ сидѣлъ Ноа Клейполь, положивъ ногу на скамейку и держа въ одной рукѣ ножъ, а въ другой кусокъ хлѣба; возлѣ него стояла Шарлотта, подавая ему устрицы изъ боченка, которыя онъ глоталъ съ удивительною быстротою. Необыкновенно-багровый цвѣтъ краснаго носа его и странное выраженіе глазъ показывали, что онъ находился въ сладостномъ упоеніи, и это подтверждалось еще болѣе несчетнымъ числомъ устрицъ, которыми онъ хотѣлъ охладить себя,
-- Вотъ еще одна, Ноа, сказала Шарлотта: -- скушай ее; только одну.
-- Чудная вещь устрицы! замѣтилъ Ноа, проглотивъ еще устрицу. Какъ жаль, что ихъ нельзя ѣсть много! Не такъ ли, Шарлотта?
-- Право, это досадно.
-- Именно, отвѣчалъ Ноа.-- А ты любишь устрицы?
-- Не очень. Я люблю смотрѣть, какъ ты ѣшь ихъ, Ноа.
-- О! сказалъ Ноа, размышляя: -- странно!
-- Хочешь еще? спросила Шарлотта.-- Посмотри, какая чудесная!
-- Не могу больше, сказалъ Ноа. Очень жаль! Поди ко мнѣ, Шарлотта,-- я поцалую тебя.
-- Что такое? сказалъ мистеръ Бомбль, бросаясь въ комнату.-- Шарлотта вскрикнула и закрыла лицо передникомъ. Ноа, будучи не въ состояніи подняться съ мѣста, опустилъ только ноги на полъ, и въ страхѣ выпучилъ пьяные глаза на Бомбля.
-- Повтори еще разъ, что ты сказалъ, дерзкій, безстыдный негодяй! Какъ ты смѣлъ выговорить такое слово? Какъ ты осмѣлилась потакать ему, безстыдница? Цаловать ее!-- вскрикнулъ съ негодованіемъ мистеръ Бомбль.-- Фу!
-- Я не хотѣлъ цаловать ее! сказалъ испуганный Ноа.-- Она сама все цалуетъ меня, хочу я или нѣтъ.
-- О, Ноа! съ упрекомъ вскричала Шарлотта.
-- Да, конечно.-- Она все цалуетъ меня, мистеръ Бомбль.
-- Молчать! сердито вскричалъ мистеръ Бомбль.-- Извольте идти внизъ, сударыня.-- Ноа, запри лавку, и если ты еще вымолвишь слово,-- бѣда тебѣ! Когда хозяинъ пріидетъ домой, скажи ему, что умерла старуха, чтобъ завтра поутру онъ пошелъ къ ней. Слышишь?... Цаловаться! вскричалъ Бомбль, всплеснувъ руками. Грѣхъ и развращеніе низшаго класса ужасаютъ меня; если парламентъ не обратитъ на это вниманія, то погибнетъ вся Англія, и духъ крестьянъ упадетъ навсегда!-- Съ этими словами Бомбль, грустный и задумчивый, вышелъ изъ лавки гробовщика.