въ которой Николай встрѣчается, наконецъ, съ дядей, высказываетъ ему свои чувства съ большой откровенностью и принимаетъ рѣшеніе.
Раннимъ утромъ въ понедѣльникъ, на другой день послѣ званаго обѣда у Ральфа, маленькая миссъ Ла-Криви торопливо пробиралась но улицамъ Вестъ-Энда съ важнымъ порученіемъ. Миссъ Никкльби просила ее передать госпожѣ Манталини, что она нездорова и не можетъ придти на работу въ этотъ день, но надѣется завтра же вернуться къ своимъ обязанностямъ. Семеня ножками но тротуару, мнѣсъ Ла-Криви перебирала въ умѣ всѣ извѣстные ей изящные обороты рѣчи, выбирая изъ нихъ самые лучшіе для изложенія своей миссіи, и въ то же время ломала голову надъ вопросомъ, чѣмъ могло быть вызвано внезапное нездоровье ея молоденькой пріятельницы.
"Понять не могу, что бы это значило,-- разсуждала сама съ собой миссъ Ла-Криви.-- Вчера вечеромъ глаза у нея были положительно красны. Она сказала: голова болитъ; отъ головной боли глаза не краснѣютъ. Она навѣрное плакала".
Придя къ такому выводу, на которомъ, собственно говоря, она окончательно остановилась еще наканунѣ, миссъ Ла-Криви принялась или, вѣрнѣе, продолжала раскидывать умомъ (ибо она не прекращала этого занятія чуть что не всю ночь напролетъ), стараясь отгадать, какая новая непріятность могла такъ разогорчить ея друга.
"Просто придумать ничего не могу,-- говорила себѣ маленькая портретистка,-- ровнешенько ничего, развѣ что не погрѣшилъ ли тугъ этотъ старый медвѣдь? Можетъ быть, рѣзко съ ней обошелся... Навѣрное такъ. О, грубая скотина!"
И, облегчивъ свою душу этимъ откровеннымъ изложеніемъ своего мнѣнія, хоть оно и было выпущено въ пустое пространство, миссъ Ла-Криви побѣжала дальше. Явившись къ госпожѣ Манталини и узнавъ, что сія предержащая власть еще не вставала съ постели, она потребовала аудіенціи у намѣстницы, и передъ нею предстала миссъ Нэгъ.
-- Что касается меня лично.-- отвѣчала миссъ Нэгъ, когда порученіе было ей передано со всѣми надлежащими украшеніями и фигурами рѣчи,-- что касается меня лично, то я готова хоть и совсѣмъ освободить миссъ Никкльби отъ ея обязанностей въ мастерской.
-- О, неужели?-- протянула миссъ Ла-Криви, уязвленная въ самое сердце.-- Но дѣло, видите ли, въ томъ, что вы въ мастерской не хозяйка и, слѣдовательно, ваше мнѣніе въ этомъ случаѣ едва ли можетъ имѣть большой вѣсь.
-- Совершенно вѣрно, сударыня,-- сказала миссъ Нэгъ.-- Позвольте узнать, имѣете вы ко мнѣ еще какія-нибудь порученія?
-- Нѣтъ, сударыня, не имѣю,-- отвѣчала миссъ Ла-Криви.
-- Въ такомъ случаѣ прощайте,-- сказала миссъ Нэгъ.
-- Прощайте,-- сказала миссъ Ла-Криви.-- Позвольте васъ поблагодарить за вашу изысканную вѣжливость, которая такъ краснорѣчиво свидѣтельствуетъ о вашей благовоспитанности.
Закончивъ такимъ образомъ все интересное свиданіе, въ продолженіе котораго обѣ дамы дрожали съ головы до ногъ и говорили необыкновенно мягкимъ тономъ,-- вѣрнѣйшіе признаки того, что онѣ были на волосокъ отъ отчаянной ссоры, миссъ Ла-Криви выскочила въ прихожую и изъ прихожей на улицу.
"Кто это такая, хотѣла бы я знать?-- бормотала добрая старушка, приходя понемногу въ себя.-- Могу сказать, премилая особа! Хотѣла бы я, чтобы она заказала мнѣ свой портретъ: ужь я бы ее расписала!"
И, вполнѣ довольная тѣмъ, что она такъ ловко отбрила миссъ Нэгъ, миссъ Ла-Криви разсмѣялась отъ всего сердца и отправилась домой завтракать къ самомъ веселомъ расположеніи духа.
Таково было одно изъ преимуществъ постояннаго одиночества, которымъ могла похвастаться миссъ Ла-Криви. Эта живая, дѣятельная, добродушная маленькая женщина жила такъ долго одна, что привыкла обходиться во всемъ собственными своими рессурсами. Она сама съ собой разговаривала, была повѣренной собственныхъ тайнъ, иронизировала и язвила про себя тѣхъ, кто ее оскорблялъ, и въ результатѣ оставалась довольна собой и никому не дѣлала зла. Отъ ея злословія не страдало ничье доброе имя, ни одна живая душа не чувствовала себя хуже оттого, что она позволяла себѣ эту невинную месть. Принадлежа къ числу тѣхъ людей (а такихъ очень много), которые по своимъ стѣсненнымъ обстоятельствамъ не могутъ заводить знакомствъ въ томъ кругу, гдѣ бы желали, но не желаютъ имѣть ихъ тамъ, гдѣ могли бы имѣть, и для которыхъ, благодаря этому, Лондонъ такая же пустыня, какъ сирійскія степи, скромная маленькая портретистка много лѣтъ вела одинокую, монотонную жизнь, но никогда не жаловалась на судьбу и, пока она случайно не сошлась съ семьей Никкльби, заинтересовавшись обрушившимися на нее бѣдами, у нея не было друзей, хотя душа ея была полна горячей любви къ человѣчеству. На свѣтѣ много горячихъ сердецъ, о существованіи которыхъ никто не подозрѣваете потому что обладателямъ ихъ приходится поневолѣ замыкаться въ себя, какъ приходилось это дѣлать бѣдной миссъ Ла-Криви.
Впрочемъ, рѣчь теперь не объ этомъ, а о томъ, что дѣлала миссъ Ла-Криви, воротившись домой. Воротившись домой, она сѣла завтракать, но едва успѣла она нагнуться надъ своей первой чашкой чаю, съ наслажденіемъ втягивая въ себя ея ароматъ, какъ къ ней вошла служанка съ докладомъ, что ее спрашиваетъ какой-то джентльменъ. Вообразивъ по своему обыкновенію, что это долженъ быть новый заказчикъ, прельстившійся ея витриной у наружныхъ дверей, старушка пришла въ неописанное отчаяніе оттого, что онъ сейчасъ войдетъ и застанетъ въ гостиной чайный приборъ.
-- Ганна, убирай посуду, скорѣе! Бери подносъ и бѣги съ нимъ въ спальню... куда-нибудь!-- заторопилась она -- Ахъ, Боже мой, и какъ нарочно я запоздала съ чаемъ именно сегодня! Цѣлыя три недѣли изо дня въ день была готова ровно къ половинѣ девятаго, и вѣдь хотя бы одна душа заглянула!
-- Вы напрасно такъ хлопочете, миссъ Ла-Криви -- это только я,-- послышался голосъ, который старушка сейчасъ же узнала.-- Я нарочно велѣлъ Ганнѣ не называть моей фамиліи: мнѣ хотѣлось сдѣлать вамъ сюрпризъ.
-- Мистеръ Николай!-- вскрикнула съ удивленіемъ миссъ Ла-Криви, кидаясь къ нему.
-- Я вижу, вы не забыли меня,-- проговорилъ Николай, протягивая ей руку.
-- Какъ можно! Встрѣться мы съ вами на улицѣ въ огромной толпѣ, я васъ и то бы узнала,-- сказала миссъ Ла-Криви, радостно улыбаясь -- Ганна, еще чашку и блюдце. Только вотъ что, молодой человѣкъ, я попрошу васъ не повторять тѣхъ вольностей, какія вы позволили себѣ со мной въ день вашего отъѣзда.
-- А если я повторю, вы не очень разсердитесь?-- спросилъ Николай.
-- Не очень?! А вотъ попробуйте, такъ увидите.
Какъ и подобало галантному юношѣ, Николай немедленно поймалъ на словѣ миссъ Ла-Криви, поцѣловавъ ее въ щеку, при чемъ она слегка взвизгнула и ударила его по лицу. Впрочемъ, по правдѣ говоря, ударъ былъ не изъ слишкомъ жестокихъ.
-- Въ первый разъ вижу такого нахала,-- сказала миссъ Ла-Криви.
-- Да вѣдь вы сами велѣли мнѣ попробовать,-- отвѣчалъ Николай.
-- Я говорила въ ироническомъ смыслѣ.
-- А, это другая статья. Но вамъ слѣдовало предупредить меня, что вы говорите въ ироническомъ смыслѣ.
-- А сами небось не могли догадаться?... Однако, знаете, теперь, когда, я къ вамъ присмотрѣлась, я вижу, что вы похудѣли и поблѣднѣли, и лицо у васъ какое-то измученное. Скажите правду, отчего вы уѣхали изъ Іоркшира?
Миссъ Ла-Криви не могла продолжать отъ волненія. Въ ея голосѣ, когда она задала этотъ вопросъ, было столько живого участія, что Николай былъ тронутъ до слезъ. Онъ отвѣтилъ не сразу.
-- Неудивительно, что я измѣнился,-- сказалъ онъ наконецъ.-- Я много выстрадалъ и тѣломъ, и душой, съ того дня, какъ уѣхалъ изъ Лондона. Кромѣ того я очень нуждался и бѣдствовалъ.
-- Боже праведный, что вы говорите, мистеръ Николай!
-- Ничего такого, чѣмъ бы стоило огорчаться,-- промолвилъ Николай чуть-чуть повеселѣй.-- И я пришелъ къ вамъ не затѣмъ, чтобы жаловаться на свою судьбу, а по гораздо болѣе серьезному дѣлу. Прежде всего надо вамъ знать, что я желаю видѣться съ дядей.
-- На это я вамъ скажу только одно: я не завидую вашему вкусу. Доведись мнѣ посидѣть въ одной комнатѣ не то что съ нимъ, а только съ его сапогами, я и то была бы не въ своей тарелкѣ по меньшей мѣрѣ двѣ недѣли.
-- Пожалуй, что по существу мы съ вами сходимся во мнѣніяхъ,-- сказалъ Николай.-- Но дѣло не въ томъ: я хочу видѣть его, чтобы оправдать себя передъ нимъ, а ему бросить въ лицо обвиненіе въ вѣроломствѣ.
-- А, это другое дѣло. Во всякомъ случаѣ я не выплачу глазъ, если узнаю, что съ нимъ отъ злости сдѣлался ударь. Прости мнѣ, Господи, что я такъ говорю,-- прибавила въ скобкахъ миссъ Ла-Криви.-- Такъ какъ же намѣрены вы устроить это свиданіе?
-- Я уже заходилъ къ нему сегодня поутру,-- отвѣчалъ Николай.-- Онъ возвратился въ городъ еще въ субботу, но я не зналъ объ его пріѣздѣ до вчерашняго дня.
-- И что же, видѣлись вы съ нимъ?
-- Нѣтъ, его не было дома.
-- Гмъ... любопытно, за какимъ дѣломъ онъ выходилъ.-- Должно быть, съ благотворительной цѣлью,-- съязвила миссъ Ла-Криви.
-- Изъ того, что мнѣ передалъ одинъ мой пріятель, близко знакомый съ дѣлами и планами дяди,-- продолжалъ Николай,-- я, кажется, могу заключить съ нѣкоторымъ основаніемъ, что онъ намѣренъ явиться сегодня къ моей матери, чтобы преподнести еи и сестрѣ свою версію недавнихъ моихъ приключеній. Я встрѣчусь съ нимъ тамъ.
-- Отлично!-- одобрила довольнымъ голосомъ миссъ Ла-Криви.-- А впрочемъ,-- прибавила она, помолчавъ,-- объ этомъ надо хорошенько подумать: вѣдь тутъ не одни вы, тутъ заинтересованы и другіе.
-- Я не забылъ о нихъ,-- сказалъ Николай. Но для меня это вопросъ чести, и ничто не удержитъ меня.
-- Вамъ лучше знать, замѣтила миссъ Ла-Криви.
-- Да, конечно, въ этомъ случаѣ я одинъ долженъ рѣшать, какъ мнѣ дѣйствовать. Все, о чемъ я хотѣлъ васъ просить, это подготовить ихъ къ моему появленію. Онѣ думаютъ, что я далеко, и могутъ испугаться, если я явлюсь неожиданно. Поэтому, если вы выберете часокъ,-- чтобы сходить къ нимъ сказать, что вы видѣли меня и что черезъ четверть часа я буду у нихъ, вы окажете мнѣ большую услугу.
-- Желала бы я имѣть возможность оказать вамъ или вашимъ услугу поважнѣе,-- сказала миссъ Ла-Криви,-- но, къ сожалѣнію, возможность быть полезной рѣдко идетъ рука объ руку съ желаніемъ, какъ и желаніе съ возможностью, я полагаю.
И, не переставая болтать скороговоркой въ такомъ духѣ, миссъ Ла-Криви живой рукой покончила съ завтракомъ, замкнула чайную шкатулку, спрятала ключъ подъ рѣшетку камина, надѣла шляпку, взяла подъ руку Николая и отправилась прямо въ Сити. Николай разстался съ ней у дверей дома, гдѣ жила его мать, повторивъ, что онъ явится черезъ четверть часа.
Случилось, что Ральфъ Никкльби, который по нѣкоторымъ своимъ соображеніямъ рѣшилъ наконецъ, что наступило время познакомить мать и сестру Николая съ его возмутительнымъ поведеніемъ, вмѣсто того, чтобы зайти сначала въ другую часть города по дѣламъ (какъ онъ предполагалъ раньше и какъ сказалъ Ньюмэну Ногсу), отправился прямо изъ дому къ невѣсткѣ. Поэтому, когда миссъ Ла-Криви (проникнувъ въ квартиру мистриссъ Никкльби безъ доклада вслѣдъ за поденщицей, явившейся на уборку) вошла въ гостиную, она застала мать и дочь въ слезахъ, а Ральфа на самомъ концѣ его повѣствованія о преступленіяхъ Николая. Кетъ сдѣлала ей знакъ не уходить, и миссъ Ла-Криви молча сѣла.
"Ага, голубчикъ, ты уже здѣсь!-- сказала себѣ маленькая женщина.-- Такъ ладно же: я ничего не скажу имъ про Николая, пусть явится неожиданно. Увидимъ, какой эффектъ это произведетъ на тебя!"
-- Извѣстія, какъ видите, весьма утѣшительныя,-- сказалъ въ заключеніе своей рѣчи Ральфъ, складывай письмо миссъ Сквирсъ.-- Вопреки моему внутреннему убѣжденію, ибо я зналъ, что изъ него не будетъ проку, я рекомендовалъ его человѣку, подъ покровительствомъ котораго онъ могъ бы, если бы велъ себя хорошо, прожить спокойно и въ довольствѣ многіе годы. Я хлопоталъ о немъ, устроилъ его судьбу, и что же въ результатѣ? Онъ натворилъ такихъ бѣдъ, что теперь настоящее ему мѣсто на скамьѣ подсудимыхъ.
-- Я никогда этому не повѣрю,-- сказала съ негодованіемъ Кетъ,-- никогда! Это какой-нибудь подлый заговоръ, низкая ложь, вся нелѣпость которой сразу бросается въ глаза.
-- Нѣтъ, моя милая, сплести такую ложь невозможно, и ты напрасно обижаешь почтеннаго человѣка. Ты вспомни: онъ избить, твой братъ пропалъ безъ вѣсти; съ нимъ вмѣстѣ скрылся изъ школы этотъ мальчишка... Припомни, припомни!
-- Нѣтъ, нѣтъ, не можетъ быть! Николай воръ?! ни за что не повѣрю! Мама, какъ можете вы выслушивать такія обвиненія и молчать?
Бѣдняжка мистриссъ Никкльби, никогда не отличавшаяся большимъ здравымъ смысломъ, а за послѣднее время потерявшая всякую способность соображать, благодаря обрушившимся на нее бѣдамъ, не нашла лучшаго отвѣта на этотъ горячный упрекъ, какъ выкрикнуть сквозь рыданія изъ-за платка, которымъ она закрывала себѣ ротъ, что она "никогда бы этому не повѣрила" -- заявленіе весьма тонкаго свойства, такъ какъ оно предоставляло слушателямъ догадаться, что въ настоящую минуту она вѣрила всему безусловно.
-- Если онъ когда-нибудь попадется мнѣ на пути,-- продолжалъ Ральфъ,-- то, строго говоря, я буду обязанъ предать его въ руки правосудія. Это мой священный долгъ, какъ гражданина и честнаго человѣка. Но я этого не сдѣлаю,-- прибавилъ онъ съ удареніемъ, бросая исподтишка пытливый взглядъ на Кетъ.-- Я долженъ щадить чувства его сестры... и матери, конечно,-- докончилъ онъ, какъ будто спохватившись и уже гораздо болѣе вяло.
Кетъ отлично поняла, что это было сказано съ задней мыслью: ея дядѣ хотѣлось задобрить ее и тѣмъ заставить молчать о происшествіяхъ вчерашняго вечера. Она невольно взглянула на него, но онъ уже отвелъ глаза въ сторону и, казалось, даже не замѣчалъ ея присутствія въ комнатѣ.
-- Все до послѣднихъ мелочей подтверждаетъ достовѣрность этихъ вѣстей, если бы даже была какая-нибудь возможность сомнѣваться,-- заговорилъ онъ опять послѣ долгаго молчанія, прерываемаго только рыданіями мистриссъ Никкльби.-- Невинный человѣкъ не бѣгаетъ отъ людей, не прячется по закоулкамъ, какъ какой-нибудь бѣглый арестантъ, стоящій внѣ закона. Невинный человѣкъ ее станетъ сманивать за собой какихъ-то мальчишекъ безъ роду и племени и шнырять съ ними по дорогамъ, точно атаманъ разбойничьей шайки. Какъ вы назовете такой образъ дѣйствій? Что это по вашему: насиліе, буйство, воровство?
-- Все ложь! раздался вдругъ гнѣвный голосъ. Дверь съ трескомъ распахнулась, и на порогѣ показался Николай.
Въ первую минуту удивленія, а можетъ быть, и испуга, застигнутый врасплохъ этимъ неожиданнымъ появленіемъ, Ральфъ вскочилъ съ мѣста и подался назадъ. Но секунду спустя онъ уже стоялъ совершенно спокойно, скрестивъ руки, и свирѣпо смотрѣлъ на племянника изъ подъ нахмуренныхъ бровей. Кетъ и миссъ Ла-Криви бросились между ними, чтобы предупредить возможность насиліи со стороны Николая, отъ котораго, судя но его разъяренному виду, можно было всего ожидать.
-- Николай, дорогой мой,-- лепетала сестра прерывающимся голосомъ, цѣпляясь за него,-- успокойся, подумай...
-- Подумать, Кетъ?-- повторилъ онъ горько и, въ порывѣ обуревавшаго его гнѣва, забывшись, такъ крѣпко сжалъ ей руку, что она чуть не вскрикнула отъ боли. Да знаешь ли, когда я передумываю обо всемъ, что случилось, я готовъ убить этого человѣка! Надо имѣть желѣзную силу воли, чтобы, зная все, спокойно смотрѣть на него.
-- Скажите лучше: мѣдный лобъ,-- поправилъ Ральфъ хладнокровію.-- Только молокососъ съ мѣднымъ лбомъ можетъ дойти до такой наглости.
-- Ахъ, Боже мой, Боже мой!-- рыдала мистриссъ Никкльби.-- Можно ли было когда-нибудь ожидать, что на насъ обрушится такая бѣда!
-- Кто здѣсь говоритъ въ такомъ тонѣ, какъ будто я своимъ поведеніемъ опозорилъ семью?-- спросилъ Николай, озираясь.
-- Ваша мать, сэръ,-- отвѣчалъ Ральфъ, указывая на нее.
-- Это "вы" отравили ее своимъ ядомъ,-- рѣзко сказалъ Николай.-- Подъ видомъ благодѣянія, потому что надо же было вамъ заслужить чѣмъ-нибудь благодарность, которую она такъ щедро вамъ расточала, вы навлекли на мою голову всѣ бѣды, какія только можно вообразить. Нѣтъ такой обиды, такого оскорбленія, котораго я не перенесъ бы, благодаря вамъ. Вы запихали меня въ вертепъ, гдѣ безчинствуетъ самая подлая жестокость, достойная васъ, гдѣ безвременно гибнутъ юныя силы подъ гнетомъ страданій, гдѣ дѣти, не знавшія дѣтства, превращаются въ стариковъ и молодая радость блекнетъ, не успѣвая расцвѣсть. Призываю Бога въ свидѣтели, что все это я видѣлъ своими глазами и что онъ знаетъ это!-- закончилъ пылко Николай, обводя взглядомъ присутствующихъ.
-- Такъ оправдайся же во взведенной на тебя клеветѣ,-- сказала ему Кетъ.-- Собери все свое терпѣніе, постарайся говорить хладнокровно, не давай твоимъ врагамъ никакихъ преимуществъ передъ тобой. Разскажи намъ, что такое ты сдѣлалъ, и докажи, что они сказали неправду.
-- Въ чемъ они... въ чемъ онъ меня обвиняетъ?-- спроси ль Николай.
-- Во-первыхъ, въ томъ, что вы позволили себѣ насиліе надъ нашимъ начальникомъ и были на волосокъ отъ того, чтобы попасть на скамью подсудимыхъ за убійство,-- отвѣчалъ ему Ральфъ.-- Я говорю напрямикъ, молодой человѣкъ, хоть, можетъ быть, это вамъ и не по шерсти.
-- Я хотѣлъ только снасти несчастнаго юношу отъ подлаго мучительства тирана,-- заговорилъ Николай.-- Заступаясь за него, я дѣйствительно прибилъ того негодяя. Я считаю, что онъ понесъ справедливое наказаніе, и надѣюсь, онъ долго его не забудетъ, хотя и заслуживалъ большаго. Если бы передо мной опять разыгралась эта сцена, я сдѣлалъ бы то же, только теперь ему досталась бы больнѣе: я оставилъ бы на немъ такія отмѣтины, что онѣ не сошли бы у него до могилы.
-- Слышите?-- проговорилъ Ральфь съ торжествомъ, поворачиваясь къ мистриссъ Никкльби.-- Вотъ его раскаяніе!
-- О, Господи! Я не знаю, что мнѣ и думать!-- прорыдала почтенная леди.
-- Мама, умоляю васъ, не говорите ничего, подождите!-- сказала ей Кетъ. Николай, дорогой мой, я не знаю, какъ тебѣ и сказать... Ты самъ долженъ знать, на что способны подлость и злость... Тебя обвиняютъ въ томъ, что... Однимъ словомъ, у нихъ пропало кольцо, и они осмѣлились сказать, что ты...
Николай не далъ ей договорить.
-- Эта женщина,-- началъ онъ надменно,-- жена негодяя, отъ котораго исходятъ всѣ обвиненія, подбросила это кольцо, грошовую вещь, въ мой чемоданъ утромъ того дни, когда я отъ нихъ уѣзжалъ. То есть я думаю, что это было такъ, потому что въ то утро она входила въ спальню, гдѣ стоялъ мой чемоданъ (она тамъ расправлялась съ однимъ несчастнымъ ребенкомъ). А въ дорогѣ мнѣ понадобилось открыть чемоданъ, и я нашелъ это кольцо. Я сейчасъ же отправилъ его по принадлежности съ обратнымъ дилижансомъ, и теперь они уже получили его.
-- Я знала, я знала!-- вскрикнула радостно Кетъ и посмотрѣла на дядю.-- А теперь, мой родной, объясни намъ, какъ было дѣло съ этимъ юношей, который, какъ они говорятъ, уѣхалъ съ тобой.
-- Этотъ юноша, жалкое, безпомощное существо, превратившееся почти въ идіота, благодаря ихъ звѣрскому обращенію, этотъ юноша и теперь со мной.
-- Слышите?-- сказалъ опять Ральфъ и опять повернулся къ мистриссъ Никкльби.-- Всѣ доказательства налицо: онъ самъ во всемъ сознается. Намѣрены вы отдать обратно этого юношу, сэръ?
-- Нѣтъ, не намѣренъ.
-- Не намѣрены?-- переспросилъ Ральфъ съ злой усмѣшкой.
-- Нѣтъ,-- повторилъ Николай,-- во всякомъ случаѣ не тому, у кого я его встрѣтилъ. Я дорого бы даль, чтобы найти отца этого несчастнаго. Можетъ быть, мнѣ удалось бы подѣйствовать на его совѣсть, если бы даже онъ оказался глухъ къ голосу крови.
-- Что жь, въ добрый часъ!-- сказалъ Ральфъ.-- А теперь, сэръ, не угодно ли вамъ будетъ выслушать меня?
-- Можете говорить все, что хотите; ни ваши слова, ни ваши угрозы не могутъ имѣть значенія для меня,-- отвѣчалъ Николай обнимая сестру.
-- Прекрасно, сэръ, но, можетъ быть, другіе примутъ мои слова не такъ равнодушно, какъ вы; можетъ быть, они найдутъ, что меня стоитъ выслушать и подумать намъ тѣмъ, что я скажу. Я обращаюсь къ вашей матери, сэръ, какъ къ женщинѣ, знающей свѣтъ.
-- Ахъ, чего бы я ни дала, чтобы совсѣмъ его не знать!-- прорыдала мистриссъ Никкльби.
По правдѣ говоря, добрѣйшей дамѣ не было никакой надобности такъ сокрушаться по этому поводу, ибо ея знаніе свѣта было по меньшей мѣрѣ сомнительно. Такого мнѣнія былъ должно быть и Ральфъ, ибо на ея горестный возгласъ онъ улыбнулся. Затѣмъ, переводя суровый взглядъ своихъ стальныхъ глазъ съ нея на Николая и обратно, онъ выразилъ свои чувства въ слѣдующихъ словахъ:
-- Я ничего не скажу о томъ, что я уже сдѣлалъ и что намѣренъ былъ сдѣлать для васъ и для племянницы. Я не давалъ никакихъ обѣщаній и предоставляю вамъ выводить на этотъ счетъ свои заключенія. Теперь же вамъ говорю (не въ видѣ угрозы, а только въ предупрежденіе всякихъ недоразумѣній между нами): этотъ упрямый, своевольный, распущенный мальчишка никогда не получитъ отъ меня ни гроша. Я не дамъ ему корки хлѣба, не протяну руки, чтобы снасти его отъ висѣлицы, которая его ожидаетъ. Я не хочу съ нимъ встрѣчаться, не хочу слышать его имени. Никогда я не помогу ни ему, ни тѣмъ, кто будетъ ему помогать. Съ полнымъ сознаніемъ того, что онъ дѣлаетъ, этотъ эгоистъ и лѣнтяй бросилъ прекрасное мѣсто и явился сюда, чтобы повиснуть камнемъ на шеѣ у матери, которая сама голодаетъ, и жить на скудный заработокъ сестры. Мнѣ жаль покинуть васъ въ нуждѣ и еще больше жаль вашу дочь, но я не могу поощрять такую низость и жестокость, и такъ какъ вы, конечно, не согласитесь отрсчься отъ сына, мнѣ остается только сказать:-- мы съ вами больше не увидимся.
Если бы Ральфъ не сознавалъ и не чувствовалъ до сихъ поръ, какъ больно онъ умѣетъ язвить тѣхъ, кого ненавидитъ, довольно было ему взглянуть на Николая, чтобы убѣдиться, какъ силенъ ядъ его рѣчей. А онъ взглядывалъ на него поминутно, пока говорилъ. При всемъ сознаніи своей невинности молодой человѣкъ не могъ оставаться равнодушнымъ къ подобнымъ рѣчамъ. Каждый искусный намекъ, каждая разсчитанная насмѣшка дальновиднаго старика уязвляли его въ самое сердце, и, видя его блѣдное лицо, его дрожащія губы, Ральфъ поздравлялъ себя мысленно съ умѣньемъ выбирать тѣ стрѣлы сарказма, которыя глубже всего проникаютъ въ юную, пылкую душу.
-- Я ничѣмъ не могу тутъ помочь!-- проговорила мистриссъ Никкльби со слезами.-- Я знаю, что вы были къ намъ добры и хотѣли многое сдѣлать для моей милой дочери. И я вполнѣ увѣрена, что вы бы это сдѣлали. Съ вашей стороны было такъ мило пригласить ее въ гости и все такое... и, разумѣется, ваша дружба была бы для нея большимъ благополучіемъ, да и для меня тоже. Но вы понимаете, братецъ, не могу же я отречься отъ сына, если даже онъ виноватъ. Это невозможная вещь, я не въ силахъ этого сдѣлать... Итакъ, милая моя Кетъ, намъ съ тобою придется просить милостыни. Что же, я постараюсь это перенести, я ко всему готова.
Выразивъ свое горе въ этихъ и многихъ другихъ нелѣпыхъ словахъ, которыя никакая земная сила, кромѣ самой мистриссъ Никкльби, не могла бы связать воедино, достойная леди принялась ломать руки, и слезы ея полились обильнымъ потокомъ.
-- Мама, зачѣмъ вы говорите: "если Николай виноватъ?" -- сказала съ негодованіемъ Кетъ.-- Вы вѣдь знаете, что онъ не виноватъ.
-- Ничего я не знаю, дорогая моя, не знаю, что мнѣ и думать! Николай такъ кричитъ, а дядя твой говоритъ такъ спокойно и вразумительно, что я только его и понимаю, а что говоритъ Николай -- не могу разобрать. Но все равно, забудемъ объ этомъ... Мы съ тобой переѣдемъ жить въ рабочій домъ, въ убѣжище для вдовъ и сиротъ или въ пріютъ Магдалины, и чѣмъ скорѣе, тѣмъ лучше.
И, смѣшавъ такимъ образомъ въ одну кучу всѣ извѣстныя ей богоугодныя заведенія, мистриссъ Никкльби дала опять волю слезамъ.
-- Постойте, вамъ незачѣмъ уходитъ,-- сказалъ Николай Ральфу, когда тотъ повернулъ было къ двери.-- Я сію минуту избавлю васъ отъ своего присутствія, и пройдетъ очень много времени, прежде чѣмъ моя тѣнь снова омрачитъ этотъ порогъ.
-- Николай, не говори такъ!-- воскликнула Кетъ, бросаясь къ брату на шею.-- Дорогой мой, ты разрываешь мнѣ сердце!.. Мама, скажите ему что-нибудь, убѣдите его!.. Ты не слушай, что она говоритъ, Николай. Она этого не думаетъ, развѣ ты не знаешь ея?.. Дядя, кто-нибудь, ради самаго Бога, остановите его!
-- Послушай, Кетъ, дорогая моя,-- нѣжно заговорилъ Николай,-- я никогда не думалъ остаться жить у васъ, и ты дурного мнѣнія обо мнѣ, если могла это предположить. Теперь я уѣду отъ васъ нѣсколькими часами раньше, чѣмъ предполагалъ, только я всего. Мы и въ разлукѣ не забудемъ другъ друга, а потомъ настанутъ лучшіе дни, и мы больше никогда не будемъ разставаться... Не малодушествуй, Кетъ, и не дѣлай меня малодушнымъ, когда онъ смотритъ на насъ,-- прибавилъ онъ шепотомъ.
-- Не буду, не буду,-- отвѣчала Кетъ съ жаромъ,-- только не уѣзжай отъ насъ. Вспомни, какіе счастливые дни мы проводили съ тобой, пока надъ нами не стряслась эта бѣда -- смерть отца; вспомни, какъ хорошо намъ жилось дома и какое тяжелое время мы переживаемъ теперь! Вспомни, что у насъ нѣтъ покровителя, что насъ некому защитить отъ обидъ и всяческой неправды, которую несетъ съ собою бѣдность... Нѣтъ, нѣтъ, ты не покинешь насъ однѣхъ на произволъ судьбы, безъ всякой поддержки!
-- У васъ будетъ поддержка, когда я уѣду,-- стремительно перебилъ Николай.-- Какой я вамъ покровитель? Я не принесу вамъ ничего, кромѣ горя, нужды и лишеній. Моя родная мать видитъ это, и ея любовь и страхъ за тебя указываютъ мнѣ путь, который я долженъ избрать. Да пребудутъ съ тобой всѣ добрые ангелы, дорогая моя, и да охранять они тебя до той поры, когда я получу возможность ввести тебя въ свой домъ, гдѣ для насъ воскреснутъ счастье и радость, которыхъ мы теперь лишены, и гдѣ мы будемъ воспоминать, какъ о давно прошедшемъ, о теперешнихъ нашихъ невзгодахъ... Не удерживай же меня, мнѣ надо идти. Ну, полно, не плачь. Прощай, моя родная!
Удерживавшія его руки разжались, и Кетъ лишилась чувствъ. Николай смотрѣлъ на нее нѣсколько секундъ, не выпуская ея изъ объятій, потомъ бережно усадилъ въ кресло и передалъ на попеченіе доброй миссъ Ла-Криви.
-- Мнѣ нѣтъ надобности васъ просить принять въ нихъ участіе: я знаю ваше сердце и знаю, что вы ихъ не покинете,-- сказалъ объ, крѣпко стиснувъ ей руку.
Потомъ онъ подошелъ къ Ральфу, который стоялъ, не шевелясь, въ той самой позѣ, какъ и въ началѣ свиданія, и сказалъ ему тихимъ голосомъ, чтобы никто не могъ слышать:
-- Знайте, сэръ, что бы вы ни сдѣлали, мнѣ будетъ все извѣстно; я буду слѣдить за каждымъ вашимъ шагомъ. Согласно вашему желанію я оставляю ихъ на васъ, но помните: рано или поздно придетъ день нашего съ вами разсчета, и плохо вамъ будетъ тогда, если вы ихъ обидите.
Въ лицѣ Ральфа не дрогнулъ ни одинъ мускулъ, такъ что невозможно было сказать, слышалъ ли онъ хоть слово изъ прощальной рѣчи племянника и даже замѣтилъ ли, когда тотъ замолчалъ. Впрочемъ, онъ все равно не успѣлъ бы отвѣтить, такъ быстро исчезъ Николай, исчезъ въ тотъ самый моментъ, когда мистриссъ Никкльби пришла къ рѣшенію удержать его силой, если это окажется нужнымъ.
Шагая ускореннымъ шагомъ къ своему скромному жилищу, какъ будто онъ старался попадать въ темпъ бурному вихрю осаждавшихъ его мыслей, Николай началъ сомнѣваться, хорошо ли онъ поступилъ, и ему почти захотѣлось вернуться. Но что отъ этого выиграютъ его мать и сестра? Положимъ, что онъ остался бы съ ними. Но даже если ему посчастливится найти заработокъ, то и тогда, разсоривъ ихъ съ Ральфомъ, онъ только ухудшитъ ихъ положеніе въ настоящемъ и можетъ повредить имъ въ будущемъ: вѣдь говорила же его мать что-то такое о необыкновенной добротѣ дядюшки по отношенію къ Кетъ, и Кетъ этого не отрицала. "Нѣтъ, не пойду я къ нимъ,-- сказалъ себѣ Николай,-- я правильно поступилъ".
Но не прошелъ онъ и пятисотъ шаговъ, какъ въ головѣ его промелькнулъ новый рядъ мыслей. Онъ надвинулъ на глаза шляпу и замедлилъ шаги подъ гнетомъ овладѣвшихъ имъ тяжелыхъ сомнѣній и горькаго чувства обиды. Не сознавать за собой никакой вины и быть до такой степени одинокимъ на свѣтѣ, разстаться противъ воли съ единственными людьми, которыхъ любишь, и быть изгнаннымъ изъ родного дома, точно преступникъ, когда какихъ-нибудь полгода назадъ тебя окружали заботами и любовью, смотрѣли на тебя, какъ на опору и надежду семьи,-- это очень тяжело! Не заслужилъ онъ такой обиды. Да, не заслужилъ, и это все-таки утѣшеніе. И бѣдный юноша опять ободрился, чтобы опять упасть духомъ сообразно тому, какой оттѣнокъ принимали его быстро смѣнявшіяся мысли.
Переходя такимъ образомъ отъ надежды къ отчаянію, какъ это бываетъ со всякимъ изъ насъ въ трудныя минуты жизни, онъ, наконецъ, добрался до своей бѣдной квартирки. Поддерживавшее его до сихъ поръ нервное возбужденіе оставило его и настала реакція. Онъ бросился на постель, отвернулся лицомъ къ стѣнѣ и даль полною волю душившимъ его слезамъ.
Онъ не слыхалъ, какъ стукнула дверь и не зналъ, что Смайкъ пошелъ въ комнату, пока, случайно поднявъ голову, не увидѣлъ, что тотъ стоитъ въ противоположномъ углу и смотритъ на него съ глубокой тревогой. Замѣтивъ, что за нимъ наблюдаютъ, Смайкъ сейчасъ же отвелъ глаза въ сторону и сдѣлалъ видъ, что онъ занятъ приготовленіями къ обѣду.
-- Ну, что же, Смайкъ,-- заговорилъ Николай такъ весело, какъ только могъ,-- разскажи, какія знакомства ты сегодня завелъ, какія чудеса открылъ въ предѣлахъ нашего околотка?
-- Нѣтъ,-- отвѣчалъ Смайкъ, грустно покачавъ головой,-- сегодня мы поговоримъ о другомъ.
-- Какъ хочешь.-- сказалъ ласково Николай.-- О чемъ же мы будемъ съ тобой говорить?
-- Вотъ о чемъ. И знаю, что вы несчастны. Я принесъ вамъ съ собой заботы и горе. Я долженъ былъ это предвидѣть и не соглашаться ѣхать съ вами, но мнѣ въ то время не пришло это въ голову, иначе я бы остался. Вы, вы человѣкъ небогатый, вамъ и на себя не хватаетъ, и я здѣсь лишній. Вы съ каждымъ днемъ худѣете,-- продолжалъ бѣдный парень, робко положивъ руку на плечо Николаю,-- щеки у васъ поблѣднѣли, глаза ввалились. Я не могу васъ видѣть такимъ и не могу отдѣлаться отъ мысли, что я для васъ -- обуза. Я хотѣлъ было сегодня уйти, да вспомнилъ ваше доброе лицо и... не хватило духу. Не могу я съ вами разстаться, ни слова не сказавъ вамъ на прощанье.
Бѣдняга не могъ продолжать: голосъ ему измѣнилъ и изъ глазъ брызнули слезы.
Николай нѣжно обнялъ его.
-- Если когда-нибудь между нами будетъ произнесено слова разлуки, знай, Смайкъ, не я его произнесу,--сказалъ онъ горячо.-- Я не пущу тебя ни за какія блага въ мірѣ. Ты моя единственная опора и отрада. Мысль о тебѣ поддерживала меня въ моихъ сегодняшнихъ передрягахъ и будетъ поддерживать всегда, хотя бы меня ожидали впереди испытанія во сто разъ горше. Дай мнѣ твою руку, мое сердце прилѣпилось къ тебѣ. Дня черезъ три мы вдвоемъ уѣдемъ изъ этого города. Я бѣденъ, ты говоришь? Ну, что же, пусть бѣдность давитъ меня, ты мнѣ ее облегчишь; будемъ бѣдствовать вмѣстѣ.