Близь города Эйтина, представителемъ котораго въ парламентѣ былъ сэръ Кадвалледеръ, находилось его помѣстье, называвшееся замокъ Эйтинъ. Сэръ Гугъ былъ вполнѣ убѣжденъ, что пользуется во всемъ околодкѣ, между богатыми и бѣдными, общимъ уваженіемъ и безграничной популярностью.
Дѣйствительно, не былъ ли онъ человѣкомъ богатымъ, значительнымъ, вліятельнымъ, а, сверхъ того, членомъ парламента, и слѣдовательно, патентованнымъ государственнымъ мужемъ? Не покупалъ ли онъ много вещей въ магазинахъ и лавкахъ Эйтина на чистыя деньги, безъ всякаго торга? Не стояло ли его имя во главѣ разныхъ подписокъ на благотворительныя учрежденія? Не раздавалъ ли онъ на Рождествѣ груды бѣлья, говядины и угольевъ? Не принималъ ли онъ, по временамъ, въ своемъ замкѣ и паркѣ всѣхъ избирателей съ самымъ радушнымъ гостепріимствомъ? Не посѣщалъ ли онъ жилища фермеровъ, поселянъ и тому подобныхъ представителей пизшихъ классовъ? Не принималъ ли онъ, при встрѣчѣ съ такимъ людомъ, искуственно добродушнаго тона и не пожималъ ли руки съ напускной любезностью? И хотя его разговоръ въ подобныхъ случаяхъ ограничивался нѣсколькими избитыми вопросами о здоровьѣ, сельскихъ работахъ и семействѣ, которые онъ повторялъ постоянно, забывая даваемые отвѣты, то ему и въ голову не входило, что столь небрежное отношеніе къ сосѣдямъ могло повредить его популярности. Если такой богатый и знатный человѣкъ, какъ сэръ Кадвалледеръ, удостоивалъ своимъ вниманіемъ низшій классъ, то и этого уже было достаточно. Нельзя же было ожидать, чтобъ онъ далъ себѣ трудъ отличать Джэка отъ Франка, или помнить, у кого изъ нихъ умерла жена.
Въ глубинѣ души онъ очень любилъ общественные обѣды, базары, крикеты, цвѣточныя выставки, сельскохозяйственные митинги и тому подобныя, провинціальныя увеселенія, потому что они давали ему случай выказать свое величіе и свое краснорѣчіе; но онъ считалъ несогласнымъ съ собственнымъ достоинствомъ обнаруживать свое удовольствіе, и потому всячески старался увѣрить всѣхъ, что посѣщаетъ эти удовольствія только по добротѣ и чувству долга, хотя ему все это ужасно надоѣдаетъ.
-- Меня такъ просили пріѣхать, говаривалъ онъ обыкновенно:-- такъ ужасно приставали, что было бы съ моей стороны положительной грубостью не поѣхать. Они такъ желали моего присутствія и придавали ему такое большое значеніе, что я рѣшительно не могъ отказаться.
И, говоря это, онъ вполнѣ вѣрилъ, что дѣло было такъ, какъ онъ его излагалъ. Онъ до того вѣрилъ въ безграничную важность своего присутствія и покровительства, что не могъ себѣ представить, чтобъ кто-либо имѣлъ противоположное мнѣніе. Поэтому, обычная фразеологія формальныхъ приглашеній на общественные митинги и засѣданія различныхъ обществъ всегда принималась имъ за выраженіе искренняго желанія поставить дѣло подъ его высокое покровительство, что онъ считалъ вполнѣ естественнымъ. Въ Лондонѣ могли быть лица болѣе знатные и вліятельные, но не въ окрестностяхъ Эйтина, гдѣ, по его мнѣнію, онъ царилъ одинъ и имѣлъ полное право разыгрывать вездѣ первую роль.
Погостивъ нѣсколько дней въ Гезель-Голлѣ, Гуги возвратились въ замокъ Эйтинъ и тотчасъ по ихъ пріѣздѣ, къ нимъ стали являться сосѣди. Въ числѣ первыхъ гостей были Джонсы. Они подкатили къ подъѣзду на парѣ кровныхъ караковыхъ лошадей, въ блестящей желтой коляскѣ съ ливрейными лакеями. Увидавъ ихъ издали, Хлоя побѣжала къ сестрѣ, чтобъ предупредить ее о непріятномъ нашествіи.
-- Какая скука! воскликнула лэди Гугъ: -- вели, Хлоя, сказать, что насъ нѣтъ дома. Право, надо бы запретить скучнымъ людямъ дѣлать визиты такъ рано!
Хлоя бросилась исполнить желаніе сестры, но, черезъ минуту, вернулась съ кислой физіономіей.
-- Поздно, сказала она, качая головой:-- они уже вошли; мы взяты въ плѣнъ Филистимлянами.
На лицѣ Алисы показалась гримаса отвращенія, но, черезъ минуту, она уже принимала гостей съ такимъ теплымъ радушіемъ, словно самыхъ закадычныхъ друзей. Мистеръ Оснабергъ Джонсъ былъ однимъ изъ самыхъ вліятельныхъ избирателей ея мужа, и потому необходимо было поддерживать съ нимъ и его семействомъ такія отношенія, чтобъ можно было всегда разсчитывать на его поддержку въ случаѣ появленія соперника на выборахъ въ депутаты.
"Какъ она умѣетъ владѣть собою, подумала Хлоя, удивляясь той быстротѣ, съ которой ея сестра переходила отъ отвращенія къ любезности:-- право, я думаю, что она никого не любитъ; во всякомъ случаѣ, я не понимаю, какъ она могла бы выказать искреннее сочувствіе".
-- Какъ я рада, милая мистрисъ Джонсъ, что вы меня застали, говорила съ пріятной улыбкой Алиса:-- я просто была бы несчастна, еслибъ вы заѣхали, когда меня нѣтъ дома. Какъ вы хорошо сдѣлали, что пріѣхали такъ рано; въ другое время теперь никого не застанешь. И вы, мистеръ Джонсъ, пріѣхали. Это уже я принимаю за личный комплиментъ; я знаю, какъ мужчины не любятъ раннихъ визитовъ.
Мистеръ Джонсъ учтиво поклонился.
-- Удовольствіе васъ видѣть, лэди Гугъ, отвѣчалъ онъ:-- можетъ вознаградить вполнѣ за маленькое отступленіе отъ привычекъ. Къ тому же, на этотъ разъ, я имѣю кое о чемъ поговорить съ вашимъ мужемъ, и очень радъ, что онъ дома.
-- Да, да! онъ дома! воскликнула Алиса:-- и, услыхавъ, что вы пріѣхали, онъ, конечно, сейчасъ сойдетъ внизъ. Онъ такъ же, какъ и я, любитъ болѣе всего на свѣтѣ поболтать съ такими старыми друзьями, какъ вы. А когда вы вернулись изъ Лондона, мистрисъ Джонсъ?
-- По окончаніи сезона, лэди Гугъ, отвѣчала мистрисъ Джонсъ, которая старалась всегда выдавать себя за великосвѣтскую даму:-- мы не торопились покинуть этотъ великолѣпный городъ и высшее общество, лэди Гугъ. Главное неудобство деревенской жизни -- это недостатокъ общества, но, конечно, вашъ пріѣздъ измѣняетъ дѣло. Вы не можете себѣ представить, какъ мы рады имѣть сосѣдями кого-нибудь изъ нашего лондонскаго кружка!
-- Конечно, отвѣчала Алиса очень серьёзно, хотя и обѣщала, себѣ впослѣдствіи отъ души посмѣяться такой нелѣпости, какъ соединеніе въ одномъ кружкѣ Гуговъ и Джонсовъ: -- Лондонъ очарователенъ, но мы находимъ много прелестей въ старомъ миломъ Эйтинѣ, и всегда съ удовольствіемъ пріѣзжаемъ сюда къ нашимъ добрымъ старымъ друзьямъ, среди которыхъ вы, разумѣется, занимаете первое мѣсто. Деревенскіе сосѣди питаютъ другъ къ другу какое-то особое дружеское чувство, словно они всѣ принадлежатъ къ одной семьѣ; а этого вы не найдете въ Лондонѣ. Мы съ Кадвалледеромъ часто вздыхаемъ въ Лондонѣ по нашимъ деревенскимъ сосѣдямъ; а вы, милая мистрисъ Джонсъ?
Находясь въ обществѣ избирателей своего мужа, Алиса всегда выражала свою пламенную любовь къ Эйтину и его жителямъ, словно этотъ уголокъ Англіи былъ лучшимъ и наиболѣе желательнымъ мѣстомъ для житья въ свѣтѣ.
-- Признаюсь, мнѣ въ Лондонѣ не до того, отвѣчала мистрисъ Джонсъ:-- тамъ нѣтъ ни минуты свободной, лэди Гугъ; всѣ эти балы, обѣды, прогулки въ паркахъ отнимаютъ столько времени, что некогда думать о друзьяхъ. Вотъ, напримѣръ, мы съ вами, кажется, встрѣтились только раза два въ Ротеи-Ро. Ахъ, да! кажется, мы встрѣчались еще гдѣ-то... но я, право, забыла... не на одномъ ли изъ вечеровъ у лэди Космополь?
Алиса знала очень хорошо, что этотъ вечеръ въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ составлялъ главную эпоху въ жизни Джонсовъ, которые, кромѣ этого единственнаго раза, никогда и не бывали въ высшемъ обществѣ, и потому въ душѣ посмѣивалась надъ напускной забывчивостью мистрисъ Джонсонъ. Но она желала поскорѣе перемѣнить разговоръ, вполнѣ сознавая, что она избѣгала Джонсовъ въ Лондонѣ, не принимая ихъ приглашеній и не приглашая ихъ къ себѣ, что какъ-то не ладилось съ ея дружбой, которую она будто бы питала къ нимъ.
-- Да, я очень хорошо помню, что видѣла васъ въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ, сказала она: -- какіе прелестные тамъ вечера! Кстати, я хочу спросить вашего мнѣнія. Я надняхъ спорила, что это самые пріятные вечера въ Лондонѣ; вы встрѣчаете кучу знакомыхъ, видите всѣхъ львовъ сезона тамъ и потомъ музыка отличная, цвѣтовъ груда и въ залахъ не душно. Не правда ли, мистрисъ Джонсъ, вы раздѣляете мое мнѣніе?
-- Конечно, лэди Гугъ, произнесла мистрисъ Джонсъ, сіяя удовольствіемъ и чувствуя себя вполнѣ свѣтской дамой, призванной даже къ критической оцѣнкѣ вечеровъ у лэди Космополь:-- я совершенно съ вами согласна. Нельзя устроить вечеровъ лучше.
-- Вотъ видишь, Хлоя, замѣтила Алиса, обращаясь къ сестрѣ очень серьёзнымъ тономъ:-- мистрисъ Джонсъ вполнѣ раздѣляетъ мое мнѣніе о вечерахъ въ министерствѣ иностранныхъ дѣлъ и не предпочитаетъ имъ вечера въ Пикадили-Гоузъ, какъ лэди Джэнъ.
Въ эту минуту въ комнату вошелъ сэръ Кадвалледеръ и разговоръ перемѣнился, но счастливая, гордая улыбка уже не сходила съ лица мистрисъ Джонсъ, бывшей на седьмомъ небѣ отъ блаженства, что ее считали судьей великосвѣтскихъ собраній.
-- Я очень желалъ поговорить съ вами, сказалъ мистеръ Джонсъ, поздоровавшись съ сэромъ Кадваллеромъ:-- о незаконной охотѣ, производящейся у насъ въ послѣднее время. Она принимаетъ, повидимому, опасные размѣры. Не полагаете ли вы полезнымъ собрать митингъ мѣстныхъ землевладѣльцевъ для обсужденія, какія бы слѣдовало принять мѣры?
-- Я только что вернулся домой, отвѣчалъ торжественно баронетъ: -- и слышалъ еще только... толки, но не видалъ фактовъ, и признаюсь, ни мало не раздѣляю вашихъ опасеній. Я увѣренъ... что это зло сильно преувеличено. Право, нечего бояться, чтобы незаконная охота приняла серьёзные размѣры, среди такого преданнаго населенія и при такомъ большомъ числѣ лѣсниковъ, какъ у насъ.
-- Я былъ того же мнѣнія, но въ послѣднее время незаконная охота производится такъ смѣло и на такую большую ногу, что лѣсники въ переполохѣ. Говорятъ, что бѣдный классъ болѣе или менѣе помогаетъ этимъ негодяямъ, и что охота на чужой землѣ стала эпидеміей во всемъ околодкѣ.
Баронетъ улыбнулся съ чувствомъ гордаго превосходства.
-- Я не думаю, чтобы это была правда, произнесъ онъ: -- подобное положеніе вещей могло бы только существовать въ такой мѣстности, гдѣ крупные землевладѣльцы не пользовались бы популярностью среди народа, благодаря своей скупости, гордости и нежеланію посѣщать низшіе классы или интересоваться ими. Но у насъ этого положительно нѣтъ, и я могу смѣло сказать, что здѣсь низшій классъ не поддержитъ нарушенія правъ собственности тѣхъ изъ джентльмэновъ, которые снискали его расположеніе, выказали себя щедрыми и всегда готовыми поощрять всѣ усилія къ его просвѣщенію и улучшенію его положенія. Напримѣръ, скажу про себя, мои скромныя попытки въ этомъ направленіи вполнѣ оцѣнены тѣми, кому я старался помочь и я убѣжденъ, что мои бѣдные сосѣди питаютъ ко мнѣ достаточно любви, чтобъ помѣшать имъ принять участіе или просто дозволить незаконную охоту на моей землѣ. Меня прикроетъ лучшій щитъ -- любовь народа, сознающаго, какъ я неизмѣримо выше его и какъ многимъ онъ мнѣ обязанъ.
Сэръ Кадвалледеръ чувствовалъ, что онъ былъ слишкомъ краснорѣчивъ для пятерыхъ слушателей, но утѣшалъ себя мыслью, что великолѣпная фраза о любви народа, служащей лучшимъ щитомъ, не пропадетъ даромъ, такъ какъ ему, конечно, вскорѣ придется публично говорить объ этомъ предметѣ.
-- Вы совершенно правы, сэръ Кадвалледеръ, отвѣчалъ мистеръ Джонсъ, пораженный ораторскимъ талантомъ депутата, но знавшій гораздо болѣе его о фактическомъ распространеніи въ околодкѣ незаконной охоты и рыбной ловли: -- такой джентльмэнъ, какъ вы, не долженъ бы страдать отъ нарушенія вашихъ правъ собственности низшими классами, но, по несчастію, на свѣтѣ много злонамѣренныхъ людей, для которыхъ нѣтъ ничего святого. Мнѣ только что разсказывали, что на рѣкѣ, близь Традиральта, вчера ночью, тридцать или сорокъ человѣкъ, съ запачканными сажей лицами, открыто багрили лососей. Никто имъ не мѣшалъ, а мѣстные жители преспокойно смотрѣли съ моста на этотъ грабежъ.
-- Мнѣ еще объ этомъ не докладывали, произнесъ сэръ Кадвалледеръ:-- но, безъ сомнѣнія, я вскорѣ получу объ этомъ самыя достовѣрныя свѣдѣнія, и убѣжденъ, что вашъ разсказъ окажется ложнымъ или, по крайней мѣрѣ, сильно преувеличеннымъ.
-- Вашъ участокъ рѣки, кажется, лежитъ близь Традиральта?-- спросилъ мистеръ Джонсъ.
-- Да, отвѣчалъ сэръ Кадвалледеръ: -- и тамъ живетъ нѣсколько моихъ фермеровъ, которые, конечно, не дозволили бы открыто воровать мою рыбу. Они слишкомъ меня любятъ и уважаютъ, чтобы самимъ нарушить или дозволить другимъ нарушить права того класса, къ которому я принадлежу. Впрочемъ, я полагаю, что мнѣ не мѣшаетъ публично заявить при первомъ удобномъ случаѣ, что я не сочувствую и не одобряю потачкамъ незаконной охотѣ или рыбной ловлѣ.
-- Я надѣюсь, что вы это сдѣлаете, сэръ Кадвалледеръ, замѣтила мистрисъ Джонсъ:-- страшно подумать, что люди въ маскахъ ходятъ по ночамъ съ зажженными факелами, открыто нарушаютъ наши права собственности, словно краснокожіе индѣйцы -- и никто имъ не препятствуетъ. Вѣдь, пожалуй, они послѣ этого вздумаютъ грабить дома и убивать людей? Лэди Лоллапъ обѣщала пріѣхать къ намъ погостить, а я ужь начинаю думать, не написать ли ей, чтобы она отложила свое посѣщеніе до болѣе мирнаго времени?
-- Успокойтесь, мистрисъ Джонсъ, отвѣчалъ съ достоинствомъ баронетъ: -- я считаю себя въ правѣ сказать, что вамъ нечего опасаться. Можетъ быть, какіе-нибудь пришельцы производятъ кое-гдѣ безпорядки -- вотъ и все. По моему мнѣнію, зло не могло пустить корней. Наконецъ, не забывайте, что въ случаѣ крупныхъ безпорядковъ, мы... т. е. высшій классъ, выкажетъ свою энергію и сокрушитъ всякую тѣнь мятежа, какъ паровой молотъ уничтожаетъ пустую скорлупа яйца.
Баронетъ умолкъ на минуту, наслаждаясь цвѣтами своего краснорѣчія и находя, что паровой молотъ еще лучше щита.
-- Во всякомъ случаѣ, продолжалъ онъ:-- я очень радъ, что вернулся домой въ эту минуту. Если наступитъ какая-нибудь опасность, то мое присутствіе и мое вліяніе, какъ бы слабо оно ни было, можетъ принести пользу. Я надѣюсь, и могу почти поручиться, что мой народъ возстанетъ какъ одинъ человѣкъ по моему зову, для защиты закона и порядка.
-- А какія вы думаете надо принять мѣры? спросилъ мистеръ Джонсъ.
-- Я не могу теперь сказать, отвѣчалъ сэръ Кадвалледеръ:-- я еще не обдумалъ зрѣло этотъ вопросъ и не имѣю достаточно фактовъ. Я получилъ очень лестное приглашеніе присутствовать на обѣдѣ общества взаимнаго улучшенія въ среду и сказать нѣсколько словъ. Быть можетъ, я найду тогда удобнымъ высказать мое безусловное осужденіе всякаго нарушенія закона, въ какой бы формѣ оно ни выражалось. Мои слова будутъ имѣть, конечно, большое значеніе для низшаго класса, и быть можетъ, я при этомъ укажу этимъ людямъ, какъ бы я желалъ, чтобы они держали себя въ случаѣ нарушеніа закона.
При мысли объ этомъ обѣдѣ, сэръ Кадвалледеръ просіялъ: найденъ былъ случай помѣстить съ успѣхомъ фразы о щитѣ и паровомъ молотѣ.
Черезъ нѣсколько минутъ, Джонсы, стали прощаться, но лэди Гугъ не хотѣла объ этомъ и слышать, уговаривая ихъ остаться и выпить чаю. Хлоя, которой уже сильно надоѣло занимать разговоромъ миссъ Глоріану Джонсъ, съ ужасомъ думала, что ея сестру поймаютъ на словѣ, но, по счастью, Джонсы уѣхали, говоря, что имъ необходимо было сдѣлать еще нѣсколько визитовъ.
-- Наконецъ-то, ихъ унесло! воскликнула Алиса, какъ только дверь затворилась за Джонсами: -- я ужь думала, что они никогда не уѣдутъ. Вотъ надоѣли-то. Пойдемъ, Хлоя, въ паркъ, мнѣ тошно отъ духовъ мистрисъ Джонсъ; отъ нея всегда несетъ мускусомъ. А ты слышала какъ она говорила о Лондонѣ, о высшемъ обществѣ, о лэди Космополь, словно она что-нибудь понимаетъ? Неужели она не понимаетъ, что она просто дура!