в котором продолжается описание страны и достопримечательностей, кои мы в ней видели, проезжая по Московии
Пробыв в Астрахани 16 дней и получив 5 галер, которые были сделаны для нас и для персидского посланника, встреченного нами в Астрахани при нашем приезде, мы поместились на них все: персияне, англичане и монахи и более 100 ратников московского царя, которые отправлялись с нами для охраны и прикрытия по приказанию главного начальника. Галеры были очень хорошо устроены, на каждой было по 100 гребцов. Мы собирались плыть по реке, которую называют Эдер и которая, очевидно, есть Волга. Она имеет в ширину половину большого испанского лье. По обеим берегам ее обитают татарские племена, разделенные на орды, или колена, проводя жизнь большей частью в полях среди своих стад, которыми главным образом ведут торговлю. На этой реке есть множество рыболовов, которые ловят больших рыб, вроде испанских лососей, но гораздо крупнее и красивее: самая малая весит 30--40 фунтов. Удивительно, однако, что никто не решается есть мясо этих рыб, а ловят их только для добывания из них яиц, коих в них бывает 6--7 фунтов; яйца черны как спелые фиги, очень приятны на вкус и сохраняются в сушеном виде год и два, не портясь. Здесь также сберегают айву и гранаты. Они составляют лучшее угощение в этой стране.
На берегу этой реки, по пути в Московию с правой стороны, обитает татарское племя, которое разводит верблюдов, лошадей и мелкий скот и живет, подобно бедуинам, переменяя свое местожительство по временам года. Это племя называется Ногаи. Так как пастбища находятся на другом берегу реки, а мостов, по которым мог бы перейти скот, нет, то при ежегодной переправе через реку в августе, когда вода стоит особенно низко, они употребляют для скота такой способ: связывают животных хвостами и пускают их по 30 и по 50; животные, толкая друг друга, преодолевают течение воды и переправляются. Для мелкого скота протягивают над водой полотнища толстой просмоленной ткани, наподобие корабельных досок, очень плотно сотканные, и, натянув их шестами, переводят баранов и овец; но так как расстояние очень велико -- ибо и в более узком месте река имеет в ширину одно лье, -- то половина стада обыкновенно погибает. Это племя татар одинаково готово служить тому или другому государю и владеет скотом в таком изобилии, что баран стоит меньше реала21. В делах религии они в высшей степени невежественны, но чрезвычайно гостеприимны и когда пригласят кого, то убивают жеребца, приготовляют блюдо из половых частей его и подносят гостю в знак особой любви и уважения к нему.
Два месяца мы плыли по этой реке и через каждые 10 дней высаживались на каком-нибудь местечке, потому что по берегам реки расположены небольшие селения с деревянными домами. В каждом селении мы оставляли гребцов и брали других на свои галеры -- все это делалось по распоряжению ратников, которые провожали нас по приказанию московского царя. По обоим берегам реки тянутся горы, населенные и весьма высокие; в них мы видели много медведей, львов (!) {Так в тексте.}, тигров и куниц разных пород. На расстоянии каждых 100 лье есть город, принадлежащий московскому царю, и первый из них, к которому мы прибыли, назывался Ямар (Черный Яр?), второй -- Саресен (Царицын), третий -- Симер и другие, им подобные. Когда на реке поднималась буря, гребцы высаживали на берег лошадей, и они тянули галеры канатами. Каждую ночь мы проводили на берегу в открытом поле, под охраной и защитой ратников.
Под исход этих месяцев мы прибыли в очень большой город, принадлежащий московскому царю. Он называется Казань и имеет более 50 000 жителей-христиан. В городе множество церквей, и в них столько больших колоколов, что в канун праздника нет возможности заснуть.
Когда мы прибыли к этому городу, нас вышло встречать такое множество людей, смотревших на нас с удивлением, что мы едва могли проехать по улицам и площадям. Мы пробыли в городе 10 дней, причем нас так обильно угощали, что кушанья приходилось выбрасывать за окно. В этой стране нет бедняков, потому что съестные припасы столь дешевы, что люди выходят на дорогу отыскивать, кому бы их отдать. Зато есть недостаток в хороших винах, ибо нет иного вина кроме того, которое выделывают из пшеницы и ячменя; оно чрезвычайно крепко, так что пьющие быстро приходят в опьянение, и потому законом установлено, чтобы чиновники не носили оружия, так как среди них то и дело случаются убийства.
Страна эта очень холодна, и потому все ходят в одежде из меха куниц, которых здесь очень много. Нет иных плодов, кроме очень кислых лесных яблок, да и тех немного. Жители хорошо сложены: мужчины очень белы, полны и высоки; женщины вообще весьма красивы; одежда и шапочки из куньего меха, которые они носят, придают им еще больше красоты. Печи в большом употреблении. В каждом доме держат собаку, подобную льву, потому что боятся быть ограбленными ночью. Эти собаки днем привязаны на цепи, а вечером в известный час дают знак звоном в колокола, что собак хотят выпустить на улицы -- пусть люди остерегаются: когда их выпустят, никто не осмеливается выйти из дому, иначе собаки растерзают его в клочки. Все дома этого города деревянные, но есть большая и сильная крепость с каменными стенами; в ней находится весьма значительное число ратников, которые ночью держат стражу на постах -- как в Испании, Италии и Фландрии. Такая предосторожность вызывается тем, что ночью турки и татары совершают нападения и поджигают селения.
Отсюда мы поехали на 7 галерах, которые нам дал начальник города вместе со 100 ратниками, чтобы отвезти и проводить нас в столицу московского царя. Мы продолжали плыть по той же реке и в дальнейшем пути начали испытывать на деле всю негостеприимность климата этих северных стран. Когда через 6 дней мы прибыли к местечку на берегу этой реки, называемому Чапуасар (Чебоксары), то в ночь река Волга, или Эдер, по которой мы плыли так крепко замерзла, что нам пришлось изменить способ путешествия. Местные жители выгрузили все, что мы везли на галерах, и доставили лошадей и экипажи для дальнейшего нашего следования в столицу сухим путем.
Что касается причины, почему замерзают устья и протоки, или рукава, Волги (Ботеро утверждает что их 78 и что эта река берет начало из озера Волаппо (Волго?), как Борисфен и Двина, и кажется, что он прав, ибо течение ее, по-видимому, начинается от крайних пределов Литвы), то причина, как видится, та, что эти страны мало пользуются теплом солнца: оно от них так далеко -- ибо они идут от полудня на восток22, -- что зима, весьма суровая, продолжается целых 9 месяцев, и так как тамошние леса очень густы, составляя ветви Герцинского леса23, который простирается на севере, то солнце никогда не может нагреть землю в течение трех летних месяцев. Но хотя зима сурова и земля бывает покрыта льдом и снегом, однако это время года удобнее для переездов и путешествий, чем весна, потому что в продолжение короткой весны, какой она бывает в этом суровом климате, снег и лед тают и страна покрывается озерами и болотами, отчего проезд по ней становится почти невозможным до тех пор, пока земля снова не начнет твердеть и замерзать.
Экипажи, которыми нас снабдили в этом городе, представляли род портшезов, наподобие паланкина или каретки, поставленной на толстых гладких брусьях. Формой они похожи на те экипажи, которые употребляются в Нидерландах голландцами, а также в Италии в Альпах и на притоках По и во Фландрии на Маасе и Шельде, когда реки замерзают. Впрочем, экипажи, употребляемые на Волге и у московитов, больше тех; они скользят, не прорезая льда, подобно немецким, и устройство их таково: четырехугольная башенка, суживающаяся кверху в виде пирамиды, с двумя сиденьями внутри, покрыта шкурами с мехом и имеет спереди табурет, или скамейку, где садится человек, правящий лошадью, которая везет этот хитрый снаряд; внутри, на двух сиденьях, помещаются путешественники; позади сидений есть выступ, куда кладут часть багажа. Лошадь бежит с быстротой 12--15 лье в день. Так как экипажи вмещают мало людей, то для нас и нашего багажа потребовалось их более 500. Так мы путешествовали, пока не прибыли в город по имени Нечена (Нижний Новгород) с населением около 8000 человек. Дома в нем деревянные, как и в других городах; впрочем, он окружен каменной стеной, которую омывает Эдер. Одновременно с нашим приездом сюда пришел приказ от московского царя, который уже знал о нашем путешествии, чтобы мы промедлили месяц в этом городе, и, таким образом, нам пришлось отсрочить свое путешествие на месяц. Жители города христиане, подданные московского царя; впрочем, имеют непристойные обычаи: ибо в этой стране лучшее удовольствие -- бани, но в них моются мужчины и женщины вместе, без одежды; дозволяют себе весьма неприличные речи -- более, чем допускает благопристойность в каком-либо государстве. Съестные припасы весьма дешевы, как и в других, описанных нами, частях Московии и Татарии, но одежда очень дорога; впрочем, нас снабжали всем в величайшем изобилии по приказанию царя. Под исход этого месяца, который мы там пробыли, пришло к нам от царя повеление отправиться в столицу.
Мы выехали по приказу, данному нам царским домоправителем, который прибыл в Нижний, на других лошадях и в других экипажах, подобных прежним. Нас провожал начальник крепости этого города, где имеется 6000 ратников для охраны: день и ночь они держат стражу, опасаясь турок и татар. Не знаю, перекопские ли это татары или нет; как мне кажется, они обитают в землях дальше к северу, чем перекопские, которые, скорее, кочевники и горцы.
6 дней мы ехали, имея постоянно в виду берег реки Эдера, и наконец прибыли в город, называемый Морло (Муром), большой и многолюдный. Так как мы спешили, то не могли ознакомиться с достопримечательностями этого места, однако нам рассказали об одной вещи, которую как очень замечательную, хотя и основанную на суеверии, не хочу пройти молчанием. В этом городе главный промысел -- дубление бычьих кож; он так распространен, что им занимаются в тысяче одном доме. В каждом доме есть колодец, куда мастер кладет тысячу одну кожу, и когда их вынимают по окончании дубления, то тысяча одна кожа, принадлежащие кому-либо одному, оказываются сопревшими. Тогда остальные мастера собирают между собой тысячу одну кожу, и, наложив на них свои знаки и метки, отдают тому, у кого оказались сопревшими тысяча одна кожа. Но это дьявольская выдумка и неслыханное баснословие (иное дело, если бы мы видели это), ибо ясно, что, так как вода одна и та же и материалы, употребляемые для дубления кож, одни и те же, то не может сопреть у одного больше, чем у другого, а если бы стали утверждать, что тут имеет значение лучшая вода и лучшее устройство колодца у одних, чем у других, и у первых кожи подвергаются дублению, а у последних преют, то не может случаться так точно, чтобы сопревали всегда тысяча одна кожа; в таком случае, пожалуй, может показаться, что это вещь не естественная, а дело сатаны.
Выехав из этого города, мы через 3 дня прибыли в другой, называемый Валья де-амор24 (Владимир), постоянно следуя вдоль течения Волги (!) {Так в тексте.} и путешествуя в других, подобных прежним, экипажах. В этом городе 12 000 жителей, он кажется весьма благоустроенпым и под хорошим управлением. Женщины очень красивы, но их сильно портит безобразная и нескладная одежда, лишенная вкуса и изящества. Мужчины высоки и плотны. Климат этого места подобен климату других городов, виденных нами на пути от Каспийского моря досюда. Пробыв здесь не более одного дня, мы не могли ознакомиться с другими достопримечательностями.
Отсюда мы начали терять из виду реку Эдер, оставив ее справа, и путешествовали в силу упомянутого приказа с тем же прикрытием и под охраной капитана и царского домоправителя с ратниками уже в числе 200. Через 3 дня путешествия мы прибыли в резиденцию великого князя и царя Московии. Это весьма многолюдный город, именуемый Москвой; от него получило название и все это царство, а он получил его от реки Москвы, которая по нему протекает, беря начало за 90 миль выше него. Впрочем, плавание по этой реке весьма затруднительно по причине извилистого ее течения, особливо между Москвой и Коломной. Ботеро и Поссевин (у которого первый сделал заимствования) говорят, что этот город после разрушения и сожжения его татарами и турками в 1570 г.25 имеет в окружности не более 2 малых лье. Я очень внимательно осматривал город, и мне показалось, что население его составляет никак не менее 80 000, а окружность его со всеми банями, домами и пристройками, разбросанными столь беспорядочно, что не начертишь их на плане, составляет, по моему мнению, более 3 миль. Дело в том, что город не обнесен каменной стеной, а представляет открытую местность, ибо его ограждения состоят из болот, рек и прудов, которые пересекают и окружают его. Обнесен стеной только главный дворец, и эта ограда столь велика, что в ней заключается порядочный город. Она каменная, с прекраснейшими зданиями; в особенности красив самый дворец, выстроенный в итальянском вкусе. Ограда эта настолько обширна, что внутри ее живут все придворные царя. О числе ее жителей сведений не имею, но домов более 6000.