Лучшимъ описаніемъ сего кораблекрушенія послужитъ собственноручное письмо командира корабля, Капитана Кольвиля, подписанное въ Гельдерѣ (въ сѣверной Голландіи) 21-го Ноября 1804 года. Вотъ оно:
"Съ чувствами величайшей горести и соболѣзнованія, коихъ въ полной мѣрѣ я изъяснить не въ состояніи, долженъ я извѣстить васъ о потерѣ корабля Его Величества Роменея. послѣдовавшей 19-го числа сего мѣсяца на югозападной сторонѣ мелей, называемыхъ Гааксъ {Haaks: такъ называется банка, имѣющая около пятнадцати миль длины; лежитъ она противъ западной стороны Текселя и входа въ Гельдеръ. Прим. перев. }. Несчастіе это случилось отъ ошибки лоцмановъ {На англійскихъ корабляхъ, служащихъ въ Сѣверномъ, или Нѣмецкомъ Морѣ, находится по два лоцмана; ибо сильные приливы у береговъ, имѣющіе нѣкоторое вліяніе и на воды вдали отъ оныхъ, и множество мелей дѣлаютъ плаваніе по немъ безъ опытныхъ людей весьма опаснымъ: опытные люди могли бы всегда знать мѣсто корабля по глубинѣ и свойству дна. Прим. перев. }, не смотря на предосторожность, нами взятую постояннымъ промѣриваніемъ глубины отъ самаго Ярмута, откуда пошли мы въ девять часовъ утра 18-го числа.
"За нѣсколько минутъ до нашествія корабля на мель, я былъ увѣренъ, что мы находимся на краю банки Бродъ-фортинсъ {Broad fourteens, буквально, широкая четырнадцати-саженка, называется банка, находящаяся у голландскихъ береговъ. Прим. перев. }. Бросивъ тогда лотъ, лоцманы совѣтовали продолжать курсъ къ берегу, подъ тѣми же парусами, какіе мы тогда имѣли, то есть подъ дву-рифленными марселями и форъ-стеньги-стакселемъ, при вѣтрѣ отъ ZZW, доколѣ не пріидемъ на глубину 10-ти или 11-ти саженъ. На это я возразилъ, что при такой туманной погодѣ неблагоразумно искать близъ береговъ Контръ - Адмирала Русселя, къ коему, въ силу данныхъ мнѣ предписаній, я долженъ былъ присоединиться, и потому мы стали поворачивать отъ берега чрезъ фордевиндъ; но во время самаго поворота, увидѣли сквозь пасмурность къ OtN большой корабль, повидимому стоявшій на якорѣ. Тогда мы стали править къ нему, чтобъ лучше его разсмотрѣть; но не пройдя симъ курсомъ, подъ прежними парусами, болѣе четырехъ или пяти минутъ, разсмотрѣли, что это было большое купеческое судно, стоявшее на мели. Лоцманы въ это время совѣтовали тотчасъ привести бейдевиндъ на лѣвый галсъ; но корабль, не успѣвъ прійти къ вѣтру, сталъ на мель. Вѣтеръ, между тѣмъ, усиливался, нашелъ густой туманъ, и поднялось волненіе, которымъ било корабль такъ сильно, что въ немъ оказалась большая течь, лишившая насъ всей надежды спасти его. Слѣдовательно мнѣ оставалось только одно попеченіе: спасти Его Величеству офицеровъ и служителей; да и въ этой надеждѣ, по стеченію обстоятельствъ, я отчаивался, и болѣе потому, что пушечными выстрѣлами не могли мы привлечь къ себѣ на помощь ни одного изъ нашихъ крейсеровъ.
"Шканечный журналъ покажетъ, что всѣ мѣры были взяты, послѣ того, какъ корабль сталъ на мель, сколько возможно уменьшить постигшее насъ несчастіе, при которомъ мнѣ служитъ немалымъ утѣшеніемъ увѣренность, что офицеры и нижніе чины исполнили свой долгъ. При всемъ моемъ огорченіи и безпокойствѣ въ мысляхъ, которыя естественно должны происходить отъ потери корабля, я съ удовольствіемъ воспоминаю, съ какимъ рвеніемъ и твердостью духа весь ввѣренный начальству моему экипажъ, въ полномъ упованіи на благое Провидѣніе, переносилъ въ эти минуты отчаянія всѣ труды и опасности.
"Когда корабль не много всплылъ, тогда мы тотчасъ отдали якорь (плехтъ), и тѣмъ привели его къ вѣтру: это помогло ему отстояться и уцѣлѣть въ продолженіе ужасной этой ночи; иначе онъ разбился бы на части.
"Голландскій Адмиралъ Киркъ-гертъ оказалъ намъ, по сродному ему человѣколюбію, которое простирается и на непріятелей, всякое пособіе, какое только намъ нужно было, но недостатки экипажа велики, ибо изъ одежды, да и изъ другихъ вещей мы ничего не спасли. Я надѣюсь, что Голландское Правительство отвратитъ наши надобности, а особливо въ платьѣ: я уже на сей конецъ просилъ посредничества Контръ-Адмирала Русселя.
"Я полагаю, что насъ отправятъ до размѣна въ Амстердамъ.
"Служители, бывшіе на барказѣ и на ялѣ, которые, какъ мы послѣ узнали, пустились къ острову Текселю, спасены и теперь находятся со мною. Шлюпка моя потонула у борда. Одинъ катеръ, который былъ посланъ, чтобъ привести къ намъ на помощь галіотъ, не хотѣвшій сдѣлать того добровольно, занесенъ въ буруны мелей Гааксъ и опрокинутъ. Другой катеръ, равнымъ образомъ, не имѣвшій успѣха въ покушеніи привести къ кораблю шкуну, бывшую у насъ подъ вѣтромъ, находился подъ командою Лейтенанта Бекера, который, не бывъ въ состояніи возвратиться, спустился къ Текселю, въ надеждѣ доставить намъ оттуда помощь, чего однако жъ дурная погода въ ту ночь не позволила ему сдѣлать.
"Всѣ тѣ, которые спаслись съ корабля, сдѣлались военно-плѣнными; девять матросовъ утонули, а тринадцать, отправившихся съ корабля на плоту, были найдены и спасены однимъ изъ нашихъ крейсеровъ."