Принадлежащее калькутскимъ купцамъ судно Шахъ-Гормаци и китоловный корабль Честерфильдъ отправились 29-го Іюня 1793 года отъ острова Норфолка въ Батавію, съ намѣреніемъ на пути изслѣдовать хорошенько проходъ между Новою Голландіей) и Новою Гвинеею. Предпріятіе это имъ удалось исполнить, а сверхъ того открыли онностровъ, въ широтѣ^ 9° 40, долготѣ 143°, и назвали его Тетовымъ Островомъ. Два гребныя судна были посланы описывать его; они нашли, что островъ обитаемъ, и жители дружески приглашали нашихъ мореходцевъ знаками пристать къ нему, но какъ Англичане не были вооружены, то и не рѣшились исполнить ихъ желаніе. Не взирая на это, дикіе сами пріѣхали на корабль, и промѣнивали экипажу стрѣлы, луки и копья, на перочинные ножи, бисеръ, и проч. Между тѣмъ успѣли они украсть топоръ, который въ послѣдствіи едва не былъ пагубенъ Г. Шау, старшему Офицеру корабля, посланному 2-го Іюля на берегъ съ гребнымъ судномъ, на которомъ поѣхали Капитанъ Гиль и Гг. Картеръ и Гаскетъ съ тѣмъ, чтобъ сдѣлать замѣчанія о свойствѣ земли, произведеніяхъ и жителяхъ острова; съ ними на шлюпкѣ было четверо гребцовъ, и нѣсколько оружія для защиты; сверхъ того запаслись они нѣкоторымъ количествомъ разныхъ вещей для мѣны съ дикими.
Сначала жители приняли ихъ совершенно дружески: помогали имъ выйти на берегъ, цѣловали у нихъ руки, и все это, какъ послѣ обнаружилось, дѣлали съ намѣреніемъ заманить ихъ въ свои сѣти, напасть на нихъ, убить и ограбить. Дикари окруживъ ихъ, вдругъ напали на нихъ и на гребцовъ, находившихся въ шлюпкѣ, въ одно и то же время {Мореплаватели не могутъ быть довольно осторожны противъ притворства и ухищреній дикихъ, и тѣмъ болѣе, что они кажутся столь глупыми, что не въ состояніи притворяться и скрывать свои чувства. Многіе, полагая, что дикій тогда только опасенъ, когда на лицѣ его изображенъ видъ звѣрства, дѣлались жертвою своей ошибки. Прим. перев. }. Г. Картеръ, первый, получилъ топоромъ, украденнымъ дикими, ударъ въ голову, который повергъ его на землю. Г. Шау былъ раненъ, но Гаскетъ успѣлъ выстрѣлить изъ ружья, и тѣмъ обратилъ дикихъ въ бѣгство. Послѣ сего Англичане побѣжали къ шлюпкѣ. Дикіе убили Капитана Гиля и одного матроса, а двумъ, остававшимся на шлюпкѣ перерѣзали горло, и бросили ихъ въ воду. Съ великимъ трудомъ Гг. Картеръ, Шау и Гаскетъ добрались до шлюпки, въ которой нашли четвертаго гребца мертваго и ужаснымъ образомъ избитаго; впрочемъ ничего изъ ихъ вещей въ ней не было: дикіе все утащили, кромѣ паруса и нѣкоторыхъ бездѣлицъ.
Проворно вскочили они въ шлюпку, и, къ счастію ихъ, отражая дикихъ ружьями, могли скоро отвалить, и съ помощію паруса удалиться отъ берега. Въ это время Картеръ, отъ истеченія крови, такъ ослабѣлъ, что по перевязаніи его раны, лежалъ безъ чувствъ подъ банками.
Они не успѣли доѣхать до корабля прежде ночи, въ продолженіе коей теченіемъ унесло ихъ въ море; къ несчастію, дикіе лишили ихъ компаса. Въ такомъ бѣдственномъ состояніи не знали они что дѣлать; наконецъ Г. Шау, одинъ только изъ нихъ разумѣвшій морское искусство, предложилъ пуститься къ острову Тимору, до коего они, съ дувшимъ тогда вѣтромъ, могли дойти въ десять дней {Незнакомые съ тѣми морями могутъ спросить: зачѣмъ Англичане не старались -доѣхать до своего корабля, вмѣсто того, чтобъ пуститься въ такую даль? Вотъ зачѣмъ: ихъ отнесло муссономъ, т. е. вѣтромъ, дующимъ нѣсколько мѣсяцевъ съ одной стороны, и постояннымъ теченіемъ, противъ которыхъ невозможно было итти. Прим. перев.}; принявъ сей совѣтъ, предались они на волю Провидѣнія.
Въ третій день ихъ плаванія боль въ ранѣ Г. Картера до того усилилась, что онъ не могъ переносить ея, и просилъ своихъ товарищей осмотрѣть и перевязать рану его снова. Обрѣзавъ волосы, увидѣли они, что онъ былъ раненъ топоромъ; они омыли рану морскою водою и перевязали лоскутомъ рубашки; это доставило больному великое облегченіе.
Вскорѣ потомъ нашли они обитаемый островъ, но какъ послѣднія происшествія были у нихъ еще въ свѣжей памяти, то они не имѣло ни малѣйшаго желанія пристать къ берегу, и хотя въ продолженіе трехъ сутокъ ничего не ѣли, однакожъ рыба, предлагаемая имъ дикими съ берега, не могла ихъ искусить: они прошли мимо. Гг. Шау и Гаскетъ, поочереди, смѣняясь чрезъ каждые два часа, правили весломъ, а руля у нихъ не было.
Въ пятый день поймали они двухъ небольшихъ птицъ, одну изъ нихъ, раздѣливъ поравну, съѣли съ жадностью, а другую оставили въ запасъ. Даже и эта ничтожная пища подкрѣпила ихъ примѣтно. Они продолжали плыть къ западу: днемъ правили по солнцу, а ночью по звѣздамъ. Въ эту ночь, пришедъ на мелководье и усмотрѣвъ буруны, стали на дрекъ на пяти саженяхъ глубины, и легли отдохнуть.
На шестой день поутру увидѣли они по обѣимъ сторонамъ впереди землю; открытіе это сначала жестоко ихъ огорчило, но примѣтивъ, что тутъ было теченіе, они скоро нашли проходъ между островами; и какъ они не видали жителей, то и пристали къ берегу съ намѣреніемъ поискать прѣсной воды. Гг. Шау и Гаскетъ, вышедъ на берегъ, тотчасъ нашли яму съ водою, которую пили съ большимъ удовольствіемъ, и наполнили ею боченокъ, но послѣ почувствовали, что вода была почти такъ же солона, какъ и морская. Между тѣмъ рана Г. Картера начала опять сильно болѣть, и опять была омыта морскою водою и перевязана. При сей перевязкѣ товарищи его нашли, что изъ черепа выпали три кости. Это обстоятельство они скрыли отъ него, и увѣряли, что рана сдѣлалась лучше.
Зарѣзавъ другую птицу, они напоили кровью Г. Картера, а мясо раздѣлили поравну. Питье это принесло больному много пользы.
Въ седьмой день они были доведены до такой крайности, что пили собственную свою урину; средство это сколь ни было отвратительно, но облегчало ихъ. Около девяти часовъ вечера Гг. Шау и Гаскетъ, отъ чрезвычайной слабости, не могли править шлюпкою, и сонъ столько ихъ тяготилъ, что они, презрѣвъ всякую опасность, привязали весло въ такомъ положеніи, что ботъ ихъ шелъ по вѣтру, а сами легли спать. Сонъ ихъ однако жъ былъ непродолжителенъ, ибо они невольно просыпались отъ безпокойства мыслей, и осматривали кругомъ себя, нѣтъ ли какой опасности. Со всѣмъ тѣмъ онъ подкрѣпилъ ихъ, и въ осьмой день позволилъ опять приняться за весло; но теперь работа эта сдѣлалась гораздо труднѣе, по причинѣ усилившагося вѣтра и волненія. Въ этомъ горестномъ положеніи они утѣшались увѣреніями Г. Шау, который обнадеживалъ ихъ, что чрезъ день или два они прійдутъ къ острову Тимору. Сего числа пришли они на мелководье и вдали усмотрѣли буруны: тогда волненіемъ стало заливать шлюпку. Отъ этого Г* Картеръ находился въ самомъ жалостномъ положеніи: не имѣя довольно силы, чтобъ сидѣть на банкахъ, онъ принужденъ былъ лежать на днѣ шлюпки, въ которой было столько воды, что онъ едва могъ держать голову поверхъ ея. Въ добавокъ къ симъ бѣдствіямъ, случилось съ ними другое несчастіе: весломъ столкнуло Г. Гаскета въ воду, и онъ былъ спасенъ только необыкновеннымъ усиліемъ Г. Шау.
Въ девятый день они прошли мелководье, и опять очутились въ открытомъ морѣ. Рану Г. Картера они еще разъ перевязали, вынувъ изъ нея четыре кости головнаго черепа, о чемъ однако жъ они ему не хотѣли сказать, а увѣряли, что она заживаетъ. Отъ недостатка прѣсной воды, они находились въ послѣдней крайности, и уже отчаялись въ спасеніи, рѣшась умереть съ истинно христіанскою твердостью; но въ самое это время Г. Гаскетъ вдругъ вскричалъ: "берегъ, берегъ!" Слова эти воскресили ихъ, и они, полагая, что видимый берегъ принадлежитъ къ острову Тимору, тотчасъ стали къ нему править. Приблизившись, увидѣли они жителей, которые приглашали ихъ знаками
- 79 пристать, но, по прежнему опыту, боясь вѣроломства, они не отваживались этого сдѣлать, пока Г. Шау не убѣдилъ ихъ, что лучше ввѣрить судьбу свою жителямъ, которые, можетъ быть, спасутъ ихъ, чѣмъ подвергаться неизбѣжной гибели въ морѣ. Тогда они рѣшились войти въ заливъ. Гг. Шау и Гаскетъ одинъ съ ружьемъ, а другой съ боченкомъ, вышли на берегъ за водою, и робко подошли къ жителямъ, которые вдругъ, вмѣсто всякаго привѣтствія, обрадовали Англичанъ, вскричавъ: Бляй, Бляй! Вспомнивъ, что Капитанъ Бляй былъ принятъ жителями острова Тимора весьма человѣколюбиво {См. стран. 163-ю первой части. Прим. перев. }, они теперь были увѣрены, что счастіе привело ихъ къ тому же самому мѣсту.
Жители дали Г. Шау печеный корень ямъ, но у него горло до того засохло, что онъ не могъ проглотить ни одного куска, пока не напился свѣжей воды у источника, къ которому привели его. Здѣсь они наполнили боченокъ свой водою, и отнесли къ Картеру: онъ давно уже съ нетерпѣніемъ требовалъ воды. Между тѣмъ, какъ все это происходило, жители смотрѣли на нихъ съ величайшимъ удивленіемъ.
Англичане часто упоминали слово Тиморъ, и жители тоже повторяли, показывая къ югу, и на стоявшую на берегу проу {Такъ называются всѣ малайскія суда, большія и малыя. Прим. перев. }, давая чрезъ то знать, что они отвезутъ ихъ на ней на островъ Тиморъ. За это доброхотное предложеніе Англичане подарили имъ два ружья и нѣсколько оставшихся у нихъ ножей и ножницъ, а сами отправились на своемъ собственномъ суднѣ на помянутый островъ, въ переходѣ къ коему, гналась за ними проу, но они, поставивъ парусъ и прошелъ чрезъ рифъ, ушли отъ нея. При наступленіи ночи, они чувствовали необыкновенную усталость, и были столь слабы, что не могли править шлюпкою, и потому, приведя въ вѣтру вдоль берега и закрѣпивъ весло, нашли, что шлюпка ихъ сама собою держалась подъ парусомъ очень хорошо; тогда они легли спать, и поутру встали: сонъ ихъ нѣсколько укрѣпилъ, а береговой вѣтеръ освѣжилъ пріятнымъ запахомъ пряныхъ растеній. Здоровье Г. Картера поправилось; онъ былъ веселъ и нѣсколько разъ шутилъ съ своими товарищами, увѣряя ихъ, что они скоро будутъ обѣдать съ губернаторомъ острова Тимора. Это предсказаніе однако жъ не сбылось: по причинѣ мелей и выдавшихся далеко въ морѣ мысовъ, они принуждены были еще одну ночь провести на шлюпкѣ такимъ же образомъ, какъ и прошлую.
Въ одиннадцатый день волненіе было довольно велико, и весломъ, коимъ правилъ Г. Шау, сбросило его въ воду: онъ былъ чрезвычайно слабъ, однако жъ могъ схватиться за фальшь-бордъ и удержаться, пока Г. Гаскетъ не втащилъ его опять въ шлюпку.
Не бывъ въ состояніи обойти находившагося впереди у нихъ мыса, они рѣшились спуститься въ небольшой заливъ, съ намѣреніемъ выйти въ немъ на берегъ. Жители, увидѣвъ ихъ, стекались на берегъ, дѣлали имъ знаки пристать и кричали: Бляй, Бляй {Далримпль полагаетъ, что жители кричали не Бляй, а бей, по-малайски: хорошо, добрый.}! Когда они пристали, жители помогли имъ выйти изъ шлюпки, посадили ихъ и подали имъ кокосовыхъ орѣховъ, ямовъ и индѣйской пшеницы; смотрѣли на нихъ въ молчаніи, но съ удивленіемъ, и упрашивали знаками, чтобъ они ѣли.
Г. Картеръ просилъ своихъ товарищей перевязать его рану и омыть ее прѣсною водою; когда Г. Шау развязалъ ее, то, къ великому удивленію и радости, нашелъ, что она почти совсѣмъ зажила.
При помощи жителей Англичане отправились въ селеніе, находившееся на вершинѣ крутой горы, приступной только посредствомъ двухъ перпендикулярныхъ лѣстницъ, по коимъ взойти помогли имъ ихъ провожатые. Они тотчасъ были отведены, среди множества народа, собравшагося смотрѣть ихъ, въ домъ старшины, гдѣ ихъ опять подчивали маисомъ, ямомъ и тодіемъ {Тоди, аракъ съ теплою водою.}; послѣ того старшина хотѣлъ, чтобъ они легли спать. Увидѣвъ подлѣ дверей двухъ человѣкъ въ караулѣ, они нѣсколько оробѣли, не взирая на то, что старшина самъ спалъ между ими и часовыми: онъ имѣлъ подлѣ бока рогатину. Ночью Г. Шау всталъ, и пошелъ нарочно въ двери, чтобъ посмотрѣть что будутъ дѣлать караульные: онъ съ удовольствіемъ увидѣлъ, что они были тутъ поставлены для ихъ услугъ, и тотчасъ сообщилъ эту радостную вѣсть своимъ товарищамъ.
Поутру 14-го Іюля, то есть, въ двѣнадцатый день несчастнаго съ ними приключенія, узнали они, что находятся на островѣ Сарретѣ, который отдѣленъ только однимъ проливомъ отъ Тимора, и что они были на семъ послѣднемъ острову, когда въ первый разъ приставали къ берегу; что Тапаборъ отъ нихъ лежитъ къ сѣверу, и что ежегодно приходитъ сюда проу для торговли. Это извѣстіе чрезвычайно ихъ обрадовало, а притомъ они увѣрились, что жители были человѣколюбивы и услужливы. Въ продолженіе двухъ недѣль ничего важнаго не случилось, кромѣ пропажи ножницъ, украденныхъ однимъ мальчикомъ. Пропажа эта ничего не значила, но какъ ножницы были нужны для обрѣзыванія волосъ около раны Г. Картера, то и надобно было объявить о ней старшинѣ, который тотчасъ собралъ совѣтъ, состоящій изъ стариковъ. Послѣ совѣщанія, продолжавшагося цѣлый часъ, они разошлись, а на другой день ножницы были возвращены хозяину*
25-го Іюля нашли, что рана Г. Картера совсѣмъ зажила: всего изъ нея было вынуто тринадцать кусковъ разбитаго черепа.
До 25-го Ноября они всѣ трое находились въ совершенномъ здоровьѣ, а сего числа Г. Картеръ занемогъ горячкою и умеръ 10-го Декабря 1793 года, къ величайшему сожалѣнію его товарищей и самихъ жителей.
Гг. Шау и Гаскетъ жили на острову до прибытія приходящаго сюда ежегодно одинъ разъ съ острова Банды судна, которое, къ неизъяснимой ихъ радости, прибыло 12-го Марта 4794 года. Изъ Тимора они отправились 10-го Апрѣля, а на островъ Банду пришли 1-uо Мая. Тамъ приняты они были губернаторомъ весьма хорошо; онъ доставилъ имъ случай ѣхать въ Батавію, куда прибыли они 10-го Октября,
Что же принадлежитъ до кораблей, то они шесть дней ждали своей шлюпки; наконецъ послали, для отысканія ея, два вооруженныя гребныя судна. Жители встрѣтили ихъ, но уже съ осторожностью; показывали Англичагнамъ, что шлюпка ихъ пошла къ западу, старались заманить ихъ на берегъ, но какъ имъ не удалось сего сдѣлать, то одинъ изъ старшинъ дикихъ сталъ грозить топоромъ, у котораго на топорищѣ былъ красный знакъ, показавшій, что топоръ сей былъ одинъ изъ находившихся въ шлюпкѣ.
Гребныя суда объѣхали весь островъ, имѣющій восемь миль длины и пять ширины, но не получили ни какого свѣдѣнія о своей шлюпкѣ. Послѣ того Англичане хотѣли захватить одного изъ жителей, чтобъ отъ него развѣдать, но дикіе стали бросать въ нихъ стрѣлы; для отраженія сего нападенія они выстрѣлили изъ мугакатона: одного человѣка убили, а прочіе разбѣжались. Вечеромъ гребныя суда возвратились на корабль.
Чтобъ наказать варваровъ за вѣроломство, сорокъ два человѣка на трехъ гребныхъ судахъ отправились 10-го Іюля на берегъ. Жители, увидѣвъ ихъ, тотчасъ удалились. На берегу найдены были капоты, фонарь и лоскутья бѣлья, принадлежавшіе бывшимъ на шлюпкѣ, а также нѣсколько человѣческихъ череповъ и высушенныхъ, на веревку нанизанныхъ рукъ. Эти вещи открыли Англичанамъ участь ихъ товарищей: въ отмщеніе, они сожгли нѣсколько жилищъ и шестнадцать большихъ лодокъ; другаго ничего нельзя было сдѣлать.