Калигула, Юнія.
КАЛИГУЛА, подходя къ двери, въ которую стучится Юнія, отворяетъ ее самъ.
Что такое тамъ?
Кормилица?... Я твой услышалъ голосъ...
Чего ты хочешь?
ЮНІЯ.
Правосудья, цезарь,
Лишь правосудья!.. У меня украли
Мое дитя, сестру твою...
КАЛИГУЛА.
Кто могъ
Рѣшиться на такое преступленье?
ЮНІЯ.
Не знаю... Я пришла къ тебѣ, къ тебѣ:
Ты всемогущъ, ты богъ, ты, какъ Юпитеръ,
Караешь молніей, ты знаешь все
И дочь мою ты возвратишь мнѣ, цезарь!
Твоя рука властительная всюду
Ее найдетъ и вырветъ у злодѣевъ,
Похитившихъ несчастное дитя;
Найди ее, отдай, отдай мнѣ Стеллу
И будетъ ты великъ, какъ властелинъ,
Чей мечъ разитъ враговъ и чья рука
Несчастьямъ Рима отираетъ слезы!
КАЛИГУЛА.
Но гдѣ жъ она... гдѣ Стелла -- я не знаю,
ЮНІЯ.
Такъ слушай же: иди, иди, скорѣй!
Я поведу тебя, пойду съ тобою,
Мнѣ чувство матери укажетъ вѣрный путь,
Какъ плачущей богинѣ, Прозерпину
Искавшей въ мрачныхъ пропастяхъ Аида:
Оно зажжетъ мнѣ факелъ путеводный...
Безъ отдыха и свѣтлымъ днемъ и ночью
Ее искать я буду, и съ рыданьемъ
Распрашивать въ пути у матерей:
Не встрѣтили-ль онѣ мою малютку...
И мы найдемъ ее, найдемъ, найдемъ,
Хотя бы намъ пришлось къ богамъ подземнымъ
Сойти за бѣдной дочерью моей!
КАЛИГУЛА.
Я думаю, что оказать бы помощь
Намъ могъ Аквила.
ЮНІЯ.
Ахъ, забыла я --
Какъ матери себялюбиво горе --
Забыла я сказать тебѣ: злодѣи
Напали на него, онъ раненъ былъ,
Потомъ его связали, какъ раба,
И увели... куда, зачѣмъ -- не знаю!
Ты видишь, Августа великій внукъ,
Тутъ не одно -- два преступленья разомъ,
И близь тебя, почти въ твоихъ глазахъ!
Преступникамъ отмстишь ты правой местью
За оскорбленіе сестры твоей!
КАЛИГУЛА.
Быть можетъ, у тебя есть подозрѣнье,
Что дочь твою похитилъ кто нибудь
Изъ знатныхъ римлянъ?
ЮНІЯ.
Нѣтъ. Ударъ безчестный
Мнѣ нанесенъ, но не видала я
Руки преступника, хотя заранѣй
Я знала тѣхъ, кто могъ бы совершить
Позорное и злое это дѣло.
Ахъ, многіе изъ тѣхъ, что окружаютъ
Тебя, мой сынъ, давно привычны къ злу...
Твой дядя...
КАЛИГУЛА.
Клавдій?
ЮНІЯ.
Да, изъ всѣхъ -- онъ первый...
КАЛИГУЛА, съ презрѣніемъ.
Ты много чести дѣлаешь ему:
Онъ склоненъ только къ подлымъ куртизанкамъ.
ЮНІЯ.
Херея также могъ...
КАЛИГУЛА.
Нѣтъ, онъ лѣнивъ,
Изнѣженъ слишкомъ онъ для преступленья.
Онъ на цвѣтахъ покоется и пьетъ
Везъ отдыха вино, въ честь Афродиты,
Изъ золотой амфоры, тяжелѣй
Его меча.
ЮНІЯ.
Сабиній...
КАЛИГУЛА, улыбаясь.
До того-ли
Ему теперь! трибунъ нашъ озабоченъ
Необычайно важными дѣлами:
Онъ возбуждаетъ къ мятежу народъ...
Всѣ подозрѣнія твои, какъ видишь,
Неосновательны; но, можетъ быть,
Дѣйствительно виновникъ преступленья
Могущественный, сильный человѣкъ;
И, не смотря на то, что ты откроешь
Его вину -- онъ поразитъ тебя
Ударомъ мести.
ЮНІЯ.
Я не испугаюсь
И самой смерти: что мнѣ жизнь, когда
Меня съ моею Стеллой разлучили!
КАЛИГУЛА.
Но я обязанъ охранять тебя
Отъ всѣхъ опасностей: ты поселишься
Отъ нынѣшняго дня здѣсь, во дворцѣ;
Я прикажу преторіанцамъ вѣрнымъ
Оберегать тебя и -- будь спокойна --
Я Стеллу самъ найду и возвращу
Ее въ объятья матери.
ЮНІЯ.
О, цезарь:
Тебя всегда любила я, всегда,--
Теперь тебѣ я буду поклоняться,
Какъ божеству... Но только не теряй
Ни дня, ни часа...
КАЛИГУЛА.
Вѣрь мнѣ, мать моя:
Не потеряю я мгновенья даже.
Сама ты знаешь, цезарь не даетъ
Напрасныхъ обѣщаній: не печалься,
Ты снова дочь увидишь.
ЮНІЯ.
Но когда,
Когда? скажи; я умоляю...
КАЛИГУЛА.
Завтра.
ЮНІЯ.
О, всемогущій цезарь, о, мой сынъ:
Ты этимъ словомъ жизнь мнѣ возвращаешь!..
Такъ завтра -- говоришь ты -- завтра?
КАЛИГУЛА.
Да.
(Слышенъ шумъ и голоса народной толпы, собравшійся внизу дворцовой терассы)
ЮНІЯ, вздрогнувъ.
Что это тамъ? Ты слышишь, цезарь, слышишь?
КАЛИГУЛА.
Да, слышу. Ничего. То на яву
Осуществляется видѣнье ночи:
На берегъ устремляетъ океанъ
Свирѣпыя, бунтующія волны;
Но я смирю ихъ ропотъ своенравный;
И предъ скалой величья моего
Онѣ безсильной разлетятся пѣной!
(Калигула и Юнія уходятъ въ среднюю дверь; занавѣсъ лѣвой двери поднимается и показывается Мессалина, смотрящая имъ во слѣдъ).