XXIII.

Бесѣда брата съ сестрой.

Пока лордъ Винтеръ запиралъ дверь, затворялъ ставни и придвигалъ стулъ къ креслу своей невѣстки, милэди задумалась, перебирая въ умѣ разнаго рода предположенія, и, наконецъ, напала на ту нить, которую совершенно не могла себѣ объяснить, пока ей было неизвѣстно, въ чьи руки она попала. Она знала своего шурина за настоящаго дворянина, страстнаго охотника, смѣлаго игрока, любителя поухаживать за женщинами, но почти вовсе неспособнаго на интриги. Какъ ему удалось узнать объ ея пріѣздѣ и схватить ее? и зачѣмъ онъ удерживаетъ ее въ плѣну?

Правда, нѣсколько словъ, сказанныхъ Атосомъ, доказали ей, что ея разговоръ съ кардиналомъ былъ подслушанъ посторонними, но она не могла допустить, чтобы онъ могъ такъ скоро и смѣло устроить ей западню. Она скорѣе опасалась, не открылись ли ея прежнія похожденія въ Англіи. Букингамъ могъ догадаться, что это именно она отрѣзала у него брильянтовые наконечники, и отомстить за эту маленькую измѣну, но Букингамъ былъ неспособенъ допустить ни малѣйшаго насилія противъ женщины, въ особенности, если эта женщина дѣйствовала изъ чувства ревности.

Это послѣднее предположеніе показалось ей болѣе вѣроятнымъ: она вообразила, что ей хотятъ отомстить за прошедшее, а не предупредить будущее. Все-таки она радовалась, что попала въ руки своего шурина, отъ котораго она разсчитывала отдѣлаться дешевле, чѣмъ если бы попала въ руки своего прямого и умнаго врага.

-- Да, поговоримъ, братецъ, сказала она съ довольно веселымъ видомъ, рѣшившись, несмотря на скрытность лорда Винтера, вывѣдать изъ разговора съ нимъ всѣ свѣдѣнія, которыя были ей нужны для дальнѣйшаго ея образа дѣйствій.

-- Итакъ, вы вернулись въ Англію, сказалъ лордъ Винтеръ,-- вопреки вашему рѣшенію, которое вы такъ часто высказывали мнѣ въ Парижѣ: вы говорили, что никогда ваша нога не ступитъ болѣе на территорію Великобританіи?

Милэди на этотъ вопросъ отвѣтила вопросомъ же.

-- Прежде всего, начала она,-- объясните мнѣ, какимъ образомъ вы меня такъ зорко подстерегали, что впередъ узнали, въ какой день, часъ и портъ я пристану?

Лордъ Винтеръ прибѣгъ къ той же тактикѣ, полагая, что разъ его невѣстка придерживается ея, то навѣрно она хорошая.

-- Однако, скажите мнѣ, милая сестра, возразилъ онъ:-- зачѣмъ вы сами пріѣхали въ Англію?

-- Я пріѣхала повидаться съ вами, отвѣчала милэди, не зная, насколько этимъ отвѣтомъ она увеличивала подозрѣнія, зародившіяся въ умѣ ея шурина письмомъ д'Артаньяна, и желая этой ложью только снискать расположеніе своего собесѣдника.

-- А, повидаться со мной? съ угрюмымъ видомъ замѣтилъ Винтеръ.

-- Безъ сомнѣнія, я хотѣла видѣть васъ. Что же тутъ удивительнаго?

-- И у васъ не было другой цѣли, кромѣ желанія видѣться со мной?

-- Нѣтъ.

-- Такъ, значитъ, для меня одного вы взяли на себя трудъ переѣхать Ламаншъ?

-- Для васъ одного.

-- Чортъ возьми, какая нѣжность, сестра!

-- Но развѣ я не самая близкая ваша родственница? спросила милэди тономъ самой трогательной наивности.

-- И даже моя единственная наслѣдница, не такъ ли? поддержалъ, въ свою очередь, лордъ Винтеръ, смотря прямо въ глаза милэди.

Какъ ни хорошо владѣла собой милэди, но она невольно вздрогнула; лордъ Винтеръ при послѣднихъ словахъ положилъ руку на руку невѣстки, а потому эта дрожь не ускользнула отъ его вниманія.

Дѣйствительно, ударъ былъ силенъ и хорошо направленъ.

Первою мыслью, блеснувшею у милэди, было, что ее выдала Кэтти и что эта послѣдняя передала барону о чувствѣ отвращенія и денежныхъ разсчетахъ ея, о которыхъ она неосторожно высказывалась передъ своей горничной; она вспомнила также о своихъ страшныхъ, невоздержанныхъ выходкахъ, которыя она позволила себѣ противъ д'Артаньяна, когда онъ спасъ жизнь ея шурина.

-- Я не понимаю, милордъ, сказала она, чтобы выиграть время и заставить своего противника высказаться,-- что вы хотите сказать? и нѣтъ ли какого-нибудь скрытаго смысла въ вашихъ словахъ?

-- О, Боже мой! нѣтъ, сказалъ лордъ Винтеръ съ притворнымъ добродушіемъ:-- вы пожелали меня видѣть и пріѣхали въ Англію. Я узналъ объ этомъ желаніи, или, скорѣе, догадался, что оно у васъ было, и чтобы избавить васъ отъ непріятностей ночного пріѣзда въ гавань и утомительной высадки на берегъ, я послалъ одного изъ своихъ офицеровъ навстрѣчу вамъ, предоставилъ въ ваше распоряженіе карету, и онъ привезъ васъ въ этотъ замокъ, комендантомъ котораго я состою; сюда я пріѣзжаю каждый день, а для удовлетворенія нашего обоюднаго желанія видѣться другъ съ другомъ я велѣлъ приготовить вамъ комнату. Что же вы находите въ этомъ удивительнаго послѣ того, что вы сказали мнѣ сами?

-- Нѣтъ, ничего, но я нахожу удивительнымъ то, что вы были предупреждены о моемъ пріѣздѣ.

-- А это объясняется совсѣмъ просто, милая сестра: развѣ вы не видѣли, что капитанъ вашего маленькаго корабля, прежде чѣмъ стать на рейдъ, послалъ впередъ, для полученія разрѣшенія войти въ гавань, маленькую шлюпку съ судовымъ журналомъ и съ реестромъ пассажировъ? Я -- командиръ порта, мнѣ принесли этотъ журналъ и я увидѣлъ въ немъ ваше имя. Мое сердце подсказало мнѣ то, что подтвердили вы лично сами, т. е. ту цѣль, для которой вы подверглись опасностямъ морского переѣзда, во всякомъ случаѣ очень утомительнаго въ это время года, и я послалъ куггеръ навстрѣчу вамъ. Остальное вамъ уже извѣстно.

Милэди поняла, что лордъ Винтеръ лгалъ, и это испугало ее еще болѣе.

-- Братецъ, спросила она,-- не герцога ли Букингама я видѣла сегодня вечеромъ на плотинѣ, когда пріѣхала?

-- Да, его. Ахъ, я понимаю, что встрѣча съ нимъ напугала васъ: вы пріѣхали изъ страны, гдѣ, вѣроятно, очень имъ интересуются, и я знаю, что его вооруженія противъ Франціи очень озабочиваютъ вашего друга кардинала.

-- Моего друга кардинала?! вскричала милэди, замѣчая, что какъ съ этой, такъ и съ другой стороны лорду Винтеру, гювидимому, все извѣстно.

-- А развѣ онъ не другъ вашъ? небрежнымъ тономъ спросилъ баронъ:-- если ошибаюсь, извините: я такъ думалъ. Мы вернемся къ кардиналу-герцогу послѣ, а теперь не будемте удаляться отъ чувствительной темы, которой коснулся нашъ разговоръ: вы пріѣхали, говорите вы, чтобы видѣть меня?

-- Да.

-- Ну, что же! я вамъ объяснилъ, что все устроено согласно вашему желанію и что мы будемъ видѣться каждый день.

-- Такъ я должна постоянно здѣсь жить? спросила милэди съ нѣкоторымъ ужасомъ.

-- А развѣ вы худо помѣщены, сестра? Требуйте, чего вамъ недостаетъ, и я поспѣшу исполнить всѣ ваши желанія.

-- У меня нѣтъ ни своихъ горничныхъ, ни людей...

-- У васъ все это будетъ, сударыня. Скажите мнѣ, какъ былъ устроенъ вашъ домъ при первомъ вашемъ мужѣ, и хотя я и не мужъ вашъ, а только зять, но устрою вамъ все точно такъ же.

-- Мой первый мужъ?! вскричала милэди, смотря на лорда Винтера испуганными глазами.

-- Да, вашъ мужъ, французъ: я говорю не о моемъ братѣ. Впрочемъ, если вы забыли его, онъ живъ еще; я могу написать ему и онъ сообщитъ мнѣ всѣ нужныя свѣдѣнія но этому вопросу.

Холодный потъ выступилъ на лбу милэди.

-- Вы смѣетесь, произнесла она глухимъ голосомъ.

-- Развѣ я имѣю такой видъ? спросилъ баронъ, вставая и отступая шагъ назадъ.

-- Или, вѣрнѣе, вы меня оскорбляете, продолжала она, судорожно сжимая ручки кресла и приподнимаясь на локтяхъ.

-- Я васъ оскорбляю?! произнесъ лордъ Винтеръ съ презрѣніемъ:-- неужели, сударыня, вы въ самомъ дѣлѣ считаете это возможнымъ?

-- Вы, милостивый государь, сказала милэди,-- или пьяны, или сошли съ ума... Ступайте вонъ и пошлите ко мнѣ женщину.

-- Женщины очень нескромны, сестра! Не могу ли я замѣнить вамъ горничную? Такимъ образомъ всѣ наши семейные секреты останутся при насъ.

-- Дерзкій! вскричала милэди и, точно движимая какой-то пружиной, она бросилась на барона, который ждалъ ее, скрестивши руки; впрочемъ, опираясь одной на эфесъ своей шпаги.

-- Эге! вскричалъ милордъ,-- я знаю, что вы привыкли убивать людей, но предупреждаю васъ, что я буду защищаться, хотя бы противъ васъ.

-- О! вы правы, сказала милэди,-- и вы кажетесь мнѣ настолько низкимъ, что способны поднять руку на женщину.

-- Да, можетъ быть; къ тому же у меня есть оправданіе: я думаю, что моя рука навѣрно будетъ не первой мужской рукой, которая поднимается противъ васъ.

И баронъ медленнымъ обвинительнымъ жестомъ указалъ на лѣвое плечо милэди, почти коснувшись его пальцемъ.

Милэди испустила глухое рычаніе и отступила въ уголъ комнаты, точно пантера, приготовляющаяся сдѣлать прыжокъ.

-- О, рычите сколько вамъ угодно! вскричалъ лордъ Винтеръ,-- но не пытайтесь укусить, потому что, предупреждаю васъ, это послужитъ вамъ только во вредъ; здѣсь нѣтъ прокуроровъ, впередъ распредѣляющихъ наслѣдства; нѣтъ странствующаго рыцаря, который затѣялъ бы со мной ссору изъ-за того, что я держу его красавицу плѣнницей, но у меня есть наготовѣ судьи, которые сумѣютъ справиться съ женщиной, настолько безстыдной, что при живомъ мужѣ она осмѣлилась сдѣлаться женой лорда Винтера, моего старшаго брата, и эти судьи, предупреждаю васъ, пошлютъ васъ къ палачу, который сдѣлаетъ вамъ одно плечо похожимъ на другое.

Глаза милэди кидали такіе молніеносные взгляды, что хотя онъ былъ мужчина и стоялъ вооруженный передъ безоружной женщиной, но все-таки онъ почувствовалъ въ глубинѣ души страхъ. Тѣмъ не менѣе онъ продолжалъ съ возрастающимъ гнѣвомъ:

-- Да, я понимаю, что, получивъ наслѣдство моего брага, вамъ было бы пріятно наслѣдовать и отъ меня, но знайте впередъ: вы можете меня убить или велѣть меня убить,-- я взялъ на этотъ случай всѣ предосторожности, чтобы ни одинъ пенни не перешелъ въ ваши руки. Развѣ вы не достаточно богаты, имѣя около милліона, и не пора ли вамъ остановиться на вашемъ фатальномъ пути, если бы вы не дѣлали зла изъ одного только ненасытнаго желанія дѣлать его? О, повѣрьте тому, что я говорю: если бы память моего брата не была для меня священна, я послалъ бы васъ гнить въ какую-нибудь государственную тюрьму, или въ Тибурнъ удовлетворять любопытству; я буду молчать, но вы должны спокойно переносить вашъ плѣнъ. Черезъ пятнадцать-двадцать дней я уѣзжаю съ арміей въ Лярошель, но наканунѣ моего отъѣзда за вами явится корабль, который отвезетъ васъ въ наши южныя колоніи; я приставлю къ вамъ товарища, и, будьте увѣрены, онъ размозжитъ вамъ голову при первой вашей попыткѣ вернуться въ Англію или на континентъ.

Милэди слушала его со вниманіемъ; глаза ея блестѣли, зрачки расширились.

-- Да, въ настоящее время, продолжалъ лордъ Винтеръ,-- вы останетесь въ этомъ замкѣ; стѣны его толсты; двери крѣпки, желѣзныя рѣшетки прочны; ваше окно выходитъ прямо на море; мои люди, которые готовы отдать за меня свою жизнь, стоять на стражѣ около этой комнаты и стерегутъ всѣ проходы, ведущіе на дворъ; да и пробравшись на дворъ, вамъ пришлось бы еще пройти сквозь три желѣзныя рѣшетки. Отданъ очень точный приказъ: одинъ шагъ, одинъ жестъ, одно слово, указывающіе на попытку къ бѣгству, и въ васъ будутъ стрѣлять; если васъ убьютъ, англійское правосудіе, надѣюсь, будетъ мнѣ благодарно, что я избавилъ его отъ хлопотъ. А! ваши черты принимаютъ болѣе спокойное выраженіе, на вашемъ лицѣ показалась прежняя самоувѣренность; вы думаете: "пятнадцать-двадцать дней; о! у меня изобрѣтательный умъ, что-нибудь придумаю; я чертовски умна и найду какую-нибудь жертву. Черезъ пятнадцать дней, говорите вы себѣ, меня не будетъ здѣсь". А ну, попытайтесь!

Милэди, видя, что ее отгадали, вонзила ногти въ свое тѣло, чтобы сдержать всякое невольное движеніе, могущее придать ея лицу какое-нибудь другое выраженіе, кромѣ тоски и печали.

-- Вы уже видѣли офицера, который остается здѣсь единственнымъ начальникомъ въ мое отсутствіе, слѣдовательно вы его уже знаете; онъ, какъ вы сами видѣли, хорошо исполняетъ приказанія, такъ какъ, зная васъ, я увѣренъ, по дорогѣ изъ Портсмута сюда вы непремѣнно пытались заставить его говорить. И что вы относительно этого скажете? развѣ мраморная статуя могла быть молчаливѣе и безстрастнѣе его? Вы уже испытали на многихъ силу вашего обольщенія и, къ несчастію, вамъ это всегда удавалось, но попробуйте на этотъ разъ, и, чортъ возьми! если вамъ это удастся, то я скажу, что вы самъ демонъ!

Онъ подошелъ къ двери и рѣзкимъ движеніемъ отворилъ ее.

-- Позвать ко мнѣ г. Фельтона, приказалъ онъ.-- Подождите еще одну минутку, и я рекомендую васъ ему.

Между этими двумя лицами воцарилось странное молчаніе, слышался только шумъ медленно, равномѣрно приближавшихся шаговъ. Вскорѣ въ полутемномъ коридорѣ показалась человѣческая фигура, и молодой лейтенантъ, съ которымъ мы уже познакомились, остановился на порогѣ комнаты въ ожиданіи приказаній барона.

-- Войдите, милый Джонъ, обратился къ нему лордъ Винтеръ,-- войдите и затворите за собою дверь.

Молодой человѣкъ вошелъ.

-- Теперь, продолжалъ баронъ,-- посмотрите на эту женщину: она молода, прекрасна, обладаетъ всѣми прелестями земного соблазна -- и что же! Это чудовище, которой всего двадцать пять лѣтъ, уже совершила столько преступленій, сколько вы не насчитаете за цѣлый годъ въ архивахъ нашихъ судовъ; ея голосъ располагаетъ въ ея пользу, красота служитъ приманкой для жертвъ, тѣло платитъ то, что обѣщаетъ -- ей надо отдать въ этомъ справедливость; она постарается соблазнить васъ, можетъ быть даже попытается убить васъ. Я вывелъ васъ изъ нищеты, Фельтонъ, сдѣлалъ васъ лейтенантомъ; я спасъ вамъ однажды жизнь -- вы помните, по какому случаю: я не только вашъ покровитель, но другъ вашъ; не только благодѣтель, но отецъ; эта женщина вернулась въ Англію съ цѣлью убить меня; я держу эту змѣю въ своихъ рукахъ, и я позвалъ васъ и прошу васъ: другъ мой Фельтонъ, Джонъ, мое дитя, оберегай меня и въ особенности берегись самъ этой женщины; поклянись, поклянись своей честью сохранить ее для наказанія, которое она заслужила. Джонъ Фельтонъ, я полагаюсь на твое слово! Джонъ Фельтонъ, я вѣрю твоей честности!

-- Милордъ, отвѣчалъ молодой офицеръ, глядя на милэди со всей ненавистью, какую только могъ найти въ своемъ сердцѣ,-- милордъ, клянусь вамъ, что будетъ все сдѣлано согласно вашему желанію.

Милэди перенесла этотъ взглядъ съ видомъ жертвы, покорившейся своей участи; нельзя было вообразить себѣ болѣе покорнаго и кроткаго выраженія, чѣмъ то, которое было написано на ея прекрасномъ лицѣ. Едва ли самъ лордъ Винтеръ узналъ бы въ ней тигрицу, съ которой за минуту передъ тѣмъ онъ собирался вступить въ борьбу.

-- Она никогда не должна выходить изъ этой комнаты, слышите ли, Джонъ, продолжалъ баронъ,-- она ни съ кѣмъ не должна переписываться, она ни съ кѣмъ не должна говорить, кромѣ васъ, если еще вы окажете ей честь говорить съ ней.

-- Я поклялся, милордъ, этого достаточно.

-- А теперь, сударыня, постарайтесь примириться съ Богомъ, потому что людской судъ надъ вами свершился.

Милэди опустила голову, точно подавленная этимъ приговоромъ.

Лордъ Винтеръ вышелъ, сдѣлавъ знакъ Фельтону, который вышелъ вслѣдъ за нимъ и заперъ дверь.

Минуту спустя раздались въ коридорѣ тяжелые шаги матроса, бывшаго на стражѣ съ топоромъ за поясомъ и съ мушкетомъ въ рукѣ.

Милэди въ продолженіе нѣсколькихъ минуть оставалась все въ томъ же положеніи, потому что она думала, что за ней наблюдаютъ въ замочную скважину; затѣмъ медленно подняла голову; лицо ея снова приняло выраженіе страшной угрозы и неустрашимости; она подбѣжала подслушать къ двери, взглянула въ окно и, вернувшись на прежнее мѣсто, сѣла въ кресло и задумалась.