Сцена изъ классической трагедіи.
Послѣ минутнаго молчанія, въ продолженіе котораго милэди пристально вглядывалась въ молодого человѣка, внимательно ее слушавшаго, милэди продолжала свой разсказъ:
-- Почти три дня я ничего не ѣла и не пила и испытывала страшныя мученія: по временамъ у меня точно сдавливало лобъ и темнѣло въ глазахъ, начинался бредъ.
"Наступилъ вечеръ; я была такъ слаба, что каждую минуту падала въ обморокъ и каждый разъ, какъ это со мной случалось, я благодарила Бога, думая, что я умираю.
"Въ одинъ изъ этихъ обмороковъ я услышала, что отворилась дверь; отъ ужаса я пришла въ себя.
"Онъ вошелъ ко мнѣ въ сопровожденіи человѣка въ маскѣ -- самъ онъ тоже былъ замаскированъ, но, несмотря на это, я узнала его шаги, его голосъ; я узнала этотъ повелительный, властный видъ, данный ему адомъ къ несчастью человѣчества.
"-- Итакъ, спросилъ онъ меня:-- согласны ли вы дать мнѣ клятву, которую я отъ васъ требовалъ?
"-- Вы сами сказали, что пуритане не измѣняютъ разъ данному слову: вы слышали, что я обѣщала преслѣдовать васъ на землѣ, предавъ васъ на судъ людей, и на томъ свѣтѣ -- на судъ Божій!
"-- Итакъ, вы продолжаете упорствовать?
"-- Клянусь въ этомъ передъ Богомъ, Который меня слышитъ: я буду призывать весь свѣтъ въ свидѣтели вашего преступленья, и это до тѣхъ поръ, пока не най,іу мстителя.
"-- Вы -- погибшая женщина, сказалъ онъ громовымъ голосомъ, и вы подвергнетесь наказанію, котораго заслуживаютъ подобныя женщины! Заклейменная въ глазахъ свѣта, къ которому вы взываете, постарайтесь доказать этому свѣту, что вы не преступница и не сумасшедшая.
"Затѣмъ онъ обратился къ человѣку, который пришелъ вмѣстѣ съ нимъ:
"-- Палачъ, исполняй свою обязанность!-- приказалъ онъ..."
-- О! его имя! его имя! вскричалъ Фельтонъ,-- скажите скорѣе его имя!
"... Тогда, несмотря на всѣ мои крики, на все мое сопротивленіе, такъ какъ я начала понимать, что мнѣ угрожаетъ нѣчто худшее смерти, палачъ схватилъ меня, повалилъ на полъ, сдавилъ меня въ своихъ рукахъ. Я, задыхаясь отъ рыданій, почти безъ чувствъ, призывая на помощь Бога, Который не внялъ мнѣ, испустила вдругъ страшный крикъ отъ боли и стыда: горячее, раскаленное желѣзо палача положило клеймо на мое плечо..."
Фельтонъ испустилъ дикій крикъ.
-- Видите, сказала тогда милэди, вставая съ величественнымъ видомъ королевы.-- видите, Фельтонъ, какое новое мученіе выдумали для молодой, невинной дѣвушки, сдѣлавшейся жертвою насилія злодѣя. Научитесь познавать сердце человѣческое и впередъ будьте осторожнѣе и не дѣлайтесь такъ легкомысленно орудіемъ ихъ несправедливой мести.
Милэди быстрымъ движеніемъ распахнула платье, разорвала батистъ, прикрывавшій ея грудь, и, краснѣя отъ притворнаго гнѣва и стыда, показала молодому человѣку неизгладимую печать, безчестившую это чудное плечо.
-- Но, вскричалъ Фельтонъ,-- я вижу тутъ лилію!
-- Въ этомъ-то вся подлость! Если бы это было англійское клеймо, тогда надо бы было еще доказать, какой судъ приговорилъ меня къ этому наказанію, и я могла бы подать жалобы во всѣ публичные суды государства, но французское клеймо... О! имъ я была дѣйствительно заклеймена.
Это было слишкомъ для Фельтона.
Блѣдный, неподвижный, подавленный этимъ страшнымъ признаніемъ, ослѣпленный сверхъестественной красотой этой женщины, открывшей ему свою наготу съ безстыдствомъ, которое онъ счелъ за необыкновенное, величіе души, онъ кончилъ тѣмъ, что упалъ передъ ней на колѣни, какъ это дѣлали первые христіане передъ чистыми, святыми мучениками, которыхъ вслѣдствіе гоненія императоровъ предавали въ циркахъ на растерзаніе звѣрямъ для удовлетворенія развратнаго народа, требовавшаго кровавыхъ зрѣлищъ.
-- Простите, простите! вскричалъ Фельтонъ,-- о, простите!
Милэди прочитала въ его глазахъ: любовь, любовь.
-- Простить вамъ -- что? спросила она.
-- Простите меня за то, что я сталъ на сторону вашихъ преслѣдователей.
Милэди протянула ему руку.
-- Такая прекрасная, такая молодая! вскричалъ Фельтонъ, покрывая ея руки поцѣлуями.
Милэди бросила на него одинъ изъ тѣхъ взглядовъ, которые изъ раба дѣлаютъ повелителемъ. Фельтонъ былъ пуританинъ; онъ оставилъ руку и началъ цѣловать ея ноги.
Онъ уже не только любилъ, но обожалъ ее.
Когда эта минута экстаза прошла, когда милэди, казалось, пришла въ себя, хотя она ни на одну минуту и не теряла своего хладнокровія, когда Фельтонъ увидѣлъ, что завѣса стыдливости скрыла прелести, которыя закрыли отъ него только для того, чтобы еще болѣе воспламенить его, онъ сказалъ:
-- Ахъ! теперь я желаю знать только одно: имя вашего палача, потому что во всемъ виноватъ только онъ одинъ, и никто больше.
-- Какъ, мой братъ! вскричала милэди:-- тебѣ нужно еще, чтобы я его назвала, а ты самъ не догадываешься?!
-- Какъ! спросилъ Фельтонъ,-- это онъ, опять онъ, все онъ же! Какъ! неужели настоящій виновникъ...
-- Настоящій виновникъ, отвѣчала милэди,-- опустошитель Англіи, гонитель истинныхъ христіанъ, низкій похититель чести столькихъ женщинъ, тотъ, который для одной прихоти своего развращеннаго сердца готовится пролить столько крови англичанъ, тотъ, который сегодня покровительствуетъ протестантамъ, а завтра предастъ ихъ...
-- Букингамъ! такъ это Букингамъ! вскричалъ Фельтонъ.
Милэди закрыла лицо руками, какъ будто не могла перенести стыда, который напоминало ей это имя.
-- Букингамъ -- палачъ этого ангельскаго созданья! повторялъ Фельтонъ.-- И громъ не поразилъ его, мой Богъ! и онъ остался попрежнему окруженный почестями, могущественный, на погибель всѣхъ насъ!
-- Господь забываетъ тѣхъ, кто забываетъ Его, сказала милэди.
-- Но онъ хочетъ навлечь на свою голову наказаніе, постигающее проклятыхъ! продолжалъ Фельтонъ съ возрастающею восторженностью.-- Да, онъ хочетъ, чтобы человѣческое мщеніе предупредило небесное!
-- Люди боятся и щадятъ его.
-- О! я, сказалъ Фельтонъ,-- я не боюсь не пощажу его.
Милэди почувствовала адскую радость.
-- Но какъ случилось, что лордъ Винтеръ, мой покровитель, мой отецъ, спросилъ Фельтонъ,-- замѣшанъ во всемъ этомъ?
-- Слушайте, Фельтонъ, это оттого, что на ряду съ людьми низкими, презрѣнными есть натуры благородныя и великія, объяснила милэди.-- У меня былъ женихъ, человѣкъ, котораго я любила и который любилъ меня; у него было такое же сердце, какъ ваше, Фельтонъ. Я явилась къ нему и все разсказала; онъ зналъ меня и ни на минуту не усомнился во мнѣ. Это былъ важный вельможа, человѣкъ во всемъ равный Букингаму. Онъ ничего не сказалъ, подпоясалъ свою шпагу и отправился во дворецъ Букингама.
-- Да, да, сказалъ Фельтонъ,-- я понимаю, хотя для подобныхъ людей нужна не шпага, а кинжалъ.
-- Букингамъ наканунѣ уѣхалъ въ Испанію въ качествѣ посланника, чтобы просить руки инфанты для короля Іакова I, который тогда былъ еще принцемъ Уэльскимъ. Мой женихъ вернулся ни съ чѣмъ.
"-- Послушайте, сказалъонъ,-- этотъ человѣкъ уѣхалъ на время, слѣдовательно, онъ ускользнулъ отъ моего мщенія, а пока, въ ожиданіи его, обвѣнчаемся, какъ мы и хотѣли, а затѣмъ довѣрьтесь лорду Винтеру, который сумѣетъ поддержать свою честь и честь своей жены".
-- Лорду Винтеру? спросилъ Фельтонъ.
-- Да, отвѣчала милэди,-- лордъ Винтеръ, и теперь вамъ должно быть все понятно, не такъ ли? Букингамъ былъ въ отсутствіи болѣе года. За восемь дней до его возвращенія лордъ Винтеръ внезапно умеръ, оставивъ меня своей единственной наслѣдницей. Отчего онъ умеръ, это извѣстно только одному Богу, который, безъ сомнѣнія, вѣдаетъ все, но я никого не обвиняю.
-- О! какая бездна, какая бездна! прошепталъ Фельтонъ.
-- Лордъ Винтеръ умеръ, ничего не сказавъ своему брату. Страшная тайна должна была остаться скрытою отъ всѣхъ до тѣхъ поръ, пока она не поразить виновнаго, какъ громомъ. Вашъ покровитель съ неудовольствіемъ посмотрѣлъ на бракъ своего старшаго брата съ молодой дѣвушкой безъ состоянія. Я понимала, что не могла ожидать поддержки со стороны человѣка, обманутаго въ своихъ надеждахъ на полученіе наслѣдства. Я уѣхала во Францію, рѣшившись провести тамъ остатокъ моей жизни, но все мое состояніе въ Англіи; война прекратила всѣ сообщенія, и я стала во всемъ нуждаться: поневолѣ я принуждена была вернуться сюда снова, и шесть дней тому назадъ я пристала въ Портсмутѣ.
-- А дальше? спросилъ Фельтонъ.
-- Дальше?! Букингамъ, безъ сомнѣнія, узнавъ о моемъ возвращеніи, переговорилъ обо мнѣ съ лордомъ Винтеромъ, и безъ того уже предубѣжденнымъ противъ меня, и сказалъ ему, что его невѣстка -- погибшая, заклейменная женщина. Благородный, правдивый голосъ моего мужа отсутствовалъ и не раздался въ мою защиту. Лордъ Винтеръ повѣрилъ всему, что ему сказали, тѣмъ охотнѣе, что это ему было выгодно. Онъ велѣлъ меня арестовать, привезти сюда и отдалъ подъ вашу охрану. Остальное вамъ извѣстно: послѣзавтра онъ посылаетъ меня въ изгнаніе, отправляетъ въ ссылку, послѣзавтра онъ удаляетъ меня для водворенія между преступниками. О! заговоръ искусно составленъ, будьте увѣрены! Планъ приведенъ въ исполненіе ловко, и моя честь погибнетъ. Вы сами видите, Фельтонъ, что я должна умереть! Фельтонъ, дайте мнѣ ножъ.
И съ этими словами, какъ будто силы ея окончательно истощились, милэди въ изнеможеніи упала въ объятія молодого офицера, увлеченнаго любовью, гнѣвомъ и неизвѣстнымъ ему наслажденіемъ; онъ обнялъ ее съ восторгомъ, прижалъ къ своему сердцу, съ наслажденіемъ впивая ея дыханіе и дрожа отъ прикосновенія ея волнующейся груди.
-- Нѣтъ, нѣтъ, сказалъ о нъ,-- нѣтъ, ты будешь жить чистою и уважаемою; ты будешь жить для того, чтобы восторжествовать надъ врагами.
Милэди медленнымъ движеніемъ оттолкнула его рукой, привлекая вмѣстѣ съ тѣмъ взглядомъ; но Фельтонъ съ своей стороны снова овладѣлъ ею, взывая къ ней, какъ къ божеству.
-- О! смерть! смерть! сказала она томнымъ голосомъ, закрывая глаза:-- о! скорѣе смерть, чѣмъ позоръ! Фельтонъ, мой другъ, мой братъ, я тебя заклинаю...
-- Нѣтъ, вскричалъ Фельтонъ,-- нѣтъ, ты будешь жить и будешь жить отомщенною.
-- Фельтонъ, я приношу несчастіе всѣмъ, кто меня окружаетъ. Фельтонъ, оставь меня! Фельтонъ, позволь мнѣ умереть!
-- Если такъ, то мы умремъ вмѣстѣ! вскричалъ онъ, страстно цѣлуя ее.
Нѣсколько ударовъ въ дверь раздались въ эту минуту; на этотъ разъ милэди оттолкнула его настоящимъ образомъ.
-- Слушай, сказала она:-- насъ у слышали, сюда идутъ... Кончено! мы погибли!
-- Нѣтъ, сказалъ Фельтонъ,-- это часовой, который только предупреждаетъ меня, что идетъ патруль.
-- Въ такомъ случаѣ, бѣгите къ двери и отворите ее сами.
Фельтонъ повиновался: эта женщина овладѣла уже всѣми его мыслями, всей его душой.
Отворннъ дверь, онъ очутился лицомъ къ лицу съ сержантомъ, командовавшимъ патрулемъ.
-- Что случилось? спросилъ молодой лейтенантъ.
-- Вы приказали мнѣ отворить дверь, если я услышу крикъ, сказалъ солдатъ,-- но вы забыли оставить мнѣ ключъ; я васъ услышалъ, но не понялъ, что вы говорите, хотѣлъ открыть дверь, она оказалась запертой изнутри, тогда я и позвалъ сержанта.
-- Вотъ я и явился, отозвался сержантъ.
Фельтонъ, растерявшись, какъ полоумный, стоялъ, не говоря ни слова.
Милэди поняла, что надо вывернуться изъ затруднительнаго положенія; она подбѣжала къ столу и схватила ножъ, который принесъ Фельтонъ.
-- По какому праву вы хотите помѣшать мнѣ умереть? спросила она.
-- Боже великій! вскричалъ Фельтонъ, увидѣвъ блеснувшій ножъ въ ея рукѣ.
Въ эту минуту насмѣшливый смѣхъ раздался въ коридорѣ. Баронъ, привлеченный шумомъ, въ халатѣ, со шпагою въ рукѣ, показался на порогѣ двери.
-- А! а! сказалъ онъ,-- вотъ мы и на послѣднемъ дѣйствіи трагедіи... Вы видите, Фельтонъ, что драма послѣдовательно прошла всѣ фазисы, какъ я вамъ предсказывалъ, но будьте спокойны -- кровь не будетъ пролита.
Милэди поняла, что она погибла, если не представитъ Фельтону немедленнаго доказательства своего мужества.
-- Вы ошибаетесь, милордъ, кровь будетъ пролита, и пусть она падетъ на тѣхъ, кто заставилъ ее пролить.
Фельтонъ вскрикнулъ и бросился къ ней; но было уже поздно: милэди нанесла себѣ ударъ.
Къ счастью, или мы были бы болѣе правдивы, сказавши, благодаря ловкости, ножъ ударился въ стальную планшетку корсета, которые въ ту эпоху, точно кирасы, защищали грудь женщины; онъ скользнулъ, разорвавъ платье, и прошелся наискось между ребрами.
Тѣмъ не менѣе, платье милэди тотчасъ же обагрилось кровью.
Милэди упала навзничь и, казалось, лишилась чувствъ. Фельтонъ вырвалъ у нея ножъ.
-- Видите, милордъ, произнесъ онъ мрачнымъ тономъ,-- вотъ женщина, которая была поручена моей охранѣ и которая убила себя.
-- Будьте спокойны, Фельтонъ, замѣтилъ лордъ Винтеръ:-- она не умерла: демоны такъ легко не умираютъ; будьте спокойны, ступайте ко мнѣ и ждите.
-- Но, милордъ...
-- Ступайте, я вамъ это приказываю.
Фельтонъ на этотъ разъ повиновался приказанію своего начальника, но, выходя изъ комнаты, онъ спряталъ ножъ у себя на груди.
Что касается до лорда Винтера, то онъ позвалъ только женщину, служившую милэди, и когда она явилась, онъ поручилъ ея заботамъ плѣнницу, все еще не пришедшую въ себя, и оставилъ ее съ ней одну.
Между тѣмъ, разъ дѣло дошло до этого, то разсчитывая, несмотря на всѣ свои подозрѣнія въ притворствѣ, что рана могла оказаться серьезной, онъ тотчасъ же послалъ верхового за докторомъ.