Судьба Гвендолины.
ГЛАВА XXVIII.
Черезъ часъ послѣ отъѣзда Грандкорта, важная вѣсть о бракѣ Гвендолины достигла пасторскаго дома, и въ тотъ-же вечеръ м-ръ и м-съ Гаскойнъ съ Анною явивись въ Офендинъ.
-- Поздравляю, милая, что ты сумѣла внушить къ себѣ такое высокое уваженіе со стороны Грандкорта,-- сказалъ пасторъ.-- Ты сегодня очень серьезна, и это неудивительно: бракъ -- дѣло очень важное. Ты видишь, наше несчатье уже принесло свою пользу: оно дало тебѣ случай увидѣть, какъ деликатенъ и великодушенъ твой будущій мужъ.
-- М-ръ Гаскойнъ намекалъ на обѣщаніе Грандкорта, принять на себя обезпеченіе м-съ Давило, такъ-какъ эту часть ихъ разговора Гвендолина передала матери съ буквальной точностью.
-- Но я увѣрена, что м-ръ Грандкортъ поступилъ-бы такъ-же благородно, если-бъ ты не уѣхала въ Германію, а сдѣлалась-бы его невѣстою мѣсяцъ тому назадъ,-- прибавила м-съ Гаскойнъ, чувствуя, что долгъ тетки повелѣвалъ ей сдѣлать замѣчаніе молодой дѣвушкѣ за ея прежнее поведеніе;-- но теперь уже капризы невозможны, и я надѣюсь, что ты потеряла всякую къ нимъ охоту. Женщина должна питать искреннюю благодарность къ мужчинѣ, выказавшему такое постоянство въ любви. Я увѣрена, что ты чувствуешь теперь именно то, что должна чувствовать молодая дѣвушка на твоемъ мѣстѣ.
-- Я въ этомъ вовсе не увѣрена, тетя,-- сказала Гвендолина, надувъ губки;-- я даже не знаю, что именно слѣдуетъ чувствовать невѣстѣ.
Пасторъ потрепалъ ее по плечу съ добродушной улыбкой, и жена его поняла, что ей не слѣдовало приставать къ Гвендолинѣ. Что-же касается Анны, то она крѣпко поцѣловала свою кузину и, сказавъ: "я надѣюсь, что ты будешь счастлива", отошла въ сторону, потому что едва могла удержаться отъ слезъ. Въ послѣднее время она сочинила цѣлый романъ о Рексѣ и Гвендолинѣ, которая, какъ она твердо надѣялась, должна-же будетъ оцѣнить нѣжную любовь Рекса и, выйти за него замужъ; при этомъ она рѣшила, что своимъ личнымъ трудомъ она будетъ помогать этой счастливой четѣ. Теперь-же ей приходилось радоваться чужому счастью. Миссъ Мерри и всѣ четыре дѣвочки: сутуловатая Алиса, вѣчно перешептывающіяся Берта и Фанни и постоянно подслушивающая у дверей Изабелла, присутствовали на этомъ семейномъ совѣтѣ, собранномъ въ честь Гвендолины, благодаря которой дѣйствительная жизнь неожиданно получала такой романическій интересъ. Весь вечеръ прошелъ въ оживленныхъ разговорахъ, причемъ м-съ Давило и ея сестра терялись въ предположеніяхъ, а м-ръ Гаскойнъ давалъ опредѣленные отвѣты на взѣ ихъ вопросы. По его мнѣнію, не слѣдовало теперь и заикаться о свадебномъ контрактѣ, а все предоставить на благоусмотрѣніе м-ра Грандкорта.
-- Я хотѣла-бы знать, что это за помѣстья Райландсъ и Гадсмиръ?-- спросила м-съ Давило.
-- Гадсмиръ, кажется,-- не важное мѣсто, но Райландсъ одно изъ лучшихъ нашихъ помѣстій,-- отвѣтилъ Гаскойнъ:-- паркъ громадный, а лѣса вокругъ первобытные. Домъ выстроенъ Иниго Джонсомъ, а потолки расписаны въ итальянскомъ стилѣ. Говорятъ, это помѣстье приноситъ 12,000 годоваго дохода. Быть можетъ, на немъ есть долги, но м-ръ Грандкортъ единственный сынъ. Не забудьте также, что отъ Грандкорта зависятъ цѣлыхъ два прихода.
-- А какъ хорошо было-бы, еслибъ онъ еще къ тому сдѣлался лордомъ Станери!-- сказала м-съ Гаскойнъ и стала загибать пальцы:-- онъ получилъ-бы помѣстья Грандкортовъ и Малинджеровъ, а также титулы баронета и пэра; жаль только, что съ этимъ послѣднимъ титуломъ не перейдетъ къ нему и земля.
-- Ну, на титулъ пэра нечего особенно разсчитывать,-- замѣтилъ пасторъ: -- между м-ромъ Грандкортомъ и теперешнимъ пэромъ стоятъ два двоюродныхъ брата. Конечно, благодаря смерти близкихъ и разнымъ другимъ благопріятнымъ обстоятельствамъ, часто въ однѣхъ рукахъ сосредоточиваются многочисленныя наслѣдства, но избытокъ въ этомъ отношеніи скорѣе вреденъ, чѣмъ полезенъ. По всей вѣроятности, ему суждено будетъ довольствоваться титуломъ сэра Малинджера-Грандкорта-Малинджера, что, конечно, вмѣстѣ съ помѣстьями составляетъ драгоцѣнное наслѣдіе, возлагающее на него и большую отвѣтственность. Будемъ надѣяться, что онъ оправдаетъ возлагаемыя на него надежды.
-- Положеніе жены такого человѣка, Гвендолина, является, также очень отвѣтственнымъ -- замѣтила м-съ Гаскойнъ Ну, а ты, Генри, напиши тотчасъ-же м-съ Момпертъ; хорошо что у насъ такой славный предлогъ для отказа, а то, пожалуй, она обидѣлась-бы. Говорятъ, она очень гордая женщина.
"Слава-богу, что я избавлена отъ ея покровительства", подумала Гвендолина, которая безъ отвращенія не могла слышать имени Момпертъ.
Впродолженіи всего вечера она была очень молчалива, а ночью не могла сомкнуть глазъ. Для ея сильной, здоровой натуры безсонница составляла рѣдкое явленіе, но, быть можетъ, еще необычайнѣе было ея стараніе скрыть отъ матери свою внутреннюю тревогу. Вообще она находилась въ странномъ, новомъ для нея настроеніи; до сихъ поръ она никогда не теряла вѣры въ себя и не сомнѣвалась въ правильности своихъ поступковъ, но теперь она рѣшилась на такой шагъ, отъ котораго не задолго передъ тѣмъ инстинктивно отшатнулась всѣмъ своимъ существомъ. Она не могла пойти назадъ, и предстоявшая будущность улыбалась ей во многихъ отношеніяхъ, въ прошедшемъ-же ей нечего было жалѣть; но ее страшило какое-то новое, непривычное для нея чувство угрызенія совѣсти, котораго не могли-бы кажется заглушить никакія ласки и подарки. Она, повидимому, была уже готова принять за руководящее правило легкомысленныя слова, произнесенныя ею послѣ страшнаго открытія, которое заставило ее бѣжать въ Лейбронъ,-- "все равно какъ поступить, лишь-бы весело жить". Однако, это отрицаніе всякаго серьезнаго элемента въ жизни, это презрѣніе къ нравственному оправданію своихъ поступковъ ужасало ее, наполняя сердце какимъ-то неопредѣленнымъ ожиданіемъ возмездія въ видѣ неожиданнаго горя или несчастья. Блестящее положеніе, о которомъ она мечтала, желанная свобода, доставляемая бракомъ, освобожденіе отъ скучной дѣвичьей доли -- все это было вполнѣ въ ея рукахъ и, въ то-же самое время, казалось ей запрещеннымъ плодомъ, прикосновеніе которому было святотатствомъ. Лежа одна въ темнотѣ съ открытыми глазами, Гвендолина не могла преодолѣть напавшаго на нее страха. Несчастная женщина съ дѣтьми, и отношенія къ ней Грандкорта все болѣе и болѣе сосредоточивали на себѣ всѣ ея мысли, пока, наконецъ, не стушевали всякія другія ощущенія, оставивъ только мучительное сознаніе, что эти образы, эти мысли никогда въ жизни ее не покинутъ. Безсонница къ утру перешла въ бредъ, и, когда первые лучи свѣта блеснули изъ-за темныхъ занавѣсокъ, молодая дѣвушка не выдержала и съ ужасомъ вскрикнула:
-- Мама!
-- Что съ тобой голубушка?-- испуганно спросила м-съ Давило, мгновенно просыпаясь.
-- Позвольте мнѣ перейти къ вамъ?
Она перешла на постель матери, припала головою къ ея плечу и, успокоившись немного, крѣпко заснула. Когда она открыла глаза, было уже поздно, и м-съ Давило стояла подлѣ кровати съ какой-то завернутой въ рукахъ вещью.
-- Мнѣ очень жаль тебя будить, дитя мое, но я думала, что лучше тотчасъ-же передать тебѣ эту посылку. Ее принесъ груммъ; онъ также привелъ Критеріона и говоритъ, что ему приказано остаться здѣсь.
Гвендолина приподнялась въ постели и, развернувъ посылку, увидала маленькій золотой ящикъ съ эмалью. Внутри находилось великолѣпное брилліантовое кольцо и записка съ вложеннымъ въ нее чекомъ на 500 фунт. стерл.
"Пожалуйста надѣньте это кольцо въ знакъ нашего обрученія,-- писалъ ей женихъ.-- При семъ прилагаю чекъ на имя м-ра Гаскойна для первыхъ необходимыхъ расходовъ. Конечно, м-съ Давило останется въ Офендинѣ, по крайней мѣрѣ на время. Я надѣюсь, что, пріѣхавъ въ двѣнадцать часовъ къ вамъ, я узнаю, что вы назначили очень скоро тотъ день, когда вы станете всецѣло повелѣвать мною.
Преданный Вамъ
М. Г. Грандкортъ".
Гвендолина молча передала матери письмо и чекъ.
-- Какъ онъ добръ и деликатенъ,-- съ чувствомъ сказала м-съ Давило;-- но, право, я не желала-бы зависѣть отъ зятя. Я съ дочерьми могла-бы жить преспокойно и безъ его помощи.
-- Если вы будете, мама, такъ говорить, то я не выйду за него замужъ!-- воскликнула Гвендолина съ сердцемъ.
-- Я надѣюсь, дитя мое, что ты выходишь замужъ не ради меня,-- отвѣтила м-съ Давило съ упрекомъ.
Гвендолина отвернулась отъ матери, откинула голову на подушку и не дотронулась до кольца. Ее разсердила эта попытка отнять у нея уважительный предлогъ къ браку, хотя настоящая причина ея неудовольствія, быть можетъ, таилась въ сознаніи, что она выходитъ замужъ не ради одной матери и что отказъ м-съ Давило отъ помощи зятя не могъ-бы помѣшать этой свадьбѣ. Впрочемъ когда она проснулась послѣ тревожной ночи и снова увидала подарки, то ей уже приходилось бороться со своими мечтами, опасеніями и аргументами при дневномъ свѣтѣ, при которомъ, они естественно, значительно поблѣднѣли.
-- Я желаю только твоего счастья,-- продолжала м-съ Давило съ чувствомъ,-- и не скажу ни слова, которое моглобы тебя разсердить. Но отчего ты не надѣваешь кольца?
Впродолженіи нѣсколькихъ минутъ Гвендолина ничего не отвѣчала, но разнородныя мысли толпились въ ея головѣ. Наконецъ, она рѣшилась поступить такъ, какъ поступила-бы, если-бъ скакала на лошади, то-есть полетѣть впередъ безъ оглядки.
-- Я думала, что женихъ всегда самъ надѣваетъ невѣстѣ обручальное кольцо, сказала она съ прелестной улыбкой и небрежно просунула палецъ въ кольцо; -- а я знаю, почему онъ прислалъ его, а не привезъ самъ.
-- Отчего?
-- Онъ предпочелъ, чтобъ я сама надѣла кольцо, чѣмъ просить позволенія надѣть его. Онъ очень гордъ, но и я горда. Мы пара. Я возненавидѣла-бы человѣка, который сталъ-бы ползти передо мною на колѣняхъ. Онъ, право, не противный.
-- Ну, это не особенно лестная похвала, Гвенъ.
-- Нисколько; для мужчины это большая похвала,-- отвѣтила Гвендолина; но мнѣ пора одѣваться. Милая мама, причешите меня и не будьте злой, не говорите о своемъ желаніи остаться нищей,-- прибавила она, ласкаясь къ матери;-- вы должны терпѣливо перенести довольство, если-бъ даже его и не желали. Вѣдь, не правда-ли, м-ръ Грандкортъ поступаетъ прекрасно?
-- Конечно, конечно,-- отвѣтила м-съ Давило, удѣжденная, что Гвендолина все-же любитъ своего жениха.
Она сама полагала, что Грандкортъ долженъ былъ возбудить къ себѣ любовь молодой дѣвушки. Женихи постоянно оцѣниваются, особенно родителями, только по роли, какую они играютъ въ обществѣ, и поэтому неудивительно, что м-съ Давило безпокоилась не о характерѣ Грандкорта, а о расположеніи къ нему Гвендолины.
Въ настроеніи молодой дѣвушки наступила теперь новая фаза. Во время своего туалета она подбирала всевозможные аргументы для оправданія своего брака. Болѣе всего она останавливалась на мысли, что, сдѣлавшись женою Грандкорта, она будетъ настаивать на возможно большей щедрости къ дѣтямъ м-съ Глашеръ.
"Какая ей была-бы польза, если-бъ я не вышла за него замужъ?-- думала она.-- Онъ давно могъ на ней жениться, если бъ хотѣлъ; значитъ онъ не хочетъ. Можетъ быть, она сама въ этомъ виновата. Я совсѣмъ не знаю ея исторіи. Что-же касается до него, то онъ, вѣроятно, былъ очень добръ къ ней, иначе она не желала-бы выдти за него замужъ".
Однако, послѣдній аргументъ былъ очень сомнительный и гораздо вѣроятнѣе было приписать м-съ Глашеръ желаніе удалить всякое постороннее лицо, которое могло-бы помѣшать ея дѣтямъ сдѣлаться наслѣдниками Грандкорта. Вполнѣ понимая это чувство, Гвендолина рѣшилась помочь и этому горю.
"Можетъ быть, у насъ не будетъ дѣтей. Я надѣюсь, что ихъ не будетъ, и тогда онъ можетъ оставить все свое состояніе ея хорошенькому мальчику. Дядя говоритъ, что м-ръ Грандкортъ можетъ распорядиться, своимъ помѣстьемъ какъ ему будетъ угодно. Когда-же умретъ сэръ Гюго Малинджеръ, то наслѣдства хватитъ на всѣхъ".
Это размышленіе убѣдило Гвендолину, что м-съ Глашеръ была очень неблагоразумна, желая видѣть своего сына единственнымъ наслѣдникомъ, а громадное состояніе послѣ смерти Малинджера служило залогомъ того, что бракъ Грандкорта не могъ принести вреда несчастной женщинѣ въ томъ случаѣ, если его женою будетъ Гвендолина Гарлетъ, такъ-какъ молодая дѣвушка привыкла уже давно считать себя непогрѣшимой, а другихъ виновными во всемъ.
Чѣмъ болѣе укоренялась въ ней мысль, что, выйдя замужъ за Грандкорта, она не причинитъ вреда м-съ Глашеръ, тѣмъ болѣе стушевывалось ея отвращеніе къ прошлому ея жениха. Овладѣвшій ею страхъ, что она будто-бы совершитъ ужасное преступленіе, если рѣшится на нѣчто, казавшееся ей прежде предосудительнымъ, мало-по-малу исчезъ. Что-же касается самого Грандкорта, то она думала о немъ только, какъ о человѣкѣ, котораго совершенно заберетъ въ руки, и такъ-какъ о любви къ нему никогда не было и мысли, то она смотрѣла на бракъ, какъ на сдѣлку, изъ которой сумѣетъ извлечь возможную пользу. Бѣдная дѣвушка не боялась невѣдомыхъ ей элементовъ брачной жизни и считала себя способной поставить все на-своемъ. Относительно прошедшей жизни Грандкорта она теперь уже спрашивала себя, не походилъ-ли онъ на всѣхъ мужчинъ, и придумывала способъ узнать, чего именно жена могла требовать отъ мужа.
Какъ-бы то ни было, но несмотря на всѣ эти размышленія, она вскорѣ сошла внизъ въ амазонкѣ въ прическѣ, приготовленной для мужской шляпы. Она съ удовольствіемъ ожидала этой прогулки верхомъ: она жаждала снова забыться въ бѣшеной скачкѣ и почувствовать въ себѣ прежній, молодой задоръ. Уже и теперь ей было гораздо легче, потому что при дневномъ свѣтѣ ея сомнѣнія и опасенія были далеко не такъ мучительны, какъ ночью.
-- Подите, мама, и одѣньтесь получше,-- сказала Гвендолина, когда ея туалетъ былъ оконченъ;-- я хочу, чтобъ вы сегодня походили, по крайней мѣрѣ, на герцогиню; надѣньте свою кружевную косынку.
Когда Грандкортъ пріѣхалъ и, взявъ ея руку, посмотрѣлъ на кольцо, она серьезно сказала:
-- Вы очень добры, что обо всемъ позаботились сами.
-- Скажите мнѣ пожалуйста, если я что-нибудь забылъ,-- отвѣтилъ онъ, не выпуская ея руки,-- я съ радостью исполню всѣ ваши желанія.
-- Но я очень неблагоразумна въ своихъ желаніяхъ,-- сказала Гвендолина, прелестно улыбаясь.
-- Я въ этомъ убѣжденъ. Всѣ женщины неблагоразумны.
-- Такъ я буду благоразумна,-- отвѣтила Гвендолина, надувъ губки,-- я не хочу, чтобъ вы меня поставили на одну доску со всѣми.
-- Я этого никогда не говорилъ,-- отвѣтилъ Грандкортъ, устремивъ на нее свой обычный серьезный взглядъ.-- Вы единственная женщина въ свѣтѣ!
-- Почему?
-- Потому, что я васъ люблю.
-- Какія прелестныя рѣчи!-- сказала, смѣясь, Гвендолина, которая уже свыклась съ мыслью, что его любовь прежде была обращена на другую женщину.
-- Скажите-же и вы прелестную рѣчь; скажите: когда наша свадьба?
-- Подождите. Я такъ жажду прогулки верхомъ, что не могу думать ни о чемъ другомъ. Какъ жаль, что еще не начался сезонъ охоты! Воскресенье -- 20-е число, понедѣльникъ... черезъ недѣлю 28-е, прибавила Гвендолина, загибая пальцы;-- охота начнется черезъ десять дней.
-- Ну, такъ устроимъ свадьбу черезъ десять дней,-- произнесъ Грандкортъ.
-- Что обыкновенно говорятъ невѣсты въ подобныхъ случаяхъ?-- спросила Гвендолина съ хитрой улыбкой.
-- Онѣ соглашаются,-- отвѣтилъ Грандкортъ, попадая въ ловушку.
-- Такъ я не соглашусь,-- произнесла Гвендолина, надѣвая перчатки съ крагами и устремляя на Грандкорта саркастическій взглядъ.
Вообще вся эта сцена была очень привлекательна. Болѣе влюбленный женихъ не обратилъ-бы вниманія на прелестную позу и очаровательную улыбку Гвендолины и своими глупыми ласками уничтожилъ-бы весь эффектъ. Но Грандкортъ предпочиталъ патетическія сцены, и Гвендолина на свободѣ разыгрывала роль торжествующей царицы. Быть можетъ, если-бъ Клесмеръ видѣлъ въ эту минуту ея безсознательную игру, онъ счелъ-бы ее лучшей актрисой, чѣмъ онъ полагалъ.
Но послѣ бѣшеной, захватывающей скачки во весь карьеръ она стала снисходительнѣе смотрѣть на желаніе Грандкорта поспѣшить свадьбой, которая должна была сдѣлать всю ея жизнь безконечнымъ рядомъ подобныхъ одуряющихъ удовольствій. Къ тому-же стоило-ли торговаться о подробностяхъ того, что уже было рѣшено въ принципѣ. На этомъ основаніи, она согласилась назначить свадьбу черезъ три недѣли, несмотря на трудность за такой короткій срокъ приготовить все приданое.
Лушъ, конечно, узналъ о предстоявшей свадьбѣ своего патрона со стороны, но прямо ему не было объ этомъ объявлено. Впродолженіи нѣсколькихъ дней онъ съ нетерпѣніемъ ожидалъ, чтобъ Грандкортъ самъ нарушилъ молчаніе по этому животрепещущему вопросу. Онъ зналъ, что свадьба Грандкорта должна будетъ измѣнить его собственную жизнь и жаждалъ убѣдиться, въ чемъ именно будетъ заключаться эта перемѣна. Въ его интересахъ уже не было, прямо сопротивляться этому браку. Онъ, конечно, могъ надѣлать Грандкорту много непріятностей, но въ-концѣ-концовъ онѣ обрушились-бы только на его голову. Съ другой стороны, онъ съ большимъ удовольствіемъ затормозилъ-бы дѣло, очевидно хитро подготовленное Гвендолиною, но неизвѣстно, чѣмъ-бы это еще кончилось. Онъ хорошо зналъ упорство Грандкорта, но его безумное преслѣдованіе нищей дѣвчонки и женитьба на ней казались Лушу чѣмъ-то сверхъестественнымъ и непреодолимымъ. Отношенія его къ своему патрону теперь значительно измѣнились. Грандкортъ самъ писалъ письма и отдавалъ приказанія, ни за чѣмъ не обращаясь къ Лушу, хотя впродолженіи столькихъ лѣтъ никогда самъ не распоряжался; онъ даже пилъ кофе по утрамъ въ своей комнатѣ, что противорѣчило всѣмъ его обычаямъ. Но, въ-концѣ-концовъ, нельзя было избѣгнуть tête-à-tête между двумя обитателями Дипло, гдѣ въ то время никто изъ постороннихъ лицъ не гостилъ. Однажды, послѣ обѣда, Лушъ воспользовался удобной минутой и прямо спросилъ.
-- Когда ваша свадьба?
Грандкортъ сидѣлъ, покачиваясь, въ покойномъ креслѣ поредъ каминомъ. Красная бархатная обивка кресла рельефно выдѣляла его блѣдное лицо съ правильными чертами и длинныя, изящныя руки; если-бъ у него въ зубахъ не дымилась сигара, то его можно было было-бы принять за портретъ Марони,-- такъ онъ былъ неподвиженъ и величественно обезмолвенъ. Однако, на вопросъ Луша онъ спокойно отвѣтилъ;
-- Десятаго.
-- Вы, вѣроятно, останетесь здѣсь?
-- Мы поѣдемъ на короткое время въ Райландсъ, а потомъ вернемся сюда для охоты.
Послѣднія слова Грандкортъ произнесъ тѣмъ обычнымъ растянутымъ тономъ, который обнаруживалъ въ немъ намѣреніе продолжать разговоръ. Лушъ подождалъ нѣсколько минутъ, но, видя, что Грандкортъ молчитъ, хотѣлъ-было предложить ему новый вопросъ, какъ вдругъ тотъ перебилъ его и добродушно промолвилъ;
-- Вамъ-бы лучше поискать себѣ другихъ занятій.
-- Что-жъ, мнѣ отсюда убраться?-- спросилъ Лушъ, рѣшившись какъ можно спокойнѣе объясниться со своимъ патрономъ.
-- Да, въ нѣкоторомъ родѣ...
-- Невѣста меня забраковала. Надѣюсь, что она вознаградитъ васъ за то, что вы лишитесь моихъ услугъ.
-- Чѣмъ-же я виноватъ, что женщины васъ не терпятъ?-- спросилъ Грандкортъ какъ-бы въ свое оправданіе.
-- Извините, только одна женщина меня не терпитъ.
-- Это все равно, такъ-какъ дѣло идетъ объ этой именно женщинѣ.
-- Конечно, меня прогонятъ послѣ пятнадцати-лѣтней службы не безъ какого-нибудь обезпеченія?
-- Да вы сами, вѣрно, нажили копѣйку.
-- Нѣтъ, чортъ возьми! я не наживалъ, а все сберегалъ для васъ.
-- Вы можете получать триста фунтовъ въ годъ; но вы должны жить въ Лондонѣ и быть на готовѣ всегда, когда мнѣ что-нибудь понадобится. Теперь я буду немного стѣсненъ въ своихъ финансахъ.
-- Если вы не будете жить зимою въ Райландсѣ, то я могу отправиться туда и смотрѣть тамъ за вашими собаками.
-- Какъ хотите: мнѣ рѣшительно все равно, гдѣ вы ни будете, только, не показывайтесь на глаза.
-- Очень вамъ благодаренъ,-- отвѣтилъ Лушъ, который почему-то переносилъ свою опалу гораздо легче, чѣмъ можно было ожидать.
Дѣло въ томъ, что въ глубинѣ своего сердца онъ былъ увѣренъ, что Грандкортъ не можетъ жить безъ него и, рано или поздно, онъ снова займетъ свое мѣсто при немъ.
-- Не найдете-ли вы возможнымъ сейчасъ-же собраться въ путь,-- спросилъ Грандкортъ;-- я жду Торингтоновъ, да и миссъ Гарлетъ будетъ сюда постоянно наѣзжать.
-- Съ большимъ удовольствіемъ. Не надо-ли мнѣ съѣздить въ Гадсмиръ?
-- Нѣтъ, я самъ туда поѣду.
-- Вы только-что упомянули о своихъ стѣсненныхъ обстоятельствахъ. Подумали-ли вы о планѣ...
-- Оставьте меня въ покоѣ, слышите!-- прервалъ его
Грандкортъ тихо, но рѣшительно, и, вставъ съ мѣста, вышелъ изъ комнаты.
Весь вечеръ онъ провелъ одинъ въ маленькой гостиной и хотя на столахъ валялось много книгъ, журналовъ и газетъ, которыми обыкновенно окружаютъ себя скучающіе джентльмены никогда ихъ не читая, онъ сидѣлъ неподвижно на диванѣ, погруженный въ свои мысли, не изъ любви къ мышленію, а благодаря апатіи и отвращенію къ какому-бы то ни было усилію. Мысли его теперь, подобно кругамъ на поверхности воды, то исчезали, то снова появлялись, какъ-бы вызываемыя наружу могучей, невѣдомой силой. Эта могучая сила заключалась въ Гвендолинѣ, но возбуждаемыя ею мысли не имѣли ничего общаго съ чувствомъ любви. Замѣчательно, что онъ нисколько не тѣшилъ себя мыслью, что Гвендолина его любитъ и что любовь поборола въ ней ревность, заставившую ее бѣжать отъ него въ Лейбронъ. Напротивъ, онъ вполнѣ сознавалъ, что, несмотря на его упорное ухаживаніе, она его нисколько не любила и, по всей вѣроятности, не приняла-бы его предложенія, если-бъ неожиданное несчастье не постигло ея семейство. Съ самаго начала онъ находилъ какое-то странное очарованіе въ томъ гордомъ, капризномъ равнодушіи, съ которымъ она отворачивалась отъ его ухаживанія. Теперь-же, несмотря на все, она принуждена была дать свое согласіе; обстоятельства ее заставили) быть можетъ, противъ воли, преклонить передъ нимъ колѣни, какъ лошадь, обучаемую для цирка. Мысль объ этомъ доставляла Грандкорту больше удовольствія, чѣмъ могло-бы ему принести убѣжденіе въ искренней любви къ нему молодой дѣвушки. Однако, онъ не могъ совершенно отрѣшиться отъ своей постоянной увѣренности, въ томъ что женщины, на которыхъ онъ обращалъ вниманіе, непремѣнно питали къ нему нѣжное чувство, и думалъ, что, по всей вѣроятности, Гвендолина впослѣдствіи будетъ любить его сильнѣе, чѣмъ онъ ее. Во всякомъ случаѣ, она подчинилась его вліянію, и онъ съ радостью думалъ, что его будущая жена, благодаря своему гордому, энергичному характеру была способна повелѣвать всѣми, кромѣ него. Онъ не любилъ женщинъ нѣжныхъ, смиренныхъ, слѣпо исполнявшихъ его волю. Онъ предвкушалъ счастье повелѣвать женщиной, которая сама желала-бы повелѣвать имъ и добилась-бы этого, если-бъ на его мѣстѣ былъ другой.
Потерпѣвъ неудачу въ разговорѣ съ Грандкортомъ, Лушъ счелъ полезнымъ написать сэру Гюго, чтобъ онъ далъ ему приличное для джентльмена и не очень трудное мѣсто. Вотъ что заключалось въ этомъ письмѣ, адресованномъ въ Лондонъ, куда недавно возвратился изъ Лейброна сэръ Гюго Малинджеръ со своимъ семействомъ:
"Любезный сэръ Гюго! считаю своимъ долгомъ сообщить вамъ, что свадьба Грандкорта съ Гвендолиной Гарлетъ рѣшена и, что она состоится черезъ три недѣли. Мать невѣсты потеряла все свое состояніе и -- тѣмъ хуже для Грандкорта, которому придется содержать все ея семейство. Онъ, я знаю, нуждается въ деньгахъ, и, если не предложить ему разумнаго совѣта, то онъ сдѣлаетъ заемъ на сумасшедшихъ условіяхъ. Я немедленно уѣзжаю изъ Дипло и въ этомъ отношеніи ничего сдѣлать не могу. Мой совѣтъ, чтобъ м-ръ Деронда, пользующійся вашимъ довѣріемъ, пріѣхалъ сюда, согласно приглашенію Грандкорта, а вы ему вполнѣ объясните ваши желанія и окончательныя условія. Пусть онъ переговоритъ съ Грандкортомъ, не обнаруживая подозрѣнія, что послѣдній нуждается въ деньгахъ, а только распространяясь о вашемъ пламенномъ стремленіи покончить дѣло. Я уже прежде упомянулъ ему о вашемъ согласіи заплатить большую сумму за его отказъ отъ Дипло, но, если-бъ м-ръ Деронда прямо предложилъ-бы отъ вашего имени подобную сдѣлку, то его слова произвели-бы болѣе сильное впечатлѣніе. Я вполнѣ увѣренъ, что онъ сразу дѣла не покончитъ, но ваше предложеніе засядетъ у него въ головѣ, и онъ будетъ постоянно имѣть эту въ виду, тѣмъ болѣе, что, по всей вѣроятности, Дипло ему вскорѣ опротивѣетъ, хотя теперь онъ очень дорожитъ имъ для охоты. Такимъ образомъ, я готовъ держать пари, что вы въ-концѣ-концовъ одержите побѣду. Меня ссылаютъ не въ Сибирь, но приказываютъ всегда быть наготовѣ, если понадобятся мои услуги, поэтому я еще, быть можетъ, буду вамъ полезенъ. Но въ настоящее время нѣтъ лучшаго посредника, чѣмъ м-ръ Деронда, потому, что Грандкортъ болѣе всего ненавидитъ постороннихъ повѣренныхъ.
"Надѣясь, что ваша поѣздка въ Лейбронъ возстановила ваши силы на всю зиму, я остаюсь, любезный сэръ Гюго,
Вашъ слуга
Томасъ-Кранмеръ Лушъ".
Сэръ Гюго получилъ это письмо за завтракомъ и, прочитавъ, передалъ Дерондѣ, который хотя и имѣлъ особую квартиру, но почти всегда находился у сэра Гюго. Словоохотливый баронетъ находилъ-бы удовольствіе въ постоянномъ обществѣ умнаго, способнаго молодого человѣка, даже если-бъ онъ не имѣлъ особыхъ причинъ любить его. Теперь-же глубокая привязанность къ Дерондѣ нисколько не уменьшалась отъ ихъ совершенно противоположныхъ мнѣній и вкусовъ. Можетъ быть, это различіе усиливало его любовь, какъ это часто бываетъ между мужчинами и женщинами. Баронетъ не считалъ себя достойнымъ порицанія, но смотрѣлъ на общество и людей съ либерально-равнодушной точки зрѣнія высшаго существа и съ нѣкоторой гордостью замѣчалъ, что Деронда держится совершенно другого взгляда, "Вы видите этого славнаго молодого человѣка,-- готовъ онъ былъ сказать всѣмъ и каждому;-- я его воспиталъ съ дѣтства и онъ, нѣкоторымъ образомъ, принадлежитъ мнѣ, но вы не легко ему приклеете на лобъ ярлыкъ: онъ имѣетъ свои собственные взгляды и такъ-же далекъ отъ меня, какъ одинъ полюсъ отъ другого". Эту привязанность баронета къ Дерондѣ послѣдній поддерживалъ чисто-женской нѣжностью и уступчивостью въ мелочахъ, тогда какъ въ своихъ мнѣніяхъ и взглядахъ онъ отличался мужественной непреклонностью.
Прочитавъ письмо, Деронда молча возвратилъ его, недовольный тѣмъ небрежнымъ тономъ, съ которымъ Лушъ отзывался о немъ.
-- Что ты скажешь, Данъ?-- произнесъ баронетъ.-- Поѣздка въ Дипло доставила-бы тебѣ удовольствіе. Ты давно тамъ не былъ и, отправившись туда на будущей недѣлѣ, ты бы тамъ хорошо поохотился.
-- Если я поѣду, то не для себя,-- отвѣтилъ Деронда, готовый сдѣлать угодное сэру Гюго, но невидѣвшій ничего привлекательнаго въ подобной поѣздкѣ.
-- Я полагаю, что Лушъ правъ, и жаль пропустить такой удобный случай.
-- Это -- другое дѣло; я, конечно, поѣду, если вы полагаете, что могу принести вамъ пользу,-- сказалъ Деронда, очень хорошо зная, какъ близко къ сердцу баронетъ принималъ это дѣло.
-- Ты увидишь въ Дипло лейбронскую Діану, красавицу-игрока,-- весело замѣтилъ сэръ Гюго и прибавилъ, обращаясь къ леди Малинджеръ, словно ей было извѣстно содержаніе письма:-- намъ придется, Луиза, пригласить ее, послѣ свадьбы, въ аббатство.
-- Я не понимаю, о комъ ты говоришь,-- отвѣтила леди Малинджеръ, которая не слушала разговора ея мужа съ Дерондой, будучи занята своимъ кофе, не хорошо выглаженными манжетками и предстоящимъ посѣщеніемъ дантиста.
-- Я говорю, что Грандкортъ женится на дѣвушкѣ, которую ты видѣла въ Лейбронѣ. Помнишь миссъ Гарлетъ? Она еще играла въ рулетку.
-- Неужели? И это для него подходящая партія?
-- Смотря по тому, что онъ считаетъ хорошимъ,-- отвѣтилъ сэръ Гюго съ улыбкой;-- во всякомъ случаѣ, она будетъ ему дорого стоить, такъ-какъ ея семейство разорилось; для меня-же это очень хорошо. Ты знаешь мое желаніе купить у Грандкорта его права на Дипло, чтобы оставить тебѣ послѣ моей смерти твое любимое помѣстье?
-- Я не люблю, когда ты такъ легко говоришь о смерти.
-- Какъ легко? Напротивъ, мнѣ придется очень тяжело, выплачивая такую крупную сумму Грандкорту -- тысячъ сорокъ, не меньше.
-- Но зачѣмъ намъ приглашать ихъ къ себѣ въ аббатство? Я не люблю женщинъ-игроковъ, подобныхъ леди Крогстонъ.
-- Ничего, ты потерпишь ее съ недѣльку; да вѣдь она и не походитъ вовсе на леди Крогстонъ, потому что играла въ рулетку ради развлеченія, точно также какъ я еще не лавочникъ, потому что вигъ. Надо приласкать Грандкорта и показать ему всѣ прелести аббатства; онъ тогда скорѣе забудетъ про Дипло. Право, не знаю, удастся-ли мнѣ это дѣльце; но если-бъ Данъ поѣхалъ къ нему теперь, то могъ-бы замолвить за меня словечко. Онъ этимъ оказалъ-бы мнѣ большую услугу.
-- Даніель, кажется, не очень любитъ м-ра Грандкорта,-- замѣтила леди Малинджеръ.
-- Нельзя-же избѣжать всѣхъ, кого не любишь,-- промолвилъ Деронда;-- я поѣду въ Дипло, если сэръ Гюго этого желаетъ, тѣмъ болѣе, что въ настоящее время я не имѣю въ виду ничего лучшаго.
-- Вотъ молодецъ,-- произнесъ сэръ Гюго съ удовольствіемъ;-- если эта поѣздка будетъ тебѣ и не очень пріятна, то все-же ты увидишь людей, а это для молодого человѣка очень полезно.
-- Я уже достаточно видалъ Грандкорта,-- замѣтилъ Деронда.
-- Да, онъ не очень привлекателенъ,-- прибавила леди Малинджеръ.
-- А все-же имѣетъ большой успѣхъ у женщинъ,-- произнесъ сэръ Гюго;-- двадцати лѣтъ онъ былъ удивительно хорошъ собою, вылитый отецъ. Но относительно женитьбы онъ не слѣдуетъ его примѣру и не выискалъ для себя богатой наслѣдницы. А вѣдь если-бъ онъ женился на миссъ Аропоинтъ и потомъ наслѣдовалъ-бы мои помѣстья, то у этого негодяя, было-бы цѣлое княжество!
Обдумывая свою предстоящую поѣздку въ Дипло, Деронда чувствовалъ менѣе неудовольствія, чѣмъ въ первую минуту, когда онъ на нее согласился. Свадьба Гвендолины очень его интересовала: узнавъ отъ Луша, что она бѣжала отъ предложенія руки и сердца со стороны того самаго человѣка, котораго она теперь добровольно брала въ мужья, онъ объяснялъ себѣ совершенно иначе ея игру въ Лейбронѣ, а неожиданный переходъ отъ лихорадочнаго блеска свѣтской жизни къ бѣдности, вѣроятно, побудилъ ее къ браку, сначала ей ненавистному. Все это обнаруживало въ ней натуру увлекающуюся, любящую борьбу, а подобныя существа возбуждали въ немъ наибольшее сочувствіе, благодаря его собственнымъ внутреннимъ страданіямъ, вытекавшимъ изъ его невѣдомаго происхожденія. Его болѣе всего привлекали люди, которые, подобно Гансу Мейрику, нуждались въ его защитѣ, поддержкѣ, спасительномъ вліяніи, и, напротивъ, онъ какъ-то инстинктивно отворачивался отъ счастливыхъ людей. Но въ томъ неопредѣленномъ чувствѣ, которое побудило его выкупить ожерелье Гвендолины и до сихъ поръ влекло его къ ней, была не только обычная ему симпатія къ несчастнымъ, но и невольное подчиненіе чарующему вліянію женщины. Онъ былъ очень падокъ на подобное вліяніе и въ пламенномъ воображеніи рисовалъ себѣ самыя заманчивыя картины. Однако, всякій, знавшій его близко, легко предугадалъ-бы, что онъ былъ способенъ любить безмолвно, несмотря на весь его. пылъ. Часто чуткія, впечатлительныя натуры находятъ непреодолимую преграду въ томъ, что обыкновенному глазу даже незамѣтно. Поэтому неудивительно, что воображеніе Деронды было занято двумя женщинами, ухаживать за которыми онъ находилъ одинаково невозможнымъ. Гансъ Мейрикъ въ шутку называлъ его рыцаремъ, и вполнѣ убѣдился-бы въ справедливости этого прозвища, если-бъ зналъ, что происходило въ душѣ Деронды по отношенію къ Мирѣ и Гвендолинѣ.
Согласно желанію сэра Гюго, онъ тотчасъ-же написалъ Грандкорту о своемъ намѣреніи посѣтить Дипло и получилъ очень любезный отвѣтъ. Грандкортъ при этомъ не только, отдавалъ дань свѣтской учтивости, но, посѣщеніе Деронды ему дѣйствительно было пріятно. Онъ догадывался, съ какой цѣлью сэръ Гюго присылалъ къ нему его двоюроднаго брата, и не имѣлъ никакого желанія прямо противодѣйствовать плану дяди. Вмѣстѣ съ тѣмъ ему было пріятно, что этотъ красивый молодой человѣкъ съ завистью увидитъ его, Генлея Малинджера-Грандкорта, торжествующимъ обладателемъ прелестнаго созданія, которымъ онъ самъ восхищался. Что-же касается его лично, то Грандкортъ могъ только ревновать къ человѣку, угрожавшему поколебать его власть надъ людьми и обстоятельствами, чего въ настоящемъ случаѣ нельзя было опасаться.