Извѣстіе о томъ, что богатый наслѣдникъ Тренсомовъ уже возвратился домой въ гГрсби, дошло еще до кой-кого кому было больше причинъ интересоваться имъ, чѣмъ преподобному Руфусу Лайону. Благодаря этому, въ три часа, дня два спустя, въ ворота Тренсомъ-Корта въѣхала карета парой съ лакеемъ и кучеромъ въ темно-коричневой ливреѣ съ пунцовой опушкой. Въ каретѣ сидѣлъ плотный, здоровый старикъ лѣтъ шестидесяти, съ очень добродушнымъ лицомъ, сложивъ руки на сучковатую палку, стоявшую между колѣнъ, и голубоглазая, полная, красивая дама среднихъ лѣтъ -- ворохъ атласа, кружевъ и изящныхъ кисейныхъ вышивокъ. Въ наружности ихъ не было ничего особенно изящнаго или величественнаго, но большинству требіанцевъ они казались единственными въ своемъ родѣ. Еслибъ вы посмотрѣли на нихъ съ козелъ, сидя рядомъ съ Самсономъ, онъ непремѣнно сказалъ бы, приподнявъ шляпу, "сэръ Максимъ и его леди!" считая лишнимъ прибавлять фамилію.
-- Она, конечно, встрѣтитъ насъ очень холодно и надменно, говорила леди Дебарри, Она такъ долго была въ загонѣ.
-- Да, бѣдняжка! сказалъ сэръ Максимъ. А какъ она была хороша въ молодости. Я помню ее на первомъ балу; мы всѣ были готовы драться изъ-за чести протанцовать съ ней. Я всегда любилъ ее съ тѣхъ поръ -- я никогда не вѣрилъ скандальнымъ слухамъ о ней.
-- Если мы сойдемся съ ней и будемъ видаться часто, сказала леди Дебарри, я васъ попрошу воздерживаться отъ подобныхъ намековъ, сэръ Максимъ. Я не желаю, чтобы Селина и Герріетъ слышали такія вещи.
-- Да я, милая моя, узналъ объ этомъ скандалѣ только черезъ васъ и забылъ бы о немъ давно, еслибъ вы сами не напоминали мнѣ время отъ времени, возразилъ баронетъ, улыбаясь и открывая табакерку.
-- Такіе неожиданные повороты фортуны иногда бываютъ очень опасны для натуръ впечатлительныхъ, сказала леди Дебарри, не обращая вниманія на эпиграмму мужа. Бѣдная леди Алиса Нетуретъ занемогла серіозной болѣзнью сердца вслѣдствіе неожиданнаго наплыва счастья -- у нея умеръ дядя, помните. М-ссъ Тренсомъ слѣдовало бы съѣздить въ городъ и посовѣтоваться съ докторомъ. Я впередъ знаю, что онъ пропишетъ ей дигиталисъ: я очень часто угадываю рецепты. Но она всегда имѣла слабость воображать, что она знаетъ медицину лучше другихъ.
-- Да она женщина здоровая: посмотрите, какъ она стройна; она ѣздитъ на лошади, какъ двадцатилѣтняя дѣвушка.
-- Она такъ худа, что на нее смотрѣть страшно.
-- Ба! она статна и подвижна; женщинъ вѣдь не съ пуда продаютъ.
-- Сдѣлайте милость, не употребляйте такихъ выраженій.
Сэръ Максимъ засмѣялся и показалъ крѣпкіе бѣлые зубы, что къ нему чрезвычайно шло. Карета остановилась, и они скоро вошли въ комнату, гдѣ сидѣла м-ссъ Тренсомъ за рукодѣльемъ. М-ссъ Тренсомъ непрмѣнно всякій день занималась шитьемъ по канвѣ; умиротворяющее воспроизведеніе стежковъ, ненужныхъ ни для нея, ни для кого другаго, было тогда рессурсомъ многихъ несчастныхъ и порядочныхъ женщинъ.
Она выслушала радушное привѣтствіе гостей съ безукоризненнымъ достоинствомъ, съ полнымъ самообладаніемъ, только сдѣлалась блѣднѣе обыкновеннаго, а руки совсѣмъ похолодѣли. Дебарри еще ничего не знали о политическихъ воззрѣніяхъ Гарольда.
-- Ну-съ, вашъ юноша прилетѣлъ какъ-разъ во время, сказалъ сэръ Максимъ. Если онъ только за себя постоитъ, его можно будетъ запречь вмѣстѣ съ Филиппомъ и они вывезутъ торіевъ.
-- Чисто Промыслъ Божій возвращеніе его именно теперь, сказала леди Дебарри. Мнѣ все думалось, что ужъ навѣрное что-нибудь устранитъ отъ Филиппа необходимость становиться на одну доску съ Петромъ Гарстиномъ.
-- Я называю друга моего Гарольда юношей, сказалъ сэръ Максимъ, потому что помню его еще тогда, какъ только былъ снятъ портретъ.
-- Съ тѣхъ поръ прошло много времени, сказала м-ссъ Тренсомъ. Сынъ мой очень измѣнился.
Въ эту минуту въ сосѣдней библіотекѣ послышались шумные голоса. М-ссъ Тренсомъ дѣлала видъ, что не замѣчаетъ этого шума, но блѣдное лицо ея немного покраснѣло.
-- Да, да, по наружности конечно. Но онъ былъ славный малый -- я всегда любилъ его. И еслибъ кто-нибудь спросилъ меня, чего бы я желалъ для блага графства, я не могъ бы придумать ничего лучше, какъ имѣть молодаго Тренсома сосѣдомъ. Тренсомы и Дебарри всегда стояли рядомъ за правое дѣло въ былое доброе время. Конечно онъ и теперь постоитъ за себя -- онъ вѣроятно высказывался вамъ?
Необходимость отвѣта на этотъ затруднительный вопросъ устранилъ усилившійся шумъ въ библіотекѣ, и вдругъ изъ-за драпировки показался старикъ Тренсомъ съ веревкою на шеѣ, разыгрывая роль очень жалкой клячи для маленькаго черномазаго мальчугана лѣтъ трехъ, который подгонялъ его впередъ громкими криками и повременамъ ударялъ палкой, съ трудомъ приподнимая ее маленькой ручкой. Въ дверяхъ старикъ остановился и посмотрѣлъ на гостей съ неопредѣленной, кроткой улыбкой. Баронетъ пошелъ къ нему навстрѣчу. Немвродъ обнюхалъ колѣни своего стараго господина, чтобы удостовѣриться, что онъ не ушибся, а маленькій мальчикъ, замѣтивъ нѣчто новое и болѣе любопытное, бросивъ веревку и вытаращилъ большіе черные глаза на леди Дебарри.
-- Боже мой, что за прелестный ребенокъ, м-ссъ Тренсомъ! Неужели -- неужели это вашъ внукъ?
-- Да, это сынъ моего сына.
-- Скажите пожалуйста! сказала леди Дебарри въ искреннемъ удивленіи,-- а мы ничего не слыхали о его женитьбѣ. Сталобыть онъ привезъ вамъ и невѣстку?
-- Нѣтъ, сказала м-ссъ Тренсомъ холодно, она умерла.
-- О -- о -- о! сказала леди Дебарри тономъ, въ которомъ очень забавно смѣшивалось сожалѣніе, удовольствіе и недоумѣніе. Какъ странно, то-есть, что мы ничего не слыхали о женитьбѣ м-ра Гарольда, но какой прелестный мальчикъ: поди ко мнѣ, херувимъ!
Черные глаза продолжали неотводно смотрѣть въ лицо леди Дебарри, и ея любезное приглашеніе осталось втунѣ. Наконецъ, выставивъ голову впередъ и надувъ губки, херувимъ съ очевиднымъ намѣреніемъ издалъ звукъ: На -- у -- у -- умъ, повторивъ ихъ нѣсколько разъ: очевидно въ этомъ высказалось его мнѣніе о леди Дебарри, но никто ничего не понялъ. Потомъ онъ отвернулся и принялся дергать и щипать старую собачонку, которая не замедлила его тяпнуть.
-- Полно, полно, Гарри; оставь Пуфа; онъ тебя укуситъ, сказала м-ссъ Тренсомъ, наклоняясь, чтобы выручить свою старую любимицу.
Гарри, въ отвѣтъ на ея слова, впился зубами въ ея руку и стиснулъ ихъ изъ всей силы. Къ счастью, рукавъ защитилъ отчасти руку, но все-таки боль заставила м-ссъ Тренсомъ вскрикнуть. Сэръ Максимъ вытолкалъ маленькаго негодяя за дверь библіотеки и заперъ ее.
-- Вамъ должно быть больно, сказала леди Дебарри съ искреннимъ участіемъ. Какой дикарь! Пожалуйста обратите вниманіе на свою руку, милая моя,-- совѣтую вамъ сдѣлать припарку, сейчасъ же,-- не стѣсняйтесь нами.
-- Благодарю насъ, это пустяки, сказала м-ссъ Тренсомъ, кусая губы и стараясь улыбнуться; и такъ пройдетъ. Удовольствіе быть бабушкой, какъ видите. Мальчикъ не взлюбилъ меня; но для м-ра Тренсома онъ началъ совершенно новую жизнь; они цѣлые дни играютъ вмѣстѣ.
-- Я все еще никакъ не могу освоиться съ мыслью о Гарольдѣ женатомъ, о Гарольдѣ-отцѣ. У меня въ памяти онъ сохранился цвѣтущимъ юношей, и я воображала его холостымъ.
-- Какой же я старикъ послѣ этого! А на комъ же онъ женатъ? Надѣюсь, что мы скоро будемъ имѣть удовольствіе видѣть м-ссъ Гарольдъ Тренсомъ?
Сэръ Максимъ такъ сосредоточилъ вниманіе на старикѣ Тренсомѣ, что не слышалъ предварительнаго разговора объ этомъ.
-- Ея больше нѣтъ въ живыхъ, вставила поспѣшно леди Дебарри; но теперь, любезный мой сэръ Максимъ, намъ нужно предоставиль м-ссъ Тренсомъ позаботиться о своей рукѣ. Я увѣрена, что ей больно. Не говорите, милая моя,-- мы скоро опять съ вами увидимся -- вы пріѣдете съ Гарольдомъ обѣдать къ намъ въ четвергъ -- скажите да, только да. Сэръ Максимъ желаетъ видѣть его; и Филиппъ тоже.
-- Да, да, сказалъ сэръ Максимъ, ему слѣдуетъ поскорѣй познакомиться съ Филиппомъ. Скажите ему, что Филиппъ славный малый -- одинъ изъ лучшихъ учениковъ Оксфорда. И вашъ сынъ долженъ непремѣнно баллотироваться вмѣстѣ съ нимъ на Ломшайръ. Вѣдь вы говорили, что онъ намѣренъ принять участіе въ выборахъ?
-- Я напишу и дамъ вамъ знать. Если Гарольдъ свободенъ въ четвергъ, онъ конечно будетъ очень радъ, сказала м-ссъ Тренсомъ, избѣгая вопроса.
-- Если не въ четвергъ, то на слѣдующій день -- въ первый свободный день.
Гости уѣхали, и м-ссъ Тренсомъ была даже рада дикой выходкѣ внука, избавившей ее отъ дальнѣйшихъ распросовъ насчетъ Гарольдовыхъ политическихъ воззрѣній.-- Больше они никогда ко мнѣ не пріѣдутъ, сказала она себѣ, когда дверь за ними затворилась, и позвонила. Деннеръ.
-- Она бѣдняжка несчастлива, сэръ Максимъ, сказала леди Дебарри по дорогѣ домой. Что-нибудь есть въ сынѣ, что ей не по-сердцу. Или у него характеръ непріятный, или она обидѣлась, что онъ скрылъ отъ нея женитьбу, или она имѣетъ основаніе стыдиться этого брака. Вѣдь ему теперь покрайней мѣрѣ тридцать четыре года. Проживъ такъ долго на Востокѣ, онъ можетъ быть сдѣлался человѣкомъ очень непріятнымъ, а этотъ дикій мальчуганъ вовсе непохожъ на ребенка порядочной женщины.
-- Ба! милая, сказалъ сэръ Максимъ, женщины вѣчно обращаютъ вниманіе на такія мелочи. Въ настоящемъ положеніи края мы обязаны обращать исключительное вниманіе на общественное положеніе человѣка и на его политическія воззрѣнія. Филиппъ и братъ мой смотрятъ на дѣло именно такъ, а ужъ кому и знать дѣло, какъ не имъ двумъ. Мы должны смотрѣть на всякаго члена нашей партіи, какъ на общественное орудіе, и употреблять его соотвѣтственно. Тренсомы всегда были представителями торіевъ, хотя въ послѣдніе годы ихъ вліяніе равнялось нулю. Возвращеніе этого молодого человѣка съ огромнымъ состояніемъ придастъ семьѣ новое значеніе и вѣсъ. Это чистая прибыль для графства; они съ Филиппомъ тотчасъ же перетянутъ на правую сторону,-- разумѣется ему необходимы указанія, такъ-какъ онъ давно не былъ въ этомъ краю. Намъ нужно только узнать, тори онъ или нѣтъ, намѣренъ ли онъ отстаивать интересы своего сословія или не намѣренъ. И я васъ прошу серіозно, милая моя, отбросить всѣ эти пустяки и стараться, какъ подобаетъ женщинѣ умной, быть центромъ людей праваго дѣла.
Тутъ сэръ Максимъ громко кашлянулъ, вынулъ табакерку и постучалъ объ нее пальцемъ. Онъ высказалъ длинный. серіозный спичъ -- упражненіе, которому онъ предавался только въ самыхъ важныхъ случаяхъ, только въ вопросахъ совѣсти. И э тотъ очеркъ обязанностей тори былъ для него вопросомъ совѣсти, хотя Дуффильская газета обличала сэра Дебарри въ содѣйствіи торіямъ только изъ эгоизма и отъ безнравственной праздности, завѣряя публику въ томъ, что истинные друзья свободы и праваго дѣла не замедлятъ взять верхъ надо всѣмъ этимъ политическимъ сбродомъ.
-- Надѣюсь, сэръ Максимъ, что вы не нашли ничего предосудительнаго въ моемъ обращеніи съ м-ссъ Тренсомъ?
-- Нѣтъ, нѣтъ, моя милая. Я сказалъ это только такъ, на всякій случай. Что намъ за дѣло до того, что было въ Смирнѣ, или что Тренсомъ привыкъ сидѣть по-турецки. Можно закрыть глаза на такіе пустяки ради общественныхъ интересовъ, потому что иначе я рѣшительно не знаю, что съ нами будетъ,-- одному правительству низачто не справиться.... Въ этомъ вся философія и весь здравый смыслъ этого дѣла... Сэръ Максимъ опять кашлянулъ и опять постучалъ о табакерку, думая, что еслибъ онъ не былъ такимъ лѣнтяемъ, онъ постоялъ бы за себя не хуже Филиппа.
Но тутъ карета, миновала хорошо одѣтаго господина, который поклонился сэру Максиму и остановилъ кучера.
-- Извините меня, сэръ Максимъ, сказалъ этотъ господинъ, стоя у дверецъ съ непокрытой головой; но я только-что узналъ очень интересную новость въ Треби и думалъ, что и вамъ захочется услышать ее поскорѣй.
-- Въ чемъ же дѣло? Вѣроятно что-нибудь насчетъ Гарстена, или Клемента? сказалъ сэръ Максимъ.
-- Нѣтъ; гораздо хуже. Новый кандидатъ изъ радикаловъ. Я случайно досталъ это въ типографіи отъ наборщика, сказалъ онъ, вынимая оттискъ объявленія изъ кармана. Объявленія отпечатаны, но еще не пущены въ ходъ.
-- Радикалъ, сказалъ сэръ Максимъ, и голосъ его звучалъ презрѣніемъ и недовѣріемъ. Онъ взялъ сложенный билль.-- Откуда взялся еще такой дуралей?-- Онъ непремѣнно провалится.
-- Гарольдъ Тренсомъ] гаркнулъ сэръ Максимъ, прочитавъ имя, выставленное въ объявленіи трехвершковыми буквами.-- Я не вѣрю этому -- это обманъ -- это пасквиль: какъ -- какъ -- да мы сейчасъ были у него въ домѣі Что же вы еще знаете? Говорите, сэръ, говорите; не растягивайте словъ, какъ мазурикъ-шарлатанъ, которому нужно заставить народъ ротозѣйничать.
-- Сэръ Максимъ, пожалуйста воздержитесь, сказала леди.
-- Кажется, что въ этомъ не можетъ быть никакого сомнѣнія, сказалъ Христіанъ.-- Доставъ билль, я встрѣтилъ клерка Лабропа, и онъ мнѣ разсказалъ всю исторію со словъ клерка Джермина. Трактиръ биткомъ набитъ, народомъ: тамъ комитетъ. Говорятъ, что Джерминъ катитъ какъ машина на всѣхъ парахъ, какъ всегда когда онъ сильно заинтересована! въ дѣлѣ, потому что иначе онъ невыносимо тянетъ.
-- Джерминъ? Ахъ, будь проклята эта двуликая бестія! Прикажите Митчемо ѣхать. Нечего здѣсь стоять да растабарывать, садитесь на козла. Дома по говоримъ еще.
-- Вотъ видите, сэръ Максимъ, я была права, сказала жена баронета,-- я предчувствовала, что онъ окажется непріятной личностью.
-- Какой вздоръ! Если вы предчувствовали такъ зачѣмъ же вы допустили, чтобы мы ѣхали сюда дурачиться?
-- Развѣ вы бы меня послушались? Но, разумѣется, онъ не будетъ у насъ обѣдать.
-- Обѣдать?Конечно нѣтъ. Я теперь вижу, что это за птица. Онъ сдѣлался настоящей скотиной, поживъ между магометанами,-- въ немъ не осталось ни религіи, ни нравственности. Онъ понятія не имѣетъ объ англійской политикѣ. Онъ теперь сунется носомъ, куда не слѣдуетъ; ему носъ оторвутъ, и все-таки онъ ничего не узнаетъ, только деньги напрасно потратитъ.
-- Онъ должно быть очень непріятный, тяжелый человѣкъ, сказала леди Дебарри. Теперь понятно, отчего мать его была такъ смущена. Невесело ей, должно быть, бѣдняжкѣ.
-- Чертъ знаетъ, какъ досадно, что мы не встрѣтили Христіана, ѣдучи туда! Но лучше теперь, чѣмъ позже. Христіанъ чрезвычайно ловкій, полезный малый; мнѣ очень хотѣлось бы, чтобы Филь взялъ моего человѣка и отдалъ мнѣ Христіана. Я бы сдѣлалъ его дворецкимъ; онъ навѣрное сократилъ бы расходъ.
Можетъ быть сэръ Максимъ не сталъ бы такъ горячо стоять за экономическія добродѣтели м-ра Христіана, еслибъ онъ увидѣлъ этого джентльмена въ тотъ же вечеръ въ кругу другихъ почетныхъ служителей дома -- обычныхъ посѣтителей комнаты дворецкаго. Но люди круга сэра Максима подобны тѣмъ допотопнымъ животнымъ, которымъ строй вещей осудилъ волочить такой громадный грузъ собственнаго своего тѣла, что они не могутъ обозрѣть его, и никогда въ глаза не видывали своихъ хвостовъ: паразитамъ ихъ это конечно съ руки, и они сплошь и рядомъ какъ сыръ въ маслѣ катаются, тогда какъ высокороднымъ крокодиламъ, на которыхъ они обитаютъ,-- весьма не по себѣ.
Малыя Треби, отъ главной гостиной до дворницкой, походила размѣрами на деревню средней величины, и ужъ навѣрное въ ней каждый вечеръ зажигалось болѣе свѣчей, выпивалось болѣе эля и вина и раздавалось больше смѣха, чѣмъ даже во многихъ большихъ деревняхъ. Въ комнатѣ у дворецкаго шла шумная попойка, а къ комнатѣ управляющаго играли въ вистъ и волочились; въ людской происходило то же самое, только въ болѣе скромныхъ размѣрахъ; на половинѣ кухарки, которая важничала гораздо больше самой леди и любила обвѣшивать свою засаленную персону огромнымъ количествомъ золота и другихъ драгоцѣнностей,-- давались изысканные олимпійскіе пиры; на конюшнѣ шла большая игра, и кучеръ, можетъ быть самый невинный членъ многолюднаго состава дома, пилъ горькую чашу въ величественномъ уединеніи сѣдельнаго чулана. И все это потому, что сэръ Максимъ, какъ говорили, былъ джентльменомъ какъ быть должно, не унижался до мелочныхъ расчетовъ, чествовалъ главныхъ слугъ своихъ джентльменами, когда встрѣчалъ ихъ въ паркѣ, и только покряхтывалъ, просматривая въ концѣ мѣсяца счеты, готовый вынести всевозможныя личныя непріятности и неудобства, только чтобы не измѣнить стародавнему обиходу, поддержать исконное, наслѣдственное учрежденіе и достойно выполнить свою обязанность въ этой жизни -- обязанность длиннохвостаго крокодила -- къ которой Провидѣнію*угодно было призвать его.
Фокусомъ блеска въ Треби Миноръ въ этотъ вечеръ была не столовая, гдѣ сэръ Максимъ толковалъ за стаканомъ портера съ братомъ своимъ достопочтеннымъ Августомъ о неожиданномъ переходѣ одного изъ древнѣйшихъ именъ графства въ непріятельскій лагерь,-- и не гостиная, гдѣ миссъ Дебарри и миссъ Селина, одинаково изящныя но туалету и манерамъ,-- томились надъ огромнымъ томомъ Саусея. Нѣтъ; центромъ живой болтовни и веселаго смѣха была комната дворецкаго, гдѣ Скальзъ, дворецкій и главный буфетчикъ, господинъ, очень заботившійся о своихъ сапогахъ, галстукахъ, бакенбардахъ и другихъ аттрибутахъ джентльмена, подчивалъ водкой, коньякомъ и сигарами товарищей и гостей, которые, какъ истые Бритты, не стѣснялись въ различныхъ предположеніяхъ о вѣроятномъ возвышеніи Гарольда Тренсома, успѣвшаго уже пріобрѣсти громкую славу во всемъ околоткѣ.
Главную роль въ этомъ обществѣ игралъ, безъ сомнѣнія, Христіанъ, хотя онъ сравнительно говорилъ весьма немного; но онъ занималъ два стула, съ граціей вскинувъ правую ногу на сидѣнье другаго стула; онъ держалъ сигару и щеголялъ великолѣпнымъ перстнемъ съ такой изящной небрежностью, волосы его были зачесаны съ такимъ вкусомъ, что опытный глазъ сразу увидѣлъ бы, что наряду съ нимъ, самъ великій Скальзъ оказывался личностью второстепенной.
-- Отчего, сказалъ Краудеръ, старый почтенный фермеръ, съ значительной арендной недоимкой, часто заходившій въ комнату дворецкаго потолковать о текущихъ дѣлахъ,-- отчего люди такъ скоро наживаются на Востокѣ -- это право удивительно! Очень можетъ быть, продолжалъ онъ, нерѣшительно поглядывая на Скальза, что у этого Тренсома капиталецъ тысячъ во сто.
-- Сто тысячъ, милый мой! Да сто тысячъ плевое дѣло, сказалъ Скальзъ съ презрѣніемъ, весьма прискорбно отозвавшимся на скромномъ фермерѣ.
-- Ну, сказалъ Краудеръ, испытывая невыразимое мученіе подъ упорно-презрительнымъ взглядомъ всевѣдущаго, дворецкаго,-- можетъ быть и того нѣтъ.
-- И того нѣтъ! Да говорятъ вамъ, что сто тысячъ фунтовъ сущіе пустяки.
-- Ну, нѣтъ, кажется это -- сумма значительная, сказалъ Краудеръ нерѣшительно.
Тутъ всѣ расхохотались. Всѣ присутствующіе были гораздо просвѣщеннѣе и опытнѣе Краудера.
-- Полно вамъ морочить людей, Скальзъ, вступился Христіанъ. Лучше позвоните и прикажите подать лимоновъ. Мы сдѣлаемъ пуншъ. Тогда у насъ все сдѣлаете, я понятнѣе, прибавилъ онъ, вставая и хлопнувъ мимоходомъ Скальза по плечу.
-- Я хотѣлъ сказать вамъ, Краудеръ, вотъ что.-- Тутъ. Скальзъ поправилъ галстукъ, обдернулъ жилетъ самымъ джентльменскимъ манеромъ и прихлебнулъ изъ стакана. Онъ любилъ такимъ образомъ давать слушателямъ своимъ время поразмыслить.
-- Ну, говорите толкомъ: я не прочь, чтобъ меня поучили, заявилъ благоразумный Краудеръ.
-- Я хотѣлъ только сказать, что въ крупной торговлѣ капиталъ можетъ обернуться почти также легко и скоро, какъ ловкій человѣкъ. Ужъ я знаю кой-что насчетъ этого, неправда ли, Брентъ?
-- Ужъ конечно знаете,-- кому и знать какъ не вамъ, сказалъ садовникъ, къ которому относилось обращеніе.
-- И не потому, чтобы у меня были какія-нибудь сдѣлки съ коммерческими домами. У меня такая душа, что я ищу кой-чего другаго, помимо барышей. Но я не могу сказать, чтобы мнѣ не доводилось имѣть сношеній кой съ кѣмъ, кто былъ далеко не такъ чисть на руку, какъ я; и зная все это до тонкости, я нисколько не удивился бы, еслибъ мнѣ сказали, что у Тренсома пятьсотъ тысячъ.
-- А какъ, сказалъ Краудеръ, ухватясь за возможность сойдти со скользкой почвы,-- какъ Тренсомамъ кстати деньги! Ужъ были же они бѣдны за послѣдніе годы! Братъ мой у нихъ держитъ ферму,-- такъ я кое-что знаю объ этомъ.
-- У нихъ нѣтъ даже вовсе никакого устройства, сказалъ Скальзъ презрительно.-- Даже огороды заброшены. И кажется все по милости старшаго сына. Все въ карты спустилъ. Человѣкъ, всегда жившій въ первостатейныхъ домахъ, можетъ знать кое-что насчетъ этаго.
-- Да вѣдь не игра ихъ сгубила, сказалъ Краудеръ, самодовольно улыбаясь и чувствуя, что наступилъ его чередъ щегольнуть знаніемъ.-- Гдѣ вамъ, новичкамъ, знать, что здѣсь творилось лѣтъ двадцать или тридцать назадъ. Мнѣ самому пятый десятокъ, а отецъ мой жилъ при отцѣ сэра Максима. Желалъ бы я знать, есть ли кто другой на свѣтѣ, хоть бы примѣрно изъ Лондона пріѣхавшій, кто бы могъ поразсказать мнѣ объ этомъ краѣ больше того, что я знаю.
-- Такъ что же, если не игра? спросилъ Скальзъ не безъ нетерпѣнія. Я и не хвастаю, что знаю.
-- Судъ -- судъ -- вотъ что ихъ доканало.
-- Да, да; и, кажется, мы всѣ знаемъ, какой именно судъ, сказалъ торопыга Скальзъ.
-- Послѣдняя тяжба надѣлала всего больше шума, сколько мнѣ извѣстно, продолжалъ Краудеръ; но судили-то ее не здѣсь. Говорятъ, что дѣло шло о фальшивой присягѣ. Какой-то молодой человѣкъ выдавалъ себя за настоящаго наслѣдника... позвольте -- не припомню хорошенько имени... двойное кажется. Онъ клялся, что онъ такой-то, а они клялись, что онъ совсѣмъ другой. Дѣло въ томъ, что адвокатъ Джерминъ выигралъ процессъ,-- говорятъ, что онъ съумѣлъ бы провести и вывести самаго дьявола,-- и молодаго человѣка спустили по холодку за негодностью. Постойте -- вспомнилъ -- его звали Скаддонъ -- Генри Скаддонъ.
Тутъ у Христіана выскользнулъ изъ рукъ лимонъ и шлепнулся въ пуншевую чашу съ плескомъ, обрызгавъ лица компаніи нектаромъ.
-- Ахъ, какой же я увалень! вскрикнулъ онъ, повидимому въ совершенномъ отчаяніи отъ неожиданной неловкости.-- Продолжайте же разсказъ, Краудеръ,-- что же сталось съ этимъ негоднымъ Генри Скаддономъ?
-- Да разеказывать-то больше нечего, сказалъ Краудеръ.-- Его съ тѣхъ поръ не видѣли. Потолковали, какъ водится, помыли косточки и ему и кой-кому другому,-- а я сидѣлъ да слушалъ; покойникъ отецъ только бывало головой трясетъ; и всегда, какъ только зайдетъ рѣчь о м-ссъ Тренсомъ, онъ потряхивалъ головой и говаривалъ, что она прежде была пребѣдовая. Но, Господи, то было еще до Ватерлооской битвы, а я разсказывать не мастеръ; по-моему, всѣ эти розсказни ни къ чему путному не ведутъ; -- вотъ еслибъ кто-нибудь сказалъ мнѣ средство отъ овечьихъ шелудей, я бы отъ души поблагодарилъ.
Тутъ Краудеръ погрузился снова въ куренье, немного озадаченный тѣмъ, что сообщенное имъ свѣдѣніе оказалось въ сущности весьма неопредѣленнымъ и незначительнымъ.
-- Ну ладно, что было, то прошло; мало ли есть тайнъ и въ хорошихъ фамиліяхъ, сказалъ Скальзъ; молодой Тренсомъ привезъ съ собой богатство, приведетъ здѣсь все въ порядокъ, и все-то у нихъ было бы опять прилично, какъ слѣдуетъ, по-джентльменски, еслибъ онъ не рехнудся на этомъ проклятомъ радикализмѣ. Теперь онъ все одно что отпѣтый. Я слышалъ, какъ сэръ Максимъ говорилъ за обѣдомъ, что его отлучатъ; а надѣюсь, что это слово довольно сильное.
-- Что же это такое значитъ, Скальзъ? сказалъ Христіанъ, любившій помучить.
-- Да, что жъ бы это такое значило? повторилъ Краудеръ, очень довольный тѣмъ, что нашлось что-нибудь темное даже для Христіана.
-- Это.... это судейскій терминъ.... и значитъ, что радикалъ не джентльменъ.
-- Можетъ быть отчасти оттого, что онъ такъ скоро нажился въ чужихъ краяхъ, рискнулъ Краудеръ.-- Немудрено, что онъ сталъ противъ отечества и своего края,-- что вы на это скажете, Сиркомъ?
Сиркомъ былъ богатымъ мельникомъ, велъ значительные торговые обороты съ господскимъ домомъ и ублаготворялъ Скальза очень крупной скидкой съ годовыхъ счетовъ. Онъ былъ очень почтеннымъ торговцемъ, но только въ этомъ и въ нѣкоторыхъ другихъ отношеніяхъ безусловно подчинялся мѣстнымъ обычаямъ; потому что, говаривалъ онъ, въ важныхъ, богатыхъ домахъ должны быть важные и богатые дворецкіе. Онъ отвѣчалъ другу своему Краудеру нравоучительнымъ тономъ:
-- Ничего не скажу. Прежде чѣмъ везти слова на базаръ, слѣдуетъ посмотрѣть на нихъ попристальнѣе и рѣшить, стоятъ ли они того. Вѣдь земля одно, а торговля другое,-- а у меня дѣла и съ тѣмъ и съ другимъ. Я плыву по теченію.
-- Ай да Сиркомъ! вѣдь это одно изъ правилъ радикаловъ, сказалъ Христіанъ, знавшій, что послѣдняя сентенція Сиркома была его любимой формулой.-- Совѣтую вамъ никогда не говорить такихъ вещей: это можетъ повредить качеству вашей муки.
-- Одно изъ правилъ радикаловъ! повторилъ Сиркомъ въ сердцахъ. Желалъ бы я знать, чѣмъ вы можете это доказать. Я это слыхалъ еще отъ дѣда своего.
-- Если угодно, сію минуту докажу, сказалъ проворный Христіанъ. Реформа вызвана желаніемъ большинства, то-есть черни, какъ вамъ не безъизвѣстно; а все благоразумное, рсе порядочное населеніе края, составляющее меньшинство, боится черезъ-чуръ поспѣшнаго хода реформы. Такимъ образомъ теченіе тянетъ на сторону реформы и радикализма; и если вы, Сиркомъ, плывете по теченію, вы реформистъ и радикалъ^ мука ваша никуда не годится, и Скальзъ ее забракуетъ.
Всѣ расхохотались. Шпилька Скадьзу очень понравилась всѣмъ, кромѣ мельника и дворецкаго. Дворецкій обдернулъ жилетъ, тяжело вздохнулъ и тревожно обвелъ всѣхъ глазами. Остроты Христіана вообще казались ему очень глупыми и пошлыми.
-- Какой вы однако зубастый, Христіанъ, сказалъ садовникъ. Вы ей-ей ни передъ кѣмъ не остановитесь.
-- Такой комплиментъ можно бы сдѣлать и старому Нику {Простонародное названіе черта въ Англіи.}, ужъ если на то пошло, сказалъ Сиркомъ, все еще но оправившійся отъ смущенія.
-- Да, да, сказалъ Скальзъ; я самъ не дуракъ, и могъ бы Отпарировать хоть какой ударъ, еслибъ захотѣлъ, но я не хочу, чтобъ про меня говорили, что я ни передъ чѣмъ не остановлюсь, У меня тоже есть свои правила.
-- Это мы всѣ знаемъ, сказалъ Христіанъ, разливая пуншъ. Что было бы съ правдой безъ Скальза!
Смѣхъ на этотъ разъ не былъ такимъ единодушнымъ. Выходка Христіана показалась немножко сатанинской.
-- Шутка шуткѣ рознь, господа, да вѣдь наконецъ и шуткѣ есть предѣлъ, сказалъ дворецкій, окончательно выходя изъ себя; -- ужъ кажется довольно пошутили моимъ именемъ, но ужъ если зашла рѣчь объ именахъ, то я съ своей стороны тоже могу разсказать кой о комъ, кто теперь называютъ себя христіанами, а прежде были совсѣмъ другими.
-- Полноте, ужъ это переходитъ за предѣлы шутки, сказалъ фельдшеръ, тоже одинъ изъ постоянныхъ посѣтителей господскаго дома.-- Бросьте, Скальзъ!
-- Да, ужъ это въ самомъ дѣлѣ перешло за предѣлы шутки. Я не арлекинъ, чтобы вертѣться все только на однихъ шуткахъ. Предоставляю это другимъ христіанамъ, которые ни передъ чѣмъ не останавливаются, прошли черезъ огонь и воду и мѣдныя трубы, пришли не-вѣсть откуда и стараются втереться въ довѣріе господъ къ ущербу своей братіи.
Въ гнѣвной рѣчи Скальза было что-то недосказанное -- какое-то главное звено, извѣстное только ему одному, какъ бываетъ часто въ запальчивыхъ, личныхъ стычкахъ. Все общество было въ какомъ-то возбужденномъ состояніи. Всѣ ждали чего-то, что стоило узнать, на что стоило посмотрѣть. При общемъ упадкѣ всѣхъ другихъ британскихъ спортовъ, ссора между джентльменами считалась весьма интереснымъ, затрогивающимъ зрѣлищемъ, и хотя никто не рѣшился бы открыто возстать противъ Скальза, но никто не сталъ бы и жалѣть, еслибъ ему пришлось потерпѣть пораженіе. Но Христіанъ былъ невозмутимъ. Онъ вынулъ платокъ и обтеръ себѣ бережно губы. Послѣ недолгаго молчанія, онъ заговорилъ совершенно спокойно:
-- Я вовсе не хочу ссориться съ вами, Скальзъ.-- Такіе разговоры не могутъ быть полезны никому изъ насъ. У васъ вотъ бросается кровь въ лицо -- а вы склонны къ апоплексіи. И вѣдь это сверхъ того крайне непріятно въ обществѣ. Вы лучше разскажите какую-нибудь побасенку обо мнѣ у меня за спиною -- это и васъ не такъ взволнуетъ, и мнѣ причинитъ больше вреда. Предоставляю васъ этому удовольствію; а я пойду поиграю въ вистъ съ дамами.
Когда дверь затворилась за Христіаномъ, Скальзъ долго не могъ выговорить ни слова отъ досады. Всѣ были въ крайнемъ смущеніи.
-- Ну ужъ признаюсь -- человѣчекъ! сказалъ Краудеръ вполголоса своему ближайшему сосѣду садовнику.-- Говорятъ, м-ръ Филиппъ откопалъ его гдѣ-то заграницей.
-- Онъ былъ курьеромъ, сказалъ садовникъ. Это -- тертый калачъ. И кажется, судя потому, что я слышалъ -- онъ иногда говоритъ со мною откровенно,-- у него въ прошломъ было не мало передрягъ.
-- Ну, и немудрено, что у него такой мѣдный лобъ, сказалъ Краудеръ.
-- Онъ просто-на-просто нахалъ, сказалъ Сиркомъ, тоже sotto voce своему сосѣду Фольмору, фельдшеру. Онъ наскакиваетъ на васъ съ разныхъ сторонъ, такъ что вы не знаете, откуда ждать нападенія.
-- Я знаю только то, что онъ собаку съѣлъ на картахъ, сказалъ Фольморъ. Мнѣ бы хотѣлось умѣть такъ играть въ экарте, какъ онъ; любо право смотрѣть на него; онъ вамъ обчиститъ карманъ такъ скоро, что вы и сморкнуть не успѣете.
-- Ну ужъ это ему чести не дѣлаетъ, сказалъ Сиркомъ.
Разговоръ такимъ образомъ распался на tête-a-tête, и вечеръ окончательно не удался. Однако пуншъ былъ выпитъ, всѣ счеты подведены къ общему удовольствію, и несмотря на реформистское вѣяніе современности, хозяйство сэра Максима Дебарри опять пошло по старинной британской, заповѣданной дѣдами, тропѣ, какъ по маслу.