Обѣды въ торговые дни у "Маркиза" пользовались громкой славой въ Треби и его окрестностяхъ. Участники въ этомъ трехъ и шести-пенсовомъ пиршествѣ любили намекать на него, какъ намекаютъ люди на что-нибудь, что доказываетъ, что они вращаются въ хорошемъ обществѣ и за панибрата съ высокопоставленными лицами. Гости были нетолько сельскіе жители, пріѣзжавшіе на рынокъ, но многіе изъ городскихъ тузовъ, всегда убѣждавшихъ женъ своихъ, что успѣхъ дѣлъ требуетъ такой еженедѣльной жертвы домашняго удовольствія. Бѣднѣйшіе фермеры, обѣдавшіе у "Семи Звѣздъ", гдѣ не было рыбы, выносили лишеніе скромно или съ горечью, судя по темпераменту, и хотя Маркизъ былъ завѣдомо притономъ торіевъ, никакъ нельзя было бы требовать, чтобы обычные его посѣтители, привыкшіе къ хорошему столу и къ порядочной компаніи, отказались отъ того и отъ другаго только потому, что они внезапно перешли на сторону радикала. Такимъ образомъ новое политическое подраздѣленіе не сократило почтенной длины стола Маркиза, и многочисленный градаціи сановитости -- отъ пивовара Веса до богатаго мясника изъ Лик-Маутона, который всегда скромно садился на самый дальній конецъ, хотя никогда не былъ вознаграждаемъ за смиреніе приглашеніемъ сѣсть повыше,-- не были сокращены никакими перерывами. Въ этотъ день, кромѣ обычнаго длиннаго стола для постоянныхъ посѣтителей, былъ накрытъ еще отдѣльный столъ на всякій случай, и за этимъ-то столомъ усѣлся Христіанъ съ нѣсколькими молодыми фермерами.Обѣдъ былъ вкусный и обильный, а присутствіе меньшинства, готовившагося подать голосъ за Тренсома, послужило почвой для шутокъ, доставлявшихъ не мало удовольствія всей компаніи. Стараго почтеннаго знакомаго, заявившаго себя радикаломъ совершенно противъ воли, подняли на смѣхъ съ такимъ единодушіемъ, какъ-будто бы жена его два раза къ ряду родила двойней, Требіанскіе торіи были слишкомъ добродушны, чтобы серіозно возставать противъ такихъ добрыхъ старыхъ друзей и не дѣлать различія между ними и радикалами, диссентерами или деистами, съ которыми они никогда не сиживали за однимъ столомъ и которыхъ они видѣли только въ своемъ воображеніи. Но разговоръ, разумѣется, не вязался, пока не покончилось самое серіозное дѣло обѣда: ни вино, ни табакъ не превратили простаго удовольствія въ блаженство.
Въ числѣ частыхъ, хотя непостоянныхъ гостей, которыхъ всѣ рады были видѣть, былъ Ноланъ, бывшій лондонскій чулочникъ, старикъ лѣтъ семидесяти, квадратный, узкій лобъ котораго, торчащіе сѣдые волосы, густыя брови, пронзительные темные глаза и замѣчательный изгибъ носа придавали красивое изящество его лицу посреди сельскихъ простонародныхъ лицъ. Онъ женился на миссъ Пендраль очень рано, когда былъ еще бѣднымъ молодымъ лондонцемъ, и замужество это привело ея семью въ совершенное отчаяніе; но пятнадцать лѣтъ спустя, онъ имѣлъ возможность ввести жену свою въ прежній кругъ ея родныхъ и друзей, и былъ ими признанъ зятемъ съ удовольствіемъ. Онъ оставилъ дѣла съ весьма почтенной цифрой тысячъ въ карманѣ и слылъ мастеромъ разсказывать анекоты и вообще вести бесѣду, никто не думалъ доискиваться происхожденія Нолана, на основаніи его длиннаго, горбатаго носа или имени его -- Барухъ. Еврейскія имена были въ ходу въ лучшихъ саксонскихъ семьяхъ; въ городахъ и по дорогамъ этого округа подозрѣвали въ восточномъ происхожденіи только тѣхъ людей, которые ходили съ разнощичьими кузовами или съ ларчиками съ драгоцѣнностями. Конечно, что бы ни открыли генеологическія изслѣдованія, почтеный Барухъ Ноланъ былъ такъ чуждъ всѣхъ отличительныхъ примѣтъ религіознаго убѣжденія -- онъ ходилъ въ церковь такъ неправильно и такъ часто спалъ за проповѣдями -- что не было никакого основанія не причислять его къ почтеннымъ членамъ требіанской церкви. Его вообще считали почтеннымъ, благообразнымъ старикомъ, а его худобу и поджарость приписывали жизни въ столицѣ, гдѣ недостатокъ простора имѣетъ такое же вліяніе на людей, какъ на часто посаженныя деревья. Ноланъ всегда спрашивали, пинту портеру, который обладалъ способностью будить въ немъ воспоминанія о королевской семьѣ и о различныхъ министрахъ, смѣнявшихся въ теченіе постепенныхъ видоизмѣненій его благосостоянія. Его всегда слушали съ большимъ интересомъ; человѣкъ, родившійся въ годъ восшествія на престолъ добраго, стараго короля Джорджа -- лично знакомый съ босой ногой принца-регента и намекавшій на какія-то тайныя и весьма важныя побужденія думать, что принцессѣ Шарлоттѣ не слѣдовало умирать,-- располагалъ огромнымъ запасомъ свѣдѣній и данныхъ, точно также подходившихъ подъ уровень его аудиторіи, какъ разсказы Марко Поло по возвращеніи изъ странствованій по Азіи.
-- Любезнѣйшій мой, сказалъ онъ Весу, скрестивъ колѣни и разостлавъ но нимъ шелковый носовой платокъ,-- возвратился или не возвратился Тренсомъ -- это дѣло сѣвернаго Ломшайра, но королевству отъ этого ни холодно ни жарко. Я нисколько не хочу сбивать съ толку молодежъ,-- но я только увѣренъ въ томъ, что эта сторонка уже отжила лучшіе свои дни -- право отжила..
-- Очень жаль слышать такія вещи отъ такого опытнаго человѣка, какъ вы, м. Ноланъ, сказалъ пивоваръ, толстякъ съ веселымъ, сіяющимъ лицомъ.-- Я самъ бился, какъ рыба объ ледъ, чтобы мальчишкамъ моимъ было повольготнѣе жить на свѣтѣ, чѣмъ мнѣ было сначала. По-моему нѣтъ лучше удовольстія, какъ понастроить да понасадить, да превратить денежки въ десятины земли, которую вы знали съ дѣтства. Скверно право, что радикалы такъ повернуди дѣло, что теперь ни на что нельзя расчитывать. И для себя самаго скверно, да и для сосѣдства тоже. Но можетъ статься дѣло еще какъ-нибудь обойдется: если нельзя теперь положиться на правительство, будемъ надѣяться на Привидѣніе и здравый смыслъ страны; на землѣ не безъ правды -- я всегда это говорилъ -- не безъ правды. И правда всегда всплыветъ вверхъ. Надъ церковью и надъ королемъ и надъ всякимъ изъ насъ никто какъ Богъ, и Онъ не попуститъ.
-- Нѣтъ, любезнѣйшій мой, нѣтъ -- ошибаетесь, сказалъ Ноланъ,-- ничего путнаго не дождетесь больше. Когда Пиль и герцогъ рехнулись на католикахъ въ 29, я тотчасъ же сказалъ: кончено! пиши пропало. Послѣ этого довѣріе къ министрамъ пошло прахомъ. Они правдывались тѣмъ, что это было сдѣлано, чтобы предупредить революцію; но я говорю, что они сдѣлали это только для того, чтобы сохранить за собою мѣста. Они оба до-смерти дорожили мѣстами -- ужъ я знаю это.-- Тутъ Ноланъ перемѣнилъ положеніе ногъ и кашлянулъ, глубоко убѣжденный въ томъ, что сдѣлалъ чрезвычайно мѣткое замѣчаніе. Затѣмъ онъ продолжалъ: Намъ недостаетъ короля съ твердой волей. Будь у насъ такой пароль, мы бы не слыхали того, что сегодня слышали; реформа никогда не дошла бы до такого положенія. Когда при добромъ, старомъ королѣ Джорджѣ Третьемъ министры заводили рѣчь о католической эмансипаціи, онъ ихъ подчивалъ затрещинами. Ей-Богу, господа! заключилъ Ноланъ, покачиваясь отъ глубокаго взрыва смѣха.
-- Ну вотъ это ужъ, можно сказать, по-королевски! сказалъ Краудеръ, внимательно слушавшій Нолана.
-- Одно невѣжество. И какъ это они сносили? сказалъ Тимоѳей Розе, "фермеръ джентльменъ", изъ Ликъ-Малтона, одаренный отъ природы крайней робостью, въ огражденіе отъ черезъ-чуръ независимыхъ стремленій, которыя могло бы вселить въ него его исключительное положеніе. Его широкія свиныя скулы, кругленькіе мигающіе глаза и большіе пальцы, обыкновенно вращавшіеся одинъ около другаго, выражали сосредоточенное усиліе не смущаться и говорить со всѣми смѣло.
-- Сносили! Да они были обязаны сносить, сказалъ запальчиво молодой Джойсъ, фермеръ высокой учености.-- Развѣ вы никогда не слыхивали о королевскихъ правахъ и преимуществахъ?
-- Я больше ничего не говорю, сказалъ Розе, ретируясь. Я ничего не имѣю противъ этого -- рѣшительно ничего.
-- Да вы ничего, а радикалы другое поютъ, сказалъ молодой Джойсъ, тряхнувъ головой.-- Они вотъ хотятъ подрѣзать подъ самый корень всѣ права и преимущества. Они хотятъ, чтобы управляли депутаты отъ торговыхъ союзовъ, которые будутъ предписывать всѣмъ намъ законы и перечить во всемъ верховной власти.
-- Да, хороши эти депутаты, нечего сказать, сказалъ Весъ съ отвращеніемъ. Мнѣ довелось разъ слышать, какъ двое изъ нихъ разглагольствовали. Ужъ этакихъ молодцовъ я низачто не взялъ бы къ себѣ въ пивоварню, да и вообще они ни къ черту не годятся. Я наглядѣлся-таки на нихъ. Ужъ какъ примутся они говорить свое, такъ вы ихъ ничѣмъ не переубѣдите. "Все скверно", говорятъ они. И это ихъ конекъ. Но хотятъ ли они исправить что-нибудь? Не хотятъ, и не думаютъ даже. Они, правда, говорятъ: "мы желаемъ всѣмъ людямъ добра". Но это вздоръ: какъ имъ желать добра, когда они не знаютъ, что такое добро, когда они добра отродясь и въ глаза не видывали?
-- Да, да, сказалъ молодой Джойсъ съ сочувствіемъ.-- Всѣхъ бы этихъ депутатовъ записать въ народное ополченіе, да и баста. Вотъ бы они тогда увидѣли, въ чемъ заключается сила старой Англіи. Скажите на милость, есть ли какая-нибудь возможность довѣрять торговому сословію, когда оно производитъ такихъ вѣтропраховъ?
-- Нѣтъ, любезнѣйшій, сказалъ Ноланъ, котораго очень часто возмущала неудовлетворительность провинціальной культуры.-- Торговля въ настоящемъ ея значеніи очень полезна для человѣческаго организма. Я бы показалъ вамъ, какъ въ мое время ткачи за семьдесятъ лѣтъ сохраняли всѣ свои способности острыми, какъ перочинный ножикъ, и работали безъ очковъ. Осуждать надо только новую систему торговли; а въ странѣ никогда не можетъ быть черезъ-чуръ много торговли, если ее вести какъ слѣдуетъ. Многіе изъ самыхъ почтенныхъ торіевъ составили себѣ состояніе торговлей. Вы слыхали о Калибутѣ и Ко -- всѣ знаютъ Калибутта. Ну-съ, сэръ, и я знаю старика Калибута также хорошо, какъ васъ. Онъ былъ нѣкогда моимъ товарищемъ -- прикащикомъ въ одномъ изъ столичныхъ магазиновъ; а теперь, ручаюсь вамъ головой, роспись его доходовъ несравненно длиннѣе, чѣмъ у лорда Вайверна. Господи помилуй! Да одни его подаянія бѣднымъ составили бы очень кругленькій доходецъ любому дворянину. А онъ такой же тори, какъ я. А что у него въ городѣ за домъ -- какъ бы вы думали, сколько масла потребляется тамъ ежегодно?
Ноланъ помолчалъ немного, а потомъ лицо его торжественно просіяло, когда онъ отвѣтилъ на собственной свой вопросъ.
-- Не менѣе какъ двѣ тысячи фунтовъ масла въ теченіе немногихъ мѣсяцевъ пребыванія его семейства въ городѣ! Торговля составляетъ собственность, любезнѣйшій мой, а собственность консервативна, какъ теперь говорятъ. Зять Калибута -- лордъ Фортинбрасъ. Онъ заплатилъ мнѣ большой долгъ послѣ свадьбы. Все это одна ткань, сэръ. Процвѣтаніе края не одна ткань.
-- Конечно, сказалъ Христіанъ, закуривая сигару, отодвигая стулъ отъ стола и намѣреваясь поразить публику своей любезностью. Мы не можемъ обойдтись безъ аристократіи. Посмотрите на Францію. Когда они отбоярились отъ старинной аристократіи, имъ пришлось завести новую.
-- Справедливо, совершенно справедливо, сказалъ Ноланъ, который не могъ не воздать должной дани дѣльному замѣчанію, хотя самаго Христіана считалъ выскочкой.-- Это все намъ французская революція подгадила. То же самое было и въ концѣ прошлаго столѣтія, но Питтъ выручилъ. Я знавалъ Питта. Я имѣлъ съ нимъ однажды частное свиданье. Когда я снималъ мѣрку съ его ноги, онъ сказалъ мнѣ шутя: "М. Ноланъ, по ту сторону моря есть люди, имя которыхъ тоже начинается съ И, и которые были бы очень рады знать то, что вы знаете.Мнѣ совѣтовали послать разсказъ этотъ въ газеты, послѣ его смерти! Но я не люблю выставлять себя такимъ образомъ на показъ.
Тутъ Ноланъ покачалъ той ногой, которая лежала сверху, и выпятилъ губу большимъ и указательнымъ пальцами, очень довольный своей сдержанностью.
-- И прекрасно дѣлаете, сказалъ Весъ добродушно. Вы совершенно справедливо замѣтили насчетъ собственности. Какъ только человѣкъ пріобрѣтетъ что-нибудь, какую-нибудь осѣдлость, онъ немедленно дѣлается консерваторомъ. Гдѣ Джеку не хорошо, тамъ и Тому не можетъ быть хорошо. Скверно только то, что такіе люди, какъ Тренсомъ, якшаются съ радикалами. Мнѣ все думается, что онъ это такъ, прикидывается, только чтобы попасть въ парламентъ; какъ попадетъ, такъ и на попятный. Послушайте-ка, Диббсъ, прибавила. Весъ, повышая голосъ и глядя на одного изъ гостей, сидѣвшаго на нижнемъ концѣ стола: -- совѣтую вамъ одной стороной рта кричать за радикала, а другой корчить ему гримасу, потому что онъ непремѣнно" повернетъ оглобли. Старый Джекъ правду сказалъ: въ немъ чистая, хорошая кровь.
-- Какое мнѣ дѣло, за кого я стою, сказалъ Диббсъ грубо. А фальшивить я не стану. Само собой разумѣется, что всякій подаетъ голосъ за своего хозяина. Ферма у меня хорошая, а паства такая, что мудрено и придумать лучше.
-- Неужели Джерминъ посадитъ его на мѣсто? сказалъ Сиркомъ, главный мельникъ. Онъ вотъ и мнѣ недавно настрочилъ прошенье и обдѣлалъ одно дѣльце на славу; правда, содралъ съ меня за это чертову пропасть денегъ, но зато выручилъ.
-- Я знаю только то, что ему крѣпко не но сердцу корчить радикала, сказалъ Весъ.-- Говорили, что онъ расчитывалъ на возвращеніе этого молодца, чтобы сдружиться съ сэромъ Максимомъ и присоединиться къ я. Филиппу.
-- Но я объ закладъ бьюсь, что онъ посадитъ Тренсома, сказалъ Сиркомъ.-- Говорятъ, что у него понабрано много голосовъ и здѣсь, а ужъ тамъ, въ ДуфФильдѣ, гдѣ все радикалы,-- всѣ за него горой. Да вотъ кстати я.. Христіанъ. Послушайте-ка -- вы вѣдь у самаго родника стоите -- что говорятъ объ этомъ въ усадьбѣ?
Когда всеобщее вниманіе обратилось на Христіана, молодой Джойсъ посмотрѣлъ себѣ на ноги и прикоснулся до своей курчавой головы, какъ бы соображая, нисколько онъ подходитъ къ этому безукоризненному образцу джентльмена. Весъ повернулъ голову, чтобы выслушать отвѣтъ Хрисстіана съ той снисходительностью къ низшимъ, которая сплошь и рядомъ выпадаетъ на долю высокопоставленныхъ людей въ публичныхъ мѣстахъ.
-- Говорятъ, что Тренсому придется порядкомъ потягаться съ Гарегиномъ, сказалъ Христіанъ.-- Все зависитъ отъ того, какъ себя Тренсонъ обставитъ.
-- Ну, ужъ за Гарстина-то я бы гроша не далъ, сказалъ Весъ.-- Что за охота голосамъ Дебарри двоедушничать въ пользу вига. Это просто нелѣпо. Человѣкъ долженъ быть или торіемъ или не торіемъ -- одно изъ двухъ.
-- Вотъ я вамъ что на это скажу, Весъ, началъ Сиркомъ.-- Л, говоря откровенно, несовсѣмъ противъ виговъ. Они не забираются такъ далеко, какъ радикалы, а, разъ шагнувъ. стоятъ на своемъ крѣпко. Да наконецъ и то надо сказать, что виги теперь взяли верхъ, а противъ рожна трудно прать. Я всегда плыву по....
Тутъ онъ взглянулъ украдкой на Христіана и, подмѣтивъ на лицѣ его усмѣшку, закончилъ:-- Что вы на это скажете, м. Ноланъ?
-- У насъ, сэръ, было много весьма замѣчательныхъ виговъ. Фоксъ былъ внгъ, сказалъ Ноланъ. А Фоксъ былъ великій ораторъ. Онъ былъ большой охотникъ до картъ. И съ принцемъ Уэльскимъ за панибрата. Я его видѣлъ и Іоркскаго тоже: идутъ-бывало домой съ помятыми шляпами. Фоксъ стоялъ во главѣ оппозиціи: а правительству нельзя быть безъ оппозиціи. Виги должны быть всегда на сторонѣ оппозиціи, а торіи на сторонѣ министерства. Банкиръ Готлибъ говаривалъ мнѣ бывало: виги за соль и горчицу, торіи за мясо. А Готлибъ былъ человѣкъ почтенный. Когда въ 16 году Готлибову банку угрожало банкротство, вслѣдствіе чрезвычайнаго требованія вкладовъ, на моихъ глазахъ въ контору къ нему ввалился господинъ съ огромными мѣшками золота и сказалъ: скажите г. Готлибу, что я дамъ ему вдвое больше того, что у него взяли. И это остановило требованіе и спасло банкъ -- право.
Анекдотъ очень понравился: но Сиркомъ опять возвратился къ прежнему вопросу.
-- Вотъ изъ этого ясно, Весъ, что виги также необходимы, какъ торіи -- Питтъ и Фоксъ -- одинъ безъ другаго нейдетъ какъ-то.
-- Ну, какъ бы то ни было, только я терпѣть не могу Гарегина, сказалъ пивоваръ. Скверно онъ поступилъ съ компаніей Канала. Изъ нихъ двухъ, по-моему, лучше Тренсомъ. Ужъ если нужно валиться съ лошади -- лучше съ чистокровной, чѣмъ съ клячи.
-- Что касается до крови, Весъ, сказалъ Сельтъ, торговецъ шерстью, человѣкъ желчный и вступавшій въ бесѣду только тогда, когда представлялся удобный случай уколоть кого-нибудь,-- пораспросите насчетъ этого зятя моего Лоброна. Эти Тренсомы вовсе не чистой, старинной крови.
-- Что выше заберется, тотъ и старше, сказалъ Весъ смѣясь. Послушали бы вы, что разсказываетъ старый Томми Траунеемъ. Куда онъ теперь запропастился? Что-то его давно не видно.
-- Я видѣлъ его вчера полу-пьянымъ, сказалъ молодой Джойсъ.-- За спиной корзина съ объявленіями.
-- Я думалъ, что онъ умеръ, сказалъ Весъ.
-- Э! Кого я вижу! Джерминъ! продолжалъ онъ весело, увидѣвъ въ дверяхъ адвоката;-- радикалъ! Да какъ вы осмѣлились показаться въ торійскій трактиръ? Ужъ вы, батенька, далеконько заѣхали! За носъ водить нашу братію вамъ позволяется -- ужъ таково ваше ремесло -- но...
-- Но -- э -- сказалъ Джерминъ, улыбаясь, всегда податливый на шутку, которой его медлительность придавала пикантность неожиданности,-- въ политикѣ намъ слѣдуетъ всегда становиться на сторону торіевъ?
Джерминъ не боялся показываться вездѣ въ Треби. Онъ зналъ, что многіе его не долюбливали, но при деньгахъ можно прожить и безъ любви и дружбы. Провинціальный нотаріусъ въ тѣ блаженныя, старыя времена также пренебрегалъ общественнымъ мнѣніемъ, какъ лордъ канцлеръ въ наше время.
Джерминъ усѣлся посерединѣ стола въ равномъ разстояніи отъ Веса и отъ Христіана.
-- Мы вотъ сейчасъ говорили о старомъ Томми Траунсемѣ; вы его помните? Говорятъ, что онъ опять показался, сказалъ Весъ.
-- А! сказалъ Джерминъ, равнодушно.-- Но -- э -- Весъ -- у меня сегодня пропасть дѣла -- но я хотѣлъ повидаться съ вами и потолковать насчетъ вашей земли, что на углу Подвида. У меня есть для васъ отличное предложеніе -- я не имѣю права объявлять отъ кого именно -- но такое предложеніе, которое не можетъ не прельстить васъ.
-- Не прельститъ, не безпокойтесь, сказалъ Весъ рѣшительно.-- Я своей землей торговать не намѣренъ. Она мнѣ не дешево досталась.
-- Изъ этого слѣдуетъ, что вы напередъ отказываетесь отъ всякихъ переговоровъ? сказалъ Джерминъ, спросивъ себѣ стаканъ хереса, и, прихлебывая изъ него медленно, осмотрѣлъ всю комнату, пока глаза его не остановились на Христіанѣ, какъ будто только-что замѣтивъ его между сидѣвшими за столомъ, хотя онъ сразу увидѣлъ его при входѣ въ комнату.
-- Если только не вздумаютъ прокладывать проклятыя рельсы. Но тогда я за себя постою и заставлю ихъ дорого поплатиться.
Послышался ободрительный ропотъ: желѣзныя дороги были тогда въ Треби на счету самыхъ крупныхъ общественныхъ ошибокъ.
-- Э -- м. Филиппъ Дебарри теперь въ усадьбѣ? сказалъ Джерминъ, вдругъ обращаясь къ Христіану надменнымъ тономъ, отъ котораго онъ былъ непрочь при случаѣ.
-- Нѣтъ, сказалъ Христіанъ,-- его ждутъ завтра утромъ.
-- А!-- Джерминъ помолчалъ съ минуту и потомъ сказалъ: -- Вы, кажется, пользуетесь его довѣріемъ настолько, что вамъ можно передать порученіе къ нему, и съ маленькимъ документомъ?
-- М. Дебарри довѣряетъ мнѣ всѣ свои дѣла, сказалъ Христіанъ спокойно и холодно; но если это дѣло лично ваше, вы вѣроятно можете найдти кого-нибудь, кого вы знаете лучше.
Слышавшіе этотъ отвѣтъ перемигнулись и скорчили гримасы.
-- Э -- конечно,-- э -- сказалъ Джерминъ, нисколько не обидясь,-- если вы не возьметесь. Но я думаю, если вы сдѣлаете мнѣ удовольствіе, завернете ко мнѣ на возвратномъ пути отсюда, и узнаете, въ чемъ дѣло,-- вы предпочтете сами передать. Только ко мнѣ въ домъ, пожалуйста, а не въ контору.
-- Очень хорошо, сказалъ Христіанъ. Я буду очень радъ. Христіанъ никому, кромѣ своего господина, не позволялъ обращаться съ собой, какъ съ слугой. А господинъ его обращался съ слугами гораздо вѣжливѣе, чѣмъ съ равными себѣ.
-- Нельзя ли въ пять часовъ? Или когда вамъ удобнѣе? сказалъ Джерминъ.
Христіанъ посмотрѣлъ на часы и сказалъ:-- Въ пять часовъ я могу придти.
-- Очень хорошо, сказалъ Джерминъ, допивая хересъ.-- Ну -- э -- Весъ -- э -- такъ вы и слышать ничего не хотите насчетъ Под-энда.
-- Не хочу.
-- А вѣдь клочекъ-то въ носовой платокъ, не больше... тутъ лицо Джермина просіяло улыбкой.
-- Ничего. Хоть невелико, да собственное мое, отъ ядра земли и до неба. Я могу построить на ней хоть башню Вавилонскую, если захочу, непрада ли, Ноланъ?
-- Плохая афера, любезнѣйшій мой, сказалъ Ноланъ, который однако не могъ не усмѣхнуться находчивому отвѣту.
-- Вотъ видите ли, какъ вы, торіи, слѣпы, сказалъ Джерминъ вставая;-- еслибъ я былъ великимъ адвокатомъ, я бы вамъ изъ этого клочка сдѣлалъ бѣлое помѣстье, и какъ разъ къ этимъ выборамъ. Но -- э -- verbum sapientibus всегда приходитъ немножко поздно.
Джерминъ къ концѣ фразы подошелъ къ дверямъ, но Весъ крикнулъ ему вслѣдъ: -- Мы совсѣмъ не такъ чураемся выборовъ, какъ вы,-- только разумѣется дѣльныхъ, настоящихъ выборовъ. И ужъ конечно во главѣ списка у насъ будутъ стоять Дебарри!
Адвокатъ былъ уже за дверью.