Высокое мнѣніе Доротеи о познаніяхъ Калэба Гарта, зародившееся въ ней съ тѣхъ поръ, какъ она услыхала, что онъ одобряетъ планъ ея коттэджей, возрасло во время прогулокъ, которыя она предпринимала съ нимъ и съ сэромъ Джемсомъ, когда гостила въ Фрешитѣ. Калэбъ въ свою очередь восхищался ею и говорилъ женѣ, что у м-съ Казобонъ такая дѣловая голова, что хоть-бы и не женщинѣ въ пору.
-- Чудо что такое! говорилъ онъ.-- Она недавно высказала мысль, которая мнѣ самому приходила въ голову, когда я былъ молодъ. М-ръ Гартъ, сказала она мнѣ, мнѣ было-бы пріятно на старости лѣтъ вспоминать, что я улучшила извѣстную часть почвы и выстроила много хорошихъ коттэджей, потому что это дѣло само по себѣ полезное, да и люди отъ него дѣлаются лучше. Это были ея буквальныя слова. Вотъ какъ она смотритъ на вещи.
-- Надѣюсь, что она не теряетъ при этомъ своей женственности, сказала м-съ Гартъ, подозрѣвавшая, что м-съ Казобонъ недостаточно проникнута принципомъ подчиненности женщины.
-- Какъ-же можно. Ты-бы заслушалась ее, Сузанна. Она говоритъ такъ просто и при этомъ такимъ музыкальнымъ голосомъ.
Немудрено, что при такихъ дружелюбныхъ отношеніяхъ между ними, Доротея предложила м-ру Гарту устроитъ какое-нибудь предпріятіе, пустивъ въ ходъ ея три фермы и многочисленныя строенія, принадлежавшія Ловикъ Менору. Онъ не заставилъ себя просить дважды. Въ это время только что начинали строиться желѣзныя дороги. Проектировалась линія желѣзной дороги черезъ ловикскій приходъ и Калэбъ Гартъ принялъ участіе въ борьбѣ за существованіе зарождающейся системы желѣзно-дорожныхъ путей,-- борьбѣ, рѣшившей судьбу двухъ дорогихъ ему лицъ.
Постройка подводныхъ желѣзныхъ дорогъ сопряжена съ громадными трудностями, но представляетъ, по крайней мѣрѣ, то важное удобство, что морское дно не раздѣлено между тысячью землевладѣльцевъ, требующихъ удовлетворенія за наносимый имъ матерьяльный и нравственный ущербъ. Въ Мидльмарчѣ желѣзныя дороги были такимъ-же животрепещущимъ вопросомъ, какъ биль о реформѣ и грозившая холера; самыя рѣшительныя мнѣнія по атому предмету высказывались женщинами и землевладѣльцами. Женщины, и молодыя и старыя, единодушно признавали ѣзду посредствомъ пара опаснымъ и самонадѣяннымъ нововведеніемъ и заявляли, что ни за что въ мірѣ не сядутъ въ вагонъ; землевладѣльцы-же, начиная отъ м-ра Соломона Фэтерстона и кончая лордомъ Меддликатомъ, несмотря на все разнообразіе выставлявшихся ими аргументовъ, сходились въ одномъ: что если уже продавать землю врагу рода человѣческаго или компаніи, поставленной въ необходимость купить ее, то нужно съ нихъ брать какъ можно дороже за разрѣшеніе избить родъ человѣческій.
Однако люди менѣе сообразительные, въ родѣ м-ра Соломона и м-съ Уоль, не скоро пришли къ этому заключенію; умъ ихъ былъ слишкомъ пораженъ перспективою перерѣзки большого луга на части, а громадные барыши казались чѣмъ-то слишкомъ далекимъ и невѣроятнымъ.
-- Коровы станутъ выкидывать, братецъ, говорила м-съ Уоль плачевнымъ голосомъ,-- если желѣзная дорога пойдетъ мимо насъ, да и кобылы также. Безчеловѣчно такъ губить вдовье имущество, а законъ молчитъ. Кто имъ помѣшаетъ рѣзать на право и на лѣво? Вѣдь они очень хорошо знаютъ, что я въ драку не полѣзу.
-- Лучше всего ни слова не говорить, а подослать кого нибудь спровадить ихъ хорошенько, когда они придутъ сюда распахивать, да вымѣрять, рѣшилъ Соломонъ.-- Около Брикмига ихъ проучили. Если-бы вывести все на чистую воду такъ оказалось бы, что они врутъ, что имъ непремѣнно надо прокладывать дорогу здѣсь. Пусть себѣ рѣжутъ землю въ другомъ приходѣ. И не повѣрю я никогда, чтобы стали вознаграждать за то, что толпа негодяевъ перемнетъ ваше поле. Гдѣ онъ -- карманъ-то у компаніи?
-- Братецъ Питэръ, прости ему Господи, нажилъ себѣ деньги отъ компаніи. Ну, да это была компанія для добыванія марганца, а не для постройки желѣзныхъ дорогъ, которыя разрываютъ вашу землю въ клочки.
-- Вотъ что, Джени, сказалъ м-ръ Соломонъ, понижая голосъ,-- чѣмъ болѣе препятствій мы имъ поставимъ поперекъ дороги, тѣмъ дороже они намъ заплатятъ, если имъ непремѣнно нужно проложить дорогу.
И м-ръ Соломонъ принялся дѣйствовать согласно высказанному имъ мнѣнію, стараясь самымъ дипломатическимъ образомъ возбудить подозрѣніе въ окрестныхъ жителяхъ. Около него жило нѣсколько крестьянъ въ разбросанныхъ коттэджахъ, и находилась деревушка, подъ названіемъ Фрикъ, съ водяной мельницей и каменоломнями.
Не имѣя яснаго представленія о томъ, что такое желѣзныя дороги, населеніе Фрика относилось къ нимъ враждебно; жители этого темнаго уголка не отличались привычкой восхищаться всякою новинкою, напротивъ, они относились недружелюбно ко всякому нововведенію, заподозрѣвая, что оно придумано ко вреду бѣднаго люда. Даже слухи о реформѣ не возбудили никакихъ радужныхъ надеждъ во Фрикѣ, такъ какъ съ ними не связывалось опредѣленныхъ обѣщаній, въ родѣ того, что трактирщикъ "Гирь и Вѣсовъ" станетъ раздавать пиво даромъ, или что трое сосѣднихъ фермеровъ возвысятъ заработную плату на зиму. А безъ такихъ опредѣленныхъ посулъ осязательныхъ благъ, биль о реформѣ представлялся жителямъ Фрика чѣмъ-то въ родѣ выкрикиваній разнощиковъ, не внушающихъ никому довѣрія. Вообще населеніе Фрика отличалось не столько фанатизмомъ, сколько подозрительностью.
Такая почва представлялась какъ нельзя болѣе благопріятною для замысловъ м-ра Соломона Фетэрстона. Онъ былъ инспекторомъ дорогъ и по должности своей часто заѣзжалъ на своей лѣнивой лошади во Фрикъ и устанавливался передъ рабочими, разбивавшими камни, съ такимъ глубокомысленнымъ выраженіемъ лица, что никому и въ умъ-бы не пришло, что онъ остановился безъ всякой опредѣленной цѣли, просто потому, что лошадь стала. Простоявъ долго на одномъ мѣстѣ, онъ, наконецъ, приподнималъ голову, устремлялъ глаза въ даль, встряхивалъ уздечку, и ударялъ лошадь хлыстомъ, и она лѣниво начинала снова переступать съ ноги на ногу. Часовая стрѣлка могла-бы похвастать быстротою въ сравненіи съ ѣздою м-ра Соломона. Онъ безпрестанно останавливался поболтать, то съ тѣмъ, то съ другимъ рабочимъ, занятымъ какимъ-нибудь исправленіемъ дороги, и съ особеннымъ удовольствіемъ выслушивалъ по десяти разъ одно и то-же. Но въ одинъ прекрасный день онъ завязалъ разговоръ съ извощикомъ Гирамомъ Фордомъ съ тѣмъ, чтобы самому сообщить ему новость. Онъ спросилъ у Гирама, не видалъ-ли тотъ людей съ палками и различными инструментами, которые появились здѣсь въ окрестности; они выдаютъ себя за строителей желѣзной дороги, но Богъ ихъ знаетъ, кто они такіе и зачѣмъ пришли. Они сами говорятъ, что изрѣжутъ на клочки ловикскій приходъ.
-- Тогда и возить нечего будетъ, встревожился Гирамъ за свою фуру и лошадь.
-- Понятно, поддакнулъ и-ръ Солоюнъ.-- И такая великолѣпная земля пропадетъ за даромъ! Я говорю, пусть себѣ отправляются въ Типтонъ. Богъ знаетъ, что у нихъ на умѣ. Они говорятъ, что хлопочутъ для торговли, но, на самомъ дѣлѣ, просто хотятъ совсѣмъ раззорить бѣдный сельскій людъ.
-- Должно быть, они изъ Лондона, смекнулъ Гирамъ, которому Лондонъ смутно представлялся центромъ, отъ котораго идетъ всякое зло на сельское населеніе.
-- Разумѣется, подъ Брассингомъ народъ ихъ проучилъ, какъ я слышалъ, переломалъ ихъ инструменты и прогналъ, такъ что они уже не сунутъ туда носъ въ другой разъ.
-- Вотъ это хорошо, одобрилъ Гирамъ, видимо, озабоченный.
-- До меня это, конечно, не касается, продолжалъ м-ръ Соломонъ.-- Но поговариваютъ, что здѣшній приходъ отжилъ свои красные дни, не даромъ его хотятъ исполосовать желѣзными дорогами; крупная торговля поглотитъ мелкую; придется распродавать лошадей и припрятывать хлысты.
-- Ну ужь нѣтъ, когда на это пойдетъ, такъ я прежде изломаю хлысты объ ихъ головы, вскричалъ Гирамъ.
М-ръ Соломонъ встряхнулъ уздечку, и лошадь его поплелась далѣе.
Крапива принимается безъ всякаго ухода. Толки о томъ, что желѣзныя дороги раззорятъ страну, поднялись не только въ "Гиряхъ и Вѣсахъ", но и на сѣнокосѣ, гдѣ въ эту пору собралось много рабочихъ рукъ.
Разъ, вскорѣ послѣ того, какъ Мэри Гартъ призналась м-ру Фэрбротэру въ своихъ чувствахъ къ Фрэду Винци, отецъ ея отправился на ферму Іодреля, по дорогѣ въ Джикъ, чтобы вымѣрять и произвести оцѣнку одного пустопорожняго мѣста, принадлежавшаго къ Ловикъ-Манору. Калэбъ намѣренъ былъ продать эту землю весьма выгодно для Доротеи; онъ поставилъ себѣ за правило брать какъ можно болѣе барышей съ желѣзнодорожныхъ компаній. Оставивъ свою одноколку у Іодреля, онъ отправился съ своимъ помощникомъ и землемѣрною цѣпью вымѣрять землю; по дорогѣ ему попались на встрѣчу нѣсколько агентовъ компаніи, устанавливавшихъ свои инструменты. Онъ поболталъ съ ними, замѣтилъ, что они скоро дойдутъ до того мѣста, гдѣ онъ будетъ мѣрять и прошелъ своей дорогой. День былъ серенькій; съ утра шелъ дождь, но къ двѣнадцати часамъ начало проясняться, и воздухъ былъ наполненъ благоуханіями.
Онъ доказался-бы еще благоуханнѣе Фрэду Винци, ѣхавшему вдоль полей верхомъ, если-бы ему не приходилось въ эту минуту ломать себѣ голову въ тщетныхъ усиліяхъ придумать, что ему дѣлать съ собою. Съ одной стороны отецъ былъ вполнѣ увѣренъ, что онъ поступитъ въ духовное званіе, съ другой -- Мэри грозила, что откажется отъ него, если онъ туда поступитъ; съ третьей, наконецъ, дѣловой міръ не чувствовалъ, повидимому, ни малѣйшей потребности въ молодомъ джентельменѣ безъ капитала и подготовки къ какому-бы то ни было труду. Положеніе Фрэда было тѣмъ тяжелѣе, что отецъ, довольный его покорностью, былъ съ нимъ въ отличныхъ отношеніяхъ и въ это самое утро послалъ его съ пріятнымъ порученіемъ осмотрѣть продававшихся борзыхъ. Если-бы даже онъ и выбралъ себѣ какое-нибудь занятіе, то все-таки впереди ему предстояло тяжелое объясненіе съ отцомъ. Но дѣло въ томъ, что онъ даже не могъ выбрать себѣ никакого подходящаго занятія. Да и въ самомъ дѣлѣ, условія были уже черезъ-чуръ невыполнимы; нужно было занятіе, которое было-бы и джентельменское, и прибыльное и, вдобавокъ, не требовало никакихъ спеціальныхъ знаній. Чувствуя себя не въ силахъ разрѣшить эту задачу, Фрэдъ сталъ раздумывать, не проѣхать-ли ему въ Ловикъ къ Мэри, но въ эту минуту вниманіе его привлекъ какой-то шумъ. Онъ посмотрѣлъ въ ту сторону, откуда слышался этотъ шумъ, и увидалъ влѣво на самомъ концѣ поля шесть или семь человѣкъ въ блузахъ, которые наступали съ вилами въ рукахъ на четырехъ желѣзно-дорожныхъ агентовъ; Калэбъ Гартъ и помощникъ его спѣшили по полю на выручку ихъ. Пока Фрэдъ нашелъ ворота и успѣлъ доскакать до мѣста происшествія, блузники уже обратили въ бѣгство желѣзнодорожниковъ, а помощникъ Калэба Гарта, семнадцатилѣтній мальчикъ, схватившій, по приказанію Калеба, инструменты, лежалъ сбитый съ ногъ, повидимому, безъ чувствъ. Желѣзно-дорожники оказались очень легки на ногу, и Фрэдъ прикрылъ ихъ отступленіе, перерѣзавъ дорогу блузникамъ.
-- Что вы дѣлаете, негодяи, закричалъ онъ, преслѣдуя рабочихъ, пустившихся въ разсыпную, и размахивая направо и налѣво своимъ хлыстомъ.-- Я на васъ всѣхъ покажу въ судѣ подъ присягой. Вы убили мальчика. Васъ всѣхъ повѣсятъ.
Припомнивъ впослѣдствіи свои слова, Фрэдъ хохоталъ отъ души.
Загнавъ рабочихъ на ихъ покосъ, Фрэдъ пріостановилъ лошадь.
Гирамъ Фордъ, почувствовавъ себя въ безопасности, обернулъ голову и прокричалъ:
-- Ахъ, вы трусишка. Сойдите-ка съ лошади, юный джентльменъ, такъ я помѣрюсь съ вами. Вы боитесь сойти съ лошади и бросить хлыстъ. Я-бы васъ забилъ до полусмерти.
-- Подождите, я сейчасъ къ вамъ приду и готовъ помѣриться силами съ каждымъ изъ васъ по-очереди, отвѣчалъ Фрэдъ, гордившійся своимъ искуствомъ въ боксѣ; но прежде онъ проѣхалъ въ Калэбу, хлопотавшему около мальчика, который все еще лежалъ на землѣ.
У него оказалась вывихнутой нога, но никакихъ другихъ поврежденій не было. Фрэдъ посадилъ его на свою лошадь, чтобы онъ проѣхалъ къ Іодрелю, гдѣ ему могло быть оказано пособіе.
-- Какъ я радъ, что подоспѣлъ такъ во время, м-ръ Гартъ, сказалъ Фрэдъ, когда Томъ уѣхалъ.-- Дѣло могло-бы розыграться, пожалуй, плохо, если-бы не подоспѣла кавалерія.
-- Да, да, счастливо, отвѣчалъ Калэбъ разсѣянно, устремляя глаза на то мѣсто, гдѣ работалъ до свалки.-- Чортъ возьми, вотъ что значитъ имѣть дѣло съ болванами, я не могу работать сегодня, нужно, чтобы кто-нибудь помогалъ мнѣ натягивать цѣпь. Впрочемъ....
Онъ шелъ въ мѣсту своей работы, раздосадованный и какъ будто позабывъ о присутствіи Фрэда, но вдругъ обернулся и спросилъ съ живостью:
-- Вы заняты чѣмъ-нибудь сегодня, молодой человѣкъ?
-- Ничѣмъ особеннымъ, м-ръ Гартъ. Я съ удовольствіемъ помогу вамъ, если съумѣю? поспѣшилъ объявить Фрэдъ, зная, что угодитъ этимъ Мэри.
-- Да вѣдь вамъ, пожалуй, жарко станетъ, вы устанете?
-- Нисколько. Я только схожу помѣриться силами вонъ съ тѣмъ парнемъ, онъ вызывалъ меня на драку. Я его проучу. Это займетъ не болѣе пяти минутъ.
-- Глупости! сказалъ Калэбъ повелительнымъ тономъ.-- Я самъ пойду, поговорю съ нимъ. Это все отъ ихъ невѣжества. Кто-нибудь навралъ имъ Богъ знаетъ чего.
-- Я пойду съ вами.
-- Нѣтъ, оставайтесь, гдѣ стоите, вы еще слишкомъ горячи. Я обойдусь и безъ васъ.
Калэбъ былъ человѣкъ крѣпкаго сложенія; онъ не понималъ, что такое страхъ, и боялся только двухъ вещей: оскорбить кого-нибудь и быть поставленнымъ въ необходимость произнести рѣчь. Но въ эту минуту онъ чувствовалъ, что обязанъ сдѣлать надъ собою усиліе и обратиться къ рабочимъ съ маленькою рѣчью. Въ теоріи онъ держался очень строгихъ взглядовъ на обязанности рабочихъ, но на практикѣ относился къ нимъ крайне снисходительно. Рабочіе стояли, сбившись въ кучку, когда онъ подошелъ къ нимъ съ своимъ обыкновеннымъ привѣтливымъ видомъ, и сердито взглянули на него.
-- Что это значитъ, братцы? началъ онъ отрывисто, по своему обыкновенію.-- Что это вы выдумали? Кто-нибудь навралъ вамъ чепухи. Вы думаете, что эти люди затѣваютъ что-нибудь недоброе.
-- Да, отвѣтило нѣсколько голосовъ неохотно.
-- Пустяки! Чистѣйшій вздоръ! Они осматриваютъ, гдѣ имъ проложить желѣзную дорогу. Помѣшать постройкѣ желѣзной дороги вы не можете; хотите вы, не хотите, ее все-таки проведутъ. А станете вы мѣшать, себѣ-же только надѣлаете непріятностей. Законъ дозволилъ имъ прокладывать дорогу здѣсь, землевладѣлецъ не имѣетъ ничего противъ, а если вы задумаете воспротивиться, то вамъ придется познакомиться съ констэблемъ, съ судьею, съ кандалами и съ мидльмарчской тюрьмой. Вамъ и теперь, пожалуй, не миновать ее, если кто-нибудь донесетъ на васъ. Калэбъ остановился да минуту; самый искусный ораторъ не могъ-бы остановиться болѣе кстати и нарисовать болѣе удачную картину.
-- Вы, конечно, не думали, что поступаете дурно. Кто-нибудь насказалъ вамъ, что желѣзная дорога вещь вредная. Это выдумка. Она можетъ принести въ нѣкоторыхъ случаяхъ и вредъ, да вѣдь и солнце иногда бываетъ вредно; но вообще желѣзныя дороги вещь хорошая.
-- Да, для богачей, которые наживаютъ ими деньги, перебилъ его старый Тимоти Куперъ, спокойно переворачивавшій свое сѣно, въ то время, какъ остальные рабочіе нападали на агентовъ,-- я много видѣлъ на своемъ вѣку, и войну, и миръ, и каналы, и стараго короля Георга, и регента, и новаго короля Георга, и короля съ новымъ именемъ, а все бѣдному люду живется по старому. На что ему каналы? Они не подвезутъ ему ни хлѣба, ни мяса, ни денегъ. Напротивъ, съ тѣхъ поръ, какъ ихъ прорыли, стало еще хуже. То-же будетъ и съ желѣзными дорогами. Но мѣшаться въ это дѣло не слѣдуетъ, я имъ это уже объяснялъ. Свѣтъ принадлежитъ не намъ. А вы тянете къ важнымъ барамъ, м-ръ Гартъ, вотъ что.
Тимоти былъ рабочій стараго закала: онъ носилъ накопленные имъ гроши въ сапогѣ, жилъ въ уединенномъ коттэджѣ и ни во что не вѣрилъ. Калэбъ смутился, какъ смущается человѣкъ, когда невѣжественные слушатели возражаютъ ему несомнѣнною истиной, не сознанною, но прочувствованною ими, и разбиваютъ въ прахъ его красивые доводы относительно общей пользы, которая имъ лично не приноситъ ничего. У Калэба не было подъ рукой готоваго софизма, чтобы заставить замолчать своего опонента, и онъ отвѣтилъ просто:
-- Какъ-бы вы дурно ни думали обо мнѣ, Тимоти, это сюда не относится. Бѣднымъ людямъ, дѣйствительно, не сладко живется на свѣтѣ; но зачѣмъ-же дѣлать то, отчего имъ станетъ еще хуже. Положимъ, скотина тяжело навьючена, но легче-ли ей будетъ оттого, что она сброситъ свою ношу въ канаву, когда часть этой ноши должна была идти ей-же на пропитаніе.
-- Мы только хотѣли попугать ихъ для шутки, сталъ оправдываться Гирамъ, сообразившій, что дѣло можетъ розъиграться плохо.-- Только всего и было.
-- Такъ обѣщайте мнѣ, что вы не станете больше безпокоить ихъ, и я похлопочу, чтобы они на васъ не жаловались.
-- Я не безпокоилъ, мнѣ нечего и обѣщать, сказалъ Тимоти.
-- Ну, а другіе? Поскорѣе, мнѣ некогда, говорите, оставите вы ихъ въ покоѣ безъ констебля?
-- Оставимъ, пусть себѣ дѣлаютъ, что хотятъ, отвѣчали рабочіе, и Калэбъ поспѣшилъ вернуться къ Фрэду, ждавшему его у воротъ.
Они принялись за работу; Фрэдъ помогалъ усердно. Ему было какъ-то особенно весело на душѣ, и онъ съ удовольствіемъ шагалъ по влажной землѣ, пачкавшей его изящные лѣтніе брюки. Весело ему было не столько потому, что онъ такъ удачно прекратилъ свалку и теперь помогалъ отцу Мэри, сколько потому, что эти внѣшнія событія натолкнули его на мысль о занятіи, представлявшемъ много заманчивыхъ сторонъ. Они работали молча, обмѣниваясь только самыми необходимыми фразами. Когда-же, наконецъ, работа была окончена и они воззращались домой, м-ръ Гартъ заговорилъ:
-- Не нужно быть бакалавромъ, чтобы дѣлать эту работу, Фрэдъ, не правда-ли?
-- Для меня было-бы лучше, если-бы я научился ей прежде, чѣмъ вздумалъ сдѣлаться бакалавромъ, отвѣчалъ Фрэдъ, и затѣмъ, помолчавъ съ минуту, спросилъ нерѣшительно:
-- Какъ вы думаете, м-ръ Гартъ, я уже слишкомъ старъ, чтобы выучиться вашей профессіи, или нѣтъ?
-- У меня профессія очень разнообразная, мой милый, отвѣчалъ м-ръ Гартъ, улыбаясь.-- Большей части того, что я знаю, я научился на практикѣ: этому нельзя научиться въ теоріи, по книжному. Но вы еще молоды, ваше время не ушло.
Послѣднія слова Калэбъ произнесъ нерѣшительно. Онъ думалъ, что Фрэдъ рѣшился поступить въ духовное званіе.
-- Такъ вы думаете, что изъ меня могло-бы выйти что-нибудь путное, если-бы я приложилъ всѣ свои старанія? спросилъ Фрэдъ съ живостью.
-- Все зависитъ отъ обстоятельствъ, отвѣчалъ Калэбъ, склонивъ голову нѣсколько на сторону и понижая голосъ, какъ человѣкъ, намѣревающійся сообщить какую-нибудь религіозную истину.-- Во-первыхъ, вы должны любить вашу работу, а не думать только о томъ, какъ-бы поскорѣе сбыть ее съ рукъ. Во-вторыхъ, вы не должны стыдиться вашей работы, не должны думать, что для васъ было-бы почетнѣе заниматься чѣмъ-нибудь другимъ. Вы должны гордиться вашею работою, стараться научиться исполнять ее какъ можно лучше, а не говорить постоянно: вотъ если-бы я могъ дѣлать то-то и то-то, работа у меня шла-бы успѣшно. Чѣмъ-бы человѣкъ ни занимался, будь онъ первымъ министромъ, мечи онъ скирды соломы, я не дамъ за него ни гроша, если онъ не исполняетъ добросовѣстно дѣла, за которое взялся.
-- Если я сдѣлаюсь священникомъ, я не буду въ состояніи добросовѣстно исполнять своего дѣла.
-- Такъ не дѣлайтесь имъ, а то вы никогда не будете спокойны. А если будете спокойны, такъ значитъ вы никуда негодный человѣкъ.
-- Мери говоритъ почти то-же самое, сказалъ Фрэдъ, краснѣя: -- вы, конечно, знаете, что я чувствую къ Мэри, м-ръ Гартъ, и надѣюсь, что вы не сердитесь на меня за то, что я никогда никого такъ не любилъ и не люблю, какъ ее.
Выраженіе лица Калэба, видимо, смягчилось, но онъ покачалъ головою и отвѣчалъ:
-- Если вы хотите взять на свою отвѣтственность счастье Мэри, Фрэдъ, то дѣло оказывается еще серьезнѣе.
-- Я знаю, м-ръ Гартъ, заговорилъ Фрэдъ съ жаромъ.-- Для нея я готовъ на все. Она говоритъ, что ни за что не пойдетъ за меня замужъ, если я сдѣлаюсь священниковъ, а безъ нея я буду самымъ несчастнымъ человѣкомъ въ мірѣ. Если-бы я только могъ найдти себѣ какое-нибудь занятіе, какую нибудь работу, на которую я способенъ, я-бы сталъ работать, какъ волъ, вы-бы остались мною довольны. Мнѣ-бы очень хотѣлось найти себѣ какое-нибудь занятіе по части сельскаго хозяйства, я кое-что смекаю въ обработкѣ земли и въ скотоводствѣ. Вы знаете, я одно время надѣялся, что у меня будетъ своя собственная земля. По этой части мнѣ очень легко будетъ набраться необходимыхъ свѣденій, особенно подъ вашимъ руководствомъ.
-- Не увлекайтесь такъ, мой милый, остановилъ его Калэбъ, передъ глазами котораго проносился въ эту минуту образъ Сусанны.-- Вы уже говорили объ этомъ съ отцомъ!
-- Нѣтъ еще; но я ему скажу. Мнѣ только хочется прежде пріискать себѣ какое-нибудь занятіе. Мнѣ очень непріятно, что я долженъ огорчить отца, но, мнѣ кажется, что въ двадцать четыре года человѣкъ имѣетъ право жить своимъ умомъ. Не могъ-же я предвидѣть въ пятнадцать лѣтъ, на что окажусь годнымъ теперь, и что мнѣ слѣдуетъ воспитываться иначе, чѣмъ меня воспитывали.
-- Но, послушайте, Фрэдъ, увѣрены-ли вы, что Мэри любитъ васъ, что она согласится пойдти за васъ замужъ!
-- Я просилъ м-ра Фэрбротэра переговорить съ ней объ этомъ,-- мнѣ она запретила касаться этого предмета; -- онъ мнѣ передалъ, что я могу надѣяться, если выберу себѣ какую-нибудь профессію, только не священническую. Я чувствую, м-ръ Гартъ, что съ моей стороны непростительно безпокоить васъ и навязываться Мэри, не сдѣлавъ ничего для своего обезпеченія. Я не имѣю на это никакого права, я уже безъ того вашъ неоплатный должникъ, моего долга вамъ мнѣ не выплатить никакими деньгами.
-- Нѣтъ, мой другъ, вы имѣете право, отвѣчалъ Калэбъ съ чувствомъ.-- Молодые люди имѣть всегда право на помощь старыхъ. Я самъ былъ молодъ и принужденъ былъ работать безъ всякой помощи, а помощь была-бы мнѣ тогда очень кстати. Я подумаю. Приходите ко мнѣ завтра въ контору въ 9 часовъ. Не забудьте, въ контору.
М-ръ Гартъ никогда ничего серьезнаго не предпринималъ, не посовѣтовавшись съ женой, но, нужно сознаться, что на этотъ разъ, онъ уже по дорогѣ домой, рѣшилъ, что ему дѣлать.
-- Оно вышло такъ, какъ я думалъ, Сусанна, говорилъ Калэбъ женѣ, оставшись вечеромъ вдвоемъ съ нею. Онъ, только-что разсказалъ ей о томъ, какъ Фрэдъ помогалъ ему въ работѣ, но умолчалъ о дальнѣйшемъ.-- Дѣти полюбили другъ друга, я говорю про Фрэда и Мэри.
М-съ Гартъ опустила работу на колѣни и устремила на мужа свои проницательные глаза съ выраженіемъ живѣйшаго безпокойства.
-- Когда мы окончили работу, Фрэдъ мнѣ во всемъ сознался. Онъ ни за что не хочетъ идти въ священники. Мэри говоритъ, что не выйдетъ за него замужъ, если онъ сдѣлается священникомъ; онъ хочетъ работать подъ моимъ руководствомъ. Я рѣшился взять его въ себѣ и сдѣлать изъ него человѣка.
-- Калэбъ! вскричала м-съ Гартъ тономъ покорнаго изумленія.
-- Это будетъ хорошее дѣло. Мнѣ придется повозиться съ нимъ, но я увѣренъ, что добьюсь своего. Онъ любитъ Мэри, а серьезная любовь къ хорошей женщинѣ великая вещь, она преобразовываетъ человѣка.
-- Мэри говорила съ тобою объ этомъ? спросила м-съ Гартъ, слегка обиженная тѣмъ, что ей приходится узнать о такомъ дѣлѣ отъ мужа.
-- Ни слова. Разъ только спрашивалъ я ее о Фрэдѣ; она отвѣтила мнѣ, что ни за что не выйдетъ замужъ за человѣка празднаго, думающаго только о самомъ себѣ. Никакого другого разговора о Фрэдѣ у насъ еще не было. Но Фрэдъ посылалъ въ ней м-ра Фэрбротэра, такъ какъ ему самому она запретила говорить съ ней о такихъ вещахъ, и м-ръ Фэрбротэръ передалъ ему, что она его любитъ, но не желаетъ, чтобы онъ сдѣлался священникомъ. Фрэдъ серьезно полюбилъ Мэри, я это вижу, и это заставляетъ меня смотрѣть на него совсѣмъ другими глазами. Впрочемъ, онъ всегда намъ нравился, Сузанна.
-- Мнѣ жалко Мэри.
-- Жалко?
-- Да, Калэбъ, она могла-бы выйти замужъ за человѣка, который стоитъ двадцати Фрэдовъ Винци.
-- Какъ такъ? изумился Калэбъ.
-- Я убѣждена, что м-ръ Фэрбротэръ чувствуетъ къ ней расположеніе и намѣренъ былъ сдѣлать ей предложеніе, но, конечно, послѣ того, какъ Фрэдъ посылалъ его хлопотать за себя, объ этомъ нечего и думать.
Калэбъ помолчалъ съ минуту, уставившись въ полъ, и потомъ сказалъ:
-- Это было-бы честью и счастьемъ для меня, Сусанна, и я-бы радовался за тебя. Я чувствую, что ты выше той среды, въ которой живешь. Но вѣдь ты вышла-же за меня замужъ, хотя я былъ простымъ работникомъ.
-- Я вышла замужъ за лучшаго и умнѣйшаго изъ людей, которыхъ только знала.
-- Ну, и другимъ, можетъ быть, казалось, что ты могла сдѣлать лучшую партію. Но для меня это было-бы ужь очень скверно. Вотъ почему я такъ сочувствую Фрэду. Въ сущности онъ мальчикъ хорошій и способный, нужно только направить его на настоящую дорогу. А главное, онъ любитъ Мэри, и, судя по его словамъ, она дала ему косвенное обѣщаніе. Я чувствую, что душа этого молодого человѣка въ моихъ рукахъ, и постараюсь сдѣлать изъ него что-нибудь дѣльное. Это мой долгъ, Сусанна.
М-съ Гартъ была женщина не слезливая, но, по окончаніи рѣчи мужа, крупная слеза покатилась по ея щекѣ. Она быстро вытерла ее и сказала:
-- Многіе-ли сочли-бы своимъ долгомъ навязывать себѣ на шею новыя обузы, Калэбъ!
-- А что мнѣ за дѣло до того, что сдѣлали-бы другіе. Я поступаю, какъ мнѣ велитъ мой внутренній голосъ, и я надѣюсь, Сусанна, что ты мнѣ поможешь уладить все, какъ можно лучше для нашей дорогой Мэри.
Онъ устремилъ на жену взглядъ, въ которомъ выражалась тревожная просьба. Она встала и поцѣловала его, говоря:
-- Господь да благословитъ тебя, Калэбъ, ты добрый отецъ.
Съ этими словами она вышла изъ комнаты, чтобы выплакаться на единѣ. Она была убѣждена, что поведеніе ея мужа будетъ перетолковано въ дурную сторону и, какъ женщина практическая, не вѣрила, чтобы изъ Фрэда могло выйти что-нибудь путное.
Когда на слѣдующее утро Фрэдъ пришелъ въ контору, его ждало испытаніе, къ которому онъ никакъ не готовился.
-- Ну, Фрэдъ, сказалъ ему Калэбъ,-- я васъ пристрою по письменной части. Я самъ много пишу, но не могу управиться со всѣмъ; вы научитесь сводить счеты и замѣните мнѣ клэрка. Сильны вы въ письмѣ и въ арифметикѣ?
У Фрэда защемило сердце; такая работа ему и въ умъ не приходила, но онъ пришелъ съ твердою рѣшимостью работать и не захотѣлъ отступать назадъ.
-- Арифметика мнѣ всегда легко давалась, м-ръ Гартъ. А какъ я пишу вы, вѣроятно, знаете.
-- Посмотримъ, сказалъ Калэбъ, взялъ перо, осмотрѣлъ его тщательно, помакнулъ въ чернила и подалъ Фрэду вмѣстѣ съ листомъ разграфленной бумаги.-- Перепишите-ка мнѣ строки двѣ этого счета.
Въ обществѣ существовало въ то время мнѣніе, что джентельмену унизительно писать четкимъ почеркомъ, какъ какому-нибудь клерку. Фрэдъ переписалъ такимъ джентльменскимъ почеркомъ, который-бы сдѣлалъ честь любому виконту или епископу: гласныя всѣ были на одинъ манеръ, согласныя отличались только крючками вверхъ и внизъ, штрихи расплывались, буквы прыгали во всѣ стороны -- словомъ, если-бы вы не знали ранѣе, о чемъ идетъ рѣчь, вы ни за что-бы не разобрали написаннаго. Калэбъ хмурился все болѣе и болѣе, пока Фрэдъ писалъ, когда-же онъ кончилъ и протянулъ ему листокъ, м-ръ Гартъ съ сердцемъ ударилъ по бумагѣ кулакомъ. Дурно выполненная работа всегда выводила его изъ себя.
-- Чортъ знаетъ что такое! вскричалъ онъ.-- Хороша страна, нечего сказать! образованіе человѣка стоитъ сотни и сотни фунтовъ и вотъ къ чему оно приводитъ.
Онъ взглянулъ на несчастнаго переписчика.
-- Такой почеркъ мнѣ рѣшительно не годится, Фрэдъ.
-- Что-же мнѣ дѣлать, м-ръ Гартъ? спросилъ Фрэдъ, сильно пріунывшій и отъ такого нелестнаго отзыва объ его письмѣ, и отъ мысли, что его ставятъ на одну доску съ какимъ-нибудь клеркомъ.
-- Что дѣлать? Выучиться писать четко и прямо. Къ чему-же писать, если никто не состояніи разобрать, что мы пишемъ? горячился Калэбъ.-- Мало, что-ли, дѣла у людей, что мы ихъ станемъ затруднять нашими каракульками? Но наши школы объ этомъ и не думаютъ. Я потерялъ-бы богъ знаетъ сколько времени, разбирая письма, которыя мнѣ иногда присылаютъ, еслибы Сусанна не брала на себя этотъ трудъ. Возмутительно!
И Калэбъ швырнулъ прочь несчастный листокъ. Если-бы какой-нибудь посторонній посѣтитель зашелъ въ эту минуту въ контору, онъ подумалъ-бы, что какая-нибудь драма розигривается между этимъ негодующимъ дѣловымъ человѣкомъ и этимъ юношей съ аристократическою наружностью, раскраснѣвшимся и кусавшимъ себѣ губы отъ обиды. М-ръ Гартъ встрѣтилъ Фрэда такъ ласково, что въ душѣ его зародились самыя радужныя надежды, тѣмъ тяжелѣе было разочарованіе. Трудно сказать, чѣмъ-бы кончилось свиданіе, если-бы Фрэдъ не рѣшилъ заранѣе, что отправится въ Ловикъ къ Мэри сказать ей, что нашелъ себѣ работу у ея отца.
-- Мнѣ очень прискорбно, пробормоталъ онъ, наконецъ, съ усиліемъ.
Но м-ръ Гартъ уже уходился.
-- Ну что-же дѣлать, Фрэдъ, заговорилъ онъ своимъ обыкновеннымъ спокойнымъ тономъ.-- Научиться писать всякій можетъ. Я выучился самоучкой, вамъ стоитъ только присѣсть, работайте и день и ночь, если одного дня мало. Мы будемъ терпѣливы, мой милый. Колумъ будетъ вести книги, пока вы выучитесь. А теперь мнѣ нужно идти, закончилъ онъ, вставая.-- Передайте вашему отцу, что мы договорились съ вами. Когда вы будете умѣть писать, мнѣ не зачѣмъ будетъ держать Колума, я положу вамъ 80 фунтовъ на первый годъ, потомъ прибавлю.
Фрэдъ отправился прямо изъ конторы м-ра Гарта въ товарный складъ отца, чувствуя, что чѣмъ серьезнѣе онъ объяснится съ отцомъ, тѣмъ скорѣе тотъ пойметъ, что его рѣшеніе принято окончательно, а для серьезныхъ объясненій самое удобное время было то, которое отецъ проводилъ въ своемъ рабочемъ кабинетѣ при товарномъ складѣ.
Фрэдъ приступилъ къ объясненію прямо, изложилъ въ короткихъ словахъ, что онъ сдѣлалъ и чѣмъ рѣшилъ заниматься, и выразилъ искреннее сожалѣніе, что чувствуетъ себя рѣшительно неспособнымъ исполнить желаніе отца.
М-ръ Винци выслушалъ его съ глубокимъ изумленіемъ и молча, что служило у него признакомъ сильнаго душевнаго потрясенія. Дѣла его въ это утро шли дурно, и нахмуренное лицо его дѣлалось все мрачнѣе и мрачнѣе, пока сынъ говорилъ. Когда Фрэдъ замолчалъ, м-ръ Винци положилъ свои книги въ ящикъ и съ шумомъ повернулъ ключъ въ замкѣ, потомъ взглянулъ пристально на сына и сказалъ:
-- Такъ вы, наконецъ, избрали себѣ карьеру, сэръ?
-- Да, отецъ.
-- Отлично, я вамъ не препятствую. Вы пренебрегли полученнымъ вами образованіемъ и опустились внизъ, тогда какъ я далъ вамъ средство подняться вверхъ. Я болѣе не скажу ни слова.
-- Мнѣ очень прискорбно, отецъ, что мы расходимся во взглядахъ. Мнѣ кажется, что я могу оставаться точно такимъ-же джентельменомъ, занимаясь профессіей, которую я избралъ, какимъ-бы я былъ, сдѣлавшись священникомъ. Но я очень вамъ благодаренъ за все, что вы сдѣлали для меня.
-- Отлично. Я не скажу болѣе ни слова. Я умываю руки. Надѣюсь только, что если у васъ будетъ когда-нибудь сынъ, то онъ лучше заплатитъ вамъ за ваши заботы о немъ.
Слова эти укололи Фрэда какъ ножемъ въ сердце.
-- Надѣюсь, что вы мнѣ позволите жить у васъ, сэръ, сказалъ онъ, вставая.-- Жалованья, которое я буду получать, хватитъ на то, чтобы платить за столъ.
-- Убирайтесь къ чорту, съ вашимъ столомъ! вскричалъ м-ръ Винци, выходя изъ себя при мысли, что сынъ станетъ платить ему за кусокъ хлѣба за его обѣдомъ.-- Конечно, мать пожелаетъ, чтобы вы остались жить съ нами. Но я не стану держать для васъ лошади, и вы будете одѣваться на свой счетъ. Вѣроятно, вы износите въ годъ меньше платья, когда вамъ самимъ придется платить за него.
Фрэдъ все еще переминался на мѣстѣ, ему не хотѣлось уйти отъ отца такъ. Наконецъ, онъ рѣшился и сказалъ:
-- Надѣюсь, что вы позволите мнѣ пожать вамъ руку, отецъ, и простите меня за огорченіе, которое я вамъ причинилъ.
М-ръ Винци бросилъ, не вставая, быстрый взглядъ на сына и протянулъ ему руку, пробормотавъ торопливо:
-- Да, да, ни слова болѣе объ этомъ.
Объясненіе съ матерью было гораздо длиннѣе; она была безутѣшна. Рѣшеніе Фрэда доказывало ей несомнѣннымъ образомъ то, о чемъ ея мужъ, можетъ быть, и не думалъ вовсе, что Фрэдъ женится на Мэри Гартъ, что ея жизнь будетъ отнынѣ отравлена вторженіемъ въ ея семейный кругъ этихъ Гартовъ съ ихъ плебейскими замашками, и что ея любимецъ, красивою, аристократическою наружностью котораго она такъ гордилась, усвоитъ себѣ ихъ полное пренебреженіе къ внѣшности и къ костюму. Ей казалось, что Гарты составили заговоръ съ цѣлью завлечь ея неоцѣненнаго Фрэда, но она не рѣшилась настаивать на этомъ мнѣніи, потому что при первомъ намекѣ Фрэдъ такъ вспылилъ, что она испугалась. Она была женщина слишкомъ мягкаго характера, чтобы сердиться, но она чувствовала, что счастье ея разбито, и въ продолженіи нѣсколькихъ дней всплакивала всякій разъ, какъ взглядывала на Фрэда. Ей тѣмъ труднѣе было вернуться къ своему нормальному настроенію, что Фредъ предупредилъ ее, чтобы она не касалась этого вопроса съ отцемъ, который разрѣшилъ ему поступать такъ, какъ онъ желаетъ, и простилъ ему. Если-бы мужъ ея сердился на Фрэда, она-бы стала защищать своего любимца. Наконецъ, на четвертый день м-ръ Винци сказалъ ей:
-- Ну, полно, Люси, моя дорогая, не убивайся такъ. Ты всегда баловала мальчика, продолжай баловать и теперь.
-- Ничто меня никогда такъ не огорчало, Винци, отвѣчала жена, и подбородокъ ея задрожалъ, а грудь заволновалась,-- ничто, кромѣ его болѣзни.
-- Ну полно! Отъ дѣтей всегда приходится терпѣть горе. Не тоскуй, а то мнѣ будетъ еще тяжелѣе.
-- Я не буду больше, отвѣчала м-съ Винци, тронутая этою просьбою и встряхивая головой, какъ птица встряхиваетъ свои помятыя крылья.
-- И чего такъ убиваться изъ-за него, сказалъ м-ръ Винци полушутливомъ тономъ,-- или ты за Фрэдомъ забыла Розамунду?
-- Да, бѣдняжка. Мнѣ было очень жаль ее, что она выкинула; но, слава Богу, она теперь поправилась.
-- Выкинула, это вздоръ! Но Лейдгатъ неглижируетъ практикой и входитъ въ долги, какъ говорятъ. Я увѣренъ, что Розамунда на этихъ дняхъ придетъ во мнѣ съ какой-нибудь трогательной исторіей. Но они не получатъ отъ меня ни гроша. Пусть его родня помогаетъ ему. Я всегда былъ противъ этого брака. Но объ этомъ говорить, только слова даромъ терять. Позвони, чтобы подали лимоновъ, и не будь больше такой грустной, Люси. Завтра я свожу тебя и Луизу въ Риверстонъ.