ГЛАВА LXXII
Доротея, въ порывѣ великодушія, готова была принять на себя защиту Лейдгата противъ павшаго на него подозрѣнія, что онъ получилъ отъ Бюльстрода деньги въ видѣ взятки; но порывъ этотъ былъ сильно парализованъ м-ромъ Фэрботэромъ, взглянувшимъ на обстоятельства дѣла съ точки зрѣнія человѣка опытнаго.
-- Это чрезвычайно щекотливый вопросъ, говорилъ онъ ей.-- Разсудите сами, какимъ путемъ мы можемъ добраться до истины? Для этого нужно: или формальное слѣдствіе, съ участіемъ судебной власти, или частное объясненіе съ Лейдгатомъ. Для перваго мы не имѣемъ основательныхъ данныхъ, иначе Гоули не преминулъ-бы воспользоваться ими; чтожъ касается второго, то, признаюсь, я бы ни за что не рѣшился вступить въ объясненія съ Лейдгатомъ; онъ принялъ-бы такой допросъ за смертельную обиду. Я уже не разъ испыталъ, какъ трудно говорить съ нимъ о предметахъ, лично его касающихся; притомъ, надобно хорошо знать его прошлое, чтобы имѣть право смѣло отстаивать его.
-- Я твердо убѣждена, что въ этомъ дѣлѣ онъ совершенно чистъ. Вообще я думаю, что люди гораздо лучше, чѣмъ о нихъ судятъ ближніе, возразила Доротея.
Въ послѣдніе два года она дѣйствительно пріучила себя, на основаніи личнаго опыта, весьма строго относиться къ неблагопріятнымъ для чьей либо репутаціи слухамъ; вотъ почему она въ первый разъ въ жизни разсердилась на м-ра Фэрбротэра. Ей не понравилось, что онъ съ такой осмотрительностію взвѣшиваетъ всѣ обстоятельства, вмѣсто того, чтобы безусловно вѣрить въ невинность Лейдгата и въ возможность оправдать его.
Два дня спустя, когда Фэрбротэръ обѣдалъ вмѣстѣ съ нею и съ супругами Читамъ у ея дяди, и когда лакеи, подавъ дессертъ, удалились изъ столовой, а м-ръ Брукъ задремалъ въ креслѣ, Доротея опять вернулась съ необыкновеннымъ одушевленіемъ въ прежнему разговору.
-- М-ръ Лейдгатъ хорошо пойметъ, говорила она,-- что если до его друзей дошла распускаемая на его счетъ клевета, то очень естественно, что они пожелаютъ оправдать его. Одною изъ главныхъ цѣлей нашей жизни должна быть забота о томъ, чтобы облегчать горе ближняго. Особенно я не могу оставаться равнодушной къ непріятностямъ, постигшимъ человѣка, который принималъ такое живое участіе въ тяжелыя минуты моей жизни и лечилъ меня во время болѣзни.
Тонъ и манеры Доротеи отличались теперь тою-же энергіей, какъ и три года тому назадъ, когда она занимала мѣсто хозяйки за столомъ своего дяди, только съ годами она пріобрѣла болѣе опытности и потому еще смѣлѣе выражала свое мнѣніе. Чтожъ касается сэра Джемса Читама, онъ ужь не глядѣлъ прежнимъ покорнымъ, уступчивымъ поклонникомъ Доротеи; въ настоящее время это былъ внимательный зять, преклонявшійся передъ достоинствами сестры своей жены, но въ то же время находившійся въ постоянномъ страхѣ, чтобы Додо не впала въ какое-нибудь новое увлеченіе, такое-же неудачное, какъ ея бракъ съ Казобономъ. Слушая ее, онъ уже рѣдко улыбался, и хотя произносилъ при этомъ свое обычное: "Именно такъ!" но далеко не тѣмъ тономъ, какъ бывало прежде. Не смотря однако на это, Доротея вскорѣ убѣдилась, что ей нечего бояться зятя и что онъ ея истинный другъ. Но на этотъ разъ сэръ Джемсъ счелъ за нужное рѣшительно протестовать противъ выраженнаго ею мнѣнія.
-- Однако, Доротея, сказалъ онъ,-- нельзя-же вамъ распоряжаться человѣкомъ, какъ вещью. Лейдгатъ долженъ самъ знать,-- если онъ теперь этого не знаетъ, то узнаетъ скоро,-- что о немъ думаетъ общество. Онъ обязанъ самъ защищать свое доброе имя. Нельзя-же вамъ дѣйствовать за него!
-- Притомъ я полагаю, что друзьямъ м-ра Лейдгата слѣдуетъ выждать болѣе благопріятнаго времени, замѣтилъ Фэрбротэръ.-- Очень можетъ быть, что Лейдгатъ по слабости характера,-- я это говорю по личному опыту,-- поддался минутному искушенію,-- чему можетъ подвергнуться каждый благородный человѣкъ,-- и принялъ деньги, предложенныя ему не прямо въ видѣ взятки, а поднесенныя въ видѣ подарка, съ условіемъ, чтобы онъ молчалъ о постыдномъ дѣлѣ, случившемся въ былыя времена. Повторяю опять, я считаю очень естественнымъ, если подъ давленіемъ обстоятельствъ Лейдгатъ не выдержалъ характера и соблазнился -- взялъ. Но я положительно увѣренъ, что онъ дѣйствовалъ въ этомъ случаѣ противъ своихъ убѣжденій и подчинился только горькой необходимости. Со всѣмъ тѣмъ, намъ нельзя запретить общественному мнѣнію клеймить такой поступокъ позорнымъ словомъ: "преступленіе," потому что у насъ нѣтъ другихъ доказательствъ въ пользу Лейдгата, кромѣ тѣхъ, какія мы можемъ узнать изъ его чистосердечнаго признанія.
-- Какъ это жестоко! воскликнула Доротея, всплеснувъ руками.-- Неужели у васъ не достало-бы духу одному возвысить голосъ за человѣка, когда весь свѣтъ начнетъ бросать грязью въ его доброе имя! Неужели прежняя жизнь не принимается во вниманіе, когда дѣло идетъ о репутаціи человѣка!
-- Дорогая м-съ Казобонъ, замѣтилъ м-ръ Фэрбротэръ, выслушавъ съ улыбкой ея горячую защиту,-- репутація человѣка вѣдь не надпись, вырѣзанная на мраморѣ. Она не составляетъ нѣчто прочное и неизмѣнное; она можетъ разложиться вдругъ, какъ тѣло отъ болѣзни.
-- Значитъ, ее можно, также какъ и больное тѣло, лечить и возстановить, отвѣтила Доротея.-- Вотъ почему я и не побоюсь спросить у и-ра Лейдгата всю правду и постараюсь ему помочь. Бояться мнѣ нечего... Джэмсъ, такъ какъ мнѣ нельзя пріобрѣсти землю для училища, но я хочу взять въ свое веденіе и на свое содержаніе госпиталь у м-ра Бюльстрода; по этому поводу я должна буду посовѣтоваться съ м-ромъ Лейдгатомъ, можно-ли сдѣлать что нибудь хорошее при существующихъ тамъ порядкахъ. Это будетъ самый удобный случай вызвать его на откровенный разговоръ, и я увѣрена, что онъ разъяснитъ мнѣ все дѣло. Тогда мы поддержимъ его общими силами и выведенъ изъ затруднительнаго положенія. По моему, высшая степень мужества въ человѣкѣ состоитъ въ томъ, чтобы смѣло идти на защиту добраго имени ближняго.
При этихъ словахъ глаза Доротеи сдѣлались влажны, и взволнованный голосъ ея разбудилъ дядю, который началъ вслушиваться въ разговоръ.
-- Правду говорятъ, что женщина своимъ краснорѣчіемъ можетъ достигнуть такихъ результатовъ, какихъ никогда не добьемся мы, мужчины, замѣтилъ Фэрбротэръ, вполовину убѣжденный доводами Доротеи.
-- А мнѣ кажется, что женщинамъ слѣдуетъ быть осторожнѣе и побольше слушаться тѣхъ, кто знакомъ со свѣтомъ ближе, чѣмъ онѣ, сказалъ сэръ Джэмсъ, хмуря брови.-- Что-бы вы ни намѣрены были дѣлать впослѣдствіи, Доротея, но теперь вамъ слѣдуетъ подержать ваши порывы и не вмѣшиваться въ исторію Бюльстрода. Мы еще не знаемъ, какъ и чѣмъ она кончится. Правду я говорю? заключилъ онъ, обращаясь къ м-ру Фэрбротэру.
-- Да, я также думаю, что лучше подождать, отвѣчалъ тотъ.
-- Да, да, душа моя, заговорилъ вдругъ м-ръ Брукъ, не совсѣмъ ясно понимавшій, о чемъ идетъ рѣчь, но вполнѣ довольный тѣмъ, что и ему можно вставить кстати свое замѣчаніе.-- Нѣтъ ничего легче, какъ далеко зайти, понимаешь? И тебѣ неслѣдуетъ давать волю воображенію, а тѣмъ болѣе торопиться тратить деньги на новое предпріятіе. Это совсѣмъ не годится, понимаешь? Гартъ втянулъ меня въ сильные расходы своими улучшеніями по имѣнію -- дренажами и тому подобное... Я-таки поистратился то на то, то на другое... мнѣ необходимо попридержаться... Вотъ и вы, Читамъ, тратите чуть не цѣлое состояніе на дубовую ограду вокругъ вашей усадьбы...
Доротея въ негодованіи встала съ мѣста и ушла съ Целіей въ библіотеку, служившую ей гостиной въ домѣ дяди.
-- Право, Додо, тебѣ слѣдуетъ слушать Джемса, заговорила Целія,-- иначе ты опять попадешь въ бѣду. Вспомни, ты всегда дѣлала промахи, и будешь дѣлать ихъ, если станешь, исполнять всѣ свои фантазіи. Я считаю истиннымъ благополучіемъ, что Джемсъ такъ заботится о тебѣ. Онъ исполняетъ всѣ твои желанія, но подаетъ тебѣ добрый совѣтъ, если ты слишкомъ увлекаешься. Въ этомъ заключается выгода имѣть брата, а не мужа.
-- Очень нуженъ мнѣ мужъ! воскликнула Доротея.-- Мнѣ нужно только одно -- чтобъ не стѣсняли мои чувства на каждомъ шагу...
Говоря это, м-съ Казобонъ не выдержала и залилась слезами досады.
-- Додо! Додо! остановила ее Целія своимъ тихимъ, густымъ контръ-альто,-- ты не послѣдовательна въ своихъ дѣйствіяхъ: то держишься одной системы, то другой. Ты подчинялась-же волѣ м-ра Казобона самымъ унизительнымъ образомъ. Мнѣ кажется, еслибы онъ выразилъ желаніе, чтобы ты со мной не видѣлась, ты-бы и тогда повиновалась ему!..
-- Да, правда, я подчинялась его волѣ, когда считала это своимъ долгомъ, отвѣчала Доротея, смотря сквозь слезы на сестру.
-- Такъ почему-же ты не считаешь своимъ долгомъ въ иныхъ случаяхъ хоть нѣсколько подчиняться желаніямъ Джемса? возразила Целія съ нѣкоторой рѣзкостію.-- Потому-ли, что онъ заботится о твоей пользѣ! Мужчины все знаютъ лучше, чѣмъ женщины, исключая того, что мы знаемъ лучше ихъ...
Доротея расхохоталась и вытерла слезы.
-- То есть, я говорю о дѣтяхъ, о хозяйствѣ и т. д., продолжала Целія.-- Но еслибы Джемсъ былъ въ чемъ нибудь неправъ, я-бы ему ни за что не уступила, какъ ты это дѣлывала съ Казобономъ, заключила она.