III

ТАИНСТВЕННЫЙ ГОСТЬ

Не прошло и часа после отъезда графа дю Люка из замка, как на расстоянии мушкетного выстрела от его стены показались два всадника. Один ехал впереди, другой позади. По-видимому, первый был господин или начальник второго. Подъехав к группе деревьев, они остановились, желая посоветоваться.

Всадники эти, укутанные в плащи, в шляпах, надвинутых на брови, подозрительно смотрели во все стороны. Кони их, обрызганные грязью, с трудом передвигали ноги от усталости: они совершили длинный и трудный путь.

-- Лектур!-- произнес первый всадник, который действительно был главным -- если и не господином второго, то, во всяком случае, лицом, стоящим выше,-- далеко ли еще до Парижа?

-- Три с половиною лье, сударь,-- почтительно отвечал Лектур.

-- Три с половиною лье,-- с досадой воскликнул незнакомец.-- Это очень далеко, мой друг!

-- Поистине, сударь, в особенности же с измученными двухдневным путешествием конями. Смотрите, они совсем изнурены.

-- И все-таки мне нужно успеть. Что делать? Увы! Нам не особенно посчастливилось в нашей экспедиции, мой бедный Лектур. Теперь я сожалею, хоть и поздно, что не последовал твоему доброму совету.

-- Не жалейте ни о чем! -- успокаивающе произнес Лектур.-- Как раз в настоящую минуту нам судьба покровительствует больше, чем мы могли ожидать.

-- Что ты этим хочешь сказать?

-- Посмотрите вперед, сударь!

-- Ну, смотрю.

-- Что же вы видите?

-- Как что? Я вижу высокие стены замка, который мог бы служить надежным оплотом в трудную минуту и выдержать какую угодно осаду. Конечно, если бы он находился в надежных руках.

-- Он в надежных руках, сударь. Это замок Мовер, принадлежащий графу Оливье дю Люку.

--- Неужели? -- радостно воскликнул незнакомец.

-- Так точно, сударь!

-- А если так, то мы спасены! Граф дю Люк, если только я не ошибаюсь, один из самых преданных ревнителей нашей веры.

-- Прибавьте: один из самых преданных нашей партии.

-- Да, да, это правда. Хоть я лично и не знаком с графом, но брат мой говорил мне о нем много хорошего и относится к нему с большим уважением. Не думаю, чтобы он отказал нам в гостеприимстве.

-- Ваше имя может служить порукой...

-- Тише, Лектур! Мое имя не должно быть произносимо, не забывай: мы беглецы. Если бы господин де Люинь, который благодаря Богу считает, что мы далеко отсюда, знал, как мы близко от него, он, недолго думая, арестовал бы нас. Будем же осторожны! И какова бы ни была легальность графа дю Люка, сохраним пока строгое инкогнито.

-- Вы правы, сударь! "Не будем искушать наше будущее",-- как говорит епископ Люсонский,-- смеясь, ответил Лектур.

-- Совершенно верно! Я нисколько не сомневаюсь в графе, но он в замке не один: там живут и другие люди.

-- А обещание щедрой награды в наше злополучное время легко превращает честного человека в мошенника.

-- Вот именно.

-- Итак, сударь, -- прямо в замок?

-- Едем! Что же касается тебя, то остановись в деревне, которая расположена на берегу реки у подошвы этого холма, и постарайся запастись лошадью. Если же это окажется невозможным, то переночуй в гостинице и завтра, чуть свет, проберись в Париж. Я тебе дал все нужные инструкции. Помимо того, ты мой молочный брат, и все знают, что я от тебя ничего не скрываю: мои друзья примут тебя с распростертыми объятиями и поверят всему, что ты скажешь.

-- Прекрасно, сударь. Что мне делать, я знаю. Но что вы будете делать?

-- Я буду ожидать тебя здесь, в этом замке, в совершенной безопасности и всегда готовый по первому знаку снова принять тебя к себе.

-- Весьма благоразумно, сударь. Итак, я вас покидаю. Положитесь на меня. Завтра утром я увижусь с вашими друзьями и узнаю, насколько вы можете довериться их обещаниям.

-- Постой, постой, чудак! Ты хочешь уехать, не пожав мне руки?

-- Простите, сударь! -- воскликнул Лектур, почтительно целуя протянутую ему руку.

-- Полно, полно! Разве мы не братья?.. В особенности не забывай впредь до нового распоряжения, что я теперь барон де Серак.

-- Конечно, барон де Серак. Насколько я припоминаю, вы уже не в первый раз именуетесь таким образом.

-- Ах ты, болтун! -- смеясь, воскликнул незнакомец.

-- До свиданья! Желаю успеха, сударь!

-- И тебе также, мой верный друг! Но прошу тебя, не дай мне слишком долго киснуть в этой тюрьме. Ты ведь знаешь, что окрестности Парижа для нас не особенно здоровы. Да и кроме того, надо спешить.

-- Будьте покойны, сударь, я не потеряю ни одной секунды.

Они расстались. Оба перешли на шаг, так как иначе я не могли ехать на своих усталых конях. Первый направился ко рву, второй -- к деревне.

Около рва незнакомца внезапно остановил оклик стража: "Кто идет?" Он это предвидел и, осадив коня, громким голосом ответилз

-- Эй, друг мой! Рыцарь веры желает видеть графз дю Люка и передать ему несколько писем.

-- Подождите немного, господин рыцарь!-- ответил страж.-- Я позову кого следует.

-- Зови, мой друг, но только поскорее. И я, и моя лошадь изнемогаем от усталости.

-- Несколько минут придется подождать, сударь.

-- Хорошо, если только ты не превратишь каждую минуту в четверть часа.

Страж засмеялся.

Через пять минут открылась потайная дверь в стене замка и из нее вышла черная фигура домоправителя, господина Ресту. Он почтительно поклонился.

-- С кем я имею честь говорить? -- спросил он через ров.

-- Я барон де Серак,-- ответил путник,-- рыцарь веры. Я желаю войти в замок. Я совершил далекий путь и принес весьма важные известия.

-- Мой господин, граф дю Люк, в настоящее время отсутствует. Но Боже сохрани, чтобы двери нашего замка были закрыты для такого достойного рыцаря, как барон де Серак.

Домоправитель подал знак, и тотчас же опустился подъемный мост.

Мнимый барон де Серак проехал в первый двор замка, где его снова встретил домоправитель, прошедший через потайную дверь. Он помог ему слезть с коня и почтительно поклонился.

-- Приветствую вас, господин барон, в Мовере. Распоряжайтесь, как у себя дома.

-- Благодарю вас за ваше гостеприимство,-- ответил барон.-- Будет ли мне позволено, за отсутствием графа, изъявить свое почтение и свою благодарность графине?

-- Графиня удалилась в свои покои, барон. В отсутствие графа она никого не принимает. Но все желания господина барона будут исполнены.

-- Если мне нельзя видеть графиню, то позвольте по крайней мере просить вас передать ей это послание.

Барон вынул из кармана бархатного камзола несколько запечатанных воском писем и подал одно из них домоправителю. Тот принял письмо с поклоном.

-- Письмо будет немедленно передано графине,-- сказал он, передавая его слуге, который тотчас же удалился.-- А теперь, господин барон, если пожелаете следовать за мною, я провожу вас в ваши покои.

-- Пойдемте! Только, пожалуйста, распорядитесь, чтобы как можно лучше ухаживали за моею лошадью; это животное хорошей породы, и я очень дорожу им.

-- Прошу господина барона не беспокоиться на сей счет. Мы знаем уход за благородными животными. Мы позаботимся должным образом о вашем коне.

-- Прошу вас, проведите меня в мою комнату.

Домоправитель повел барона по многим ярко освещенным коридорам и наконец привел его в обширный покой с великолепным альковом. Кровать стояла на особом возвышении и была такой ширины, что на ней могли бы спать хоть шесть человек.

Огромный камин был затоплен и ярко пылал. Перед ним стоял большой стол, весь заставленный роскошными блюдами и напитками. Такой ужин всегда ожидал в гостеприимном замке графа дю Люка случайного гостя или усталого путника.

Незнакомец улыбнулся.

-- Что за гостеприимство! -- воскликнул он.

-- Гость -- посланник Божий,-- ответил домоправитель, почтительно кланяясь,-- ему должно предложить все, что только есть лучшего в доме.

-- Мой друг!-- сказал барон.-- Быть может, сюда прибудет мой слуга, которого я оставил близ Парижа.

-- Его немедленно проведут к вам, господин барон, в какой бы час дня или ночи он ни прибыл.

-- Я ожидаю его через день-два, не раньше. Но, скажите мне, надолго уехал граф?

-- Мы рассчитываем, что он вернется уже сегодня ночью.

-- Прекрасно! Когда бы он ни вернулся, как только он изъявит желание видеть меня, я готов его принять с живейшею радостью.

В это время вошел слуга, передавший письмо графине, почтительно поклонился и произнес:

-- Графиня прочла письмо, которое доставил ей господин барон, и приказала поблагодарить барона за то, что он удостоил посетить замок Мовер. После ужина графиня посетит господина барона, если только он уделит ей несколько минут до отхода ко сну.

-- Передайте графине,-- ответил барон,-- мою искреннюю благодарность и мое высокое к ней уважение. Скажите ей, что я беспрекословно подчиняюсь ее распоряжениям и буду счастлив, если получу возможность лично извиниться перед нею за причиненное мною в ее гостеприимном доме беспокойство.

Слуга поклонился и вышел, сопровождаемый домоправителем.

Барон -- мы до поры до времени будем так называть его -- тотчас уселся к столу и принялся за ужин.

Он буквально умирал с голоду, так как двое суток скакал без передышки.

Он положил на кресло свою шпагу, шляпу и плащ.

Барону было под пятьдесят лет, хотя на вид нельзя было дать и сорока. Прекрасно сложенный и высокий, сн обнаруживал в движениях изящество придворного кавалера. Вся его внешность, в особенности маленькие руки и ноги, свидетельствовала о знатном происхождении. Простая одежда не отличалась ничем бросающимся в глаза, но так ловко облегала тело и он носил ее с такой грацией, что его смело можно было принять ва переодетого принца крови.

Как бы то ни было, барон ел и пил с большим аппетитом.

Однако же, как только первый голод был утолен, тревожные мысли овладели бароном. Его брови нахмурились, глаза задумчиво устремились вдаль. Он прекратил ужин. Стакан его стоял пустой.

Наконец он вынул пакет бумаг из потайного кармана, положил их на стол и принялся разбирать не только внимательно, но с какою-то особою тревогою. Он совсем забыл о своем ужине и всецело отдался чтению писем, большею частью шифрованных.

Легкий шум заставил его опомниться. Бумаги мгновенно исчезли, и барон как ни в чем не бывало снова принялся за свой ужин.

В тот же миг раскрылась портьера, вошел слуга и возвестил приход графини дю Люк, которая не замедлила войти в комнату.

Барон отодвинул стол, бросил салфетку и быстро встал.

-- Сударыня,-- произнес он,-- мне, право, совестно...

-- Что я принимаю без особых церемоний человека ваших достоинств? Господин барон, я пришла лично извиниться перед вами.

Она слегка прикоснулась пальчиками к протянутой руке барона; он подвел ее к креслу у камина; графиня села.

-- Садитесь, барон, прошу вас. Вы у себя. Он поклонился и сел напротив нее.

-- Господин барон! Я никого не принимаю в отсутствие мужа. Но для вас я сделала исключение, так как вы привезли мне письмо одной из моих лучших подруг.

-- Марии Бетюнь, ныне герцогини де Роган.

-- Да, барон! Мари и я воспитывались вместе и связаны самой тесной дружбой. Я ее близко знаю и вполне уверена, на основании ее письма, что человек, о котором она отзывается с таким восторгом, должен также принадлежать к числу ее друзей или по крайней мере быть ей близок.

-- Действительно, графиня,-- ответил незнакомец с едва заметной улыбкой,-- я принадлежу к числу лиц, пользующихся полным довернем герцогини де Роган.

-- Это само собою разумеется, барон, иначе вы бы не привезли мне ее письма. Желая доказать вам, как много для меня значит рекомендация герцогини, я и приняла вас в отсутавие мужа.

-- Я не знаю, как и благодарить вас, графиня, за высокую честь, которой вы меня удостаиваете.

-- Как? Единственно только тем, что воспользуетесь как можно дольше моим гостеприимством.

-- Бесконечно обязан вам, графиня, но пребывание мое у вас продлится не более двух-трех дней.

-- Позвольте надеяться, что графу удастся удержать вас гораздо дольше.

Барон был в восторге от любезности этой прелестной женщины. Он снова поклонился и произнес:

-- Граф дю Люк -- доблестный дворянин. Он глубоко чтим всеми рыцарями веры, и мне достоверно известно, что герцог де Роган, на основании отзывов своего брата де Субиза, с нетерпением выжидает случая познакомиться с вашим супругом.

-- Дружба господина де Субиза с моим мужем сделала его пристрастным к нему.

-- Ничуть, сударыня. Де Субиз был только эхом общего мнения, господствующего среди главных представителей пашей партии. Крайне сожалею об отсутствии графа.

-- Оно будет непродолжительно, барон. Я ожидаю графа с минуты на минуту. Он, наверное, вернется к ночи и завтра утром будет к вашим услугам.

Разговор продолжался еще некоторое время в том же направлении. Наконец графиня стала прощаться. По звуку серебряного колокольчика портьера поднялась и явились фрейлины графини.

Барон довел ее до дверей, почтительно поклонился, и она, ласково кивнув ему головой, вышла. Барон снова остался один. Он переоделся в великолепный шелковый халат, лежавший на стуле около постели, придвинул стол к камину, удобно расположился в кресле и снова принялся рыться в своих бумагах. Кроме того, он написал несколько писем, также шифрованных. Окончив работу, он в четыре часа утра свернул все бумаги, спрятал сверток под подушку и сам улегся, положив около себя на стуле шпагу и пистолеты,-- больше по привычке.

Через пять минут он уже спал крепким сном.

Утром в замок прибыл нарочный от графа дю Люка и известил графиню о том, что, к величайшему сожалению графа, он может вернуться лишь спустя два-три дня -- не раньше.

Графиня была очень огорчена этим известием, но делать было нечего. Она грациозно извинилась перед гостем и выразила желание, чтобы он непременно дождался возвращения графа.

Графиня и Диана старались всеми силами сделать пребывание барона в замке по возможности приятным. Скучные церемонии, требуемые этикетом, мало-помалу исчезли. В прогулках по парку и по окрестностям замка, сопровождаемых приятной и веселой беседой, незаметно прошло пять дней.

Граф дю Люк не возвращался и не подавал никакого известия о себе. Графиня начала сильно беспокоиться: она решительно недоумевала, ломала голову и не могла ничего придумать для объяснения отсутствия и молчания мужа.

Однажды утром домоправитель Ресту возвестил мнимому барону де Сераку, что человек, именующий себя Лектуром, желает его видеть.

Барон приказал немедленно ввести его. Между ними произошел весьма продолжительный разговор, содержание которого осталось тайной для всех, но результатом его было то, что встревоженный барон объявил о своем отъезде в тот же день.

И действительно, несмотря на уговоры графини и Дианы, он, ссылаясь на дела, не терпящие отлагательства, покинул замок в сопровождении Лектура,