Переговоры съ непріятелемъ.
М-ръ Фладгэтъ былъ однимъ изъ тѣхъ, домовитыхъ холостяковъ, которымъ никогда не бываетъ уютно въ меблированныхъ комнатахъ и квартирахъ и которые при первой же возможности заводятъ собственное хозяйство. Онъ нанималъ большой, старомодный домъ по сосѣдству съ Россель-скверомъ и часто давалъ сытные, хотя и не притязательные, обѣды. На его воскресныхъ обѣдахъ въ особенности всегда можно было встрѣтить одну или двѣ изъ второстепенныхъ знаменитостей и на одинъ изъ такихъ обѣдовъ былъ приглашенъ и Маркъ, какъ это естественно слѣдовало послѣ успѣха "Иллюзіи".
Онъ очутился въ обществѣ лицъ, знакомыхъ ему по фотографіямъ, и услышалъ имена, ставшія уже общественнымъ достояніемъ. Были между ними и такія, которыя когда-то гремѣли, а теперь уже начинали забываться; другіе же, въ настоящее время мало извѣстныя, долженствовали прославиться и, наконецъ, немногія, и отнюдь не менѣе одаренныя чѣмъ остальныя, которымъ не суждено было никогда подастъ въ знаменитости. Было два или три созвѣздія значительной величины, окруженныя какъ бы "млечнымъ путемъ" изъ меньшихъ звѣздъ, и въ числѣ ихъ адвокатура, профессора и сцена насчитывали болѣе или менѣе представителей.
Маркъ, какъ начинающая знаменитость, которой предстоитъ оправдать свой первый успѣхъ, занималъ мѣсто среднее между звѣздами первой и второй величины; М-ръ Фладгэтъ познакомилъ его со многими выдающимися людьми, собравшимися у него, и всѣ они привѣтливо поощряли Марка.
Въ ту минуту какъ онъ отошелъ на минуту отъ главнаго центра бесѣды, его хозяинъ, порхавшій отъ одного кружка гостей къ другому, неспѣшилъ перехватить его, говоря: -- м-ръ Эр. Ашбёрнъ, я желаю васъ познакомить съ однимъ очень умнымъ молодымъ человѣкомъ... я знаю его съ дѣтства... онъ поступалъ на сцену и собирается показать всѣхъ насъ со временемъ. Онъ вамъ понравится. Пойдемте, я васъ представлю другъ другу. Ему очень хочется съ вами познакомиться.-- И Маркъ послѣдовалъ за нимъ черезъ всю комнату, очутился лицомъ въ лицу съ той парой холодныхъ глазъ, которые пронизали его, когда онъ быль съ визитомъ у Физерстоновъ, и нашелъ портретъ Мабель Лангтонъ. М-ръ Фладгэтъ уже исчезъ и оставилъ ихъ двоихъ въ углу гостиной. Сообщенія Долли о террорѣ, въ какомъ держалъ ее этотъ человѣкъ, только усилили антипатію и предубѣжденіе Марка, овладѣвшія имъ еще при первомъ свиданіи; онъ чувствовалъ себя неловко и сердился, что судьба опять свела ихъ, но уклониться не было никакой возможности, а самъ Каффинъ былъ вполнѣ развязенъ и спокоенъ.
-- Мнѣ кажется, мы уже встрѣчались... въ Гресвеноръ-Плесѣ, началъ онъ,-- но вы, вѣроятно, позабыли.
-- Нѣтъ,-- отвѣчалъ Маркъ,-- я васъ хорошо помню, и кромѣ того,-- прибавилъ онъ съ выраженіемъ, которое Каффинъ долженъ быль принять къ свѣденію,-- я много слышалъ о васъ въ послѣднее время отъ Лангтоновъ... т.-е. отъ миссъ Лангтонъ.
-- Ахъ!-- сказалъ Каффинъ,-- многіе люди были бы этимъ польщены, но когда человѣкъ имѣетъ несчастіе, какъ я, не нравиться такой увлекающейся молодой дѣвицѣ, какъ миссъ Лангтонъ, то чѣмъ меньше она говоритъ о немъ, тѣмъ лучше.
-- Считаю необходимымъ заявить,-- холодно возразить Маркъ,-- что въ томъ частномъ дѣлѣ, какое до васъ касалось, я составилъ себѣ мнѣніе; каково бы оно ни было, совершенно самостоятельно.
-- И не желаете измѣнять его? Это очень понятно; и такъ какъ слова миссъ Лангтонъ послужили поводомъ къ тому, чтобы у васъ составилось обо мнѣ извѣстное мнѣніе, я могу себѣ представить, какого она рода. И прошу васъ, въ видахъ справедливости, выслушать теперь и мою защиту. Вы находите, конечно, это очень смѣшнымъ?
-- А думаю, что намъ лучше оставить этотъ предметъ и не возвращаться къ нему болѣе.
-- Видите ли, я не могу такъ легко къ этому отнестись, какъ вы, потому что тутъ замѣшана моя часть, а такъ какъ вы, какъ я слышалъ, были поводомъ, хотя, конечно, съ наилучшими намѣреніями... къ изображенію меня какимъ-то интриганомъ и негодяемъ, то, надѣюсь, что вы дадите мнѣ случай оправдаться. Я просилъ Фладгета свели васъ вмѣстѣ именно затѣмъ, что не могу быть спокойнымъ, пока знаю, какого вы обо мнѣ мнѣнія. Я не надѣюсь склонить миссъ Лангтонъ къ снисходительности... она женщина. Но я надѣюсь, что вы не откажетесь выслушать меня.
Маркъ почувствовалъ, что его предубѣжденіе уже разсѣялось; Каффинъ совсѣмъ не похожъ быль на человѣка, изобличеннаго въ тайной тиранніи. Кромѣ того, было нѣчто лестное въ его очевидномъ желаніи возстановить себя въ добромъ мнѣніи Марка; ему, разумѣется, слѣдуетъ выслушать обѣ стороны, прежде чѣмъ произнести сужденіе. Быть можетъ, въ сущности, они преувеличили все дѣло.
-- Очень хорошо,-- сказалъ онъ наконецъ,-- я буду очень радъ, если дѣло окажется не такимъ серьезнымъ, какъ казалось. Я готовъ васъ выслушать.
"Какой высоконравственный судья,-- подумалъ Каффинъ съ яростью,-- чортъ бы побралъ его снисходительность".
-- Я былъ увѣренъ, что вы дадите мнѣ возможность оправдаться,-- сказалъ онъ,-- но теперь это неудобно. Сейчасъ сядутъ за столъ; мы поговоримъ послѣ обѣда.
За обѣдомъ разговоръ былъ очень живъ и мы на минуту не умолкалъ, хотя и не былъ такъ блестящъ, какъ бы этого можно было ожидать отъ такого собранія. Вообще всего больше и лучше говорили тѣ люди, которымъ еще предстояло составить себѣ имя; великіе же люди довольствовались тѣмъ, что слушали другихъ.
Каффинъ помѣстился въ нѣкоторомъ разстояніи отъ Марка и когда, послѣ обѣда, его попросили сѣсть за фортепіано, стоявшее въ углу комнаты, куда они перешли курить сигары и пить кофе, то прошло нѣкоторое время прежде нежели разговоръ ихъ возобновился.
Каффинъ являлся въ наилучшемъ свѣтѣ, когда сидѣлъ за фортепіано и распѣвалъ отрывки различныхъ оперныхъ арій, улыбаясь, оглядывался, на публику, чтобы видѣть, нравится ли ей его исполненіе. Послѣднее не отличалось точностью, такъ какъ онъ никогда не трудился изучить музыку, какъ, впрочемъ, и все остальное, что могло прійтись по вкусу нетребовательной публикѣ. Его голосъ не былъ также очень великъ, но въ небольшой комнатѣ казался пріятнымъ и непринужденнымъ. Его не скоро выпустили изъ-за фортепіано.
Послѣднія предубѣжденія Марка разсѣялись: ему показалось невозможнымъ, чтобы человѣкъ съ такимъ пріятнымъ голосомъ и вообще такой симпатичный, какъ его считало большинство присутствующихъ, могъ находить удовольствіе въ запугиваніи ребенка. Поэтому, когда Каффинъ, улучивъ свободную минуту, заговорилъ съ Маркомъ объ этомъ, то ему нетрудно было убѣдить его, что все дѣло возникло по надоразумѣнію, вслѣдствіе непонятой и, быть можетъ, не совсѣмъ удачной шути его съ Долли.
-- Бѣда въ томъ,-- увѣрялъ его Каффинъ,-- что я совсѣмъ не понимаю дѣтей и вообразилъ, что Долли настолько уже большая дѣвочка, что можетъ понять шутку.
Ему удалось произвести на Марка такое впечатлѣніе, что тому показалось, что онъ разыгралъ изъ себя дурака. Онъ совершенно утратилъ сознаніе своего превосходства подъ вліяніемъ полу-юмористическихъ, полу-горькихъ упрековъ Каффина и старался теперь уже о томъ, чтобы загладить свое участіе въ этомъ дѣлѣ.-- Быть можетъ, я поторопился и худо истолковалъ то, что слышалъ,-- произнесъ онъ тономъ извиненія,-- но послѣ того, что вы мнѣ сказали...
-- Вотъ и прекрасно,-- перебилъ Каффинъ,-- не будемъ больше объ этомъ говорить. Вы меня теперь поняли, а это все, чего я желалъ. ("Быть можетъ, ты и великій геній, пріятель,-- думалъ онъ,-- но тебя не трудно провести за носъ!"). Слушайте, побывайте у меня какъ нибудь на-дняхъ... мы доставите мнѣ большое удовольствіе. Я нанялъ квартиру къ Кремликъ-Родѣ, Безуотерь, No 72.
Маркъ слегка перемѣнился въ лицѣ, услышавъ этотъ адресъ. То былъ какъ разъ адресъ Гольройда. Въ этомъ ничего не было для него опаснаго, однако, онъ не могъ удержаться отъ суевѣрнаго страха, при такомъ совпаденіи обстоятельствъ.
Каффинъ немедленно замѣтилъ дѣйствіе своихъ словъ.
-- Вы знаете Кремликъ-Родъ,-- спросилъ онъ?
Что-то неопредѣленное заставило Марка объяснить волненіе, выказанное имъ.
-- Да,-- отвѣчалъ онъ...-- одинъ старинный мой пріятель жилъ въ этомъ самомъ домѣ. Онъ погибъ въ морѣ, такъ что, когда вы назвали это мѣсто, то я...
-- Понимаю,-- отвѣчалъ Каффинъ.-- Вашего пріятеля звали Виценть Гольройдъ?
-- Вы знали его?-- вскричалъ Маркъ,-- вы?
("Попалъ наконецъ, на слѣдъ, какъ говорится въ романахъ!-- подумалъ Каффинъ.-- Начинаю думать, что дорогой дядюшка не ошибся. И если у него есть секретъ, то девять противъ десяти, что Гольройдъ зналъ, или знаетъ его!").
-- О, да! я зналъ бѣднаго Гольройда,-- сказалъ онъ: -- я потому и нанялъ его квартиру. Какая жалость, что онъ такъ погибъ, не правда ли? Должно быть, это былъ большой дли васъ ударь? Вы, кажется, до сихъ поръ еще не оправились отъ него?
-- Нѣтъ,-- пролепеталъ Мирта,-- нѣтъ... да очень огорченъ. Я... я не зналъ, что вы тоже его пріятель!-- вы... вы коротко были съ нимъ знакомы?
-- Очень коротко; я думаю, что у него не было отъ меня секретовъ.
Точно молнія сверкнула въ умѣ Марка мысль:-- что; если Гольройдъ довѣрилъ о своихъ литературныхъ проектахъ Каффину? Но онъ въ то же мгновеніе припомнилъ, что Гольройдъ положительно заявилъ, что ни одной душѣ не говорилъ о своей книгѣ до того самаго послѣднюю вечера, когда они гуляли по Роттенъ-Роу. Каффинъ солгалъ, но съ цѣлью, и такъ какъ результатъ подтвердилъ его подозрѣнія, онъ перевелъ разговоръ на другое и его забавляла очевидная радость Марка.
Въ концѣ вечера м-ръ Фладгэтъ подошелъ къ нимъ и дружески положилъ руку на плечо Коффина.
-- Позвольте мнѣ датъ вамъ одинъ совѣтъ,-- смѣясь, сказалъ онъ,-- не говорите съ м-ромъ Ашбёрномь объ его книгѣ.
-- Не позволю себѣ такой дерзости,-- отвѣчалъ Каффинъ.-- Но неужели васъ такъ разстраиваютъ, замѣчанія невѣждъ, Ашбёрнъ?
-- Не то, не то,-- перебилъ м-ръ Фладгэъ:-- это все происходитъ отъ его убійственной скромности. Я со страхомъ думаю, какъ мы поведемъ разговоръ о второмъ изданіи его книги. Право, мнѣ кажется, что онъ желалъ бы никогда больше о ней не слыхать.
Маркъ покраснѣлъ.
-- О, нѣтъ,-- сказалъ онъ съ нервнымъ смѣхомъ,-- я уже не такъ застѣнчивъ.
-- Да, вы теперь уже нѣсколько обстрѣлялись. Но (это такая забавная исторія, что вы долины позволить мнѣ, м-ръ Ашбёрнъ, разсказать ее, тѣмъ болѣе, что она дѣваетъ вамъ честь), представьте, онъ такъ боялся, чтобы въ немъ не узнали автора "Иллюзіи", что отдалъ переписать романъ другому лицу. Думалъ провести меня такимъ образомъ, но это ему не удалось. Нѣтъ, нѣтъ, я его сейчасъ вывелъ за свѣжую воду, не правда ли, м-ръ Ашбёрнъ?
-- Мнѣ, однако, пора идти,-- объявилъ Маркъ, опасаясь дальнѣйшихъ разоблаченій и слишкомъ взволнованный, чтобы сообразить, что они не могутъ никакъ его скомпрометировать. Но дѣло въ томъ, что присутствіе Каффина возбуждало въ немъ смутныя опасенія, отъ которыхъ онъ не могъ отдѣлаться.
Добродушный м-ръ Фладгэть испугался, что оскорбилъ его.
-- Я надѣюсь, что вы не разсердились за то, что я разсказалъ про рукопись?-- спросилъ онъ, провожая Марка до дверей.
-- Нѣтъ, нѣтъ, нисколько. Покойной ночи.
И Маркъ ушелъ, поблагодаривъ за пріятный вечеръ.
Дѣйствительно ли онъ провелъ пріятный вечеръ?-- спросилъ онъ себя, возвращаясь домой. Съ нимъ всѣ были любезны, онъ находился въ обществѣ людей, вниманіе которыхъ уже само по себѣ могло считаться отличіемъ, а, между тѣмъ, онъ испытывалъ какую-то неловкость, хотя и не могъ въ точности опредѣлить ея причины. Наконецъ, онъ рѣшилъ, что ему непріятно открытіе, что имя Гольройда все еще можетъ приводитъ его въ смущеніе, что это слабость, отъ которой ему слѣдуетъ отдѣлаться.