Каффинъ взрываетъ мину.
-- Могу я васъ побезпокоить и спросить ваше мнѣніе о нѣкоторыхъ подробностяхъ сцены въ будуарѣ третьяго акта?-- сказалъ Каффинъ Мабель;-- вы обѣщали помочь мнѣ.
Это предназначалось для слушателей. Сама же Мабель отлично знала, о чемъ онъ хочетъ съ нею говорить, и сама хотѣла высказать ему разъ навсегда, что она о немъ думаетъ, а потому покорно послѣдовала за нимъ на балконъ.
-- Позвольте спросить васъ, правда ли, что вы намѣрены отказать мнѣ отъ дома и убѣдить миссисъ Лангтонъ сдѣлать то же самое?
-- Правда,-- отвѣчала она тихо.
-- Но вы понимаете ли какой будетъ результатъ этого?-- продолжалъ онъ.-- Миссисъ Физерстонъ скоро узнаетъ, что два дружескихъ ей дома заперли передо мной двери и навѣрное спроситъ о причинѣ. Что же вы ей скажете?
-- То, что я о васъ думаю.
Оні закусилъ губы.
-- Вы очень любезны, признаюсь, но откуда въ васъ эта злость? Почему вамъ такъ хочется погубить такого ничтожнаго человѣка, какъ я.
-- Развѣ я зла? Не думаю. Вы должны знать, что я вовсе не желаю вашей погибели, но не могу не желать, чтобы бракъ вашъ съ Джильдой разстроился.
-- Ахъ!-- мягко произнесъ онъ,-- смѣю спросить, почему?
-- Потому, что вы недостойны любви порядочной дѣвушки. Потому, что вы сдѣлаете ее несчастной женщиной, Гарольдъ, потому, что вы женитесь на Джильдѣ изъ-за денегъ и изъ-за положенія, а не по любви, потому, что вы неспособны никого любить, вотъ почему.
-- Вы несправедливы,-- сказалъ онъ, наклоняясь въ ней.-- Вы забываете, что я любилъ васъ. Я любилъ васъ, какъ никого больше любить не буду. Что касается Джильды, то я не скрою, что вовсе не влюбленъ въ нее. Она хороша въ своемъ родѣ, но не въ моемъ вкусѣ. Но она принесетъ мнѣ деньги и положеніе, и, кромѣ того, она дѣлаетъ мнѣ честь быть въ самомъ дѣлѣ въ меня влюбленной. По какому нраву вы хотите вмѣшаться въ наши дѣла и поссорить насъ?
-- Ни по какому,-- говорю вамъ. Но вѣдь я и не вмѣшиваюсь. Все, чего я хочу, это обезпечить Долли отъ вашихъ преслѣдованій. И если меня про васъ спросятъ, то я скажу правду, ради Джильды, вотъ и все.
-- Мабель, не будьте такъ злопамятны. Пожалѣйте меня. Я... я обѣщаю никогда не подходить близко къ Долли.
-- Я вамъ не вѣрю.
-- Мабель! испытайте меня еще разъ. Я право васъ не обману!-- молилъ Каффинъ.
-- Нѣтъ, я сказала и не перемѣню сказаннаго.
-- Вотъ какъ! Ну-съ, когда такъ, то я вамъ скажу, что вы напрасно такъ сожалѣете о Джильдѣ Физерстонъ за то, что она любитъ такого недостойнаго человѣка, какъ я. Вы бы лучше самое себя пожалѣли! Если я не помѣшалъ вамъ выдти замужъ за Марка, то только потому, что зналъ, что этимъ лучше и вѣрнѣе всего отомщу вамъ!
Она поспѣшно встала:-- Довольно,-- сказала она,-- вы должно быть съ ума сошли, что осмѣливаетесь говорить мнѣ это... Пустите...
Онъ схватилъ ее за руку повыше перчатки и крѣпко сжалъ, наклонивъ свое лицо къ ея лицу и съ жестокимъ выраженіемъ въ глазахъ поглядѣлъ въ ея глаза.
-- Вы не уйдете, пока не выслушаете всего,-- проговорилъ онъ сквозь зубы.-- Вы вышли замужъ за самаго обыкновеннаго мошенника, за наглаго обманщика... понимаете? Я давно это зналъ... я могъ бы давно уже изобличить его, еслибы хотѣть! Нѣсколько строкъ въ газетахъ, и вся эта исторія завтра же сдѣлается общимъ достояніемъ... такой выйдетъ литературный скандалъ, какого давно уже не бывало въ Лондонѣ. И клянусь вамъ, Мабель, что если вы выведете меня изъ терпѣнія, я это сдѣлаю. Спросите у своего мужа: есть или нѣтъ у него тайна въ его прошломъ, спросите его...
Онъ сказалъ бы и больше, но она внезапно вырвалась и ушла съ балкона.
-- Трусъ!-- презрительно закричала она:-- и не Долли, меня вы не испугаете.
Онъ не ожидалъ этого, разсчитывая на немедленную покорность, которая позволятъ ему предъявить свои требованія.
-- Я вовсе не желаю пугать васъ; я хочу только доказать вамъ, что со мною нельзя шутить.
Онъ хотѣлъ подойти въ ней ближе, но вдругъ остановлю.
-- Кто-то идетъ сюда,-- сказалъ онъ вполголоса;-- это миссись Физерстонъ; Мабель, вы не будете столь безумны, чтобы разсказать ей.
-- Увидите!-- отвѣчала Мабель и уже стояла около хозяйки дома съ сверкающими глазами и раскраснѣвшимся отъ гнѣвъ лицомъ.
-- Миссисъ Физерстонъ,-- сказала она, почта ухватившись а нее въ своемъ волненіи,-- уведите меня куда нибудь подальше отъ этого человѣка!
Каффина не было видно; онъ опять ушелъ на балконъ, такъ что пожилая леди была нѣсколько удивлена этимъ воззваніемъ, тѣмъ болѣе, что не совсѣмъ хорошо поняла въ чемъ дѣло.
-- Конечно, вы пойдете со мной, если желаете,-- отвѣчала она,-- но вѣдь съ вами никого нѣтъ. Я думала найти здѣсь м-ръ Каффина. Гдѣ онъ?
-- Тамъ, на балконѣ,-- сказала Мабель,-- не мудрено, что ему стыдно показаться.
Тутъ Каффинъ счелъ нужнымъ появиться.
-- Не знаю, чего бы я сталъ бояться,-- проговорилъ онъ съ принужденной развязностью.-- Неужели вамъ угодно разгласятъ нашу маленькую ссору, миссисъ Ашбёрнъ? Стоитъ ли это?
-- Это вовсе не ссора,-- закричала Мабель:-- онъ увѣряетъ, что Маркъ обманщикъ, что онъ знаетъ какую-то его тайну!-- запальчиво обратилась она къ миссисъ Физерстонъ. Онъ грозить мнѣ.
-- Дорогой намъ м-ръ Ашбёрнъ, котораго мы всѣ тамъ хорошо знаемъ, обманщикъ. Вы смѣли сказать это Мабель?-- закричала миссисъ Физерстонъ,-- да вы должно быть съ ума сошли, совсѣмъ съума сошли.
-- Дорогая миссись Физерстонъ, увѣряю васъ, что я въ здравомъ умѣ и твердой памяти,-- возразилъ Каффинъ.-- Дѣло въ томъ, что все это время всѣ были введены въ заблужденіе, и вы первая...
Любопытство и тревога заговорили въ миссисъ Физерстонъ. Она очень носилась съ молодымъ романистомъ, и ея имя теперь гласно связано съ его именемъ; если что нибудь неладно въ его прошломъ, то ей слѣдуетъ, конечно, это узнать.
-- Душа моя,-- обратилась она къ Мабель, беря ее за руки,-- вы знаете, что я ни одному слову не вѣрю... все это какое-нибудь странное недоразумѣніе. Я увѣрена, что все это разъяснится. Позвольте мнѣ переговорить наединѣ съ м-ромъ Каффиномъ!
-- Я вполнѣ готовъ.
-- Нѣтъ!-- сказала поспѣшно Мабель,-- если ему есть что сказать, пусть говоритъ при мнѣ; я не позволю нападать на Марка изъ-за угла. Да вотъ и онъ самъ,-- закричала она, идя на-встрѣчу мужу.-- Ну, Гарольдъ, если у васъ есть что сказать противъ Марка, то говорите это прямо ему въ лицо.
Появленіе Марка было вовсе не случайно. Онъ давно уже стоялъ незамѣченный за дверью и ждалъ, пока ждать далѣе стало невозможно. Онъ взглянулъ на Каффина, повидимому, смѣло и хладнокровно, но рука, которую держала Мабель, была холодна и не отвѣчала за ея пожатіе!
Каффинъ не могъ и пожелать лучшаго случая.
-- Увѣряю васъ, что все это очень для меня непріятно,-- сказалъ онъ,-- но вы видите, что я вынужденъ говорить. Я долженъ прежде всего спросить м-ра Ашбёрна: развѣ не правда, что книга "Иллюзія", которая такъ прославила его, совсѣмъ не его и отъ начала до конца написана другимъ. Осмѣлится ли онъ отрицать это?
Маркъ ничего не сказалъ. Мабель чуть не расхохоталась, услышавъ этотъ дурацкій вопросъ... понятно, что Маркъ не удостаиваетъ отвѣчать. Но вдругъ она взглянула ему въ лицо, и ея сердце упало. Многія мелочи, которымъ она не придавала раньше никакого значенія, теперь получали все еще смутный, но уже грозный смыслъ... она не хочетъ сомнѣваться въ немъ... но только... почему у него такое лицо, если это неправда?
-- Дорогой м-ръ Ашбёрнъ,-- сказала миссисъ Физерстонъ, мы заранѣе знаемъ каковъ будетъ вашъ отвѣтъ, но я думаю... я полагаю... вамъ нужно отвѣтить.
Онъ повернулъ блѣдное лицо и растерянные глаза въ et сторону и затѣмъ вырвалъ руку изъ рукъ Мабель:-- Что вы хотите, чтобы я вамъ сказалъ?-- грубо спросилъ онъ.-- Я не могу отрицать... это не моя книга... она отъ начала до конца написана другимъ.
Въ то время какъ онъ произносилъ эти слова, вошелъ Винцентъ Гольройдъ.
Миссисъ Физерстонъ двинулась-было къ нему:
-- О, м-ръ Гольройдъ,-- сказала она съ принужденной уликой:-- извините, сюда нельзя входить;-- мы толкуемъ о нашихъ... объ измѣненіяхъ въ нашей маленькой піесѣ... это государственный секретъ, знаете.
Каффинъ злобно улыбнулся:
-- М-ръ Гольройдъ имѣетъ полное право присутствовать на нашемъ совѣщаніи,-- объявилъ онъ:-- м-ръ Гольройдъ написалъ "Иллюзію".
"Я оказываю ему этимъ услугу, подумалъ онъ, послѣ этого онъ будетъ на моей сторонѣ".
Зловѣщее молчаніе воцарилось послѣ этихъ словъ. Первая опомнилась Мабель:-- она подошла въ Марку, который молча стоялъ передъ своимъ обвинителемъ.
-- Маркъ,-- произнесла она раздирающимъ душу шопотомъ,-- ты слышишь... скажи имъ... вѣдь это неправда... о! Я не могу этому повѣрить... но только... говори же.
У Гольройда сердце повернулось отъ жалости.
Прежде нежели Маркъ успѣлъ что нибудь отвѣтить, если только собирался отвѣчать, Винцентъ предупредилъ его:
-- Миссисъ Ашбёрнъ,-- сказалъ онъ:-- вы правы, что вѣрите въ его честь. Я сейчасъ вамъ все объясню. Я написалъ книгу, прежде нежели уѣхалъ на Цейлонъ. Я еще не оставилъ тогда адвокатской профессіи и потому желалъ сохранить въ тайнѣ то, что я написалъ романъ. Поэтому я довѣрилъ свою рукопись моему короткому пріятелю, м-ру Ашбёрну, и просилъ его озаботиться объ ея напечатаніи, но лишь подъ непремѣннымъ условіемъ, что настоящее имя автора останется тайной для всѣхъ. Я зналъ, что самъ м-ръ Ашбёрнъ пишетъ романы, и не думалъ, что это можетъ ему повредить. Какъ вамъ извѣстно, я пробылъ въ отсутствіи болѣе, нежели этого ожидалъ. Когда я вернулся въ Англію, я узналъ, что книга напечатана и заслужила такой успѣхъ, о которомъ мы съ м-ромъ Ашбёрномъ никогда и не гадали. Онъ... онъ очень желалъ, чтобы я снялъ съ него отвѣтственность и выяснилъ въ чемъ дѣло, но мнѣ еще было не совсѣмъ это удобно... Я просилъ его повременить. Но въ послѣднее время мы только что собирались уладить это обстоятельство, какъ м-ръ Каффинъ предупредилъ насъ. Вотъ и все.
Во время объясненія Гольройда, Каффинъ внутренно бѣсился при мысли, что его жертва, можетъ быть, ускользнетъ отъ него.
Съ снисходительной, хотя и принужденной усмѣшкой онъ сказать, обращаясь къ Винценту:
-- Съ вашей стороны очень великодушно и благородно объяснять это такимъ образомъ, но неужели вы думаете, что мы этому повѣримъ.
На минуту это замѣчаніе произвело сенсацію, но она изгладилась при дальнѣйшихъ словахъ Винцента. Его худое, блѣдное лицо вспыхнуло гнѣвомъ.
-- Никто не ожидаетъ, чтобы вы вѣрили такимъ вещамъ, какъ честь и дружба!-- презрительно проговорилъ онъ.-- Миссисъ Физерстонъ,-- прибавилъ онъ, обращаясь къ хозяйкѣ дома:-- простите, если я огорчу васъ, но этотъ человѣкъ не заслуживаетъ нашего довѣрія.
Въ тайнѣ миссисъ Фиверстонъ была слишкомъ довольна посрамленіемъ Каффина, но, не показывая вида, сухо произнесла:
-- Пожалуйста, не стѣсняйтесь, м-ръ Гольройдъ.
И тутъ Винцентъ далъ волю своему негодованію и съ ѣдкой ироніей изложилъ все поведеніе Каффина, исторію о сожженномъ письмѣ, о его жестокости съ Долли и запугиваньи бѣднаго ребенка.
-- Вотъ каковъ джентльменъ, вздумавшій изобличать м-ра Ашбёрна,-- заключилъ онъ.
Побѣда была одержана. Лицо Каффина помертвѣло. Онъ никакъ не предвидѣлъ такой неблагодарности, и это разстроило всѣ его планы.
Никто не видѣлъ, какъ вошла въ комнату Джильда. Но она уже нѣкоторое время стояла у окна съ красными глазами и разгорѣвшимся лицомъ, когда наконецъ мать замѣтила ее и, бросившись къ ней, сказала:
-- Хорошихъ исторій мы наслушались сегодня вечеромъ. Вотъ каковъ юный джентльменъ, котораго ты собиралась подарить мнѣ въ зятья, Джильда? Но ты, конечно, ни слову не вѣришь?
-- Вѣрю всему и хуже того!-- съ рыданіемъ проговорила она.
Каффинъ обратился къ ней.
-- И вы тоже, Джильда!-- патетически произнесъ онъ.
-- Вы могли бы, быть можетъ, обманывать меня и послѣ этого,-- отвѣчала она:-- но я слышала весь вашъ разговоръ съ Мабель.
-- То есть, скажите лучше, вы подслушивали.
-- Да подслушивала,-- отвѣчала она,-- и всю жизнь буду радоваться этому! Я достаточно наслушалась, чтобы не попасться въ ваши когти.
-- Вы слышали?-- вмѣшался въ свою очередь м-ръ Физерстонъ, который давно уже, привлеченный оживленнымъ разговоромъ въ маленькомъ салонѣ, вошелъ туда вмѣстѣ съ м-ромъ Лангтономъ и былъ свидѣтелемъ объясненія.
-- Кстати, я люблю самъ сжигать ненужныя письма, а потому считаю, что въ моей конторѣ не мѣсто для такого талантливаго молодого человѣка, какъ вы.
-- Значитъ прикажете убираться?-- спросилъ Каффинъ.
-- Такъ точно. Намъ лучше разстаться, какъ мнѣ это ни жаль.
-- Не болѣе чѣмъ мнѣ во всякомъ случаѣ!-- сказалъ Каффинъ съ короткимъ смѣхомъ. Прощайте миссисъ Физерстонъ, вамъ, конечно, не жаль случившагося. Ваша Джильда будетъ теперь герцогиней.
И онъ вышелъ изъ дома.
"Месть сладка,-- съ горечью думалъ Каффинъ,-- но я слишкомъ долго медлилъ и она перебродила".
-- Однако, душа мои,-- сказалъ м-ръ Физерстонъ своей женѣ:-- мы совсѣмъ позабыли остальныхъ своихъ гостей. Не пора ли вернуться къ нимъ?
-- Иду,-- отвѣчала она,-- я должна какъ можно скорѣе и какъ можно приличнѣе отдѣлаться отъ нихъ. Эта злосчастная исторія совсѣмъ разстроила меня..
Повинуясь взгляду Мабель, Винцентъ, въ то время какъ всѣ, находившіеся въ комнатѣ послѣдовали за миссисъ Физерстонъ въ большую залу, не вышелъ за хозяйкой и остался вмѣстѣ съ Мабель.
-- Когда вы намѣрены довести это до всеобщаго свѣденія?-- спросила она, и въ голосѣ ея звучала такая непривычная холодность, что сердце у него сжалось: Неужели она угадала его хитрость? Неужели, все погибло?!
-- Такъ скоро, какъ только можно,-- мягко отвѣчалъ онъ.-- Мы увидимся завтра съ издателями и все уладимъ:
-- И затѣмъ наступитъ ваше торжество,-- горько сказала она.-- Надѣюсь, что вы способны имъ наслаждаться?
-- Мабель,-- внушительно произнесъ онъ.-- Гарольдъ Каффинъ вынудилъ меня высказаться сегодня. Я... я еще не думалъ предъявлять своихъ правъ на эту книгу.
-- Зачѣмъ вы давно этого не сдѣлали? зачѣмъ вы взвалили такое бремя на плечи Марку. О!-- это было очень эгоистично съ вашей стороны, Винцентъ.
-- Я хотѣлъ устроить все наилучшимъ образомъ,-- пролепеталъ онъ и самъ удивился, какимъ жалкимъ касалось это извиненіе.
-- Наилучшимъ образомъ для васъ, но не для Марка. Подумали ли вы въ какое фальшивое положеніе вы ставите Марка? Что съ нимъ теперь будетъ? Можетъ быть его романы и нашли бы издателей, но послѣ всего, что случилось, врядъ ли. Да и навѣрное найдутся люди, которые будутъ думать и говорить, какъ Гарольдъ Каффинъ. И всему этому вы причиной, Винцентъ!
-- Вы несправедливы ко мнѣ, Мабель; повѣрьте, что я не такъ виноватъ, и для меня есть оправданіе,-- проговорилъ онъ.
-- Можетъ быть есть еще, чего я не знаю,-- перебила она, тронутая его словами;-- можетъ быть, вы что нибудь скрыли отъ меня?
-- Нѣтъ, я все сказалъ вамъ.
-- Въ такомъ случаѣ, гдѣ же несправедливость? Но если вы считаете себя правымъ, то намъ лучше не говорить объ этомъ больше.,
-- Да, лучше,-- согласился онъ.
Когда онъ остался наединѣ съ самимъ собой въ эту ночь, то готовъ былъ горько разсмѣяться надъ тѣмъ, какъ была принята его преданность. Всѣ его жертвы окончились тѣмъ, что Мабель презирала его за эгоизмъ. Онъ навсегда лишился ея уваженія.
Еслибы онъ предвидѣлъ это, то, быть можетъ, и не рѣшился бы на такую, жертву, какъ ни велика и ни безкорыстна была его любовь. Но дѣло было сдѣлано, и онъ спасъ Мабель. Лучше, чтобы она презирала его, нежели мужа, и была несчастна, пытался онъ утѣшать себя.
Но альтруизмъ такого рода доставляетъ холодное и жалкое утѣшеніе. Люди: время отъ времени дѣлаютъ добро безкорыстно, хотя терпятъ несправедливыя толкованія, но имъ все же позволительно бываетъ хоть мечтать о томъ, что какой-нибудь случай откроетъ истину. Винцентъ не могъ питать и такой надежды, и жизнь стала для него еще безотраднѣе, чѣмъ была до сихъ поръ.