Тем временем Беатриса поправилась настолько, что могла уже выходить из своей комнаты. Ее появление вызвало общую радость обывателей Майерскофа. Она все еще была слаба, но румянец уже вернулся к ней. Нечего, однако, было думать ехать в Ньюгавен.
-- Мне нужно поделиться с вами кое-чем, -- сказал ей как-то Вальтер, когда они остались вдвоем. -- У меня есть план, исполнение которого я отложил до тех пор, пока не переговорю с вами. Я хочу ехать в Лондон и добиться там в Уайтхолле свидания с министром внутренних дел сэром Джоном Тренчардом. Я предполагаю также повидаться с главным прокурором мистером Аароном Смитом.
-- Да ведь это же наши смертельные враги! -- воскликнула молодая девушка.
-- Потому-то я и хочу их видеть, -- возразил он. -- Я уверен, что от них я мог бы получить очень ценные указания.
-- Вас там арестуют.
-- Напротив, я думаю, что меня примут с распростертыми объятиями. Оба они сильно поощряют доносчиков, а я именно и хочу явиться под видом одного из них. Я постараюсь уверить их, что у меня есть важные государственные тайны, которые я хочу им открыть. Они знают о моих связях с партией якобитов и, конечно, поверят мне.
-- Такой способ действий может быть и удастся, но я не могу его одобрить: он не достоин вас.
-- Против врага хорош всякий способ действий. Кроме того это значит бороться с ним его же оружием. Этот негодяй и изменник Лент, очевидно, нанят Аароном Смитом, чтобы погубить жизнь наших друзей, а я хочу их спасти и поэтому-то и решаюсь рискнуть. Отец Джонсон и я последнее время только и ждем, что полковник Тильдеслей будет арестован по доносу Лента.
-- В самом деле? -- воскликнула она. -- Я ничего не слыхала об этом.
-- От вас нарочно все скрывали. Но я боюсь, что опасность еще не прошла.
-- Это очень тревожное известие. Вы окажете огромную услугу друзьям, если расстроите замыслы этих негодяев. Вы уже говорили о вашем плане с полковником?
-- Говорил. Он находит его слишком рискованным и старается убедить меня отказаться от этой попытки.
-- Я тоже хотела отговаривать вас, Вальтер. Но, выслушав вас, я не могу не согласиться с вами. Поезжайте, я буду горячо молиться о вашем успехе.
-- Вы меня подбодрили, -- сказал он, целуя ее руку.
-- Когда вы предполагаете отправиться? -- спросила она.
-- В самом непродолжительном времени. Мне нужно быть в Лондоне именно теперь, и долго ждать здесь не приходится.
-- Вы едете один?
Он отвечал утвердительно.
-- Мне очень хотелось бы ехать с вами, -- продолжала она. -- Но, к сожалению, это невозможно.
-- Я понимаю, -- промолвил он со вздохом. -- Вы не можете оказать мне какую-нибудь помощь. Я должен сделать все один. Все приготовления я уже сделал, остается только приказать подать себе лошадь.
-- Стало быть, нам нужно проститься сейчас.
-- Так будет лучше. Передайте мой привет полковнику и отцу Джонсону.
С этими словами Вальтер прижал ее к своей груди. От охватившего их сильного волнения они не могли промолвить ни слова и расстались молча.
Минут через десять Вальтер шел уже к конюшням. Он был одет в дорожный костюм и нес с собой небольшой чемодан. По дороге ему попался полковник Тильдеслей, которому волею-неволею пришлось рассказать о задуманной поездке в Лондон.
-- Должен вам откровенно сознаться, дорогой полковник, что мне не хотелось прощаться с вами, -- сказал Вальтер. -- Вы, конечно, легко поймете меня, почему и не осудите меня, надеюсь. Я сообщил свой план Беатрисе, которая передаст вам все подробности. Я надеюсь скоро вернуться и привезти вам хорошие известия.
-- Если вы ничего не имеете против, -- воскликнул полковник, -- то я провожу вас до Престона.
-- Напротив, я буду чрезвычайно рад, -- отвечал Вальтер. -- Это придаст мне бодрости.
В конюшне они нашли Горнби, который распорядился уже оседлать для Вальтера сильного коня. Сбоку седла были прикреплены пистолеты, а спереди плащ. Чемодан привязали сзади.
-- Надеюсь, вы не сердитесь на меня, полковник, -- почтительно сказал Горнби. -- Но я не мог не помочь капитану Кросби в осуществлении плана, который, -- одобрите вы его или нет, -- имеет в виду вашу же пользу.
-- Ты поступил правильно, Горнби, -- отвечал полковник. -- Если капитан решился привести в исполнение свой замысел, то я ничего не имею против этого. Будем надеяться, что все пойдет хорошо. А теперь распорядитесь оседлать мою лошадь поскорее!
-- Как, и вы едете в Лондон, полковник! -- воскликнул удивленный дворецкий.
-- Тебя не касается, куда я еду. Я возьму с собою только одного грума.
Из своей комнаты, из которой открывался вид на въездную аллею, Беатриса видела, как Вальтер и полковник, сопровождаемые грумом, проехали через подъемный мост и выехали на дорогу. Вальтер взглянул на это окно и сделал своей невесте прощальный жест рукою.
Беатриса долго следила за ним, пока они ехали по дороге. Когда всадники наконец скрылись из виду, она оторвалась от окна и воскликнула с выражением полного отчаяния:
-- Увижусь ли еще с ним когда-нибудь?
Невесело ехал в Престон полковник Тильдеслей. Он никак не мог отделаться от предчувствия, что Вальтер напрасно подвергает себя опасности. Он не отговаривал его от затеи, но не мог и подбодрить его.
Сам Вальтер был в довольно хорошем настроении. Предприятие, которое он затеял, как раз соответствовало его характеру, склонному ко всякого рода приключениям. Мысль о неудаче как-то не приходила ему в голову. Напротив, он твердо верил, что ему удастся оказать огромную услугу как полковнику Тильдеслею, так и другим ланкаширским якобитам.
Когда всадники достигли Престона, и настало время проститься, полковник сделал попытку в последний раз отговорить своего спутника от дальнейшего путешествия и вернуться в Майерскоф. Но Вальтер ответил решительным отказом.
-- Нет, полковник, я теперь уж не хочу возвращаться назад, -- сказал он. -- Не вижу причин, почему я должен отказаться от своего плана.
-- Не будем больше говорить об этом, -- отвечал полковник. -- Скажу только, что буду сердечно рад видеть вас опять у себя здравым и невредимым. Но прежде, чем мы расстанемся, скажите, не нужно ли вам денег? Вот мой кошелек.
-- Думаю, что я захватил довольно, -- сказал Вальтер. -- Впрочем, не откажусь от вашего любезного предложения.
Пожелав друг другу всего хорошего, они расстались, и каждый поехал своей дорогой.
Полковник Тильдеслей пробыл в Престоне часа два-три. Он поспешил повидаться с Тоунлеем, который жил в доме одного своего приятеля, и имел с ним продолжительный разговор наедине.
-- Мы, несчастные якобиты, подвергаемся теперь большой опасности, -- сказал Тоунлей. -- Бог один знает, что с нами будет, если только обстоятельства не повернутся в нашу пользу. Мы все ждем восстания и вторжения, но ничего подобного нет и нет. Нам обещали освободить нас от узурпатора, а он все еще сидит на троне. Мы с вами, да еще лорд Молинэ, по-видимому, намечены в жертву, и я боюсь, что нам не удастся убежать и избегнуть заключения в тюрьму.
-- Мне не хочется оставлять Майерскоф, -- отвечал гость. -- Иначе я, конечно, поспешил бы в Сен-Жермен, захватив с собою и мисс Тильдеслей. Но я должен еще дождаться возвращения из столицы капитана Кросби. По новостям, которые он привезет с собою, видно будет, что нам делать дальше.
-- Очень может быть, что он и не вернется совсем, -- промолвил Тоунлей, -- и мы скоро услышим, что его заключили в Тауэр.
-- По правде сказать, я этого не думаю; но если это случится, я немедленно отправлюсь во Францию.
-- Мне кажется, следовало бы собрать всех наших друзей, -- сказал Тоунлей, -- и обсудить, что нам делать при настоящих обстоятельствах.
-- Это непременно нужно сделать, -- согласился с ним Тильдеслей. -- Необходимо только соблюдать в этом случае особую осторожность, как бы не проведали об этом правительственные шпионы и доносчики. Иначе нас непременно арестуют. Где нам лучше собраться, в Тоунлее или в Майерскофе?
-- Лучше всего собраться через неделю у меня, -- ответил Тоунлей. -- Я приглашу и всех других.
-- Можете на меня рассчитывать. Может быть, и капитан Кросби вернется к этому времени из Лондона. Тогда я привезу его с собою.
-- Непременно постарайтесь, -- сказал Тоунлей.
Вскоре Тильдеслей ехал обратной дорогой к себе в Майерскоф.
Что касается Вальтера, то расставшись с полковником и проехав Престон, он остановился на короткое время в Чорлее. Переночевав затем в Манчестере, он рано утром двинулся дальше и к завтраку был уже в Маклфильде.
Лошадь бежала бодро, и к вечеру Вальтер достиг уже Дерби. Отсюда он направился на Нортгамптон и поздно вечером на четвертый день прибыл наконец в Лондон. Здесь он остановился в гостинице "Королева" на улице Странд. Хозяин этой гостиницы, Никлас Прайм был тайный якобит, и его дом служил местом сбора всей партии.
Сильно утомившись от продолжительной поездки, Вальтер проснулся на другой день довольно поздно и, сойдя в общую залу, застал там только одного слугу.
Заказав для себя завтрак, он объявил, что хотел бы переговорить с самим хозяином. Прайм сейчас же явился. Поздоровавшись с гостем, хозяин сказал:
-- Я слышал, что кто-то прибыл сегодня ночью, хотя никак не думал, чтобы это были вы, сударь. Советую вам держаться как можно осторожнее, -- прибавил он, понижая голос. -- Безопасность еще не наступила для наших друзей. С того времени, как открыли заговор, произведено немало арестов и ожидаются дальнейшие.
-- Я отлично знаю об этом, Прайм, -- сказал Вальтер, -- хотя должен сказать, я думаю, что тут и не было никакого заговора. Кажется, все это устроил Лент. Скажите, он еще здесь, в городе?
-- Вчера он был здесь. Берегитесь его! Он очень опасный человек.
-- Он негодяй, но я надеюсь сделать его безвредным при помощи еще большего негодяйства.
-- От души желаю вам удачи, сударь, и со своей стороны готов помочь вам всем, чем могу.
Вальтер с аппетитом засел за принесенный завтрак и, покончив с ним, вышел из гостиницы и пошел по улице Странд по направлению к Черинг-Кросс.
Его бравый вид и красивая фигура невольно привлекали к нему общее внимание, так что некоторые долго смотрели ему вслед.
Один из этих ротозеев, который в течение нескольких минут смотрел на него как-то особенно внимательно, вдруг повернул назад и пошел за ним.
Бросив восхищенный взгляд на конную статую, украшающую площадь Черинг-Кросс, Вальтер направился прямо к Уайтхоллу, который был как раз перед ним.
Этот огромный великолепный дворец сохранялся почти в том же виде, в каком его застала внезапная смерть Карла II. Следующее царствование не внесло в него никаких переделок. Восшествие на престол Вильгельма также ни в чем не изменило его внешности.
* * *
Дворец представлял собою огромное здание, в котором помещались королевские апартаменты, комнаты фрейлин и придворных чинов и дворцовая хозяйственная часть.
Ко дворцу примыкали помещения для высшей знати, красивая домашняя церковь, длинная широкая каменная галерея, прекрасный сад с четырехугольными клумбами, украшенными статуями, площадка для игры, на которой "веселый монарх" и его придворные состязались почти каждый день в мяч, и наконец, загороженное место, где происходили любимые при дворе петушиные бои.
Несмотря на отсутствие симметрии и на однообразие, Уайтхолл имел необыкновенно живописный вид, особенно если смотреть на него со стороны реки, откуда он лучше всего был виден, или со стороны ворот, увековеченных на рисунках Гольбейна.
Вальтер хорошо знал этот старинный дворец, в котором он долго жил в счастливую пору своей молодости. Он остановился перед ним и, вперив в него взор, про себя прочитал молитву, чтобы изгнанный король вернулся в него опять.
Пока Вальтер стоял перед дворцом, человек, следовавший за ним от улицы Странд, поравнялся с ним: Вальтер узнал в нем Лента и невольно нахмурился.
Не замечая или делая вид, что он не замечает неудовольствия молодого человека, Лент вежливо приподнял шляпу и сказал:
-- Очень рад вас видеть в Лондоне, капитан Кросби. Я думал, что вы еще в Сен-Жермене.
-- Я удивлен, видя вас здесь, сэр, -- отвечал Вальтер. -- Должно быть, ваш огромный заговор рухнул, так как Тауэр до сих пор не в ваших руках.
-- Не говорите так громко, сэр, -- прошептал Лент. -- Нас могут услышать. Мне бы хотелось поговорить с вами. Не хотите ли прогуляться со мною по парку?
-- Теперь я занят, -- холодно отвечал Вальтер.
-- Подождите одну минуту, сэр! -- вскричал Лент. -- Скажите, где вы остановились, и я зайду к вам.
Вальтер не дал ему ответа и быстро пошел домой.
-- Не уйдешь от меня, мой милый, -- проворчал ему вслед Лент. -- У тебя, очевидно, здесь есть какое-то дело. Ты, может быть, хочешь стать шпионом. Ну, если так, тогда ты будешь, иметь дело со мной. А теперь посмотрим, куда ты идешь.