У Наполеона был любимый камер-лакей мамелюк Рустам, которого он купил в Египте у шейка Эль-Бекри. Он привез его во Францию и поручил обучить его обращаться с оружием и прислуживать ему в качестве камер-лакея. С тех пор Наполеон не расставался с ним до своего падения. Рустама видели неизменно на всех парадах, выходах и процессиях.
Он всегда был одет в красивый, оригинальный костюм, весь богато расшитый золотом. На голове у него был надет бархатный тюрбан с султаном, с золотым или голубым шитьем. Он молодецки гарцевал, опоясанный драгоценной саблей, на чистокровном арабском коне во время выездов или в процессиях...
Рустан был отважен, как и все его товарищи по эскадрону мамелюков, очень расторопен, понятлив и услужлив. Он постоянно сопутствовал Наполеону в его скитаниях, а в Тюльери спал около спальни императора, у дверей. Прежде, в начале службы, Рустам находился при столе первого консула, но потом эти обязанности были сложены на особых пажей.
Во время торжественных парадов Рустам, по желанию Наполеона, верхом участвовал в них. Но офицеры были оскорблены этим и тайно мстили Рустаму за его приближенность к Наполеону.
В конце концов Рустам должен был исполнять обязанности обыкновенного слуги. Тем не менее Рустамом крайне интересовались все, благодаря его близости к Наполеону...
Где бы ни появлялся Рустам, -- он производил целую сенсацию среди посетителей. За ним следили, подмечали всякую мелочь его характера, чтобы воспроизвести это в пиесах и романах; художники наперерыв один перед другим старались изобразить портрет Рустама, с которого печатали десятки тысяч оттисков и продавали их довольно дорого... Даже прямо удивительно, каким образом такое внимание к Рустаму, такой почет не испортили этого человека при дворе Наполеона.
Был ли Рустам предан императору так, как он воображал?.. На деле этого не оказалось. Во время падения Наполеона, при отправлении его на о. Эльбу, Рустам покинул его, вероятно, испугавшись ответственности за свою близость к особе императора...
В 1815 году, когда Наполеон бежал с о. Эльбы и снова встал во главе правления, в Париже, Рустам явился к нему с намерением снова поступить в услужение к императору.
Хлопотать за него взялся новый камер-лакей Наполеона, некто Маршанд. С прошением в руках, он передал на словах Наполеону просьбу Рустама. Но сверх ожидания, при одном имени Рустама Наполеон вздрогнул и пожал плечами.
-- Рустам -- подлец и негодяй! -- резко произнес император. -- Брось это прошение в огонь и ни слова больше о нем!..
Такой резкий и решительный ответ со стороны Наполеона был удивителен, особенно в то время, когда он так охотно прощал всем и каждому проступки перед ним. Но в этой резкости проглядывает естественно чувство раздражения против Рустама, -- человека, которому Наполеон безусловно доверялся все время, которого он по-своему любил и к которому он так привязался за последнее время.
Теперь он как бы умер для Наполеона, который не хотел даже слышать его имени и намеков на его раскаяние...