Сеппи и Ленели учатся новой работе.
На следующее утро в пять часов мать Адольф уже встала, и кукушка разбудила только Фрица. Хотя она и прокричала пять часов изо всей своей силы, но ни Сеппи, ни Ленели не проснулись. Они спали очень крепко.
-- Фриц, пойди разбуди близнецов! -- сказала мать Адольф и пошла к дверям сарая, где обыкновенно доила коров. -- Только не буди малютку. Я хочу, чтобы она спала сколько захочет.
-- Хорошо, мама, -- сказал Фриц и взбежал наверх по скрипящей лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек.
Он подбежал сначала к кровати Ленели и пощекотал ей пятки. Она поджала ноги и продолжала спать. Тогда он подошел к кровати Сеппи и начал трясти и толкать его, стараясь его разбудить. Но все было напрасно. Тогда Фриц схватил Сеппи за одну ногу и вытащил его из-под одеяла. С криком Сеппи проснулся и бросился на Фрица, и не прошло и секунды, как оба мальчика катались по полу с таким криком, словно они были индейцы. Их борьба разбудила Ленели и Розели, а мать Адольф, услышав из козлятника шум, прибежала как раз во время, чтобы увидеть, как Сеппи сидит на Фрице и выбивает по его животу такт песенки, которую он поет во все горло. Розели сидела на руках у Ленели и была очень довольна этим зрелищем.
Мать Адольф с ужасом посмотрела на эту драку. Она стащила Сепии с живота Фрица и прикрикнула строго на старшего сына.
-- Фриц, -- сказала она, -- я же велела тебе идти тихонько и не разбудить малютку.
-- Я был тих, -- сказал Фриц, поднимаясь с полу. -- Я был так тих, как я только мог, но они не проснулись, так что мне пришлось стащить Сеппи с кровати, -- иначе невозможно было разбудить его.
Он посмотрел на мать такими невинными глазами, что, против ее желания, у нее дрогнули губы, и она улыбнулась.
-- Я буду знать теперь, что значит посылать такого большого оболтуса с такими поручениями, -- сказала она. -- Белло сделал бы это лучше. Право, в другой раз я буду посылать его.
-- А теперь, когда вы все проснулись, я хочу вам сообщить большую новость, которую отец сказал мне вчера вечером. Отец выбран обществом пасти сельское стадо в высоких Альпах и пробудет там со стадом все лето. Он возьмет с собой и Фрица, чтобы он пас скот, пока отец будет делать сыр. Во всех горах нет лучшего мастера по приготовлению сыра, чем ваш отец, -- прибавила она с гордостью.
Больше чем о чем либо другом на свете каждый мальчик в этой части Швейцарии мечтает отправиться со стадом на все лето в высокие горные пастбища, и Фриц был так рад, что перевернулся от удовольствия в воздухе. Когда он встал снова на ноги, лицо его сделалось серьезным и озабоченным.
-- Но кто же будет заботиться о наших козах? -- спросил он.
-- Ах, -- ответила мать, слегка вздохнув. -- Да больше некому, кроме Сеппи и Ленели. Вместе они смогут справиться с этим. Сегодня же ты, Фриц, должен взять их с собой в горы, чтобы показать им дорогу на пастбище и научить их пасти коз.
-- Сегодня? Вот в этот самый день? -- воскликнули оба близнеца. Они никогда раньше не были на пастбищах коз, и для них пойти туда было необыкновенным происшествием.
Но тут Ленели подумала о матери. Она бросилась к ней на шею.
-- Но кто же останется с тобой, мамочка? -- воскликнула она. -- Ты будешь целые дни одна, некому будет тебе помочь, и тебе не с кем будет поговорить, кроме Розели.
-- Да, -- вздохнула мать, -- это правда. Для меня это будет долгое, одинокое лето. Но другого выхода нет, ничего не поделаешь. Это большое счастье для нас, что отец и Фриц будут зарабатывать в горах деньги. А вы с умным старым Белло скоро станете такими же хорошими пастухами коз, как и Фриц. Идите-ка теперь скорее завтракать, потому что козы уже подоены и с нетерпением ждут, чтобы их выгнали в горы.
Она взяла Розели на руки и потихоньку сошла вниз по лестнице. Когда, несколько минут спустя, близнецы и Фриц спустились в кухню, они нашли уже приготовленное для них молоко и хлеб и завернутый в чистое полотно завтрак из хлеба и сыра, который Фриц должен был нести в кармане.
Отец Адольф вернулся из огорода, где он окучивал картошку, чтобы посмотреть, как дети в первый раз пойдут в горы,
Впереди прошли козы, резвясь на свежем утреннем воздухе и позванивая своими колокольчиками. За ними с очень важным видом бежал Белло, затем Фриц с петушиным пером на шляпе, с маленьким рожком в руках и с фляжкой, подвешенной через плечо, и, наконец, сзади всех оба близнеца.
-- Ну, у вас будет длинный путь, детки, -- сказала мать Адольф, целуя их на прощание, -- ваши ноги очень скоро устанут взбираться все выше и выше. Если бы каждый из нас стал останавливаться, когда он устанет, ни одна бы работа на свете не была бы сделана. Хорошенько запоминайте дорогу, не уходите от тропинки далеко, что бы ни случилось.
-- Слушайтесь Фрица, -- прибавил отец Адольф, -- и не теряйтесь. Оставайтесь все время с Фрицем и козами.
-- Хорошо! -- воскликнули близнецы и пустились догонять брата, который успел уйти довольно далеко от них. Они обернулись там, где тропинка огибала большой утес и где было такое хорошее эхо, и замахали матери руками. Фриц же проиграл на прощанье веселую песенку на рожке.
Затем скалы скрыли их из виду, и они бодро начали подниматься в горы. Им надо было пройти много тяжелых, поднимающихся в гору километров, к высотам, где паслись козы. Маленькие, непривычные ноги близнецов заныли от утомления еще задолго до того, как они достигли лужаек зеленой травы, которые были отведены для их коз. Они прошли мимо поля, где паслись коровы, и на долю Белло выпала трудная работа удержать коз на тропинке, так как это пастбище было только для коров, а козы не хотели признавать этого.
Целых два часа они взбирались все выше и выше по горной тропинке, которая временами шла рядом со стремительными ручьями, временами по краям головокружительных пропастей и все время между утесами. Наверху виднелись покрытые снегом горные вершины, а внизу расстилались зеленые долины.
Наконец, когда измученным детям казалось, что они больше не смогут сделать ни шагу, они вышли к первому козьему пастбищу. Здесь они сделали привал. Козы радостно прыгали вокруг и жадно щипали траву, которая росла среди скал. Белло тяжело опустился на гладкий камень, высунув язык, а Фриц с близнецами растянулись отдохнуть на мягкой траве.
Почти в ту же минуту Сеппи заявил: -- Я голоден.
-- Я тоже, -- сказала Ленели.
-- Вы будете голодны тут все время, -- сказал Фриц. -- Уж такой здесь воздух!
-- Давайте завтракать, -- предложил Сеппи.
Фриц вытащил сверток с завтраком из кармана и развернул его.
-- Какой маленький завтрак! Он стал гораздо меньше, чем был дома, -- заметила Ленели. -- Отчего это случилось?
-- Ты теперь голоднее, чем была тогда, -- объяснил Фриц.
-- Я бы мог его съесть один, -- заявил Сеппи.
-- Нет, ты этого не сделаешь, -- засмеялся Фриц. -- Я позабочусь об этом.
Он разделил хлеб и сыр на три равных порции и вручил по одной каждому из близнецов.
-- Теперь мне уж нет дела до того, что вы будете делать с вашими частями, -- сказал он. -- Только имейте в виду, что если вы съедите сейчас все сразу, вы будете к тому времени, как можно будет возвращаться домой, так голодны, что будете рады щипать траву вместе с козами. Лучше съешьте-ка сейчас только по одному кусочку и запейте водой, а остальное доедайте понемногу.
Сеппи посмотрел с жадностью на свою порцию и взял один кусочек. Но он уже не мог остановиться до тех пор, пока не увидел, что весь завтрак исчез. А было еще только девять часов утра!
Ленели взяла два кусочка, завернула остальное в платок и положила на край нависшей над ними скалы, чтобы быть подальше от соблазна.
В то время как Фриц учил Сеппи, что должен делать мальчик-пастух. Ленели нашла себе крошечную лужайку, всю усеянную голубыми гиацинтами, и вздремнула, положив голову на руку.
Ленели неожиданно была разбужена звоном колокольчика козы прямо над ее головою. Она вскочила как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее завтрак вместе с платком исчезает во рту Нэнни, коричневой козы! Бедная Ленели закричала от горя, а Фриц и Сеппи, думая, что она ушиблась, бросились к ней.
Ленели кипела от гнева. Она могла только показать на Нэнни, которая спокойно стояла над ними с последним кусочком платка, торчащим у нее изо рта.
-- Ах, ты жадная, свинская коза! -- кричала Ленели, топая ногою. -- Ты села весь мой завтрак, а я Села только два тоненьких ломтика! Ах, лучше бы я его съела весь, как этот обжора Сеппи!
Фриц и Сеппи рассердились на козу, но когда они увидели, с каким спокойствием она смотрела на Ленели, пока Ленели бранилась и бушевала, они оба повалились на землю от хохота.
-- Вам-то хорошо смеяться, -- ворчала на них Ленели, -- вы оба сберегли свой завтрак, -- и она сердито отвернулась и села на камень. Белло подбежал к ней, сел рядом и лизнул ей руку.
Фриц убежал за отбившейся козой. Он скоро вернулся со своим завтраком в руке.
-- Вот, -- сказал он, -- ты можешь поесть моего хлеба.
-- Ах, Фрици, -- сказала Ленели. -- Спасибо. Ты так же хорош, как противна эта отвратительная коза. Я возьму только один тоненький ломтик, чтобы заморить червячка.
-- Хорошо, -- сказал Фриц, протягивая ей ломоть хлеба. -- Завтра мы попросим маму положить нам больше хлеба и сыра, а если вы все-таки будете голодны. вы можете подоить старую Нэнни и сквитаться с ней таким образом.
-- Но я не умею доить, -- сказала Ленели с полным ртом.
-- Вот и самое подходящее время, чтобы научиться, -- сказал Фриц ободряюще. -- Ты ведь видела, как доит мать. Идем, я научу тебя.
Нэнни спрыгнула со своей скалы и теперь пила из маленького искрящегося ручья, бегущего через пастбище.
-- Иди сюда, -- закричал Фриц козе. -- Ты еще успеешь заняться этим. -- Он взял свою фляжку в руку и направился к козе, но коза не пожелала, чтобы ее беспокоили и, как только дети подходили к ней, она отходила дальше.
-- Не надо пугать ее, -- сказал Фриц. -- Это вредно для молока.
Наконец, им удалось совсем близко подойти к козе, но в этот самый момент она неожиданно прыгнула на скалу, а оттуда перепрыгнула на еще более высокую скалу, пока не очутилась в безопасности от них на головокружительной высоте.
-- Ай да Нэнни! Она свернет себе шею, да и мою в придачу, -- сказал гневно Фриц, так как ему нужно было вернуть козу обратно.
Он вскарабкался на дерево, которое росло в расщелине скалы, и прыгнул с ветки дерева на узкий уступ скалы прямо перед козой. Белло бегал тем временем взад и вперед внизу, оглушительно лая. Он не в состоянии был последовать на крутизну по следам Нэнни или взобраться по дереву, как это сделал Фриц
-- Ну, ну, Нэнни, иди сюда! -- звал Фриц, протягивая к козе руку и осторожно продвигаясь к ней.
Нэнни фыркнула и повернулась к нему. Ленели и Сепии наблюдали снизу, затаив от волнения дыхание. Если коза побежит назад слишком быстро, она может сорваться со скалы и разбиться. Если она бросится вперед, коза может столкнуть Фрица.
Но Фриц был опытный пастушонок. Он сунул руку в карман и вытащил оттуда пригоршню соли, которую всегда берег для таких случаев, Он протянул руку с солью к Нэнни, а сам стал тихонько и осторожно подвигаться от края уступа, ласково зовя ее за собой. Когда коза делала шаг вперед, он отступал на столько же назад, и, таким образом, он вывел ее на широкую тропинку, спускающуюся с другой стороны утеса к тому месту, где спокойно паслись остальные козы.
-- О, Фриц, я никогда не смогла бы этого сделать, -- воскликнула Ленели, когда брат уже был в безопасности. -- Я бы так боялась.
-- А я смог бы!- заявил живо Сеппи. -- Я бы не испугался.
-- Это еще неизвестно, малыш, -- сказал Фриц. -- Ты вовсе не должен стараться сделать что-нибудь подобное. Хороший козий пастух тот, который удерживает коз, чтобы они не забирались в опасные места. Нужно гораздо больше искусства, чтобы удержать их от таких поступков, чем заманить их обратно.
Они отложили урок доения до другого раза.
Когда длинный день кончился, и дети с козами начали спускаться вниз по горным тропинкам, они пришли к обширной ровной лужайке. Здесь они сделали привал, и в то время как Сеппи, держа за шею Нэнни, кормил ее пучком сочной травы, Ленели сама надоила столько молока, что они все трое смогли подкрепиться для их длинного обратного пути.
С пением, играя на рожке, разбудив этими звуками разноголосое эхо в горах, они сбежали вниз по крутой горной тропинке гораздо скорее, чем они карабкались по ней утром, и как раз в шесть часов, когда звонили колокола, они увидели свой старенький домик. Вдруг Нэнни вспомнила о чем-то зеленом, растущем в саду, что она видела вчера, и неожиданно бросилась вперед вниз по страшной крутизне горной тропинки. Остальное стадо беспорядочно побежало за ней, и детям пришлось так же быстро бежать вниз, чтобы спасти морковь в их огороде от неминуемой гибели.
Последняя миля была сделана так быстро, что еще до того, как кукушка успела прокуковать семь часов, дети, козы и собака влетели все вместе галопом во двор.