Битва при Лепанто.
Легко составить себѣ понятіе о мѣстѣ битвы при Лепанто, если представить громадный бассейнъ, образующійся спусками Морей и Эпира и острововъ Кафалонія и Занте, занимающій въ окружности двѣсти пятьдесятъ миль. Въ этомъ морскомъ амфитеатрѣ разъ уже рѣшалась судьба міра въ сраженіи между Октавіаномъ и Маркъ Антоніемъ при Аціо. Теперь опять здѣсь рѣшается вопросъ, кто долженъ торжествовать: послѣдователи Христа или Магомета.
Прибывъ на это мѣсто ночью, союзники двинулись по направленію къ заливу Лепанто и съ разсвѣтомъ увидали приближеніе непріятельскаго флота. Донъ Джіованни тотчасъ отдалъ приказаніе выстрѣлить изъ пушекъ, что должно было служить сигналомъ приготовленія къ битвѣ. Весь флотъ мигомъ сталъ въ боевой порядокъ, раздѣлившись на три эскадры. Въ серединѣ расположилась эскадра съ голубыми знаменами, съ правой стороны стояла эскадра съ зелеными знаменами и съ лѣвой съ желтыми. Каждое судно обязано было держаться въ самомъ близкомъ растояніи другъ отъ друга для того, чтобы непріятель не могъ проскользнуть между кораблями. Подвигаясь такимъ образомъ впередъ, христіанскій флотъ изображалъ форму орла съ распущенными крыльями. Центръ флота походилъ на корпусъ птицы, а бока на крылья.
Въ голубомъ флотѣ, т. е. въ серединѣ, былъ главнокомандующій донъ Джіованни на королевскомъ суднѣ. Справа Маркъ Антоніо Колонна на римскомъ суднѣ, и слѣва Вальеро на венеціанскомъ, около него принцъ Урбине на савойской галерѣ, съ другой стороны принцъ Пармскій на генуэзской. Въ главномъ центрѣ на галерѣ "Грифона" находились: Джіордано Паоло Орсини и Торелло Торелли. Голубая эскадра состояла изъ шестидесяти одной галеры. Зеленая, подъ командой Джіакъ Андреа Доріа, имѣла пятьдесятъ три. Желтая, подъ предводительствомъ венеціанца Гарбариго, состояла изъ пятидесяти галеръ. На растояніи мили слѣдовалъ аріергардъ изъ тридцати галеръ подъ командой маркиза Санто-Кроче.
Впереди флота, расположеннаго въ описанномъ порядкѣ, двигались на буксирѣ шесть громадныхъ венеціанскихъ галеръ, колосальныхъ размѣровъ, предназначавшихся для защиты судовъ и нарушенія порядка непріятельскаго строя. Галеры расположились попарно впереди боевой линіи; каждая пара должна была служить плавучей крѣпостью, прикрытіемъ для каждой эскадры. Такимъ образомъ, христіанскій флотъ состоялъ изъ ста пятидесяти венеціанскихъ галеръ, двѣнадцати тосканскихъ подъ папскимъ знаменемъ, восьмидесяти одной галеры короля Испанскаго, трехъ Савойскаго, трехъ женевскихъ и трехъ мальтійскихъ. Всего двѣсти семь галеръ, шесть большихъ галеръ и тридцать небольшихъ судовъ, снабженныхъ восемью стами пушекъ. Всего войска на судахъ было двадцать тысячъ италіанскаго и восемь тысячъ испанскаго; три тысячи дворянъ, по преимуществу италіанскихъ, двѣнадцать тысячъ матросовъ, сорокъ тысячъ гребцовъ, что составляло въ общемъ счетѣ болѣе восьмидесяти тысячъ людей. Флотъ турокъ также дѣлился на три эскадры. Въ центрѣ находился главнокомандующій Али-паша съ девяносто-четырьмя галерами. Справа Магометъ Широкко съ пятидесятые тремя, слѣва Лучи-Али король Алжирскій съ шестидесятью пятью, а въ аріергардѣ Амуратъ-Драгутъ съ десятью галерами и шестидесятью судами малаго колибра. Всего у турокъ было двѣстидвадцать галеръ и шестьдесятъ малыхъ кораблей. Оба флота, широко раскинувшись, медленно подвигались другъ на друга. Вѣтеръ стихъ; море было гладко.
Всѣ генералы находились на королевской галерѣ донъ Джіованни, отъ котораго и получали окончательныя приказанія, дальнѣйшія инструкціи. Интриганы-испанцы и тутъ не постыдились посовѣтовать отступить, что, конечно, въ эту минуту было равносильно постыдному бѣгству. Донъ Джіованни возмутился и вскричалъ:
-- Прошу васъ, господа, оставить меня въ покоѣ. Теперь дѣло идетъ не о вашихъ совѣтахъ, а о сраженіи съ непріятелемъ!..
Когда противники сошлись на довольно близкомъ разстояніи, съ корабля Али-паши раздался выстрѣлъ. Донъ Джіованни тотчасъ же отвѣчалъ на него. Это означало, что вызовъ принятъ. Послѣ чего на галерѣ дона Джіованни былъ поднятъ флагъ лиги, освященный папой. То былъ большой кусокъ шелковой матеріи съ изображеніемъ Христа Спасителя. Въ это самое время всѣ солдаты исповѣдывались у іезуитовъ и капуцинъ, бывшихъ на галерахъ. Кающимся отпускали всѣ грѣхи, вольные и невольные. Эта исповѣдь называлась in camprendio. Съ каторжниковъ сняли оковы и имъ была обѣщана свобода въ случаѣ побѣды; матросовъ щедро угощали виномъ и закусками. Затѣмъ начальники объѣхали свои суда, говорили солдатамъ, что насталъ день уничтожить невѣрныхъ, сбить спѣсь съ злодѣевъ, варварски умертвившихъ Брагадино, Бальони и множество другихъ христіанъ-мучениковъ, требующихъ мести. Такъ увѣщевали начальники войско, вселяя ему чувство храбрости и ненависти къ туркамъ. Послѣ всего этого, донъ Джіованни, вернувшись на свой корабль, велѣлъ трубить gagliard'у {Испанскій походный танецъ.} и исполнилъ этотъ танецъ на палубѣ среди орудій въ виду всей флотиліи.
Турки вообразили, что при первомъ ихъ появленіи христіане обратятся въ бѣгство. Движеніе, произведенное на правомъ флангѣ Доріа, для того чтобы занять болѣе удобную позицію, было ими принято за начало отступленія христіанъ, вслѣдствіе чего они успокоились и продолжали безпечно плыть впередъ, имѣя въ виду окружить христіанскій флотъ со всѣхъ сторонъ и пресѣчь ему путь къ отступленію.
Но когда турки подошли къ венеціанскимъ чудовищамъ, стоявшимъ, какъ было замѣчено выше, въ видѣ аванпостовъ, Али-паша долженъ былъ убѣдиться, что окруженъ христіанскимъ флотомъ и уничтожить его вовсе не такъ легко, какъ онъ думалъ. Со всѣхъ сторонъ раздались пушечные залпы и множество турокъ было убито, галеры получили большія пробоины и вся непріятельская линія пришла въ растройство. Отступать было уже поздно, турки продолжали подвигаться впередъ, отстрѣливаясь. Только цѣною большихъ жертвъ удалось имъ наконецъ достигнуть главной боевой линіи противниковъ, которые въ свою очередь подвигались имъ навстрѣчу. Моментъ встрѣчи двухъ враждебныхъ флотовъ былъ ужасенъ. Завязалась страшная, единственная въ своемъ родѣ, морская битва. Ежеминутно враги осыпали другъ друга пушечными и ружейными выстрѣлами. Въ самомъ центрѣ схватки галера Алипаши преслѣдовала галеру Маркъ Антоніо Колонна. Корабль донъ Джіованни преграждалъ дорогу турецкому судну. Съ обѣихъ сторонъ грянули залпы изъ ружей и пушекъ; долго боролись враги. Силы галеры донъ Джіованни начинали ослабѣвать, но вотъ къ нему на выручку подоспѣлъ корабль Колонна; въ это же время и къ Али-пашѣ явилась помощь со стороны корабля Пертани. Вскорѣ стали подходить все ближе и ближе и другія галеры съ обѣихъ сторонъ, суда почти касались бортовъ и, наконецъ, сплотились въ одну массу. Сраженіе изъ морского перешло въ сухопутное. Враги не шли на абордажъ, а прямо переходили съ палубы на палубу.
Пошли въ ходъ шпаги, мечи, кинжалы, ножи, даже зубы. Многіе перепрыгивали на непріятельскія галеры и старались завладѣть ими; нѣкоторые, спрятавшись, стрѣляли въ нападающихъ, которые падали мертвыми на палубѣ, смазанной саломъ. Среди общей свалки, на "Грифону" напали съ одной стороны Али-паша, а съ другой корсаръ Караскоза.
Опорато Кастони и Паоло Джіордано Орсини, окруживъ себя лучшими воинами, отбивались отъ непріятелей настолько удачно, что вскорѣ сами перешли въ наступленіе. Корабль Али-паши сталъ отходить, тогда Кастони бросился преслѣдовать его, нагналъ и пошелъ на абордажъ; капитанъ корабля и множество турокъ были убиты, а само судно взято на буксиръ. Орсини, съ своей стороны, также пошелъ на абордажъ корабля Караскозы, на палубѣ завязалась самая ожесточенная битва. Турки дорого продавали свою жизнь. Паоло Джіордано, какъ главный предводитель, показывавшій собой примѣръ храбрости, былъ окруженъ турками со всѣхъ сторонъ; отбиваясь отъ многочисленныхъ враговъ, онъ получилъ уже нѣсколько ранъ и, конечно, былъ бы убитъ, еслибы не подоспѣлъ къ нему на помощь Торелло. Пробившись сквозь густую толпу непріятелей, молодой рыцарь соединился съ Орсини. Вскорѣ былъ убитъ корсаръ Караскоза и почти вся его команда переколота и выброшена въ море, а корабль знаменитаго корсара такъ же, какъ и корабль Али-паши, сдѣлался добычей "Грифона".
Между тѣмъ, нѣкоторыя галеры загорѣлись и стали сообщать огонь сосѣднимъ. На многихъ судахъ пожаръ удалось затушить, но многія сгорѣли и пошли ко дну со всѣми бывшими на нихъ людьми.
Янычары Али-паши въ количествѣ четырехъ сотъ человѣкъ, молодцы на подборъ, порывались завладѣть галерой донъ Джіованни, но сардинскіе стрѣлки и венеціанскіе дворяне отбили ихъ съ большимъ урономъ и, преслѣдуя, подошли къ самой кормѣ главной турецкой галеры, но должны были отступить, такъ какъ съ носа судна подоспѣла помощь.
Въ то самое время къ галерѣ, на которой находился Али-паша, подступилъ Вальеро. Съ копьемъ въ рукѣ и обнаженной головой онъ оказалъ чудеса храбрости. Между тѣмъ, турецкая галера Пертани, оставивъ Колонну, съ которымъ сражалась, подойдя къ галерѣ Санъ-Марко, напала на нее съ такимъ ожесточеніемъ, что венеціанскій генералъ, уже раненый въ ногу, едва не попалъ въ плѣнъ. Джіованни, Лоредино и Катерино Малиньеро, замѣтивъ угрожающую опасность венеціанскому генералу, поспѣшили на своихъ галерахъ къ нему на выручку. Атакованная ими галера оказалась настолько поврежденною, что турецкій капитанъ попробовалъ было спастись на лодкѣ, но былъ настигнутъ и взятъ въ плѣнъ.
Маркъ Антоніо не хотѣлъ ни на минуту покинуть донъ Джіованни. Онъ во все время сраженія оставался на его галерѣ, бывшей въ центрѣ, и отважно давалъ отпоръ каждому приближавшемуся вражескому судну. Разбивъ около трехъ галеръ, Колонна напалъ на корабль Магомета, короля Негропонта. При королѣ были и двое его сыновей, которые передъ началомъ битвы, въ порывѣ воинственнаго увлеченія, поклялись отцу взять для него въ плѣнъ галеру донъ Джіованни. И дѣйствительно, они порывались исполнить свою клятву; но потерпѣли такое пораженіе, что принуждены были спасаться бѣгствомъ. Колонна не преслѣдовалъ ихъ, тѣмъ не менѣе, они были страшно наказаны за свою дерзость и хвастовство. Комендантъ Кастиліи взялъ ихъ въ плѣнъ и передалъ Колоннѣ, какъ трофей, принадлежащій ему по праву.
Освободившись отъ всѣхъ нападеній, Маркъ Антоніо Колонна рѣшилъ окончательно уничтожить Али-пашу. Подкрѣпленный резервомъ Санта-Кроче, состоявшимъ изъ двухсотъ испанскихъ солдатъ и столько же италіанскихъ, Маркъ Антоніо стремительно бросился на абордажъ турецкаго судна. Янычары были перебиты всѣ до одного человѣка. Затѣмъ палъ и самъ Али-паша, галера была взята, флагъ съ полумѣсяцемъ спущенъ и его мѣсто заступило высоко развивавшееся знамя съ святымъ крестомъ. Энтузіазмъ побѣдителей не имѣлъ границъ.
Остальныя христіанскія галеры брали турецкія суда на буксиръ, жгли ихъ или топили. Все это происходило въ центрѣ сраженія. Между тѣмъ, желтая эскадра Барбариго боролась съ эскадрою Широкко. Турецкій начальникъ, видя, что число его судовъ превышаетъ непріятельскія, вздумалъ окружить эскадру Барбариго со всѣхъ сторонъ. Но венеціанскій капитанъ угадалъ намѣреніе врага и сдѣлалъ такой ловкій маневръ, что часть турецкихъ галеръ, прижатая къ берегу, была взята въ плѣнъ; остальные же были окружены со всѣхъ сторонъ. Завязалась самая отчаянная битва. Всѣ усилія турокъ были направлены противъ галеры Антоніо Барбариго; два раза они пытались вскарабкаться на это судно и оба раза были отброшены. Турки бросились на абордажъ въ третій разъ и храбрый капитанъ Барбариго былъ раненъ стрѣлой въ глазъ. Это обстоятельство нѣсколько сконфузило солдатъ, и они допустили непріятеля до гротъ-мачты и турки уже были близки къ полной побѣдѣ. Какъ вдругъ приспѣла помощь и турки дорого поплатились за ихъ попытку. Корабль Широкко началъ отступать, венеціанцы бросились по пятамъ за нимъ, настигли и, проникнувъ на самый корабль, взяли его въ плѣнъ. Во все время сраженія храбрый Барбариго отказывался отъ врачебной помощи. Когда же непріятельское судно было взято, онъ самъ вынулъ изъ глаза часть стрѣлы, воздалъ молитву Богу за дарованную христіанамъ побѣду, упалъ и умеръ.
На лѣвомъ флангѣ, Андреа Доріа встрѣтился лицомъ къ лицу съ Лучи-Али, алжирскимъ королемъ, калабрійскимъ ренегатомъ, страшной наружности, прозваннымъ "Паршивымъ".
Генуэзскій вождь, хотя и былъ опытный и храбрый морякъ, но слѣдуя тайной инструкціи короля испанскаго, болѣе заботился о сбереженіи своихъ кораблей, чѣмъ о побѣдѣ надъ непріятелемъ. Вслѣдствіе этого, онъ съ самаго начала удалялся отъ мѣста битвы, стараясь держаться вдали. Но многіе капитаны не слишкомъ отдалялись отъ мѣста дѣйствія; на нихъ-то и напала эскадра Лучнали. Не смотря на несоразмѣрность силъ, небольшая кучка христіанскихъ галеръ стойко сопротивлялась, храбрецы скорѣе готовы были умереть, чѣмъ сдаться. Въ числѣ судовъ была мальтійская галера, на которую напали шесть турецкихъ судовъ, удержаться не было никакой возможности, турки ворвались на палубу, перерѣзали всѣхъ людей, въ томъ числѣ и тридцать рыцарей. Точно такую же несоразмѣрную борьбу выдержала и римская галера, при чемъ погибъ капитанъ Туліо ли Валлетти и почти всѣ его товарищи. На другую римскую галеру "Фиренце", подъ командой Томасо деМедичи, напали семь турецкихъ галеръ; конечно, христіане были побѣждены, ихъ всѣхъ перебили, а галеру сожгли.
Лучи-Али уже побѣдилъ двѣнадцать галеръ и перебилъ до тысячи христіанъ, когда подошли донъ Джіованни и Маркъ Антоніо Колонна, что побудило "Паршиваго" обратиться въ бѣгство и не захватить съ собою на буксиръ завоеванныя имъ галеры. Во все это время, вѣрный исполнитель тайныхъ инструкцій испанскаго короля, Джіованно Андреа Доріа, издали, на весьма солидномъ разстояніи, палилъ изъ пушекъ и явился на мѣсто тогда, когда все было уже кончено.
Не смотря на то, что единомышленники Доріа считали его поведеніе ловкимъ маневромъ, многіе честные люди, не взирая, что были его товарищами, громко порицали столь недостойное поведеніе. Впрочемъ, при испанскомъ дворѣ, въ Мадридѣ, Доріа за свои подвиги не только не подпалъ подъ немилость, напротивъ, сталъ еще болѣе пользоваться расположеніемъ короля Филиппа II.
Христіане одержали полную побѣду. Грозный отоманскій флота, такъ долго опустошавшій берега Средиземнаго моря, возвратился въ Константинополь въ самомъ жалкомъ видѣ. Осталось лишь двадцать пять галеръ и двадцать малыхъ судовъ.
Въ эту знаменитую битву было сожжено и потоплено до ста семи турецкихъ судовъ и еще большее количество взято въ плѣнъ. Турецкихъ солдатъ убито до сорока тысячъ человѣкъ, восемь тысячъ взято въ плѣнъ. При этомъ миссіонерами освобождено десять тысячъ христіанъ, частью гребцовъ, частью закованныхъ въ цѣпи.
Генералы лиги увели свои двѣсти галеръ въ заливъ Плотаи, на берегъ Эпира. Всѣ начальствовавшіе собрались на суднѣ донъ Джіованни Австрійскаго, онъ горячо благодарилъ всѣхъ, хвалилъ за необыкновенную храбрость и оказанныя услуги. При появленіи старика Вальеро, донъ Джіованни, забывъ всѣ непріятности, бросился его обнимать.
На другой день, когда было приведено въ извѣстность все отнятое у турокъ, побѣда христіанъ показалась невѣроятною. Солдатамъ и матросамъ досталась громадная добыча. У нихъ до такой степени было много золота, что они на серебро не хотѣли и смотрѣть; отдавая золотую монету, не хотѣли получать сдачи.
Военная добыча, какъ-то: суда, оружіе, плѣнные, была раздѣлена между союзниками, согласно условію -- поровну. Отдѣливъ негодныя галеры, предназначенныя къ уничтоженію, стали считать хорошія суда, годныя для плаванія; такихъ оказалось до стадвадцати, столько же большихъ пушекъ, двѣсти пятьдесятъ малыхъ и болѣе семи тысячъ двухсотъ плѣнныхъ турокъ. Половина всей военной добычи была отдана испанскому королю, треть венеціанцамъ, одна шестая часть папѣ, остальное великому герцогу Тосканскому, герцогамъ Савойскому, Парижскому, Урбино и Мальтійскимъ рыцарямъ.
Когда союзники прибыли въ Сантъ-Мауро, то стали совѣщаться насчетъ дальнѣйшихъ дѣйствій. Маркъ Антоніо доказывалъ, что туркамъ не слѣдуетъ давать опомниться и прямо надо идти въ Константинополь. Но остальные отвергали его мнѣніе, говоря, что флотъ сильно пострадалъ, припасы истощились, люди нуждались въ одеждѣ, нѣкоторыя суда въ ремонтировкѣ и т. д.
Такъ какъ большинство было противъ предложенія Колонны, то и было рѣшено довольствоваться тѣмъ, что пріобрѣтено, а остальное отложить до будущаго года. Донъ Джіованни, отпуская легіонеровъ, просилъ ихъ собраться будущей весною.
Маркъ Антоніо Колонна вернулся съ папскими кораблями въ Мессину, гдѣ ему была устроена торжественная встрѣча; затѣмъ въ Неаполь, гдѣ онъ тоже былъ восторженно принятъ всѣми. Изъ Неаполя Колонна поѣхалъ въ экипажѣ въ Римъ, а папскія галеры подъ командой капитановъ отправилъ въ Чивита-Веккію.
Въ Римѣ знаменитому воину былъ устроенъ тріумфъ, подобный тѣмъ, какіе древніе римляне устроивали своимъ героямъ-побѣдителямъ. Подлѣ базилики св. Севастіана его встрѣтили всѣ городскія власти, судья, сенаторы, народъ и войско.
Маркъ Антонію Колонна подвели бѣлую лошадь съ красными сѣдломъ и уздечкой вышитыми золотомъ. Онъ былъ одѣтъ въ куртку изъ легкой золотой ткани, на плечахъ былъ наброшенъ плащъ, подбитый соболемъ, въ испанскихъ брюкахъ изъ черной шелковой матеріи съ буфами, въ чулкахъ чернаго и желтаго цвѣтовъ и черной бархатной шляпѣ съ бѣлыми перьями, приколотыми большой жемчужной пряжкой. Встрѣтившіе его за воротами города провожали въ слѣдующемъ порядкѣ. Впереди ѣхала группа трубачей, затѣмъ представители римскаго цеха, всѣ въ новыхъ одеждахъ, дѣлившіеся по ремеслу на отдѣльныя группы, каждая съ своимъ знаменемъ; затѣмъ, шли отряды стрѣлковъ, копьеносцевъ и мушкетеровъ, Всѣ они были одѣты въ бархатъ и шелкъ яркихъ цвѣтовъ въ стальныхъ каскахъ съ голубыми флагами въ рукахъ. Рядомъ съ Маркой Антоніемъ Колонна шли пажи въ роскошныхъ одеждахъ. Позади всѣхъ шла толпа плѣнныхъ турокъ, закованыхъ въ желѣзо, съ опущенными внизъ турецкими знаменами; одежда на плѣнныхъ была двухъ цвѣтовъ: красная и желтая. Партію плѣнныхъ конвоировалъ отрядъ солдатъ. Потомъ слѣдовали римскіе вельможи, сановники папскаго двора, маршалы римскаго народа въ голубыхъ плащахъ, пажи изъ народа въ зеленыхъ и лиловыхъ курткахъ, затѣмъ несли городской штандартъ съ шелковой и золотой бахрамой.
Такимъ образомъ, знаменитый побѣдитель турокъ въѣхалъ въ городъ. Вскорѣ кортежъ вступилъ въ Комнидомо; террасы и окна дворцовъ были украшены отнятыми у непріятеля знаменами. Балконы были полны роскошно разодѣтыми дамами и кавалерами. Звонъ колоколовъ, звукъ военной музыки, ружейные залпы, восторженные крики народа, сливались въ одинъ оглушительный гулъ общаго торжества.
Отсюда Маркъ Антоніо Колонна отправился въ Ватиканъ. Въ соборѣ онъ принесъ благодарность Богу за дарованную побѣду надъ невѣрными, послѣ чего его пригласили къ папѣ въ консисторію. Римскій первосвященникъ, окруженный кардиналами и придворной свитой, давая пастырское благословеніе Колоннѣ, любезно привѣтствовалъ его и благодарилъ за удачное исполненіе возложенной на него святой миссіи.
Вечеромъ городъ былъ роскошно иллюминованъ, для народа повсюду устроены были даровые концерты и всѣхъ безъ исключенія гражданъ угощали безплатно.
Битва при Лепанто заняла видную страницу въ исторіи. Повсемѣстно въ Италіи, Испаніи, и даже въ цѣломъ католическомъ мірѣ, устроивались празднества въ честь знаменитой побѣды, одержанной христіанами надъ турками. Всѣ были убѣждены, что съ наступленіемъ новаго года христіане возобновятъ борьбу съ турками и что цѣною новыхъ побѣдъ удастся совершенно уничтожить могущество отомановъ. Но эта всеобщая надежда, какъ извѣстно, не осуществилась. Испанскій король Филиппъ II, этотъ деспотъ изъ деспотовъ, вѣчно завидовавшій венеціанцамъ, не допустилъ вторично собранія лиги христіанъ.
Король и его приближенные не были довольны донъ Джіованни, утверждая, что побѣда надъ турками при Лепанто была въ ущербъ могуществу Испаніи и лишь послужила интересамъ чужеземцевъ.