Джекъ былъ не виноватъ что графу пришлось раздѣлываться наединѣ съ Абелемъ Блиссетомъ. Онъ самъ пожелалъ этого, а повѣса нашъ отправился къ Мери, чтобы сообщить ей эту новость и посовѣтоваться какимъ образомъ передать ее сестрѣ ея. Разказать исторію эту было не трудно. Леди Плесморъ увидала портретъ Милли и жениха ея и сейчасъ же узнала въ послѣднемъ своего мужа. Слѣдствіемъ этого было посланіе Констанціи и поѣздка Джека въ Діеппъ и въ Гильтонъ -Кастль.
-- Но, ахъ Джекъ! сказала Мери, когда все стало ей извѣстно,-- не правда ли какъ ужасно что его выдала такимъ образомъ собственная жена его?
-- Жена его женщина хорошая, Мери. Она не имѣла желанія мстить ему, хотя онъ подло поступилъ съ ней. Единственнымъ желаніемъ ея было спасти бѣдную Милли, и ради ея слѣдуетъ затушить эту скандальную исторію.
-- Но какимъ образомъ достичь этого, разъ дѣло дошло до консула?
-- Насчетъ консула не безпокойтесь. Онъ только засвидѣтельствовалъ ея подпись, для того чтобы мошенникъ этотъ не провелъ насъ опять какъ-нибудь. По моему пусть лучше онъ думаетъ что его лишь опять возвратятъ въ прежнее ничтожество. Пусть онъ потихоньку откажется отъ Милли, и мы его отпустимъ на этотъ разъ.
-- О, Джекъ, что какъ папа раздражится, если....
-- Если онъ посмѣетъ сказать грубое слово отцу вашему, то я сверну ему шею, такъ что и палачу дѣлать больше ничего не останется. Нѣтъ, нѣтъ; онъ ужь теперь вѣрно давно валяется у него въ ногахъ, моля о пощадѣ. Люди подобнаго рода сейчасъ же сдаются, какъ скоро ихъ схватятъ хорошенько за воротъ.
Въ то самое время какъ Джекъ произносилъ эти слова. Абель Блиссетъ диктовалъ свои условія пораженному и уничтоженному графу.
Не годилось, разумѣется, говорить пока что-либо Милли, не посовѣтовавшись предварительно съ отцомъ ея; но когда прошелъ цѣлый часъ, а лордъ Гильтонъ все еще не подавалъ никакого знака, то Джекъ сталъ безпокоиться и спросилъ Мери не пойти ли ему внизъ и не узнать ли что тамъ дѣлается.
Въ тревожномъ состояніи дважды два не всегда составляетъ четыре. Когда вы встревожены сами, но не желаете признаться въ этомъ, то тревога другихъ гораздо болѣе нежели вдвое усиливаетъ вашу собственную. Не успѣлъ Джекъ выговорить своего предложенія, какъ ужь Мери схватила его за руку, говоря: "О, милый Джекъ, пожалуста подите туда; какой вы добрый, право; о, пожалуста подите узнайте".
Джекъ пошелъ внизъ и постучался въ дверь кабинета; не получивъ оттуда отвѣта, онъ отворилъ ее. Сначала ему показалось что графъ заснулъ въ своемъ креслѣ, и онъ хотѣлъ было уйти, удивляясь куда дѣвался мистеръ Блиссетъ; но слѣдующій затѣмъ взглядъ убѣдилъ его что въ выраженіи рта и глазъ спящаго было что-то странное. Въ слѣдующее затѣмъ мгновеніе, онъ уже дернулъ за звонокъ и, не дожидаясь отвѣта, бросился со всѣхъ ногъ въ конюшню, требуя лошадь. Мистеръ Джайльсъ изумился. Вотъ уже второй джентльменъ требуетъ себѣ немедленно лошадь, но слова "господинъ вашъ боленъ" остановили всѣ разспросы его. Черезъ нѣсколько минутъ весь домъ уже зналъ что графу сдѣлалось дурно; а когда докторъ прискакалъ на Джековой лошади, взглянулъ на странное выраженіе въ лицѣ больнаго и произнесъ страшное слово: параличъ, то глаза многихъ наполнились слезами, потому что графъ былъ для всѣхъ нихъ добрымъ хозяиномъ. Теперь имъ было не до того чтобы думать что сталось съ мистеромъ Блиссетомъ и съ Чародѣемъ.
-- Вы не обидитесь, надѣюсь, докторъ, сказалъ Джекъ послѣднему, возвратясь назадъ,-- но я телеграфировалъ доктору Т.,-- вашъ товарищъ сказалъ мнѣ что это будетъ лучше всего и....
-- Вы сдѣлали очень хорошо. Я самъ непремѣнно хотѣлъ сдѣлать то же самое немного погодя, отвѣчалъ тотъ.-- Всякій изъ насъ врядъ ли можетъ принести ему большую пользу въ настоящую минуту, но не слѣдуетъ пренебрегать никакой возможною помощью.
Въ продолженіе многихъ тоскливо тягостныхъ дней казалось что всякая помощь будетъ напрасна или еще хуже того -- невозможна. Нечего и говорить какъ вела себя во время этого испытанія Мери, но тѣмъ которые составили себѣ не особенно высокое мнѣніе о хорошенькой Милли надо сказать что испытаніе это открыло совершенно новую сторону ея характера. Я говорилъ уже вамъ что она не любила Абеля Блиссета и не могла никогда полюбить его. Когда Мери писала что она "спокойно счастлива", то ошибалась. Она лишь спокойно покорилась какой-то постепенно овладѣвшей ею въ продолженіи долгаго времени силѣ, которой, наконецъ, она уступила какъ чему-то противиться чему было внѣ ея власти, такъ же невольно какъ бы уступила она старости или какой-нибудь коварной болѣзни, подкосившей незамѣтно для нея самой жизнь ея. Но разъ зарокъ былъ снятъ съ нея, весь блескъ ослѣплявшій ея взоры, исчезъ, подобно блеску вечерней зари, но только вслѣдъ затѣмъ не ночная тьма, а денной свѣтъ насталъ для Милли Эйльвардъ. Часто, часто бросалась она на колѣни, благодаря Бога за свое избавленіе. Часто удивлялась она какъ это она дала вовлечь себя въ тякую гибель. Плохо пришлось бы мистеру Блиссету, еслибы лишь одна Милли стояла между нимъ и висѣлицей. Она наслѣдовала впечатлительную натуру Бертрама Эйльварда, и въ ея восторгѣ, когда она узнала что за преступникомъ пустились въ погоню, было что-то ужасное. Напрасно было бы говорить ей что вспышки эти были не женственны; она, стиснувъ зубы, указывала на постель отца своего, жалѣя что она не мущина и что она не можетъ пуститься вслѣдъ за негодяемъ и нагнать его -- не какъ убійцу Роберта Берриджера, но какъ человѣка поразившаго отца ея,-- дорогаго, любящаго отца ея.
Первымъ внятнымъ звукомъ сорвавшимся съ его бѣдныхъ дрожащихъ губъ было ея имя, и затѣмъ, чувствуя ея нѣжную влажную отъ слезъ щеку прислоненной къ его лицу, и ея ласковыя руки обвитыми вокругъ его шеи, онъ впалъ въ безмятежный сонъ, приведшій докторовъ въ восторгъ. Проснувшись, онъ оглянулся вокругъ, ища еще другаго лица и прошепталъ; "Джекъ! Гдѣ Джекъ? Я не вижу его. Дайте мнѣ его руку".
Бѣдная преданная Мери стояла тутъ же, съ сердцемъ готовымъ разорваться, выжидая отъ него съ своей стороны какого-нибудь проявленія любви, котораго она такъ и не дождалась, по крайней мѣрѣ на этотъ разъ. Вѣсть о болѣзни лорда Гильтона немедленно привела въ замокъ нежданную гостью,-- собственной особой явилась эксцентричная мистрисъ Игльтонъ.
-- Нельзя и предполагать, говорила старая леди,-- чтобы отъ Бертрамовыхъ дѣвочекъ можно было ожидать какой-либо помощи. Это просто двѣ лондонскія нарядныя куклы, даю голову на отсѣченье, настолько же годныя въ комнатѣ больнаго, какъ какой-нибудь епископъ! Охъ, Боже мой! Боже мой! и онѣ-то останутся у меня на рукахъ, если онъ умретъ! Пойду сама ходить за нимъ. И она отправилась. Она ахала и бранилась при видѣ пышнаго убранства дома; объявила ливрейнымъ лакеямъ что они не что иное какъ піявки, высасывающія деньги долженствовавшія идти въ карманъ истинно трудящихся людей; и ни за что не соглашалась присѣсть на кресла обитыя янтарнымъ атласомъ съ вышитымъ на немъ гербомъ Гильтоновъ, составлявшія убранство гостиной.
-- Принесите мнѣ деревянный стулъ изъ кухни, на которомъ не стыдно было бы сидѣть честной старухѣ, говорила она.-- Что-нибудь, за что заплачено деньгами.
Но мистрисъ Игльтонъ страшнѣе лаялась, нежели кусалась; и дѣйствительно слѣдовало кому-нибудь присмотрѣть за этимъ черезъ-чуръ роскошнымъ хозяйствомъ, теперь когда на рукахъ у Мери было другое дѣло; было также ясно что необходимо было сдѣлать нѣкоторыя сокращенія расходовъ. Чемпіонъ, разумѣется, явился тоже, и послѣ получасоваго разговора со старою леди, обѣ эти практичныя головы много кое-чего уладили между собой.
Странно покажется что неблагопріятное мнѣніе мистрисъ Игльтонъ о дочеряхъ ея родственника скоро измѣнилось; сначала въ отношеніи къ Милли, вспылившей не на шутку, вслѣдствіе ея замѣчаній насчетъ расточительности лорда Гильтона. Богатство старухи окружало ее толпой подобострастныхъ льстецовъ, которые, говоря съ ней, совершенно забывали что у нихъ есть собственная душа; и слышать противорѣчіе отъ какой-нибудь дѣвчонки, которая завтра же можетъ-быть будетъ ей обязана кускомъ хлѣба, было для нея совершенно новымъ ощущеніемъ.
-- Знаете ли вы съ кѣмъ вы говорите, миссъ? закричала она послѣ одной изъ подобныхъ выходокъ.
-- Я хотѣла предложить вамъ тотъ же самый вопросъ, мистрисъ Игльтонъ, гордо отвѣчала Милли;-- но если вамъ угодно, я отвѣчу вамъ. Я говорю съ особой которая забылась до такой степени что говоритъ дурно съ дочерью объ отцѣ ея! Съ этими словами она вышла изъ комнаты, а старая леди въ первый разъ въ жизни получила выговоръ. Онъ принесъ ей громадную пользу.
Этимъ не ограничились получаемые ею уроки. Ей пришлось еще испытать до какой степени можетъ дойти неуваженіе къ ея богатству, и пришлось узнать это чрезъ негоднаго Джека Гилля. До ея ушей дошло что онъ называетъ ее "каргой" -- и названіе это показалось ей чрезвычайно удивительнымъ Онъ непремѣнно хотѣлъ играть съ ней, разъ вечеромъ, въ криббеджъ, "чтобы потѣшить старушонку",-- имѣлъ онъ дерзость прибавить такъ громко что она слышала это; а однажды, подъ вліяніемъ благопріятнаго отзыва докторовъ, онъ дошелъ до того что похлопалъ ее по плечу, говоря ей: "ну, тряхнемъ стариной!" Она грозила дать ему за это пощечину, а онъ отвѣчалъ что если она это сдѣлаетъ, то онъ поцѣлуетъ ее. До чего дошелъ свѣтъ! Ее, величественную мистрисъ Игльтонъ, называютъ "каргой!" Ей, обладающей сотнями тысячъ, говорятъ чтобъ она "раскошелилась" четырьмя пенсами, проигранными въ криббеджъ, и "не мялась бы понапрасну!" Ей предлагали "тряхнуть стариной", и какой-то негодный мальчишка грозилъ поцѣловать ее! Это было для нея, безъ сомнѣнія, новымъ ощущеніемъ и принесло ей, какъ мы уже говорили, большую пользу. Сначала это привело ее въ негодованіе, потомъ ей стало казаться это довольно забавнымъ, а наконецъ стало просто, нравиться; и чѣмъ болѣе она выползала подобно улиткѣ изъ раковины своей и становилась откровеннѣе съ Джекомъ, тѣмъ почтительнѣе становился онъ въ отношеніи къ ней, какъ и подобало человѣку его лѣтъ въ отношеніи къ особѣ ея возраста. Онъ далъ себѣ лишь слово какъ онъ говорилъ Милли, "выжать немножко крахмалу изъ старой кошки, которая вовсе не была злою старою кошкой; стоило только найти въ ней настоящее мѣсто въ которое можно было бы постучаться". И мѣсто это нашлось тамъ гдѣ ему и слѣдовало быть -- въ сердцѣ старой кошки, сердцѣ ожесточенномъ и недовѣрчивомъ, вслѣдствіе льстивости и подобострастія портившихъ его искателей наслѣдства.
-- Итакъ, вы намѣрены жениться на этой дѣвочкѣ въ Діеппѣ? спросила она разъ Джека, писавшаго что-то въ кабинетѣ.
-- Да-съ, таково мое намѣреніе, мистрисъ Игльтонъ.
-- Позволите вы любопытной старухѣ спросить васъ чѣмъ намѣрены вы жить тогда?
-- Какой-нибудь любопытной старухѣ не позволю, но вамъ позволю. П о томъ мозга моего!
-- Гм! А сколько приноситъ вамъ?
-- Въ настоящее время около пятисотъ фунтовъ въ годъ.
-- У дѣвушки есть что-нибудь?
-- Молодость, миловидность, крѣпкое здоровье и доброе сердце; вотъ и все.
-- А состоянія нѣтъ?
-- Сколько мнѣ извѣстно, никакого.
-- Отецъ ея, говорятъ, человѣкъ богатый, мистеръ Джекъ.
-- Ну, если онъ дастъ намъ мѣшокъ банковыхъ билетовъ, то можете быть увѣрены что я не брошу его ему въ лицо.
-- Значитъ вы не изъ гордыхъ?
-- О, нѣтъ, изъ гордыхъ, но не вижу гордости въ томъ чтобы вести себя по-дурацки.
-- Наше семейство много обязано вамъ и миссъ Конвей.
-- Это чѣмъ? спросилъ Джекъ, ширя глаза.
-- Еслибы не вы, бѣдная Милли была бы принесена въ жертву.
-- О, объ этомъ и толковать не стоитъ. Это бы каждый сдѣлалъ на нашемъ мѣстѣ.
Съ этими словами Джекъ придвинулъ къ себѣ бумагу и обмакнулъ перо въ чернила, желая показать что желаетъ продолжать свою работу. Но старая леди не поняла намека.
-- Мнѣ кажется вы теряете время здѣсь?
-- Это сущая правда, сухо возразилъ онъ, смотря на часы. Оставался всего одинъ часъ до отхода почты, а онъ еще и въ половину не кончилъ еженедѣльной статьи своей для Цензора. Мистрисъ Игльтонъ опять не поняла его и продолжала,
-- Поэтому вы должны сказать мнѣ что могу я сдѣлать для васъ.
-- Съ величайшимъ удовольствіемъ! весело отвѣчалъ онъ.-- Уйдите-ка отсюда и прогуляйтесь немножно по саду, пока я не кончу своего дѣла, а тогда можете придти опять сюда и можете толковать со мной сколько вашей душѣ угодно.
Еще новое ощущеніе! Она хотѣла чтобы Джекъ попросилъ у ней доставить ему средства заняться адвокатурой или замолвить за него слово въ правительственныхъ сферахъ, а онъ говоритъ ей вдругъ что она окажетъ ему одолженіе прогулявшись по саду.
Джекъ кончилъ статью свою и затѣмъ сталъ писать своей маленькой Конъ.
"Я думалъ уѣхать отсюда, какъ скоро онъ (лордъ Гильтонъ) будетъ внѣ опасности; но онъ, кажется, привязался ко мнѣ, зоветъ меня къ себѣ по пяти, по шести разъ въ день, а иногда случается ночью, и Мери говоритъ что если я не являюсь сейчасъ же, на лицѣ его выражается безпокойство. Ему, повидимому, пріятно когда я бываю около него, хотя, ей-Богу, пользы ему отъ меня мало. Это насъ задержитъ немножко, (онъ всегда писалъ "насъ" и "мы"), но я надѣюсь -- все это уладится современемъ. Народъ этотъ въ Цензор ѣ опять выказалъ себя безчувственнымъ камнемъ: говоритъ чтобъ я дѣлалъ все что только могу. Я желалъ бы сказать то же самое другимъ. Милый старый Бекъ написалъ великолѣпную статью въ новомъ Quarterly. Я пришлю ее тебѣ. Статья о Чести въ послѣднемъ нумерѣ Цензора была тоже его -- тоже славная вещь, не правда ли? Только онъ немного черезъ-чуръ уже нападаетъ на женщинъ. Я не могу еще пока разказать тебѣ что произошло между лордомъ Г. и Блиссетомъ. Съ лордомъ Г. сдѣлалось дурно среди разговора съ нимъ, прежде нежели онъ успѣлъ сказать ему что леди Плесморъ не намѣрена преслѣдовать его, и негодяй этотъ, полагая что все для него кончено, воспользовался случаемъ улизнуть. Онъ могъ воспользоваться цѣлыми шестью днями, прежде нежели открылась исторія убійства, и всѣ полагаютъ что онъ убѣжалъ за границу. Ради нашихъ друзей, я желаю чтобъ это удалось ему. Какъ скоро лорду Г. можно будетъ двинуться съ мѣста, его перевезутъ въ Лондонъ, чтобъ онъ могъ быть ближе къ моднымъ докторамъ; замокъ же отдадутъ внаймы пивовару. Кажется, старуха, о которой я говорилъ тебѣ, сдалась наконецъ; но впрочемъ я еще не знаю навѣрное. Лордъ Г. былъ кругомъ въ долгу. Подумай только, умри онъ теперь, Мери и Милли останутся безъ гроша. Старуха думала что мы съ Мери влюблены другъ въ друга и слѣдила за нами повсюду, точно кошка, пока Мери не разказала ей о тебѣ. Придетъ же кому-нибудь въ голову что я вдругъ влюбленъ въ Мери! Она (т.-е. мистрисъ Игльтонъ) по всей вѣроятности находитъ весьма любопытными людей намѣревающихся жениться съ пятью стами годоваго дохода въ карманѣ и считаетъ что людей подобнаго рода стоитъ изучить хорошенько, ибо она постоянно пристаетъ ко мнѣ съ разспросами, какъ это мы будемъ жить на такія деньги. Безцѣнаая моя, если....
Тутъ письмо это стало очень интереснымъ для дѣвицы имя которой красовалсь на адресѣ его, но для моей исторіи оно врядъ ли окажется нужнымъ.
Джекъ былъ правъ, полагая что старая мистрисъ Игльтонъ сдалась наконецъ. Бертрамъ Эйльвардъ, шатавшійся по свѣту, проживавшій одно состояніе за другимъ, разчитывая, по ея мнѣнію, на наслѣдство отъ нея, былъ вовсе не похожъ на бѣднаго страдальца, съ безпрестанно пробѣгающимъ по лицу его тоскливымъ выраженіемъ, безмолвно и безпомощно лежавшаго въ верхней половинѣ дома. Дочери его пріятно разочаровали ее. Кровь не вода, а болѣе всего можетъ-быть расположили съ самаго начала старушку къ родственницамъ ея старанія нѣкоторыхъ совсѣмъ безкорыстныхъ друзей ея, пытавшихся возстановить ее противъ нихъ. Преподобный Гюгъ О'Белло, ирландскій священникъ провозглашавшій "потрясающія" проповѣди въ каменной житницѣ, называемой имъ его "церковью", и разчитывавшій на порядочный кушъ въ ея завѣщаніи, удостоилъ ее (чрезъ почту) разсужденія касательно тщетности мірскихъ суетъ и обманчивости богатствъ, убѣждая ее "опоясать чресла свои" и покинуть "сѣнь невѣрныхъ", и повторяя въ заключеніе нѣкоторыя изъ ея собственныхъ осужденій, высказанныхъ когда-то ею насчетъ ея расточительнаго родственника.
Но большая разница, если мы сами бранимъ родныхъ нашихъ, или же слышимъ какъ ихъ бранятъ другіе; въ этой истинѣ убѣдился въ послѣдствіи и самъ преподобный Гюгъ.
Старая леди отправилась въ комнату лорда Гильтона вскорѣ послѣ полученія сихъ пастырскихъ увѣщаній и выпроводила оттуда всѣхъ прочихъ.
-- Братецъ Бертрамъ, сказала она.-- Докторъ позволилъ мнѣ сказать вамъ нѣсколько словъ, съ условіемъ что вы не будете пытаться отвѣчать мнѣ. Слышите вы меня, братецъ Бертрамъ? Пожмите мою руку, если слышите.
Тоскливый взглядъ снова появился на лицѣ его въ ту минуту какъ онъ взялъ ея руку въ свою, еще сохранившую жизнь и чувство.
-- Хорошо. Что бы ни случилось, братецъ Бертрамъ, насчетъ вашихъ дѣвочекъ вы можете быть покойны. Понимаете вы меня? Опять-таки хорошо. Можешь взойти теперь, Мери.
На слѣдующій день доктора удивились, видя насколько состояніе больнаго измѣнилось къ лучшему. Душа его успокоилась наконецъ. Вслѣдствіе этого можно было скорѣе, нежели полагали, перевести графа въ Лондонъ въ покойной каретѣ, помѣщенной на скоромъ поѣздѣ; а Джекъ, проводивъ мистрисъ Игльтонъ домой въ Чепель-Гильтонъ, снова пошелъ тянуть лямку, работая безъ устали цѣлый день и проводя большую часть вечеровъ своихъ въ Паркъ-Ленѣ.
Во всѣхъ остальныхъ мѣстахъ ему приходилось подвергаться порядочному выпытыванію: Ванъ-Вейнъ единственно съ этою цѣлью снова подружился съ нимъ, и получилъ за свои труды столько же сколько и другіе: Между мистеромъ Блиссетомъ и леди Эмиліей произошло недоразумѣніе, и затѣмъ мистеръ Блиссетъ нехорошо обошелся съ лордомъ Гильтономъ. Онъ внезапно оставилъ замокъ, и вещи его были отосланы вслѣдъ за нимъ въ Лондонъ. "Но зачѣмъ убилъ онъ Берриджера; какая могла быть при этомъ цѣль его?" "Цѣлью его, любезный другъ", весьма серіозно отвѣчалъ Джекъ, "было избавиться отъ него. Развѣ вы не понимаете этого?" Съ сыскнымъ вѣдомствомъ онъ былъ поневолѣ сообщительнѣе на этотъ счетъ, и это, столь часто обижаемое учрежденіе приняло свои мѣры. Оно не теряло надежды отыскать Блиссета, и изображенія его, снятыя съ того самаго портрета что Мери посылала въ Діеппъ, были въ это время уже разосланы по полиціямъ всѣхъ приморскихъ городовъ.
Джекъ Гилль принялся снова тянуть свою лямку съ тѣмъ отраднымъ чуствомъ въ душѣ которое всякій, даже и не будучи притомъ особенно тщеславнымъ, долженъ испытывать, если ему удалось отплатить добромъ за добро оказанное ему. Ему и въ голову не приходило какія вещи высказывались о немъ при посредствѣ городской почты. "Должно-быть, писала мистрисъ Виллертонъ своей дорогой Матильдѣ, "мнѣ и семейству нашему суждено быть обязаннымъ всѣми непріятностями этой личности. Я имѣю полное основаніе предполагать что онъ ввелъ этого мистера Блиссета, оказавшагося мошенникомъ и убійцей, въ домъ моего бѣднаго довѣрчиваго брата; и я увѣрена что окажется скоро что все это ужасное преступленіе, жертвой котораго чуть было не сдѣлалась бѣдная Эмилія, было условлено заранѣе между ними. Я никогда не вѣрила богатству этого человѣка. А послѣ поведенія мистера Гилля въ отношеніи моего несчастнаго Фреда -- чего нельзя ожидать отъ него? Какъ вы должны мнѣ быть благодарны, дорогая моя Матильда, что я постаралась спасти ваше дитя. Послѣ всего случившагося, вы, разумѣется, должны взять ее изъ этого діепискаго пансіона, всегда бывшаго мнѣ не по вкусу (память мистрисъ Виллертонъ, какъ и память всѣхъ особъ спохватившихся насчетъ чего-либо слишкомъ поздно, была плоха). Посылаю вамъ адресъ одного первокласснаго заведенія, въ которомъ ваша Констанція будетъ подъ хорошимъ надзоромъ и гдѣ ей не позволятъ ни дѣлать сомнительныхъ знакомствъ въ городѣ, ни принимать къ себѣ молодыхъ людей. Счастіе для M-me Duquesne что обстоятельства не позволяютъ вамъ уличить ее въ ея ужасномъ нерадѣніи. Я отъ всей души надѣюсь что ужаснаго человѣка этого не поймаютъ. Если же его поймаютъ и Констанціи придется быть свидѣтельницей по этому дѣлу въ судѣ, то какъ ни тяжела будетъ для меня потеря вашего общества, дорогая Матильда, но я чувствую что мнѣ невозможно будетъ принимать васъ къ себѣ въ теченіи долгаго, долгаго времени. Скандалъ будетъ слишкомъ великъ. Пожалуста, будьте осторожны и внушите Констанціи чтобъ она ни подъ какимъ видомъ не говорила никому ни слова обо всемъ случившемся. Хорошо было бы, еслибы никто не зналъ гд ѣ найти ее въ продолженіи, по крайней м ѣ р ѣ, сл ѣ дующихъ шести м ѣ сяцевъ".
Слова эти подчеркнуты мистрисъ Виллертонъ, а не мною.
Джекъ, какъ я уже говорилъ, ничего не зналъ о приговорѣ произнесенномъ надъ нимъ правосудіемъ en femme, и когда онъ вдругъ пересталъ получать письма отъ маленькой Конъ, бывшей до тѣхъ поръ такою усердною корреспонденткой, и его собственныя письма къ ней стали ему возвращаться по почтѣ, то онъ не зналъ что и подумать.