Въ дѣтствѣ я считалъ большимъ мученіемъ владѣть полкроной не имѣя возможности истратить ее немедленно; но говорятъ что современные юные джентльмены въ этомъ отношеніи благоразумнѣе своихъ отцовъ. Привычка ведетъ къ пренебреженію, говорятъ прописи. Какъ бы то ни было, ни одинъ ребенокъ, съ тѣхъ поръ какъ существуютъ дѣти, не спѣшилъ такъ истратить свою полкрону какъ лордъ Гильтонъ спѣшилъ истратить свои двадцать пять тысячъ фунтовъ. Исполнивъ совѣтъ Чемпіона, онъ отложилъ бы пять тысячъ для уплаты мелкихъ долговъ, тысячъ восемь для выкупа срочныхъ векселей и закладныхъ, тысячи двѣ употребилъ бы на подновленіе части Чепель-Гильтонскаго дома, а остальными добавлялъ бы свои ежегодные доходы, пока мистрисъ Игльтонъ отправилась бы къ предкамъ. Когда извѣстный человѣкъ былъ боленъ, онъ далъ извѣстные обѣты, но мы знаемъ какъ онъ исполнилъ ихъ когда выздоровѣлъ. Бертрамъ лордъ Гильтонъ, съ пустыми карманами, оскорбляемый своимъ дворецкимъ и портнымъ и знавшій что его векселя обращаются между Жидами, готовъ былъ заплатить всѣ свои долги, лишь бы ему дали денегъ. Съ какимъ наслажденіемъ отдалъ бы онъ все до послѣдней копѣйки, мечталъ онъ, чтобы только быть свободнымъ человѣкомъ. Но Бертрамъ лордъ Гильтонъ съ двадцатью пятью тысячами въ банкѣ исполнилъ свои обѣты не лучше вышеупомянутаго больнаго. Одинъ изъ авторитетныхъ посѣтителей "Регентства" увѣрялъ что онъ промоталъ три состоянія собираясь платить долги. Лордъ Гильтонъ удовлетворилъ дворецкаго и портнаго, но имѣя деньги стоившія ему двадцать процентовъ въ годъ, не выкупилъ векселей по которымъ платилъ тридцать процентовъ, и только потому что жаль было отдать за нихъ чистыя деньги.
Онъ приступилъ къ поправкѣ Чепель-Гильтонскаго замка съ самыми умѣренными планами, но планы разрослись какъ-то сами собой, какъ это всегда бываетъ, и когда пришлось заплатить Кресу и знаменитому садовнику, лордъ Гильтонъ убѣдился что онъ попрежнему далекъ отъ возможности сдѣлаться свободнымъ человѣкомъ. Еслибъ ему дали сто двадцать пять тысячъ, черезъ шесть мѣсяцевъ у его дверей толпились бы опять кредиторы.
Вентнорская вилла была покинута и нанятъ домъ по контракту на три года въ Паркленѣ. Поправка Чепель-Гильтона должна была окончиться къ Рождеству, когда предполагалось отпраздновать новоселье. Лордъ Гильтонъ задумалъ еще въ Вентнорѣ сдѣлать Джека своимъ частнымъ секретаремъ. Онъ умѣлъ, когда хотѣлъ, написать хорошее письмо, и то въ которомъ заключалось вышеупомянутое предложеніе, поставило Джека въ большое затрудненіе.
-- Прочтите, Бекъ, сказалъ онъ перебросивъ письмо своему другу.
Беквисъ прочелъ и бросилъ письмо обратно.
-- Ну что же? спросилъ Джекъ.
-- Что? спросилъ Беквисъ.
-- Прочли вы письмо?
-- Прочелъ.
-- Что же вы думаете о немъ?
-- Я думаю что графъ хочетъ имѣть васъ своимъ секретаремъ, предлагаетъ вамъ триста фунтовъ въ годъ (плата сравнительно хорошая) и квартиру въ его домѣ и обѣщаетъ что съ вами будутъ обращаться какъ съ джентльменомъ, хотя вы будете только секретаремъ.
-- Я не прошу васъ повторять мнѣ содержаніе его письма. Читать-то я умѣю и безъ васъ. Посовѣтуйте какъ мнѣ поступить, что мнѣ отвѣтить ему.
Беквисъ подумалъ.
-- Хорошо, Джекъ, сказалъ онъ.-- Я пожалуй дамъ вамъ совѣтъ, хотя знаю что совѣты безполезны. Вы исполните мой совѣтъ только въ томъ случаѣ если онъ придется вамъ по вкусу.
-- Я полагаюсь на ваше благоразуміе, Беквисъ.
-- Благодарю. Такъ вотъ мой совѣтъ: откажитесь отъ предложенія по двумъ причинамъ. Вопервыхъ, потому что вы заработаете болѣе трехъ сотъ фунтовъ если будете продолжать такъ какъ начали....
-- Но положеніе-то, Бекъ, положеніе.
-- Это вторая причина. Лордъ Гильтонъ принималъ васъ до сихъ поръ какъ равнаго (потому что графъ не можетъ считать себя выше джентльмена, а онъ принималъ васъ какъ джентльмена). Вы такъ сблизились съ его семействомъ что позволяете себѣ называть его дочерей просто по именамъ. Я слышалъ какъ онъ назвалъ васъ Джекомъ. Неужели вы думаете что вамъ прилично будетъ, въ качествѣ наемнаго секретаря, называть ихъ Мери и Милли и самому называться Джекомъ?
-- Я люблю его, Бекъ, несмотря на всѣ его недостатки, и полагаю что онъ меня тоже любитъ, замѣтилъ Джекъ.
-- Мы любимъ нашихъ друзей, но бываемъ довольны или недовольны нашими секретарями.
-- Не думаю чтобъ онъ сталъ обращаться со мной какъ съ секретаремъ.
-- Тѣмъ хуже было бы для васъ. Я буду говорить прямо, Джекъ. Вы влюблены въ одну изъ его дочерей.
Джекъ покраснѣлъ.
-- Это васъ не касается, Беквисъ. Мы съ вами большіе друзья, а онѣ хорошія дѣвушки, но... но....
-- Что же, другъ мой? Договорите до конца, сказалъ Беквисъ, повернувшись съ рѣшительнымъ видомъ на стулѣ.-- Если вы хотите одурачить себя, то сдѣлайте это по крайней мѣрѣ съ развязанными руками. Исполните ваше намѣреніе въ томъ положеніи въ какомъ вы находитесь теперь, и вамъ только покажутъ дверь, исполните его въ качествѣ секретаря -- и васъ вытолкаютъ въ дверь.
-- Желалъ бы я знать кто смѣетъ вытолкать меня! воскликнулъ Джекъ вспыхнувъ.
-- Милый другъ мой, есть много способовъ нанести оскорбленіе, а человѣкъ написавшій это письмо способенъ оскорбить васъ словами такъ что вы долго не забудете оскорбленія. Секретари женятся на графскихъ дочеряхъ только въ романахъ для молодыхъ дѣвушекъ.
-- Но кто же говоритъ о женитьбѣ на графской дочери?
-- Никто не говоритъ, возразилъ Беквисъ сухо.
-- Вы намекаете на меня?
-- Послушайте, Джекъ, вы просили моего совѣта принять ли вамъ предложеніе, и я посовѣтовалъ вамъ не принимать. Я понимаю что вы почти рѣшили принять его, и еслибъ я сказалъ: вы правы, Джекъ, ничего лучшаго нельзя желать, вы сочли бы меня вторымъ Даніиломъ и ссылались бы на меня въ спорѣ со всякимъ кто сталъ бы совѣтовать вамъ противное. Теперь же, еслибы дворникъ посовѣтовалъ вамъ принять предложеніе лорда Гильтона, вы сочли бы его и умнѣе меня и болѣе преданнымъ вамъ другомъ. Идите своею дорогой, Джекъ, и да поможетъ вамъ Богъ.
Онъ вполнѣ понималъ состояніе духа своего друга. Джеку хотѣлось принять предложеніе лорда Гильтона, но сомнѣваясь слѣдуетъ ли принять его, онъ добивался чтобы кто-нибудь сказалъ что слѣдуетъ. Намъ всегда пріятно услыхать (отъ кого бы то ни было) что намѣреніе наше разумно, когда тихій голосъ совѣсти шепчетъ противное. Мѣсяцъ тому назадъ Джекъ счелъ бы такою же нелѣпостью идти просить совѣта у Ванъ-Вейна какъ идти затѣмъ же къ дворнику, но что-то предсказывало ему что отъ этого дальновиднаго джентльмена можно услыхать желаемое. Въ этомъ онъ не хотѣлъ сознаться даже самому себѣ, и отправляясь къ Ванъ-Вейну, разсуждалъ что въ такомъ дѣлѣ Ванъ-Вейнъ болѣе компетентный судья чѣмъ старый скептикъ Беквисъ.
-- Поздравляю васъ, милый другъ мой! воскликнулъ Корнеліусъ, когда Джекъ объяснилъ ему въ чемъ дѣло.-- Какое блестящее начало. Одному Богу извѣстно къ чему оно можетъ повести. Дайте мнѣ вашу руку, мой милый Гилль. Соглашайтесь немедленно. Если Гильтонъ полюбилъ васъ, въ чемъ не можетъ быть сомнѣнія, онъ проведетъ васъ въ парламентъ, и вы далеко пойдете. О, соглашайтесь, соглашайтесь не колеблясь. Можно будетъ отказаться если представится что-нибудь еще лучшее.
Это было ужь слишкомъ. Джекъ не смотрѣлъ далѣе секретарства. Безумецъ. Мысль воспользоваться покровительствомъ своего будущаго патрона не понравилась ему. Онъ слишкомъ мало вращался въ высшемъ обществѣ чтобъ оцѣнить значеніе такого покровительства. Еслибы Ванъ-Вейнъ сказалъ просто "соглашайтесь немедленно", не выставляя своихъ отвратительныхъ причинъ!
Но онъ добился таки того что услыхалъ пріятный совѣтъ. У него была еще особа съ которою можно было посовѣтоваться -- добрая мистрисъ Клеръ, его союзница въ Гильдербюри-Паркѣ, совѣты которой уже принесли видимую пользу. Въ концѣ октября наступилъ мрачный понедѣльникъ и для Клера, королевскаго судьи, и Джекъ сдѣлался желаннымъ гостемъ въ его домѣ раньше чѣмъ получилъ вышеупомянутое затруднительное предложеніе лорда Гильтона.
-- Еслибъ этотъ молодой человѣкъ былъ адвокатъ, онъ пошелъ бы далеко, сказалъ, судья женѣ однажды въ субботу, когда судъ былъ закрытъ, и онъ имѣлъ время пройтись съ ней по парку. Онъ необыкновенно скоро понимаетъ сущность дѣла. Я поговорилъ съ нимъ, пока курилъ сигару послѣ обѣда, о новомъ проектѣ касательно банкротства, а сегодня уже вижу статью въ Цензор ѣ очевидно написанную Джекомъ и одну изъ лучшихъ по этому вопросу, хотя, конечно, онъ не коснулся всѣхъ подробностей.
-- Лордъ Гильтонъ предложилъ ему мѣсто своего частнаго секретаря, сказала мистрисъ Клеръ съ нѣкоторою гордостью;-- она любила слушать похвалы Джеку.
-- Надѣюсь что онъ былъ такъ благоразуменъ что отказался?
-- Ты въ самомъ дѣлѣ думаешь что ему слѣдуетъ отказаться?
-- Конечно. Ему надоѣла бы эта должность въ одинъ мѣсяцъ. Сначала онъ сталъ бы писать очень хорошія рѣчи для лорда Гильтона и вообще работалъ бы охотно, но утомился бы очень скоро и сталъ бы пренебрегать своею обязанностью. Развѣ я могъ бы работать охотно еслибы плоды моего труда доставались другому? Конечно нѣтъ. Джекъ Гилль тщеславенъ, какъ и слѣдуетъ быть молодому человѣку, потому что тщеславіе въ концѣ концовъ полезно какъ возбудительное средство, и пусть Джекъ Гилль останется тѣмъ что онъ теперь.
-- Очень жаль что я почти посовѣтовала ему согласиться. Я видѣла что ему хочется согласиться.
-- Гмм! онъ, кажется, гостилъ у нихъ на островѣ Вайтѣ? спросилъ Клеръ.
-- Нѣтъ не гостилъ, но часто бывалъ у нихъ, и лордъ Гильтонъ полюбилъ его.
-- Такъ пусть лордъ Гильтонъ найдетъ другое средство помочь ему. Развѣ ты не видишь, Джерти, что леди Брентвортъ кланяется тебѣ?
Въ слѣдующее воскресенье Джекъ обѣдалъ у Клеровъ, и случайный вопросъ хозяйки заставилъ его забыть и о лордѣ Гильтонѣ, и о его предложеніи.
-- Вы, конечно, будете на свадьбѣ, Джекъ? спросила она.
-- На какой свадьбѣ?
-- Какъ на какой! На свадьбѣ Беатрисы Блексемъ (свадьбы, какъ извѣстно, всегда обозначаются именами невѣстъ счастливыхъ жениховъ).
Джекъ вспомнилъ письмо Алисы, которое онъ оставилъ безъ отвѣта, и его бросило въ жаръ, какъ иногда случается когда вспомнишь о какомъ-нибудь промахѣ.
-- Алиса обѣщала написать мнѣ когда будетъ назначенъ день свадьбы.
-- Свадьба будетъ въ среду.
-- Не можетъ быть.
-- Я буду завтра у папа, а такъ какъ Чарльсъ Дакрсъ гоститъ въ Паркѣ, я узнаю отъ него навѣрное въ какой день сбудетъ свадьба.
Джекъ не сказалъ на это ни слова, но взглянувъ на его лицо, мистрисъ Клеръ догадалась перемѣнить разговоръ.
Когда они остались вдвоемъ въ гостиной (судья ушелъ работать), мистрисъ Клеръ, замѣчая смущеніе Джека, спросила:
-- Когда отвѣтили вы на письмо Алисы?
-- Я былъ такъ глупъ что совсѣмъ не отвѣтилъ, я.... я.... былъ занятъ. Я хочу сказать что у меня въ головѣ было совсѣмъ другое. Я терпѣть не могу писать письма. Она пригласила меня на свадьбу, и обѣщала написать когда будетъ назначенъ день, и не написала, продолжалъ онъ обиженнымъ тономъ.
-- И вы не написали ни строчки поздравленія Беатрисѣ?
-- Къ сожалѣнію, я забылъ, я....
-- Можетъ-быть потому что вашъ другъ былъ очень боленъ?
-- Нѣтъ, чортъ возьми! Извините, мистрисъ Клеръ. Совсѣмъ не потому. Онъ давно выздоровѣлъ, но я не писалъ потому.... потому что все откладывалъ. Я все ждалъ что они напишутъ опять.
-- Вы обидѣли ихъ.
-- Боюсь что вы правы. Это-то мнѣ и больно. Я готовъ идти босикомъ чтобы бросить старый башмакъ вслѣдъ за милою Беатрисой. Мнѣ не жаль что я лишился завтрака и тому подобнаго.... мнѣ не хотѣлось бы чтобъ они думали что я не радъ и.... и....
-- Я можетъ-быть увижу завтра мистера Блексема, сказала мистрисъ Клеръ.-- Онъ теперь въ Лондонѣ. Я скажу ему.
-- Скажите ему только что я сдѣлалъ это по легкомыслію и больше ничего не говорите, прервалъ Джекъ. Не дайте ему подумать что я набиваюсь на приглашеніе. Понимаете, мистрисъ Блексемъ, мнѣ.... чортъ возьми! Я не знаю что сказать.
Онъ дѣйствительно не зналъ что сказать, но мистрисъ Клеръ поняла женскимъ инстинктомъ недосказанное.
На слѣдующій день вечеромъ Джекъ получилъ чрезъ коммиссіонера слѣдующую записку:
"Милый Джекъ.
"Если вы не чувствуете за собой какой вины вслѣдствіе которой вашимъ друзьямъ было бы непріятно видѣть васъ, то возьмите немедленно извощика и пріѣзжайте къ намъ. Вы увидите мистера Блексема.
"Искренно преданная вамъ
"Джертруда Клеръ."
Съ минуту Джекъ не понималъ ничего; потомъ началъ искать причину такого страннаго приглашенія и, какъ всегда бываетъ, сначала остановился на самыхъ странныхъ предположеніяхъ. Не знаютъ ли они что онъ любитъ Констанцію Конвей? Не зашелъ ли онъ слишкомъ далеко съ Алисой Блексемъ? Сердце его было такъ переполнено любовью къ первой что онъ не могъ найти причины ея не касающейся. Немного подумавъ, онъ сообразилъ бы что такъ какъ никто, не исключая самой Констанціи, не подозрѣваетъ что онъ любитъ ее, что никто не можетъ обвинять его въ измѣнѣ другой. Но такіе люди какъ Джекъ не думаютъ въ затруднительныхъ обстоятельствахъ. Мысли, конечно, мелькаютъ у нихъ въ головѣ, и останавливаютъ на минуту ихъ вниманіе, но потомъ они берутъ извощика или прибѣгаютъ къ какому-нибудь другому рѣшительному средству чтобы добраться до истины.
Когда Джекъ увидалъ въ столовой Мартина Блексема, и Мартинъ Блексемъ не подалъ ему руки, онъ понялъ что такъ или иначе провинился въ чемъ-нибудь очень не хорошемъ. Но когда его старый другъ объяснилъ въ присутствіи мистера Клера (хозяйка дома удалилась) почему Джекъ уже не прежній Джекъ для него и для его семейства, Джекъ расхохотался.
Это была очень странная выходка съ его стороны. Подумавъ немного, онъ не расхохотался бы, но Джекъ не подумалъ и хорошо сдѣлалъ. Еслибъ онъ принялъ тонъ высокомѣрнаго презрѣнія, то такіе умные люди какъ Мартинъ Блексемъ и Клеръ тотчасъ же усомнились бы въ искренности его протеста. Еслибъ онъ остановился безмолвно и возразилъ бы не вдругъ, они усомнились бы въ истинѣ того что онъ сказалъ бы потомъ въ свою защиту. Но когда человѣкъ противъ котораго есть только одно обвиненіе, и такое которое, еслибъ оно было справедливо, поразило бы его до глубины души, расхохочется услыхавъ его, то умные люди объяснятъ такую неумѣстную веселость въ хорошую сторону. Они поймутъ что обвиняемый смѣется не надъ обвиненіемъ, но надъ тѣмъ что такое обвиненіе взвели на него. Когда Мартинъ Блексемъ пошелъ далѣе и объяснилъ причины на которыхъ основано обвиненіе, Джекъ слушалъ его серіозно.
-- Не можете ли вы, мистеръ Блексемъ, сказать мнѣ кто взвелъ на меня такое обвиненіе?
-- Не могу.
-- Не можете или не хотите?
-- Не могу, потому что не знаю никого кто настаивалъ бы сильнѣе другихъ на обвиненіи. Такъ думаетъ вся деревня.
-- Тѣмъ хуже для меня, сказалъ Джекъ съ горечью.-- Но надѣюсь что если я докажу вамъ и Грейсу что я невиненъ, то это оправдаетъ меня въ общемъ мнѣніи?
-- Можетъ-быть, отвѣчалъ Блексемъ. Онъ былъ нѣсколько огорченъ что Джекъ не началъ оправдываться немедленно.
-- Я полагаю что вы повѣрите мнѣ если я скажу что я пришелъ сюда не съ готовыми доказательствами противъ обвиненія о которомъ я не имѣлъ понятія десять минутъ тому назадъ.
-- Мы не считаемъ себя вашими судьями, мистеръ Гилль, сказалъ Блексемъ сухо.-- Вы не обязаны давать намъ доказательства вашей невинности.
-- Чортъ возьми, воскликнулъ Джекъ,-- неужели вы думаете что я позволю кому бы то ни было называть меня негодяемъ, какъ вы это сейчасъ сдѣлали, хотя косвенно, не поколотивъ его или не доказавъ ему что онъ не правъ. Ударить васъ я не могу, мистеръ Блексемъ, потому что.... потому что (тутъ что-то подступило ему къ горлу и не дало докончить фразу). Но чортъ возьми (Джекъ опять разгорячился) я докажу вамъ....
-- Я вполнѣ согласенъ что мистеру Гиллю необходимо имѣть время, началъ Клеръ.
-- Мнѣ надо не болѣе пяти часовъ, сказалъ Джекъ вставая.-- Скажите мнѣ на что именно долженъ я отвѣтить. Вопервыхъ, говорятъ что я имѣлъ съ ней свиданіе въ Гильдербюри-Паркѣ и далъ ей письмо. Вовторыхъ, я заставилъ мою кормилицу уговорить Грейсовъ послать ее въ Лондонъ. Втретьихъ, ее видѣли на моей лѣстницѣ? Кажется все?
-- Есть еще второстепенные пункты, но вы назвали главные, отвѣчалъ Блексемъ.
-- Хорошо, продолжалъ Джекъ.-- Я дѣйствительно встрѣтилъ ее въ Гильдербюри-Паркѣ, но письма ей не давалъ. Я просилъ мою кормилицу уговорить Грейсовъ отослать ее куда-нибудь, но не имѣлъ въ виду того что мнѣ приписываютъ. Она была на моей лѣстницѣ, гдѣ ее видѣлъ мистеръ Блексемъ, но даю вамъ честное слово что она никогда не переступала за порогъ моей квартиры. Считайте это за сущность того что вы услышите завтра. Въ которомъ часу вы уѣдете, мистеръ Блексемъ?
-- Въ три.
-- Такъ я буду здѣсь въ два. Потрудитесь передать мистрисъ Клеръ то что я сказалъ сейчасъ. Прощайте.
-- Вы ошиблись, Блексемъ, сказалъ Клеръ послѣ долгой паузы, въ продолженіи которой они наполнили свои стаканы, и лверь заперлась за Джекомъ.
-- Дай Богъ, сказалъ Блексемъ.-- Онъ, бѣдный, кажется, очень тронутъ.
Кажется! Джекъ могъ бы отвѣтить словами Гамлета: "нѣтъ, не кажется, а точно есть". Мистрисъ Клеръ сказала ему наканунѣ что Констанція будетъ одною изъ свадебныхъ подругъ. Можете вообразить его состояніе?
Джекъ вернулся домой и занялся такимъ дѣломъ которое случайный наблюдатель назвалъ бы не имѣющимъ никакого смысла. Онъ выдвинулъ всѣ ящики комода, въ которыхъ господствовалъ страшный безпорядокъ, и выбросилъ все заключавшееся въ нихъ на полъ. То же самое сдѣлалъ онъ съ своимъ письменнымъ столомъ, шкафомъ и корзиной для бумагъ; развернулъ бумажки свернутыя заботливой мистрисъ Джоуерсъ Для зажиганія трубокъ и разсмотрѣлъ ихъ. Потомъ сѣлъ, закурилъ трубку и думалъ пока не напалъ на какую-то мысль. Тогда онъ отправился въ спальню и началъ разсматривать свое платье, какъ четверть часа тому назадъ разсматривалъ свои письма и бумагу.
-- Наконецъ-то, произнесъ онъ вздохнувъ, и вынулъ изъ кармана старыхъ панталонъ розовый конвертъ съ написанными на немъ неправильнымъ, но характеристическимъ почеркомъ словами: "моей дорогой Марго".
Домъ въ которомъ жилъ Джекъ раздѣлялся на семь квартиръ. Въ нижнемъ этажѣ помѣщалась контора гг. Трайта и Слоумена, архитекторовъ. Во второмъ этажѣ налѣво жилъ Корнеліусъ Ванъ-Вейнъ, а направо мистеръ Требъ, маклеръ. Въ третьемъ квартира направо стояла пустая, а налѣво жилъ Джекъ. Еще выше возсѣдалъ Беквисъ. Мистеръ Блексемъ встрѣтилъ миссъ Грейсъ на лѣстницѣ, слѣдовательно она была не у гг. Трайта и Слоумена. Джекъ отправился къ г. Требу, засталъ его за завтракомъ и къ великому изумленію стараго холостяка просилъ его, какъ о большомъ одолженіи, сказать не была ли у него 18го числа текущаго мѣсяца, въ четыре часа пополудни, дама въ голубомъ шелковомъ платьѣ съ черною бархатною отдѣлкой, въ бѣлой шляпкѣ и китайскомъ креповомъ платкѣ. Старый джентльменъ возразилъ что всему свѣту извѣстно что онъ обѣдалъ въ тотъ день въ Сити и возвратился домой не раньше восьми часовъ вечера. Джекъ поблагодарилъ его, извинился что побезпокоилъ и отправился къ Беквису. Само собою разумѣется что Беквисъ ничего не зналъ о дамѣ въ голубомъ шелковомъ платьѣ.
-- Что если она въ самомъ дѣлѣ приходила ко мнѣ, когда меня не было дома, подумалъ Джекъ.-- Не можетъ-быть чтобъ она приходила къ Ванъ-Вейну.
Тѣмъ не менѣе онъ постучался въ дверь Ванъ-Вейна, но отвѣта не получилъ. Черезъ часъ онъ навѣдался опять и опять безуспѣшно. Прошелъ еще часъ, и Ванъ-Вейна все нѣтъ. Когда пробило два, Джекъ пришелъ въ отчаяніе. Онъ уже имѣлъ доказательство своей невинности, но не такое какого ему хотѣлось, а надежда что желаемое можно получить за запертою дверью мало-по-малу усиливалась. Особы въ высшей степени методичныя страдаютъ иногда вслѣдствіе своей методичности. Еслибы Ванъ-Вейнъ ждалъ Джека, а Джекъ пропадалъ полдня, въ этомъ не было бы ничего страннаго. Но Ванъ-Вейнъ былъ воплощенная аккуратность и всегда находился дома до четырехъ часовъ. Я не хочу сказать что вслѣдствіе того что его не было дома въ опредѣленное время, Джекъ могъ заключить что онъ принималъ даму въ голубомъ шелковомъ платьѣ три недѣли тому назадъ. Но какъ бы то ни было, его убѣжденіе что вышеупомянутая дама не можетъ имѣть ничего общаго съ Ванъ-Вейномъ ослабѣвало по мѣрѣ того какъ день клонился къ вечеру.
Наконецъ Ванъ возвратился, и Джекъ отправился къ нему не теряя ни минуты.
-- Я предложу вамъ нѣсколько странный вопросъ, Ванъ, сказалъ онъ.
-- Мой милый другъ, вы знаете что я всегда готовъ къ вашимъ услугамъ, былъ отвѣтъ.
-- Зачѣмъ приходила къ вамъ 18го числа дама въ голубомъ платьѣ и креповомъ платкѣ?
Спокойная осанка Ванъ-Вейна вдругъ измѣнилась.
-- Этимъ шутить нельзя, мистеръ Гилль, сказалъ онъ величественно.
-- Вы вполнѣ правы, отвѣчалъ Джекъ.-- Тутъ нѣтъ ничего забавнаго, для меня по крайней мѣрѣ.
-- Еслибы не мое уваженіе къ вамъ, я назвалъ бы это дерзостію.
-- Зовите какъ хотите, милый мой, но выслушайте меня. Я предложилъ вамъ вопросъ не такъ какъ слѣдуетъ. Мнѣ рѣшительно все равно зачѣмъ она приходила къ вамъ. Дѣло въ томъ что нѣкоторые умные люди забрали себѣ въ голову что она приходила ко мнѣ и вывели изъ этого самыя печальныя для меня заключенія. Будьте добрымъ другомъ, засвидѣтельствуйте письменно что она приходила къ вамъ, а не ко мнѣ.
-- Я не сдѣлаю ничего подобнаго, мистеръ Гилль.
-- О, сдѣлаете. Скажите, чѣмъ это можетъ повредить вамъ? Притомъ я могу взять такое свидѣтельство отъ самой дѣвушки, и тогда, говорю вамъ впередъ, я поколочу васъ.
-- Развѣ вы ее знаете?
-- Господи, знаю ли я ее? Я знаю ее съ тѣхъ поръ какъ она была вотъ такая.
Холодный потъ выступилъ на лбу у Ванъ-Вейна отъ угрозы Джека. "О, Боже мой, проворчалъ онъ вполголоса, вотъ что значитъ мѣшаться въ чужія дѣла."
-- Чего вы отъ меня хотите? спросилъ онъ вслухъ.
-- Напишите только что дама о которой идетъ рѣчь приходила къ вамъ, а не ко мнѣ, и что, сколько вамъ извѣстно, она никогда не входила ко мнѣ. Даю вамъ слово, Ванъ, что вашу записку увидитъ только одинъ человѣкъ и что онъ никому не разкажетъ ея содержанія.
-- Кто этотъ человѣкъ?
-- Мистеръ Блексемъ.
-- Кто онъ?
-- Мой хорошій другъ, котораго вы никогда не видали и, можетъ-быть, никогда не увидите. Я скажу вамъ откровенно въ чемъ дѣло, Ванъ: онъ думаете что я привезъ ее въ Лондонъ. Однажды онъ приходилъ сюда повидаться со мной и встрѣтилъ ее на лѣстницѣ. Теперь вы все знаете.
-- Даю вамъ слово что она приходила ко мнѣ и исключительно по дѣламъ.
-- Хорошо, пусть будетъ по вашему.
-- Я не лгу.
-- Хорошо. Такъ и напишите что по дѣламъ. Я знаю объ этихъ дѣлахъ болѣе чѣмъ вы полагаете, Ванъ, прибавилъ онъ серіознѣе.-- Сдѣлайте то что вамъ слѣдовало сдѣлать и выгородите себя изъ столкновенія которое произойдетъ неминуемо.
Фехтованіе словами продолжалось еще долго, но наконецъ окончилось согласіемъ со стороны Ванъ-Вейна написать записку что обладательница голубаго платья приходила къ нему 18го числа по дѣламъ. Джеку однако не удалось заставить его написать записку въ тотъ же вечеръ. Ванъ-Вейнъ обѣщалъ прислать ее на другой день рано утромъ, а такъ какъ было уже поздно (онъ возвратился домой послѣ обѣда и клубнаго вечера), то Джекъ согласился ждать до слѣдующаго утра.
Если Ванъ-Вейнъ любилъ что-нибудь особенно, такъ это служить повѣреннымъ (высшихъ десяти тысячъ, конечно) въ "щекотливыхъ дѣлахъ", въ числѣ коихъ были такія которыми болѣе разборчивый человѣкъ не сталъ бы марать рукъ. Но Ванъ-Вейнъ гордился участіемъ въ дѣлахъ обозначаемыхъ названіемъ "скандальная исторія".
Онъ былъ въ высшей степени методичный человѣкъ и велъ свою корреспонденцію по всѣмъ правиламъ искусства. Онъ писалъ сначала свои записочки и клалъ ихъ по правую руку, потомъ надписывалъ адресы на конвертахъ и клалъ ихъ въ соотвѣтствующій письмамъ порядокъ налѣво. Онъ написалъ два письма, послѣ того какъ Джекъ ушелъ отъ него. Угроза ли Джека смутила всегда спокойное теченіе его мыслей, вѣтеръ ли ворвавшійся въ отворенную дверь перепуталъ конверты,-- рѣшить трудно, но случилось такъ что записка предназначавшаяся Джеку была адресована Алѣджернону Врею, эсквайру, въ Гильдербюри Паркъ, а Джекъ получилъ совсѣмъ не то чего ожидалъ. Принявъ въ соображеніе всѣ обстоятельства дѣла, я полагаю что Джекъ имѣлъ право прочесть полученное письмо. Вотъ что онъ прочелъ:
".... клубъ.
"Дорогой Альджернонъ!
"Считаю не лишнимъ сообщить вамъ что одинъ изъ моихъ сосѣдей,-- взбалмошный малый съ которымъ я знакомъ очень мало,-- разспрашивалъ меня объ извѣстной молодой особѣ, которая имѣла неосторожность посѣтить меня, мѣсяцъ тому назадъ. Въ такомъ дѣлѣ какъ ваше, мой милый Альжернонъ, я считаю своимъ долгомъ не только относительно васъ, но и относительно общества въ которомъ мы оба вращаемся, сдѣлать все возможное чтобы спасти васъ отъ западни въ которую вовлекла васъ,-- извините меня,-- ваша горячность. Только вчера удалось мнѣ, послѣ большихъ хлопотъ, овладѣть за большую сумму письмами въ коихъ заключаются ваши обѣщанія жениться. Поздравляю васъ съ такимъ счастливымъ избавленіемъ. Дочь смотрителя! О чемъ вы думали?
"Вы должны отдать 200 фунтовъ стерлинговъ немедленно и платить такую же сумму ежегодно пока дѣвушка не выйдетъ замужъ; а такъ какъ условіе еще не подписано, то я позволю себѣ включить въ него параграфъ чтобъ я впредь былъ избавленъ отъ посѣщеній. Они могутъ скомпрометтировать меня.
"Пожалуста постарайтесь быть въ Лондонѣ въ концѣ недѣли.
"Искренно преданный вамъ
"Корнеліусъ Ванъ-Вейнъ.
"Альджернону Врею, эсквайру."
Ванъ-Вейнъ имѣлъ обыкновеніе писать на клубной бумагѣ, которой имѣлъ всегда большой запасъ.
Въ запискѣ предназначавшейся Джеку мистеръ Ванъ-Вейнъ свидѣтельствовалъ свое почтеніе и сообщалъ что миссъ Грейсъ была у него 18го числа, въ четыре часа пополудни, по дѣламъ, и что, сколько ему извѣстно, она никогда не посѣщала мистера Гилля.
Джекъ былъ вполнѣ доволенъ тѣмъ что послала ему судьба и отправился на одномъ изъ утреннихъ поѣздовъ въ счастливыя окрестности Кента.