XIII.

Диссонансъ.

Мы снова въ гостиной мистера Блиссета, и въ ней по прежнему сидятъ Адріенна и Майльсъ, который только что пришелъ. На лицахъ обоихъ сіяетъ улыбка.

-- Я надѣялась, что вы придете сегодня вечеромъ на нѣмецкій урокъ, сказала она: -- но я не думала, что вы будете такъ рано.

-- Сегодня началась половинная работа, отвѣчалъ Майльсъ:-- мы заняты только полъ-дня.

-- Уже! Я думала, что запасы хлопка такъ громадны.

-- Да, запасы порядочные, но надо платить за хлопокъ ужасную цѣну. На многихъ фабрикахъ начали такъ же половинную работу съ нынѣшняго дня. Впрочемъ, это зависитъ не отъ одной дороговизны хлопка, но вообще произошла реакція послѣ прошлогодняго излишка въ хлопчатобумажномъ производствѣ. Да, плохое время наступаетъ для фабрикантовъ, но кто можетъ выждать и воспользоваться удобнымъ случаемъ, тотъ наживетъ крупное состояніе.

-- Но многіе и раззорятся?

-- Конечно.

-- Что же вы будете всѣ дѣлать въ продолженія тяжкой годины?

-- Мы какъ-нибудь протянемъ, отвѣчалъ съ легкомысленной улыбкой Майльсъ, не подозрѣвая, какія страшныя бѣдствія и униженія ожидали его и другихъ честныхъ, гордыхъ рабочихъ въ самомъ близкомъ будущемъ.-- Если будемъ получать половинное жалованье, то и расходы сократимъ на половину, поурѣжемъ тутъ, поубавимъ тамъ и все же не будемъ унывать.

-- Но мой дядя и пасторъ Понсонби говорили вчера, что будетъ время, когда прекратится всякая работа, а, слѣдовательно, и всякое жалованье.

-- Да, если война долго продлится и блокада портовъ будетъ очень строгая, то дѣло, вѣроятно, дойдетъ до этого, сказалъ спокойно Майльсъ: -- но у многихъ рабочихъ отложена копейка на черный день. Мы будемъ жить на эти деньги до счастливыхъ временъ.

Спустя полгода послѣ этого разговора, тысячи жилищъ рабочихъ были обнажены и послѣдняя мебель продана ради куска хлѣба. Многіе изъ банковъ лопнули и не одинъ гордый труженикъ былъ принужденъ съ поникшей головой и растерзаннымъ сердцемъ просить милостыни у благотворительныхъ комитетовъ. Но тогда еще не появилось въ Таймсѣ письмо, вызвавшее слезы на глазахъ читателей ланкаширскаго рабочаго о несчастныхъ дѣвушкахъ съ румянцемъ стыда на щекахъ, останавливавшихъ его на улицахъ и тихо, почти шопотомъ говорившихъ: "дайте намъ кусокъ хлѣба". Еще страшная паника не разразилась со всѣми ея ужасными лишеніями, а только наступала роковыми, неизбѣжными шагами.

Съ этотъ первый день половинной работы Майльсъ былъ даже доволенъ излишку свободнаго времени и не отчаявался въ будущемъ, а потому очень весело разговаривалъ за Адріенной. Однако, вскорѣ его рѣвнивый глазъ замѣтилъ въ ней какую то перемѣну. Она не была холодна съ нимъ и въ ея обращеніи хотя и слышалась прежняя задушевность, но все-таки замѣтна была перемѣна. При каждомъ звукѣ, а тѣмъ болѣе при шумѣ шаговъ на лѣстницѣ, она вздрагивала и смотрѣла на дверь съ какимъ-то волненіемъ.

-- Вы ждете кого-нибудь? спросилъ, наконецъ, Майльсъ.

-- Я... нѣтъ. Кого мнѣ ждать? Займемся лучше чтеніемъ "Ифигеніи". Вотъ книга.

Она при этомъ не посмотрѣла на него и, когда онъ открылъ книгу, то на лицѣ ея показалось странное, напряженное выраженіе. Сердце Майльса болѣзненно сжалось какой-то безсознательной, инстинктивной болью, знакомой только любящему человѣку. Но онъ ничего не сказалъ, а послушно принялся читать. Однако, ни онъ, ни она не занимались, какъ всегда, всѣмъ сердцемъ. Она считала его очень способнымъ ученикомъ и, привыкнувъ къ широкому, гортанному произношенію ланкаширцевъ, онъ очень легко усвоилъ себѣ нѣмецкій языкъ. Съ своей стороны, Майльсъ цѣнилъ, какъ рѣдкую жемчужину, часъ, посвящаемый Адріенной разъ или два въ недѣлю на этотъ урокъ. Къ тому же, она въ это время думала только объ урокѣ, только о немъ, и сознаніе этого было для него блаженствомъ. Но въ этотъ день, она впервые не слушала, что онъ читалъ, не смотрѣла на него, и его душевное безпокойство увеличивалось съ каждой минутой. Онъ не объяснился еще въ своей любви и, напротивъ, старательно скрывалъ свое пламя, боясь оскорбить ее или оттолкнуть отъ себя. Онъ не имѣлъ никакого права спросить, что было съ нею, отчего ея вниманіе не сосредоточивалось на его чтеніи. Этотъ самый фактъ дѣлалъ еще чувствительнѣе для него происшедшую въ ней неожиданную перемѣну.

Вдругъ она взглянула на него и сказала съ замѣтнымъ смущеніемъ.

-- Я хочу съ вами поговорить. Бросьте чтеніе. Я должна вамъ сказать кое что; мнѣ уже давно слѣдовало вамъ это сказать.

Лицо его тотчасъ просіяло.

-- Вамъ слѣдовало мнѣ сказать, началъ онъ, но въ ту же минуту дверь отворилась и въ передней послышался голосъ стараго слуги:

-- Не угодно ли вамъ войти; я узнаю, можетъ ли мистеръ Блиссетъ васъ принять.

И, показавшись на порогѣ, онъ громко доложилъ.

-- Мистеръ Малори.

Въ комнату вошелъ Себастьянъ. Андріенна вскочила съ кресла, какъ бы пораженная чѣмъ-то необыкновеннымъ. Она видѣла Себастьяна и чувствовала присутствіе Майльса, чувствовала всѣми фибрами своего существа, что онъ смотрѣлъ на нихъ обоихъ. Тревожная, мучительная мысль терзала ее; что онъ думалъ объ ней?

А Себастьянъ подошелъ къ ней, протянувъ руку и видя только ее.

-- Миссъ Блиссетъ, сказалъ онъ:-- я не подозрѣвалъ до субботы, что буду имѣть счастіе видѣть васъ снова, и гдѣ же -- въ Тансопѣ!

Она пожала ему руку и отвѣчала дрожащимъ голосомъ:

-- Мы давно съ вами не встрѣчались. Я очень рада, что вижу васъ опять.

Майльсъ также всталъ и, подойдя къ окну, закрылъ глаза. Онъ сознавалъ, что овладѣвшее имъ волненіе было комично по своей страстности, но онъ не могъ съ нимъ совладать. Адская ревность сжала его сердце, какъ въ тискахъ. И, несмотря на это, онъ чувствовалъ, что не имѣлъ никакого права требовать отъ нея отчета, и что ему оставалось только молча страдать, выказывая къ ней всегда самую теплую благодарность за выказанную ею доброту, на которую онъ не имѣлъ никакого права.

Пока въ душѣ Майльса происходила эта внутренняя борьба, Себастьянъ продолжалъ:

-- Я пришелъ къ г. Блиссету по дѣлу; онъ писалъ моей матери о необходимыхъ въ домѣ передѣлкахъ. Слуга меня ввелъ въ эту комнату, но я боюсь, что я помѣшалъ вамъ.

-- Нисколько. Позвольте васъ познакомить. Впрочемъ, мистеръ Гейвудъ мнѣ говорилъ, что онъ васъ знаетъ.

Она обернулась къ Майльсу и онъ сдѣлалъ тоже. Изъ гордости и уваженія къ Адріеннѣ, онъ поборолъ себя и казался совершенно спокойнымъ. Себастьянъ, съ своей стороны, былъ слишкомъ учтивъ, чтобы выказать удивленіе.

-- Мы уже сегодня видѣлись, замѣтилъ Малори, учтиво кланяясь молодому реботнику, который серьёзно и съ большимъ достоинствомъ возвратилъ своему хозяину поклонъ и пожелалъ ему добраго вечера.

Адріенна отвернулась, какъ бы желая пододвинуть кресло, и посмотрѣла на Майльса, но въ теперешнемъ его настроеніи онъ не понялъ ея взгляда и лицо его выразило горькое, болѣзненное чувство отчаянія.

Себастьянъ не замѣтилъ взгляда Адріенны, но выраженіе лица Майльса заставило его задуматься. Онъ тотчасъ понялъ, что чувствовалъ Майльсъ, но не могъ себѣ отдать отчета въ чувствахъ Адріенны. Онъ вспомнилъ, какъ однажды утромъ, освободясь, благодаря его стараніямъ отъ тяжелой заботы, она крѣпко пожала ему руку и съ сверкающими глазами промолвила:-- "Нѣтъ ничего на свѣтѣ, чего бы я не сдѣлала для васъ". Это были почти послѣднія слова, которыя онъ слышалъ отъ нея. На слѣдующій день онъ потерялъ ее. Онъ не зналъ, что она теперь думала объ немъ, но ясно видѣлъ, что гордый рабочій, сопротивлявшійся всѣмъ его дружескимъ авансамъ, былъ по уши влюбленъ въ женщину, которую онъ назвалъ въ разговорѣ Еленой Спенслей очаровательнѣйшей дѣвушкой, когда-либо имъ виданной. Какъ нелѣпа ни казалась подобная любовь, но часто случалось, что красивый, самолюбивый, молодой работникъ влюблялся въ молодую дѣвушку, стоявшую гораздо выше его. Вспоминая объ этомъ и о томъ сильномъ интересѣ, который возбудилъ въ немъ самомъ Майльсъ, онъ достойно оцѣнилъ всю важность сдѣланнаго имъ открытія.

-- Вы читали вечернее изданіе манчестерской газеты? спросилъ онъ у Майльса, садясь.

-- Сегодня? Нѣтъ.

-- Извѣстія съ театра войны очень серьёзны. Я надѣюсь, что нашъ нейтралитетъ ни на минуту не поколеблется, а то это было бы вѣчнымъ для насъ позоромъ.

-- Конечно, подтвердилъ Майльсъ, смутно чувствуя все безобразіе разсуждать спокойно о политикѣ въ такую минуту.

-- Я увѣренъ, что вы такъ же очень интересуетесь этой войной? спросилъ Сабастьянъ, обращаясь къ Адріеннѣ.

-- Да, отвѣчала она: -- мы съ мистеромъ Гейвудомъ беремъ на себя смѣлость иногда спорить съ дядей.

-- Мистеръ Блиссетъ вашъ дядя?

-- Да. О, я и забыла, что вы не могли этого знать. Я живу у него. Вы его видѣли прежде?

-- Нѣтъ. Я случайно узналъ, что онъ арендуетъ у меня этотъ домъ и...

-- Неугодно ли вамъ пройти въ другую комнату, сэръ, сказалъ слуга, показываясь въ дверяхъ.

Себастьянъ всталъ.

-- Я васъ еще увижу? спросилъ онъ, подходя къ Адріеннѣ, которая смотрѣла на него все съ прежнимъ волненіемъ.

-- Это будетъ зависѣть отъ васъ, я не знаю, долго ли вы останетесь у дяди, отвѣчала она, и ея голосъ не звучалъ обычнымъ, безмятежнымъ спокойствіемъ.

Майльсъ сидѣлъ молча и смотрѣлъ на нихъ обоихъ, вполнѣ сознавая его превосходство. Ни одна дѣвушка на свѣтѣ не могла стыдиться любви къ такому человѣку, какъ Себастьянъ Малори. Сердце его похолодѣло.

-- Такъ я лучше съ вами прощусь на всякій случай, сказалъ Себастьянъ и, пожавъ руку Адріенны, вышелъ изъ комнаты вслѣдъ за Брандономъ.

Оставшись наединѣ съ Майльсомъ, Адріенна снова измѣнилась; волненіе ея исчезло, она поблѣднѣла, глаза померкли и голосъ дрожалъ.

-- Когда вошелъ мистеръ Малори, сказала она съ принужденной улыбкой: -- я только-что хотѣла объяснить вамъ, что я его знала или лучше знавала нѣсколько лѣтъ тому назадъ. Какъ странно, что онъ явился именно въ эту минуту.

-- Да, отвѣчалъ Майльсъ такимъ же безцвѣтнымъ голосомъ.

-- Онъ былъ очень добръ къ намъ, когда мой отецъ былъ въ горѣ, и спасъ меня отъ большихъ заботъ.

-- Да, снова подтвердилъ Майльсъ: -- я увѣренъ, что онъ очень разсудительный и благонамѣренный человѣкъ.

-- Вы такъ думаете? Значитъ, вы перемѣнили свое мнѣніе о немъ?

-- Да, совершенно. Онъ вовсе не такой человѣкъ, какимъ я его считалъ.

-- Я очень рада, что вы пришли къ этому убѣжденію и увѣрена, что вы будете отлично ладить между собою.

Майльсъ всталъ и улыбнулся, но это была слабая, несчастная улыбка. Однако, несмотря на свою агонію, онъ не могъ удержаться, чтобъ не сказать очень спокойнымъ тономъ:

-- Вы знаете, что я вспыльчивый человѣкъ и имѣю, можетъ быть, предразсудки. Но, еслибъ вы мнѣ сказали, что вы знакомы съ мистеромъ Малори, и что онъ не такой человѣкъ, какимъ я его себѣ представлялъ, то... я, можетъ быть, повелъ бы себя раціональнѣе.

Адріенна ничего не отвѣчала. Она была до того поражена, что, молча, протянула ему руку, когда онъ простился и даже не взглянула на него. Онъ былъ совершенно холоденъ и, выходя на этотъ разъ изъ Стонгэта, былъ въ самомъ мрачномъ настроеніи; вся будущность представлялась ему только длиннымъ рядомъ бѣдствій и страданій.

Между тѣмъ, Себастьянъ Малори съумѣлъ такъ понравиться мистеру Блиссету, что послѣдній просилъ его посидѣть подолѣе, на что молодой человѣкъ охотно согласился, надѣясь каждую минуту увидать снова Адріенну.

Наконецъ, она вошла въ комнату, но съ работой и, сказавъ нѣсколько пустыхъ любезностей, сѣла поодаль и молча слушала, какъ ея дядя и Себастьянъ разсуждали прежде о политикѣ, а потомъ о наукѣ и философіи.

Себастьянъ, намѣренно или нѣтъ, выказалъ себя съ лучшей стороны, и, отложивъ въ сторону цинизмъ и равнодушіе, разсуждалъ о всѣхъ затрогиваемыхъ вопросахъ съ большимъ жаромъ, обнаруживая при этомъ, какъ много и серьёзно онъ думалъ о нихъ.

Мистеръ Блиссетъ былъ очень радъ такому развитому собесѣднику и находился въ болѣе веселомъ настроеніи, чѣмъ обыкновенно. Что же касается до Адріенны, то ея глаза были упорно устремлены на шитье. Она, повидимому, не замѣчала тѣхъ полувопросительныхъ, полуудивленныхъ взглядовъ, которые онъ бросалъ повременамъ на нее. Онъ зналъ, что она вполнѣ могла принимать участіе въ подобныхъ разговорахъ. Частыя обращенія мистера Блиссета къ Адріеннѣ съ такими фразами: "Не правда ли?" "Не такъ ли?", ясно означали, что она не привыкла сидѣть молча даже у ногъ такого великаго философа, какъ ея дядя. И, однако, теперь она не открывала рта иначе, какъ для отвѣта, и то самаго лаконическаго на предложенные ей прямые вопросы.

Наконецъ, наступило нѣкоторое молчаніе и Себастьянъ имъ воспользовался.

-- Какъ, миссъ Блиссетъ, вамъ понравилась Англія? спросилъ онъ.

-- Не могу сказать; я знаю только Тансопъ.

-- Такъ что же вы скажете о Тансопѣ въ сравненіи съ континентомъ?

-- Онъ мнѣ очень нравится, потому что я нашла въ немъ убѣжище и могу быть полезной; не правда ли, дядя, я полезна?

-- Ты необходима, голубушка, просто необходима.

-- Вы видите, я необходима.

-- Но вы такъ наслаждались солнцемъ, поэзіей и всѣми красотами контитентальныхъ странъ?

-- Да.

-- Напримѣръ, вы помните, какъ вы восторгались Вецларомъ, какъ мечтали о Гёте, сидя въ комнатѣ Лотте Буфъ?

-- Да, это былъ очаровательный уголокъ по своимъ воспоминаніямъ, произнесла Адріенна, просіявъ, и улыбка показалась на ея губахъ.

-- И вы взяли нѣсколько аккордовъ на старомъ, разстроенномъ фортепіано, на которомъ Гёте игралъ для Лотте и потомъ покраснѣли отъ своей смѣлости. Вы должны все это помнить.

-- Развѣ я сказала, что забыла? промолвила Адріенна дрожащимъ голосомъ и, поднявъ глаза, увидѣла, что Себастьянъ пристально смотритъ на нее.

Что-то въ его взглядѣ снова взволновало Адріенну. Она вспыхнула. Мистеръ Блиссетъ развернулъ между тѣмъ газету, которую ему подалъ слуга и совершенно углубился въ чтеніе.

-- Не правда ли, въ Вецларѣ солнце свѣтило ярче, чѣмъ въ какомъ-нибудь другомъ мѣстѣ? сказалъ нѣжно Себастьянъ, не спуская глазъ съ смущеннаго лица Адріеяны.

-- Да, для меня солнце начало свѣтить только тамъ, отвѣчала поспѣшно Адріенна, бросая на него болѣе глубокій взглядъ, чѣмъ прежде.

-- И для меня также, произнесъ онъ съ улыбкой:-- но я надѣюсь, что мы опять увидимся и тогда поговоримъ объ этихъ старыхъ счастливыхъ дняхъ. Я хотѣлъ васъ спросить, много у васъ здѣсь друзей?

-- Почти никого. Дядя никуда не выѣзжаетъ. Мы знаемъ пастора Понсонби и мистрисъ Понсонби была одинъ разъ у меня. Потомъ у меня нѣсколько особыхъ, своихъ друзей, вы понимаете?

-- Конечно, старухи, торгующія яблоками на улицѣ, несчастные юноши работники, нуждающіеся въ урокахъ по тому или другому предмету...

-- Да, отвѣчала съ улыбкой Адріенна.

-- Стало быть, и Майльсъ Гейвудъ находится въ числѣ вашихъ друзей? спросилъ спокойно Себастьянъ, взглянувъ изъ-подлобья на мистера Блиссета, чтобъ убѣдиться, поглощенъ ли онъ всецѣло газетой.

-- Да, онъ другъ мой и дяди, сказала Адріенна, поднявъ голову.

-- Можно спросить, какъ вы съ нимъ познакомились?

Адріенна вдругъ побагровѣла, но Себастьянъ, по прежнему, не спускалъ съ нея глазъ. Онъ мысленно сопоставлялъ между собою различные факты и съ нѣкоторымъ безпокойствомъ ждалъ ея отвѣта.

-- Если нельзя этого спрашивать, то простите меня за дерзость, прибавилъ онъ.

-- Конечно, можно, отвѣчала Адріенна, немного оправившись:-- познакомилась я съ Майльсомъ Гейвудомъ нѣсколько недѣль тому назадъ не болѣе. Я работала одно время въ публичной библіотекѣ и онъ постоянно ходилъ туда. Ему случилось оказать мнѣ большую услугу и съ тѣхъ поръ онъ мой другъ и иногда посѣщаетъ насъ.

Себастьянъ учтиво поклонился.

-- Онъ меня очень интересуетъ, замѣтилъ онъ съ двухсмысленной улыбкой:-- я хотѣлъ съ нимъ сойтись, но онъ не поддается на всѣ мои любезности.

Адріенна молчала. Себастьянъ продолжалъ тѣмъ же спокойнымъ тономъ:

-- Я полагаю, что его внѣшность обманчива. (Адріенна быстро подняла глаза и снова ихъ опустила). Въ его лицѣ и манерахъ есть что-то притягательное. Онъ кажется неизмѣримо выше своего класса и, однако, я начинаю подозрѣвать, что въ немъ кроется какой-нибудь крупный нравственный или умственный недостатокъ.

-- Вы ошибаетесь, произнесла она такимъ яснымъ и рѣшительнымъ голосомъ, что Себастьянъ былъ пораженъ.

-- Вы такъ думаете? Вы не полагаете, что онъ просто грубый дикарь? сказалъ Себастьянъ, намѣренно отыскивая сильныя выраженія.

-- Въ немъ нѣтъ и тѣни грубаго дикаря.

-- Неужели? такъ онъ отличается удивительнымъ умѣніемъ подражать, замѣтилъ Себастьянъ скептическимъ тономъ.

-- Вы не должны считать его грубымъ дикаремъ. Это совершенное заблужденіе. Еслибъ вы его видѣли, какъ я, дома въ обществѣ брата и сестры, которые его боготворятъ, то вы не судили бы объ немъ такъ превратно.

-- Зачѣмъ же онъ обходится такъ странно со всѣми? Зачѣмъ онъ, какъ бы говоритъ, напримѣръ, мистеру Блиссету: "держитесь отъ меня въ почтительномъ разстояніи"?

-- Онъ никогда такъ не обходится съ дядей. Онъ его очень любитъ и очень почтителенъ съ нимъ.

-- Такъ зачѣмъ же онъ выбралъ меня мишенью своей ненависти: я убѣжденъ, что онъ меня ненавидитъ.

-- Онъ... потому что...

-- Почему?

-- Я не могу объяснить. Только онъ не питаетъ къ вамъ ненависти.

-- Я увѣренъ, что вы могли бы мнѣ все объяснить, но такъ какъ вы не хотите этого сдѣлать, то мнѣ надо добиться самому. Я рѣшился узнать причину его ненависти ко мнѣ и побороть въ немъ это чувство.

-- О, нѣтъ. Пожалуйста, оставьте его въ покоѣ.

-- Если вы сдѣлались его другомъ, послѣ нѣсколькихъ недѣль знакомства, то почему и мнѣ съ нимъ не подружиться?

-- Я на вашемъ мѣстѣ не пошла бы очень далеко. Помните, что онъ такъ же, какъ вы, имѣетъ право выбирать своихъ друзей и если его выборъ не палъ на васъ, то вы не имѣете никакого нрава...

-- Навязываться ему? Вы совершенно правы, отвѣчалъ Себастьянъ, вставая: -- но въ Тансопѣ есть общество иного рода, чѣмъ Майльсъ Гейвудъ. Имѣете вы что-нибудь противъ посѣщенія васъ моей матерью?

-- Мистрисъ Малори? Нѣтъ. Я буду очень рада ее видѣть. Но мнѣ кажется, что она давно бы пріѣхала, еслибъ желала этого.

-- Она не знала, что вы здѣсь живете. Она думала, что мистеръ Блиссетъ живетъ одинъ. Вѣроятно, она заѣдетъ къ вамъ надняхъ.

-- Я очень рада буду съ нею познакомиться, сказала учтиво Адріенна, и онъ не могъ ничего прочесть въ ея глазахъ.

Однако, Себастьянъ подумалъ, что нелѣпо было смотрѣть на Майльса Гейвуда, какъ на соперника. Такая высоко образованная и развитая женщина, какъ Адріенна, столь разнившаяся отъ черноокой Елены, съ ея энтузіазмомъ на счетъ женскихъ правъ, не могла же имѣть ничего общаго съ неотесаннымъ работникомъ. Въ немъ могла таиться большая сила, но сила безъ развитія не могла побѣдить подобной женщины.

Онъ всталъ, простился съ Адріенной и съ улыбкой пожалъ ей руку. Мистеръ Блиссетъ просилъ его почаще посѣщать ихъ; онъ далъ слово и поспѣшно удалился.

Въ этотъ же день послѣ чая, мистрисъ Малори спросила у Себастьяна, гдѣ онъ провелъ вечеръ.

-- Я сидѣлъ у мистера Блиссета. А вы когда-нибудь были у него?

-- Да, я разъ заѣзжала къ нему, какъ только онъ нанялъ нашъ домъ, но его слуга сказалъ мнѣ, что онъ очень больной человѣкъ и никого не принимаетъ.

-- Это правда, онъ боленъ. Но въ домѣ есть мисъ Блиссетъ.

-- Развѣ онъ вдовецъ? спросила мистрисъ Малори, предчувствуя по тону сына, что ей готовится какая-то непріятность.

-- Она его племянница и живетъ здѣсь года два или полтора. Я съ удовольствіемъ возобновилъ сегодня знакомство съ нею.

-- Такъ ты ее прежде видѣлъ?

-- Да, въ Кобленцѣ и въ Вецларѣ на Ланѣ.

Себастьянъ стоялъ за кресломъ матери, облокотясь на его спинку, и взявъ у нея изъ рукъ вѣеръ, сталъ тихо махать имъ передъ нею. Ей очень не нравилась эта ласка, которая отнимала у нея приличную возможность отказать въ чемъ-нибудь сыну, который былъ съ нею такъ нѣженъ. Несмотря, однако, на свою рѣшимость ни въ чемъ не уступать, она смутно чувствовала, что власть ускользаетъ изъ ея рукъ, и что она незамѣтно подвергается его вліянію.

-- Она очень умная и образованная дѣвушка, продолжалъ Себастьянъ, и къ тому же прелестное и очаровательное созданіе. У нея здѣсь нѣтъ друзей, и она гораздо болѣе въ вашемъ вкусѣ, чѣмъ бойкая массъ Спенслей. Я увѣренъ, что вы ее очень полюбите, когда узнаете, и мнѣ хотѣлось бы, чтобъ вы съѣздили къ ней съ визитомъ.

-- Я, поѣхать къ ней? къ незнакомой личности? Я, право, удивляюсь тебѣ, Себастьянъ!

-- Милая маменька, она вовсе не то, что вы подразумѣваете подъ словами "незнакомая личность". Даже вы, со всей вашей строгостью, признаете, что она настоящая лэди.

-- Отчего же никто другой ее не посѣщаетъ?

-- Мистрисъ Понсонби была у нея. Но, повторяю, я очень желалъ бы, чтобъ вы поѣхали къ ней. Вы мнѣ сдѣлали бы этимъ большое одолженіе.

-- Такъ, вѣроятно, я должна это сдѣлать! вотъ какъ теперь молодые обращаются съ стариками! замѣтила язвительно мистрисъ Малори.

Смотря пристально на сына, который теперь стоялъ у камина противъ нея, она подумала: отчего онъ не говоритъ такъ объ Еленѣ Спенслей, а о какой то миссъ Блиссетъ. Она хотѣла было отказать въ его просьбѣ, какъ вдругъ въ ея головѣ блеснула мысль, что, согласись условно, она могла служить осуществленію своего собственнаго плана.

Два дня передъ тѣмъ, Себастьянъ съ презрѣньемъ отказался обѣдать у Спенслеевъ или продолжать знакомство съ ними, а въ карманѣ у мистрисъ Малори была записка отъ Елены, приглашавшей ее, Себастіана и мистера фонъ-Биркенау къ обѣду на слѣдующей недѣлѣ.

-- Если я должна дѣлать новыя знакомства, которыя мнѣ вовсе не улыбаются, сказала она:-- то, кажется, и ты обязанъ нѣсколько побезпокоиться для меня, Себастьянъ?

-- Совершенно справедливо. Чего вы отъ меня желаете?

-- Насъ приглашаютъ къ обѣду Спенслеи. Если ты не поѣдешь къ нимъ и не будешь вести себя прилично съ моими друзьями, то, право, я не знаю, зачѣмъ мнѣ навѣщать твоихъ друзей и приглашать ихъ сюда.

-- Я вполнѣ понимаю свое положеніе, отвѣчалъ Себастьянъ съ спокойной учтивостью, выводившей изъ себя мистрисъ Малолори.-- Если вы поѣдете къ миссъ Блиссетъ завтра или послѣ завтра и будете съ нею любезны, т. е. намекнете на желаніе видѣть ее у себя и такъ далѣе, то я буду сколько разъ хотите банкетствовать у Спенслеевъ и терпѣливо слушать діатрибы миссъ Спенслей. Я, по крайней мѣрѣ, буду въ состояніи думать о томъ контрастѣ, который она представляетъ съ миссъ Блиссетъ.

Эти слова не были очень утѣшительны, но мистрисъ Малори приходилось довольствоваться и подобнымъ поведеніемъ своего страннаго сына, такъ какъ ничего лучшаго нельзя было отъ него ожидать.

-- Если вашъ другъ миссъ Блиссетъ, замѣтила она: -- обладаетъ всѣми хорошими качествами Елены, то это меня очень удивитъ.

-- Нѣтъ, Адріенна Блиссетъ и понятія не имѣетъ о тысяче золотыхъ качествъ миссъ Спенслей.

Мистрисъ Малори обратила вниманіе на то, что сынъ ея называетъ миссъ Блиссетъ по имени, и съ разу возненавидѣла эту молодую дѣвушку.

Но контрактъ былъ заключенъ и, на третій день послѣ его ратификаціи, она отправилась въ Стонгэтъ въ блестящемъ экипажѣ и съ лакеемъ въ блестящей ливреѣ, съ цѣлью поразить и обойти миссъ Блиссетъ.

Это ей, впрочемъ, не удалось. Адріенна приняла ее очень просто, безъ малѣйшато смущенія, съ удивительной ловкостью отпарировала всѣ ея замѣчанія насчетъ Себастьяна и вообще вела себя такъ прилично, непринужденно и достойно, что мистрисъ Малори не могла не придти въ восторгъ, хотя только въ глубинѣ своего сердца.

-- Но это не можетъ быть натуральнымъ, говорила она себѣ, возвращаясь домой:-- интересъ, питаемый къ ней Себастьяномъ, не подлежитъ сомнѣнію. Я никогда не видывала такой искусной актрисы.

Въ вознагражденіе за этотъ визитъ, какъ было уговорено, Себастьянъ Малори отправился съ матерью и Гюго на званый обѣдъ къ Спенслеямъ.

Громадный, новый домъ занимаемый мистеромъ Спенслеемъ около шести или семи лѣтъ, поражалъ своимъ блескомъ, богатствомъ и полнымъ отсутствіемъ комфорта. Десять или двѣнадцать человѣкъ гостей совершенно пропадали среди массы дорогихъ ковровъ, золоченной мебели, хрустальныхъ люстръ и прочей бросавшейся въ глаза обстановки. Мистрисъ Спенслей, массивная дама въ красномъ атласномъ платьѣ, съ кружевами, и вся залитая драгоцѣнными каменьями и золотыми украшеніями, очень любезно встрѣтила мистрисъ Малори и ея сына, а ея мужъ, грубый, необразованный человѣкъ, неожиданно разбогатѣвшій, привѣтствовалъ Себастьяна громкимъ, самоувѣреннымъ тономъ:

-- А! очень радъ васъ видѣть, сэръ. Вы вернулись домой ровно во-время. Теперь можно нажить громадное состояніе. Американская война подвернулась очень кстати. Мы спустимъ теперь излишекъ нашего товара, а, главное, рабочіе будутъ теперь въ нашихъ рукахъ, а это уже давно необходимо. Они просто выбились изъ всякаго повиновенія.

Себастьянъ спокойно отвѣчалъ, что не смотрѣлъ еще на вопросъ съ этой точки зрѣнія.

-- Такъ совѣтую вамъ усвоить себѣ эту точку зрѣнія или вы пропустите удивительный случай къ обогащенію, произнесъ Спенслей своимъ громовымъ голосомъ.

Елена сіяла красотой, въ узкомъ атласномъ платьѣ безъ малѣйшихъ украшеній, и встрѣтила Себастьяна съ улыбкой искренняго удовольствія, словно они въ первое свое свиданіе не имѣли никакой ссоры. Впрочемъ, она подготовила себѣ союзницу въ видѣ своего сердечнаго друга Лауры Меркатеръ и надѣялась въ этотъ вечеръ одержать окончательную побѣду надъ дерзкимъ насмѣшникомъ все по тому же, поглощавшему ее всецѣло вопросу о женскихъ правахъ. Дѣйствительно, послѣ обѣда, Себастьяну пришлось вынести дружный напоръ обѣихъ пріятельницъ и, возвращаясь домой, онъ спросилъ у Гюго, разговаривала ли и съ нимъ Елена о женскихъ правахъ, и получивъ отрицательный отвѣтъ, воскликнулъ съ удивленіемъ:

-- Почему же это она меня постоянно выбираетъ своей жертвой? И какъ это жаль! она могла бы быть очень пріятной, но теперь просто невыносима.

Мистрисъ Малори, слыша эти слова сына, внутренно проклинала непонятное безуміе Елены.