Нѣсколько дней спустя Маргарита получила отъ Руперта письмо, въ которомъ онъ писалъ:
"Все стало печально со времени отъѣзда моей дорогой Маргариты. Луисъ такъ грустенъ; вы не можете себѣ представить, какъ грустенъ. Джонъ Маллабаръ уѣхалъ за границу. Онъ пріѣзжалъ сюда проститься. Онъ смотрѣлъ совсѣмъ больнымъ, и почти не говорилъ. Я думаю, что онъ поѣхалъ лечиться, хотя странно подумать, чтобы съ нимъ могло что-нибудь приключиться, не правда ли? Я спросилъ его, отчего онъ ѣдетъ, и онъ сказалъ оттого, что въ Маллабаръ-кортѣ завелось привидѣніе, и по совѣщаніи съ самыми свѣдущими магиками о томъ, какъ бы отъ него освободиться, они всѣ согласились съ нимъ, что краска и бумага для замазыванія и заклейки дверей будутъ лучшими средствами для заклинанія его. Онъ говоритъ, что намѣренъ на-глухо задѣлать множество комнатъ, но, кажется, сямъ еще не зналъ, на что рѣшиться. Потомъ я спросилъ, куда онъ ѣдетъ, но онъ отвѣчалъ, что не знаетъ, что онъ собирается совершить то, что нѣмцы называютъ: еще Reise in's Blaue, что значитъ путешествіе неизвѣстно куда, причемъ цѣль его всего меньше извѣстна самому путешественнику. Я никогда прежде не слыхалъ отъ Джона такихъ рѣчей, и къ довершенію всего онъ уѣзжаетъ до окончанія охотничьяго сезона! Онъ -- членъ здѣшняго общества охоты, такъ что мой отецъ замѣнитъ его до его возвращенія".
Этого было довольно для Маргариты: "ѣдетъ за границу" -- легко могла она себѣ представить, что означали эти слова для Джона Маллабара, какъ уныло они звучали въ его ушахъ. Быть можетъ, если бы пришла Маллабару мысль вторично съѣздить въ Бекбриджское аббатство, и войти неожиданно къ Маргаритѣ, пока она сидѣла, пробѣгая письмо Руперта влажными глазами, съ сердцемъ переполненнымъ раскаяніемъ и состраданіемъ,-- и одно слово, одинъ взглядъ, въ которомъ душа сказалась бы душѣ, могли бы иначе все устроить, измѣнить всю его и ея жизнь. Но, случилось, что онъ въ эту самую минуту былъ въ Лондонѣ, на станціи желѣзной дороги, гдѣ бралъ билетъ для себя и своей собаки въ Парижъ, съ смутной мыслью, что изъ этого города можно потомъ попасть во всѣ страны земного шара. Онъ говорилъ себѣ также, что еслибъ онъ и не почувствовалъ склонности въ путешествіямъ, этотъ городъ снабженъ болѣе разнообразными и веселыми средствами убить время и топить горе, чѣмъ всякій другой въ цѣломъ мірѣ.
Въ теченіи двухъ мѣсяцевъ, января и февраля, время медленно тянулось, а Маргарита все еще оставалась въ своемъ старомъ, деревенскому домѣ, не чувствуя желанія оставить его. Ей удалось убѣдить мистриссъ Лассель обѣщать ей, что, когда погода станетъ теплѣе и весна установится, она пріѣдетъ въ Бекбриджъ и привезетъ съ собою Руперта; но однажды утромъ она получила отъ мистриссъ Лассель письмо, въ которомъ та писала:
"Не сочтете ли вы меня большой эгоисткой, если я попрошу васъ пріѣхать къ намъ, хотя бы на короткое время? Рупертъ чувствуетъ себя далеко не хорошо, онъ тоскуетъ на васъ, по крайней мѣрѣ онъ воображаетъ, что будь вы только здѣсь, ему было бы лучше. Можетъ быть, это заблужденіе, Богъ вѣсть! но мнѣ хотѣлось бы дать ему возможность осуществиться. Постарайтесь пріѣхать. Вамъ будетъ страшно скучно -- даже скучнѣе прежняго. Вы знаете, какъ невеликъ нашъ кружокъ. Рупертъ, конечно, сообщилъ вамъ, что Джонъ Маллабаръ уѣхалъ, никто не имѣетъ и смутнаго понятія о времени его возвращенія. Мы думаемъ, что тутъ замѣшана любовь; вѣроятно къ кому-нибудь, съ кѣмъ онъ встрѣчался въ Лондонѣ, когда пробылъ тамъ такъ долго; но его оживляющее присутствіе не будетъ разнообразить вашего пребыванія здѣсь. Вы можете даже не видать Луиса Бальдвина. Онъ не бываетъ здѣсь такъ часто, какъ бывалъ. Я не могла одобрить его поступка съ вами, мнѣ пришлось высказать ему это. Все это очень странно, дорогая, для такой молодой дѣвушки, какъ вы, не правда ли? А все же я прошу васъ -- пріѣзжайте ради моего мальчика, если не ради меня"!
Черезъ нѣсколько дней Маргарита была въ Блэкфордъ Грэнджѣ. Съ чувствомъ, похожимъ на грусть, оглянулась она вокругъ, выходя изъ вагона, увидала мистера Ласселя, который стоялъ на платформѣ -- онъ выѣхалъ ей на встрѣчу -- и живо представила себѣ всю разницу между настоящимъ пріѣздомъ и первымъ, между этимъ печальнымъ и холоднымъ днемъ въ концѣ февраля и тѣмъ свѣтлымъ денькомъ въ началѣ мая. Она молчала почти во все время пути ихъ до Грэнджа; трудно было бы ей рѣшить, что преобладало въ душѣ ея: горе или радость, когда они вошли, и мистриссъ Лассель сжала ее въ объятіяхъ, и Дамарисъ стремительно бросилась ей навстрѣчу. Но когда она склонилась надъ кушеткой Руперта и замѣтила на его исхудаломъ и холодно-озабоченномъ лицѣ слезы и улыбку, услыхала его слова: "теперь я доволенъ", тогда она почувствовала и сказала себѣ: "я также довольна".
Былъ конецъ февраля; погода стояла непостоянная, бурная. Когда бури стихали, наступалъ жестокій моровъ; когда морозъ спадалъ, буря снова разражалась, "бездна звала бездну", вѣтеръ завывалъ, отъ неба вѣяло холодомъ.
Маргарита нашла въ состояніи здоровья Руперта явную перемѣну въ худшему. Хотя онъ нѣсколько оживился послѣ ея пріѣзда, любилъ, чтобы она сидѣла съ нимъ, разговаривала, читала ему, онъ былъ однако такъ слабъ и немощенъ, что нуждался въ постоянныхъ попеченіяхъ Луиса Бальдвина. Но Луисъ и Маргарита никогда не встрѣчались. Она какъ будто инстинктивно угадывала, когда онъ бывалъ въ домѣ, и когда знала, что онъ тамъ, обыкновенно уходила въ свою комнату. Рупертъ былъ въ отчаяніи отъ ихъ разрыва, но даже въ угоду ему Маргарита не соглашалась уступить.
-- Нѣтъ, милый,-- сказала она,-- есть вещи, которыхъ нельзя простить, а мистеръ Бальдвинъ наговорилъ мнѣ такихъ вещей. Мы не будемъ объ этомъ говорить.-- Джона Маллабара, конечно, не было. Маргарита была очень рада узнать, что никто и не подозрѣвалъ о его путешествіи въ Бекбриджъ. Она рѣшила, что никто никогда не узнаетъ объ этомъ отъ нея.
Она не боялась встрѣчи съ Луисомъ; она ни въ какомъ отношеніи не опасалась ея; но все-таки не желала даже видѣть его, а тѣмъ болѣе быть вынужденной говорить съ нимъ, или слушать его. Человѣкъ, котораго колесовали, хотя бы онъ оправился отъ ранъ своихъ, едва ли почувствуетъ сильное желаніе взглянуть на орудіе своей пытки. Слова Луиса растерзали душу Маргариты тѣмъ сильнѣе, что она сознавала, что, не смотря ни на что, уваженіе ея къ нему еще существуетъ и всегда будетъ существовать. Она никогда не говорила о немъ, никогда не упоминала его имени, и даже Рупертъ, послѣ одной или двухъ тщетныхъ попытокъ, пересталъ говорить съ ней о немъ. А между тѣмъ, однажды, возвращаясь съ короткой прогулки, она увидала у крыльца лошадь Луиса, изъ чего, конечно, заключила, что онъ сидитъ у Руперта. Въ эту минуту она все забыла. Этотъ гнѣдой Безстрашный, съ лоснящейся шерстью, былъ ей старый другъ, она погладила его и воскликнула:
-- Что, старина, узнаешь меня?
Лошадь ее узнала, это было очевидно, и по своему выразила, что очень рада этой встрѣчѣ. Она стояла возлѣ нея, продолжая ласкать ее. Легкій звукъ заставилъ Маргариту вздрогнуть, оглянуться съ сильно бьющимся сердцемъ и поспѣшно войти въ домъ. Ни за что въ мірѣ не хотѣла бы она, чтобы владѣлецъ лошади зналъ о ихъ дружеской встрѣчѣ.