Молодые люди повернули изъ Лоуренсъ-стрита, направляясь къ дому отца Германа. Существуетъ поговорка, гласящая, будто "человѣкъ узнается по его друзьямъ". Изреченіе это съ виду будто и мудрое, но допускаетъ сильныя сомнѣнія. Обстоятельства, вліяющія на человѣка при выборѣ его друзей и товарищей, должны быть также приняты во вниманіе. Еслибъ, напримѣрь, о характерѣ Филиппа Массей стали судить на основаніи того факта, что Германъ Берггаузъ самый большой его другъ, или по крайней мѣрѣ, самый близкій къ нему человѣкъ, въ результатѣ получился бы очень неправильный, односторонній взглядъ на всю его личность.
Онъ, подобно сотнямъ, даже тысячамъ молодыхъ людей, жившихъ въ одномъ съ нимъ городѣ, вполнѣ принадлежалъ къ среднему классу. Онъ не происходилъ изъ особенно знатной семьи, не обладалъ большимъ состояніемъ. Отецъ его былъ крупный фермеръ, жившій близь приморской гавани Фаульгавенъ, въ Іоркширѣ. Собственное общественное положеніе Филиппа было, насколько можно было судить, довольно обезпеченное, если не очень блестящее. Онъ служилъ въ богатой компаніи гражданскимъ инженеромъ, въ городѣ Иркфордѣ. Если онъ не уклонится отъ избраннаго пути, обнаружитъ энергію и умъ, вполнѣ возможно, что онъ со временемъ займетъ очень солидное и даже блестящее положеніе. Возможно также, хотя и въ меньшей степени, что онъ можетъ застрять въ своемъ настоящемъ положеніи на неопредѣленное количество лѣтъ, не возвышаясь, если не опускаясь. Ему было двадцать-шесть лѣтъ, онъ служилъ компаніи, въ разныхъ должностяхъ, десять лѣтъ. Въ теченія этого времени онъ жилъ одинъ на квартирахъ, не совсѣмъ лишенный друзей и не безъ всякаго призора, но и безъ особеннаго изобилія руководителей. У него были родные, отецъ и мать его были еще живы; у него были сестры -- двѣ были замужнія; одна младшая, его любимица, еще находилась подъ родительскимъ кровомъ. У него также были братья, разсѣянные по разнымъ частямъ свѣта -- такъ какъ ни одинъ изъ сыновей не пожелалъ слѣдовать по стопамъ отца -- одинъ братъ былъ въ Индіи, другой въ Австраліи; самъ онъ, младшій, въ значительной иркфордской компаніи.
Исторія его жизни была короткая и простая. Филиппу, когда онъ объ этомъ думалъ, она представлялась въ видѣ ряда повышеній по службѣ, сопряженныхъ съ рядомъ переѣздовъ все въ лучшія и лучшія квартиры, все въ лучшихъ частяхъ города, пока, наконецъ, шесть мѣсяцевъ тому назадъ, онъ не поселился въ Лоуренсъ-стритѣ, No 57, въ домѣ одной вдовы, которая, по его словамъ, такъ за нимъ ухаживала, что онъ не намѣревался вовсе покидать ее.
Должно сознаться, что Филиппъ Массей до настоящаго времени былъ личностью, ничѣмъ не выдающейся. Въ теченіи своей десятилѣтней самостоятельной жизни онъ не сдѣлалъ ничего, хоть сколько-нибудь замѣчательнаго. Онъ не закутился, но и не сдѣлалъ ничего особливо достославнаго. Онъ ухитрился прожить безъ долговъ, исключая мелкихъ и случайныхъ, являвшихся по временамъ и никогда серьёзно не затруднявшихъ его. Развлеченія его ничѣмъ не отличались отъ развлеченій большинства знакомыхъ ему молодыхъ людей. Всѣ они считали своимъ долгомъ часто посѣщать иркфордскіе театры и произносить свои критическія сужденія по поводу пьесъ и пантомимъ, какія на нихъ разыгрывались; они покровительствовали концертамъ и различнымъ увеселеніямъ; по субботамъ, возвращаясь домой со службы рано, они имѣли привычку играть зимою въ мячъ, а лѣтомъ въ криккеть. Они собирались большими группами и затѣвали игру съ представителями соперничавшихъ съ ними клубовъ: для этихъ празднествъ они облекались въ полосатыя jersey яркихъ цвѣтовъ и награждали свои клубы такими же замысловатыми названіями, какъ были замысловаты цвѣта костюмовъ, составлявшихъ предметъ ихъ восторговъ. На ноги они обыкновенно натягивали чулки еще болѣе замѣчательные, чѣмъ Jersey, и гордые родители и восторженная публика могла видѣть ихъ въ этомъ одѣяніи и въ большомъ числѣ шествующими по улицамъ, по пути къ мѣсту игры или обратно.
Это отзывается обыденной, заурядной карьерой, почти вульгарной по своей обыденности; но она становится менѣе неинтересной, когда подумаешь о надеждахъ, которыми дышатъ всѣ эти молодыя лица -- о возможности чего-то лучшаго, какая заключается во всѣхъ этихъ молодыхъ силахъ, о способности дѣйствовать, которая можетъ остаться непробужденной до самаго конца, или обнаружиться во всей силѣ своей и датъ полныя результаты. Недаромъ говорится въ пѣснѣ: "Life is not an idle ore" и пр. {"Жизнь не есть простой металлъ, но желѣзо, вырытое изъ мрачныхъ нѣдръ земли, накаленное до-красна жгучими опасеніями, погруженное въ цѣлыя урны слезъ, выкованное ударами молота судьбы и этимъ путемъ доведенное до надлежащей формы и примѣненное къ уподобленію".}.
Но характеръ молодого человѣка можетъ сложиться и подъ вліяніемъ менѣе трудоемкаго процесса, который покажетъ, хорошее или дурное преобладаетъ въ немъ, и суждено ли горестямъ или благополучіямъ его на жизненномъ пути въ концѣ-концовъ выработать его личность или изуродовать ее.
Въ одномъ изъ вышеупомянутыхъ клубовъ для игры въ крикетъ или въ мячъ, съ мистическими названіями: скорпіонъ, комары, свободные странники и пр., Филиппъ Массей три или четыре года тому навалъ встрѣтилъ Германа Берггауза. Нѣмецъ по имени и происхожденію, Германъ никогда не бывалъ за родинѣ. Отецъ его былъ одинъ изъ богатыхъ иркфордскихъ купцовъ, жена его была прекрасная женщина; домъ ихъ, двери котораго всегда были гостепріимно открыты для "друзей Германа", былъ очень пріятный. Молодой человѣкъ былъ единственны сынъ, судьба благословила его тремя сестрами, склонными баловать его. Безъ особенно глубокой или преданной дружбы, Филиппъ и молодой Берггаузъ всегда были добрыми пріятелями, такъ какъ Германъ, который былъ нѣсколькими годами моложе моего друга, поддавался вліянію, которое Филиппъ Массей, не смотри на свое обыденное прошлое и заурядную карьеру, обыкновенно пріобрѣталъ надъ своими знакомыми. Трудно было бы опредѣлить, въ чемъ заключалось очарованіе, такъ-какъ его манеры были просты и не отличались особенной мягкостью или простотой; бытъ можетъ, эта серьезная простота имѣла въ себѣ чарующую силу, такъ-какъ простота въ наше время встрѣчается рѣже прежняго. Онъ слылъ между пріятелями за очень добраго малаго; его не легко было расшевелить, но иной разъ, онъ съ ненарушимой серьезностью, произносилъ лаконическія, юмористическія изреченія, вызывавшія невольный смѣхъ, и лѣнивымъ тономъ, сыпалъ мѣткіе сарказмы. Быть можетъ, доля очарованія заключалась и въ его наружности, такъ-какъ онъ былъ положительно красивъ, съ смуглымъ лицомъ, напоминавшимъ жителей юга и вызывавшимъ мимолетное воспоминаніе о лицахъ, смотрящихъ съ картинъ Вандика или Павла Веронезе. У него былъ пріятный голосъ, съ легкимъ іоркширскимъ акцентомъ; славные темные глаза, порою загоравшіеся огнемъ, намекавшимъ на болѣе пылкій характеръ, чѣмъ какой ему вообще приписывали.
Ему случалось мрачно хмурить брови, и улыбка его была привлекательная, хотя рѣдкая.
Они съ Германомъ Берггаузомъ вскорѣ очутились на широкой, многолюдной улицѣ предмѣстья, извѣстной подъ именемъ Carlton-road. Они миновали послѣднія лавки и дошли до той части улицы, на которую падала съ обѣихъ сторонъ тѣнь большихъ деревьевъ. Деревья росли за довольно высокими стѣнами, а позади ихъ виднѣлись большіе, красивые дома въ современномъ вкусѣ и нѣсколько старыхъ домовъ, относящихся въ половинѣ прошлаго столѣтія, когда Иркфордъ былъ маленькій городомъ, съ меньшимъ числомъ жителей, чѣмъ было ихъ теперь въ одномъ изъ его предмѣстій.
Филиппъ и Германъ повернули въ большія деревянныя ворота, принадлежавшія къ одному изъ этихъ домовъ, и очутились въ зеленомъ, благоуханномъ прелестномъ саду, красота котораго поражала при такой близости въ большому, дымному городу. Когда ворота затворились, уличная толпа совершенно скрылась изъ виду, слышался только топотъ безчисленныхъ ногъ и никогда не прекращавшійся шумъ экипажей.
-- Вотъ какъ!-- замѣтилъ Германъ, оглядывая садъ:-- не вижу никого изъ сестеръ; а между тѣмъ онѣ положительно говорили, что будутъ играть въ крокетъ. Пойдемъ посмотримъ, гдѣ онѣ.
Они вошли въ домъ, двери котораго стояли настежъ, прошли большую, красивую четырехъ-угольную залу и повернули въ гостиную, гдѣ находилось общество дамъ и мужчинъ, показавшееся Филиппу многочисленнымъ.
-- Чтожъ вы, сестры!-- крикнулъ Германъ:-- Текла, Эмилія! я думалъ, что вы сегодня вечеромъ будете играть въ крокетъ.
-- Наѣхало столько гостей; мы нашли, что разговаривать гораздо пріятнѣе, а потому и отказались отъ этой мысли, Германъ, послышался звучный, отчетливый голосъ, и красивая дѣвушка съ золотистыми волосами двинулась имъ на встрѣчу, отдѣлявшись отъ очень оживленно болтавшей группы.-- Ты привелъ сюда мистера Массей, обѣщавши ему игру въ крокетъ?-- прибавила она, пожимая руку Филиппа.
-- Мы пришли сюда потому, что намъ больше дѣваться некуда было,-- возразилъ онъ съ братской беззаботностью.
-- Благодарю васъ обоихъ за такое лестное посѣщеніе,-- сказала она.
-- Онъ извращаетъ факты, миссъ Берггаузъ. Мы пришли сюда потому, что онъ...
-- Перестань,-- добродушно замѣтилъ Германъ: -- вспомни, все что происходило въ твоихъ владѣніяхъ.
-- Что это за тайна?-- спросила Текла.
-- У меня къ вамъ просьба,-- продолжалъ Филлипъ:-- надѣюсь, что вы будете такъ добры, что исполните ее. Но съ этимъ торопиться нечего. Успѣемъ переговорить въ теченіи вечера.
-- Очень рада буду исполнить ее, если могу,-- отвѣчала она,-- а покамѣстъ, слушайте. Мы затѣваемъ игру. Называется она: группы; я бы желала, чтобъ вы въ ней участвовали. Согласны? Это тамъ весело.
-- Какъ только я засвидѣтельствую почтеніе мистриссъ Берггаузъ,-- сказалъ Филиппъ, кланяясь, и направился черезъ комнату къ дивану, на которомъ возсѣдала хозяйка дома, красивая матрона, съ открытымъ лицомъ, въ богатомъ туалетѣ, усердно что-то вязавшая изъ ярко-красной шерсти. Нѣсколькихъ минутъ было достаточно для засвидѣтельствованія ей почтенія, и Филипъ вернулся на то мѣсто, гдѣ все еще стояла Текла Берггаузъ, разговаривая съ Германомъ.
-- Теперь я въ вашимъ услугамъ, миссъ Берггаузъ; въ чемъ состоитъ игра?
-- Право? Какъ же мнѣ вамъ это объяснить? Видите ли, двое выходятъ изъ комнаты и загадываютъ какое-нибудь слово...
-- Множество игръ, мнѣ кажется, начинаются такимъ же образомъ,-- вѣжливо замѣтилъ Филиппъ.
-- Я это знаю. Оно какъ будто не оригинально, но очень забавно. Теперь намъ нужно слово; мы съ вами выйдемъ и загадаемъ его. Этимъ способомъ вы всего скорѣй научитесь.
-- И всего пріятнѣе,-- замѣтила Филиппъ, выходя за ней въ залу.
-- Какое бы слово выбрать!-- сказала Текла.-- Придумайте такое, которое было-бы очень трудно отгадать.
-- Но могу ли я спросить, какая участь постигаетъ его несчастное слово, послѣ того, какъ оно найдено?
-- Имъ приходится отгадывать его. Вы подходите въ одной "группѣ", я къ другой, вамъ предлагаютъ всякаго рода вопроса, ваши отвѣты должны быть какъ можно лаконичнѣе, и на основаніи ихъ они должна пытаться отгадать задуманное слово, понимаете?
-- Прекрасно, понимаю, что отвѣты должны бытъ лаконическіе. Но какое же мы выберемъ слово?
-- Слово, или мысль. Пусть это будетъ что-нибудь необыкновенное,-- оживленно проговорила Текла.
-- Вѣжливость, или скромность?-- предложилъ Филиппъ.
-- Фи, мистеръ Массей, какъ зло! Что-нибудь отвлеченное, хочу я сказать.
-- Музыка будущаго, которую я такъ часто слышу у васъ въ домѣ. Или не взять ли успѣхъ?--предложилъ Филиппъ.
-- Успѣхъ?-- повторила Текла, и остановилась.-- Успѣхъ! отлично. Только что такое успѣхъ? Не вижу, какъ имъ удастся отгадать, или намъ опредѣлить. О, какое вы сокровище изобрѣтательности.
-- Оно отвлеченное и не избитое; вотъ почему оно показалось мнѣ подходящимъ,-- скромно отвѣтилъ Филиппъ, когда они возвратились въ гостиную.
-- Вы должны сѣсть здѣсь,-- сказала Текла, указывая на стулъ, стоявшій среди группы гостей,-- а я пойду туда.-- Съ этимъ она оставила его. Филиппъ сидѣлъ, окруженный группой почти совершенно незнакомыхъ ему людей, которые всѣ оживленно наклонялись къ нему и разспрашивали его, въ то время какъ онъ старался удержать въ умѣ слово "успѣхъ", и опредѣлить его по методѣ Сократа, посредствомъ вопросовъ и отвѣтовъ. Это -- пустая игра, для забавы безпечной молодежи; но онъ какъ бы не замѣчалъ шутки, а доходилъ до корня вопроса.
-- Ну-ка, старина, что оно -- принадлежитъ къ царству животному, растительному или минеральному?-- пытливо спросилъ Германъ.
-- Ни къ одному изъ нихъ.
-- Отвлеченное?
-- Само по себѣ, но не по своимъ результатамъ.
-- Качество?
-- Скорѣй случайность.
-- Хорошее или дурное?
-- Смотря по тому, какъ оно достигается.
-- О, такъ его можно добиться?
-- Да.
-- Трудомъ.
-- Иногда.
-- Желательно оно?
-- Большинство людей такъ думаетъ.
-- Существуетъ оно?
-- Да.
-- Оно свойственно мужчинѣ?
-- Да.
-- Женщинѣ?
-- Да.
-- Качество?
-- Не могу по совѣсти сказать, чтобы это было качество.
-- Вѣчное оно?
-- Далеко нѣтъ.
-- На что оно похоже?
-- Не совсѣмъ законный вопросъ, но я отвѣчу вамъ. Оно явлется въ различныхъ видахъ, смотря по тому, кто на него смотритъ.
-- Желали ли бы мы его для себя?
-- Радъ былъ бы получить то, чѣмъ его считаю.
-- Благодѣтельно оно?
-- Иногда; иногда наоборотъ.
-- Что за странная вещь! Кто же раздаетъ ее?
-- Богиня, раздающая все въ девятнадцатомъ столѣтіи. Имя ей: случай.
-- Въ девятнадцатомъ столѣтіи? такъ его вещь современная?
-- Она также стара, какъ человѣческое честолюбіе,-- обмолвился Филиппъ, причемъ Эмилія, вторая миссъ Берггаузъ, подбѣжала къ нему съ крикомъ:
-- Успѣхъ!
Когда онъ кивнулъ головой, послышались громкія, торжествующія рукоплесканія.
-- Ты очень неостороженъ, Массей,-- сказалъ Германъ.-- Я въ состояніи цѣлый часъ водить ихъ кругомъ, да около.
-- Быть можетъ, я не стремлюсь имѣть успѣхъ по этой части. Миссъ Берггаузъ,-- прибавилъ онъ, обращаясь къ Теклѣ: -- могу я поговорить съ вами нѣсколько минутъ?
-- Конечно,-- живо отвѣчала Текла. Она отличалась живостью въ рѣчахъ и движеніяхъ и обнаруживала ея еще больше въ обращеніи съ Филиппомъ Массей, чѣмъ съ другими.-- Пойдемте въ садъ. Не желаетъ-ли еще кто-нибудь идти въ садъ?
Нѣсколько человѣкъ гостей приняли предложеніе молодой дѣвушки, и вскорѣ они съ Филиппомъ шли рядомъ, по широкой дорожкѣ, разстилавшейся передъ окнами гостиной.
-- Просьба моя къ вамъ слѣдующая,-- сковалъ Филиппъ.-- У меня дома есть сестра, которую я очень люблю. Была рѣчь о томъ, чтобъ ей пріѣхать въ Иркфордъ для посѣщенія курсовъ въ женской коллегіи, потомъ до меня дошли слухи, что это не состоится. Я не ѣздилъ домой на Троицынъ день и только на дняхъ получилъ отъ матери извѣстіе, что Грэсъ дѣйствительно, наконецъ, ѣдетъ. Конечно, она будетъ жить со мной, чему я очень радъ; но она совсѣмъ не знаетъ Иркфорда. Врядъ ли она когда-нибудь въ жизни здѣсь была, а у меня, кромѣ васъ, нѣтъ знакомыхъ дамъ; боюсь, что она страшно соскучится, иначе я бы не просилъ. Вы всегда были такъ добры, что...
-- Вы, вѣроятно, желаете, чтобъ мы посѣтили ее? Мы съ удовольствіемъ это сдѣлаемъ. Эмилія и я будемъ у нея, какъ только она пріѣдетъ. Когда вы ожидаете ее?
-- Сегодня пятница. Я ожидаю ее завтра, такъ-какъ полагаю, что занятія ея съ понедѣльника начнутся.
-- Это вѣрно; моя сестра Луиза посѣщаетъ также курсы латинскаго явика и математики. Мы зайдемъ въ воскресенье, возвращаясь домой изъ церкви, а вы привезете ее къ намъ въ воскресенье вечеромъ, да?
-- Очень, очень вамъ благодаренъ, если вы только увѣрены, что мистриссъ Берггаузъ...
-- Мама будетъ очень рада. Пойдемте со мной, я сейчасъ же ей скажу,-- проговорила дѣятельная Текла, снова увлекая Филиппа въ гостиную и подводя его къ мистриссъ Берггаузъ. Молодой человѣкъ не зналъ, какъ его воспитанная въ деревнѣ сестра отнесется къ такимъ параднымъ, воскреснымъ визитамъ и выѣздамъ, какіе для нея замышлялись, но былъ обрадованъ дружелюбіемъ, съ какимъ Текла отнеслась къ его просьбѣ.
Мистриссъ Берггаузъ подтвердила всѣ обѣщанія и приглашенія дочери; а затѣмъ, обратившись къ Филиппу сказала:
-- Мистеръ Массей, второй директоръ вашей компаніи, говорятъ, скоро женится, и женится прекрасно?
-- Грей -- да. Но, мнѣ кажется, что онъ вступаетъ въ бракъ, а не просто женится? Невѣсту зовутъ леди Елизабетъ Престонъ.
-- Да, она не богата, но говорятъ очень красива и умна. Что они будутъ жить въ окрестностяхъ Иркфорда?
-- Право не знаю. Слышалъ только, что будутъ большія празднества для рабочихъ, и, я полагаю, балъ для нашего брата, и вообще для аристократіи!
-- Мистеръ Грей очень милый, не правда ли?
-- Милый?-- повторилъ Филиппъ съ одной изъ своихъ рѣдокъ улыбокъ.-- Мы, мужчины, вообще не привыкли называть другъ друга милыми. Его въ конторѣ любятъ. Мы давеча говорили объ успѣхахъ, миссъ Берггаузъ,-- прибавилъ онъ, обращаясь въ Теклѣ:-- вотъ, по моему, поразительный примѣръ успѣха, безъ всякой особенной на то причины. Онъ, по смерти отца своего, наслѣдовалъ великолѣпное состояніе; онъ популяренъ и уменъ, и готовится вступитъ въ бракъ съ одной изъ прекрасныхъ представительницъ аристократіи.
-- Развѣ это успѣхъ?-- задумчиво спросила Текла.
-- Теперь, когда вы спрашиваете, я право въ этомъ не увѣренъ,-- откровенно отвѣтилъ Филиппъ.
Въ эту минуту подали всякія яства и питья, послѣ чего гости понемногу разъѣхались, и Филиппъ, возвращаясь домой пѣшкомъ, снова задался вопросомъ, дѣйствительно ли житейскія условія мистера Грея могутъ назваться плодомъ успѣха. Проходя въ своей улицѣ мимо калитки дома подъ No 69, онъ замѣтилъ огонь за зеленой шторой въ окнѣ перваго этажа.
-- Желалъ бы я знать, что она подумала о нашемъ поведеніи?-- размышлялъ онъ.-- Какими дураками должны мы были ей показаться!