Туги и измѣнники.
Первое, что увидѣлъ Скоттъ при въѣздѣ въ Градъ Божій, былъ громадный желѣзнодорожный мостъ, перекинутый черезъ рѣку.
-- Что это за рѣка?-- спросилъ онъ, но вглядѣвшись пристальнѣе, воскликнулъ въ изумленіи.-- Но что же это съ нею дѣлается? Одна половина воды бѣлая, а другая черная.
-- Здѣсь происходитъ сліяніе двухъ рѣкъ: Ганга съ Джумной, -- отвѣчалъ м-ръ Раймондъ.-- По преданію, Гангъ вытекаетъ непосредственно изо рта Брамы, это самая священная вода въ мірѣ. Воды Джумны также священны.
-- Но почему же -- спросилъ Скоттъ,-- вода по одной сторонѣ черная, а по другой бѣлая?
-- Потому что обѣ эти рѣки, хотя берутъ свое начало по близости одна отъ другой, протекаютъ по такимъ различнымъ грунтамъ, что одна совершенно мутна, между тѣмъ какъ другая прозрачна.
Гостинница находилась на открытомъ скверѣ, на берегу рѣки, противъ стариннаго укрѣпленія, въ которомъ помѣщался и дворецъ. Крѣпость возвышалась отвѣсно изъ воды.
М-ръ Раймондъ засталъ здѣсь письма очень важнаго содержанія.
-- Мы должны сегодня же въ ночь ѣхать въ Бенаресъ,-- сказалъ онъ.-- Я напалъ на вѣрный слѣдъ съ самаго начала, но еще неизвѣстно, что изъ этого выйдетъ. Помните ли того человѣка, съ которымъ я встрѣтился на пути между Ливерпулемъ и Лондономъ? Онъ мнѣ указалъ на закадычнаго пріятеля Деннета, соучастника по многимъ мошенническимъ его продѣлкамъ здѣсь, большаго негодяя, полукровнаго туземца,-- онъ состоитъ надсмотрщикомъ надъ рабочими. Я узналъ, что онъ заканчиваетъ насыпь на дорогѣ къ Могулъ-Сараю, противъ Бенареса, и прямо послалъ за нимъ.
-- Мнѣ кажется, что это довольно рискованный пріемъ,-- сказалъ Скоттъ.
-- Оно и могло бы быть опасно, -- отвѣчалъ Ричардъ,-- но я уже успѣлъ дать ему острастку, и онъ отлично знаетъ, что я могу, если захочу, еще надѣлать ему не мало хлопотъ; поэтому, какъ только онъ понялъ, что я слѣжу за нимъ, то немедленно во всемъ признался.
-- Какъ относительно Поля?-- воскликнулъ Скѣттъ, поблѣднѣвъ отъ волненія.
-- Да, относительно Поля.
Скоттъ вскочилъ съ мѣста и, обвивъ руками шею Ричарда, звонко расцѣловалъ его.
-- Но, вы должны, Скоттъ, вооружиться терпѣніемъ. Не мало еще можетъ встрѣтиться намъ затрудненій въ нашихъ развѣдкахъ, а еще болѣе въ достиженіи цѣли. Теперь намъ предстоитъ ѣхать въ Бенаресъ и посмотрѣть, что возможно предпринять тамъ.
-- Нельзя ли выѣхать раньше вечера?-- заторопился Скоттъ.
-- Терпѣніе, терпѣніе, другъ мой!-- ласково произнесъ Ричардъ.-- Я очень хорошо понимаю, что вы должны чувствовать, но если мы будемъ горячиться, то сдѣлаемъ болѣе вреда, чѣмъ пользы. Намъ придется дѣйствовать такъ осторожно и двигаться такъ медленно впередъ, что я опасаюсь, вы безпрестанно будете сердиться на меня.
-- Нѣтъ, никогда!-- воскликнулъ Скоттъ.
-- Не ручайтесь, Скоттъ. И если вы разсердитесь, лучше говорите прямо и я, можетъ быть, разъясню вамъ дѣло; но вы можете быть увѣрены, что, если обстоятельство потребуетъ того, я полечу съ такою быстротою, какая только достижима при помощи пара или иныхъ способовъ передвиженія.
-- Постараюсь помнить это,-- твердо сказалъ Скоттъ,-- но все же мнѣ бы хотѣлось сейчасъ заняться чѣмъ-нибудь.
-- Пойдемте гулять,-- отвѣчалъ Ричардъ,-- а послѣ обѣда мы приляжемъ соснуть нѣсколько часовъ, такъ какъ поѣздъ приходитъ въ Бенаресъ около двухъ часовъ ночи и намъ придется прервать свой отдыхъ.
-- До сна ли!-- воскликнулъ Скоттъ; но, встрѣтивъ строгій взглядъ м-ра Раймонда и понявъ его значеніе, онъ добавилъ:-- конечно, я постараюсь заснуть.
Пройдя по низкимъ прирѣчнымъ кварталамъ, они пришли на берегъ небольшого потока и усѣлись въ тѣни развѣсистыхъ деревьевъ.
-- Остались ли еще теперь нѣкоторые туги на свободѣ?-- спросилъ Скоттъ, думая о Полѣ.
-- Какъ же!-- отвѣтилъ Ричардъ.-- Шайки, правда, совершенно уничтожены, но нѣкоторые изъ важнѣйшихъ предводителей ихъ находятся на свободѣ, ускользая отъ всѣхъ попытокъ поймать ихъ.
-- А видали вы кого изъ нихъ внѣ заточенія?-- спросилъ Скоттъ.
-- Да, и даже видѣлъ одного изъ значительнѣйшихъ вождей ихъ -- Дондарама, -- отвѣчалъ м-ръ Раймондъ.
-- Мнѣ казалось, что вы причисляли его къ разряду муни,-- замѣтилъ Скоттъ.
-- Но онъ одновременно и муни, и тугъ; а во время возстанія онъ былъ однимъ изъ самыхъ вліятельныхъ вождей его. Съ тѣхъ же поръ онъ служитъ грозой каждому туземцу, отъ мала до велика, который сражался въ рядахъ англичанъ во время послѣдней борьбы за независимость Индіи.
-- Чтожъ онъ дѣлаетъ съ ними?
-- Онъ уже умертвилъ болѣе пятидесяти человѣкъ изъ числа тѣхъ, которыхъ онъ называетъ измѣнниками, на виду у правительства, и...
-- Развѣ не могутъ розыскать его?-- нетерпѣливо перебилъ Скоттъ.
-- Могутъ. О немъ часто получаются вѣсти. Нѣсколько разъ уже онъ былъ почти въ рукахъ агентовъ правительства, которое обѣщаетъ десять тысячъ долларовъ награды за его голову, а между тѣмъ онъ все еще живъ.
-- А что бы они съ нимъ сдѣлали, если бы поймали его?-- спросилъ Скоттъ.
-- Повѣсили бы или уморили съ голоду, разрубили бы на части,-- всячески уничтожили бы, я полагаю,-- отвѣчалъ м-ръ Раймондъ съ такимъ холоднымъ, металлическимъ, мстительнымъ оттѣнкомъ въ голосѣ, который заставилъ Скотта содрогнуться. Онъ взглянулъ ему въ лицо, и увидѣлъ такое мрачное и суровое выраженіе, какого онъ никогда не ожидалъ встрѣтить на лицѣ невозмутимо спокойнаго и мягкаго Ричарда Раймонда.
-- А что было причиною возстанія?-- спросилъ Скоттъ.
-- Это слишкомъ сложный вопросъ, чтобъ намъ разбирать его сейчасъ,-- отвѣчалъ Ричардъ.
-- А вы говорили, что Дондарамъ былъ въ числѣ ихъ вождей?-- сказалъ Скоттъ немного спустя, чувствуя какое то непреодолимое влеченіе къ этому имени.
-- Еще бы, онъ былъ душой возстанія,-- отвѣчалъ Ричардъ.
-- А что онъ дѣйстительно очень дурной человѣкъ?
-- Не думаю,-- отвѣчалъ Ричардъ. Это -- человѣкъ совершнно иного пошиба. Онъ, безъ сомнѣнія, очень храбрый человѣкъ. Онъ былъ прежде вѣроучителемъ. Когда вспыхнулъ мятежъ, онъ примкнулъ къ нему и тѣломъ и душою. Я самъ однажды видѣлъ его на ступеняхъ храма, со шпагою въ рукѣ, среди толпы браминовъ, призывающимъ народъ къ возстанію и освобожденію. Мы были тутъ вмѣстѣ съ Родрикомъ Деннетомъ и едва успѣли спастись тогда. Мы сообщили о томъ, что видѣли британскимъ властямъ, и это сослужило намъ службу въ Индіи.
М-ръ Раймондъ умолкъ. Воспоминанія о пережитомъ нахлынули слихнкомъ живо.
-- Какимъ же образомъ?-- спросилъ Скоттъ.
-- Вѣрнѣе говоря, не столько мнѣ въ то время, сколько Деннету,-- отвѣчалъ Ричардъ.-- Ему тотчасъ было поручено слѣдить за Дондарамомъ, но вмѣсто того онъ сдѣлался другомъ муни и продалъ Дондараму много свѣдѣній, за хорошую плату. Въ концѣ концовъ Деннетъ снова предложилъ британскому правительству розыскать Дондарама за тысячу фунтовъ стерлинговъ и за прощеніе нѣсколько проступковъ, за которые онъ находился въ тюрьмѣ. Дондарамъ узналъ объ этомъ какъ разъ во время, чтобъ спастись бѣгствомъ. Тогда Деннетъ, боясь его мести бѣжалъ изъ Индіи въ Англію. Его выслѣдили тамъ и чуть было не поймали, но онъ успѣлъ тогда скрыться въ Америку.
-- Казалось бы, что послѣ этого онъ долженъ опасаться возвращенія въ Индію,-- сказалъ Скоттъ.
-- Во всякую другую страну онъ не посмѣлъ бы показаться,-- отвѣчалъ Ричардъ,-- но здѣсь европейское населеніе постоянно мѣняется. Теперь очень мало встрѣтишь тѣхъ, кого я зналъ въ молодости. Да и народъ забывчивъ въ такой странѣ, какъ Индія. Тотъ, кто скрывается изъ виду на нѣкоторое время, совершенно и безслѣдно исчезаетъ изъ памяти. Вотъ почему я былъ такъ увѣренъ вскорѣ напасть на его слѣдъ, и ожиданія не обманули меня.
-- А развѣ Дондарамъ не узналъ бы его?-- спросилъ Скоттъ.
-- Конечно, если онъ живъ, то признаетъ его, въ этомъ не можетъ быть никакого сомнѣнія,-- отвѣчалъ Ричардъ.-- Однако, пора намъ отдохнуть немного. Пойдемте-ка въ нашу гостинницу.