Каморра и Бурбоны.
Подъ сѣнію алькова прелестной княгини Кастильоне Наполеонъ III пообѣщалъ "создать Италію". Съ тѣхъ поръ онъ сталъ заигрывать съ Кавуромъ {Въ романѣ "Son Excellence Eugène Bougon" Эмиля Золя изобразилъ въ нѣсколько замаскированномъ видѣ историческую княгиню Кастильоне (principessa Castiglione) подъ именемъ "Clorinde". Кавуръ былъ первый министръ сардинскаго короля Виктора-Эмануила, онъ значительно содѣйствовалъ объединенію Италіи. (Прим. перев.)}. Англія же, озабоченная сохраненіемъ на Средиземномъ морѣ своего главенства, которому угрожало возрастающее вліяніе Франціи, громко заявляла желаніе, чтобы Бурбоны "убирались изъ Неаполя".
Въ королевствѣ обѣихъ Сицилій (Неаполитанскомъ) слышался подземный гулъ революціи. Къ этому роковому гулу чутко прислушивалась полиція и, несмотря на перемѣну царствованія, обращалась съ подданными молодого и слабаго Франциска II такъ же, какъ обращалась съ ними при покойномъ Фердинандѣ II, т. е. съ самовластнымъ произволомъ, доходившимъ до сладострастія: она старалась убивать мыслительную способность націи и руководить ея совѣстью.
Правительство обратилось въ полицію, или, вѣрнѣе, полиція стала настоящимъ правительствомъ. Шпіонъ же работалъ рука объ руку съ офиціальнымъ полицейскимъ. И оба дружески улыбались каморрѣ {Каморра -- тайное общество. Оно чуждо политики, но бурбонекое правительство Неаполитанскаго королевства неоднократно пользовалось его услугами съ политическими цѣлями. Каморра организовалась въ Неаполѣ и его окрестностяхъ еще во времена испанскаго владычества, когда беззаконія и деспотизмъ мелкихъ и крупныхъ правителей были необузданы. Не только бѣдняки и люди скромнаго общественнаго положенія, но и богачи, и значительная часть мѣстной знати были беззащитны, если не имѣли покровителей между испанскими властями и чиновниками. Въ виду этого наиболѣе смѣлая часть коренного итальянскаго населенія сплотилась въ тайное общество, цѣль котораго заключалась въ защитѣ слабыхъ и мщеніи за несправедливо пострадавшихъ. Основные принципы каморры носили вначалѣ нс. только рыцарской, но и христіанскій характеръ. Въ составъ общества принимались послѣ продолжительнаго искуса только люди вполнѣ безстрашные и физически выносливые, искусные бойцы. Огромное большинство каморристовъ принадлежало къ низшимъ классамъ; но между ними встрѣчалось не мало лицъ, принадлежавшихъ къ высшимъ культурнымъ и даже аристократическимъ слоямъ общества. Іерархія и дисциплина были поставлены несокрушимо. Каморристы низшихъ степеней рѣдко знали, отъ кого исходятъ приказанія, получаемыя ими, но подъ страхомъ смертной казни должны были всегда слѣпо имъ повиноваться. Самыя кровавыя дѣянія каморристовъ въ большинствѣ случаевъ оставались не раскрытыми, а преступники не наказанными. Послѣ паденія испанскаго владычества каморра продолжала существовать, но вырождаясь постепенно -- благодаря ея тайной организаціи и безнаказанности -- въ опасную для общественнаго спокойствія, всюду проникающую шайку. Въ смутныя времена, начавшіяся во время французской революціи и длившіяся до 1860 г., бурбонскіе реакціонеры пользовались услугами выродившейся каморры для подавленія либеральныхъ движеній и преслѣдованія либераловъ.}, которую считали порожденіемъ ихъ общихъ родителей -- произвола и насилія.
То были времена всеобщаго трепета и страха съ одной стороны, энтузіазма и неудержимой отваги съ другой. Во всемъ большомъ городѣ, столицѣ королевства, нельзя было найти уголка, свободнаго отъ тираніи какого-нибудь мѣстнаго деспота, притѣснителя слабыхъ, союзника сильныхъ, какого-нибудь capo paranza, какъ называлъ народъ главарей каморры. Словомъ, каморра процвѣтала, покровительствуемая полиціей и Бурбонской династіей, клонившейся къ своему закату, ибо свѣточъ справедливости потухъ въ рукахъ ея.
Нѣкто Микоццо считался въ то время однимъ изъ самыхъ полезныхъ каморристовъ. Ему было подъ сорокъ лѣтъ, онъ родился въ Калабріи, дослужился въ бурбонскихъ войскахъ до унтеръ-офицерскихъ нашивокъ и до небольшой пенсіи. Онъ жилъ въ Неаполѣ припѣваючи, благодаря своей хитрости, безнравственности и большой физической силѣ! Въ каморрѣ онъ занималъ вѣское положеніе capo paranza {Глава отряда.} и умѣлъ извлекать личныя выгоды изъ повиновенія своихъ подчиненныхъ. Полиція, конечно, знала за нимъ не мало преступленій, но относилась къ нему, какъ будто бы ничего не знала, разумѣется, пользуясь за это его услугами по части политическаго соглядатайства. Словомъ, рука руку мыла.
Но аппетитъ Микоццо былъ ненасытный. Онъ любилъ хорошо жить, хорошо пить, играть въ карты, бросать деньги направо и налѣво. Конечно, ни грошовая унтерская пенсіи, ни жирные доходы каморриста его не удовлетворяли. Онъ имѣлъ любовницу, красивую вдову среднихъ лѣтъ, которая содержала очень доходный трактиръ, усердно посѣщаемый простонародьемъ и низшимъ слоемъ буржуазіи. Микоццо ѣлъ и пилъ насчетъ донны Кармелы. Но и этого ему было мало, тѣмъ болѣе, что дальнѣйшія пріятныя для него перспективы исходили изъ занимаемаго уже имъ положенія. И вотъ почему. Покойный мужъ донны Кармелы былъ богатый поселянинъ, имѣлъ около Салерно мельницы и земли. Все его состояніе, обращенное послѣ его кончины въ крупный капиталъ, принадлежало Анжелинѣ, его малолѣтней дочери отъ первой жены. Анжелинѣ въ началѣ нашего романа исполнилось 17 лѣтъ, и Микоццо рѣшилъ жениться на ней и использовать возможно выгодно для себя ея богатство. Анжелина ненавидѣла его. Ея мачеха изъ ревности противилась сначала этому браку. Но каморристъ добился своего. Не стѣсняясь самыми грязными средствами, онъ овладѣлъ дѣвушкой и ея деньгами и женился на ней. А донну Кармелу успокоилъ обѣщаніемъ оставаться попрежнему ея любовникомъ.
-- Ты вѣдь знаешь,-- пояснялъ онъ:-- что я не могу любить такихъ тщедушныхъ дѣвчонокъ, какъ твоя падчерица. Мнѣ подавай бабу ядреную, лучше тебя мнѣ не надо.
Добившись своего, Микоццо купилъ большую гостиницу "Золотая Корона" въ Казертѣ, около самаго королевскаго парка, и хозяйничалъ тамъ.
Было ясное сентябрьское утро. Микоццо стоялъ у воротъ своихъ владѣній и приглядывался къ двумъ мужскимъ фигурамъ, приближавшимся по дорогѣ со стороны дворца. Каморристъ скоро узналъ одного изъ нихъ -- полицейскаго комиссара донъ-Луиджи. Другой господинъ былъ очень высокаго роста и строгаго вида. Лицо его выражало смѣсь грубой неблаговоспитанности, полнаго лукавства и жестокости. Несмотря на жаркую погоду, онъ былъ плотно застегнутъ въ длинное двубортное пальто съ бѣлой орденской ленточкой въ петлицѣ. На головѣ былъ надѣтъ цилиндръ, а въ рукахъ онъ держалъ красивую толстую трость съ золотымъ набалдашникомъ. И его каморристъ скоро узналъ. Это былъ самъ министръ полиціи Аіосса, наводившій ужасъ на всѣхъ неаполитанцевъ.
Микоццо распахнулъ ворота, снялъ шапку и не безъ трепета ожидалъ, что будетъ дальше. Донъ-Луиджи посторонился, чтобы пропустить впередъ начальника. Аіосса пріостановился, окинувъ каморриста сердитымъ взглядомъ.
-- Вы тутъ хозяинъ?-- спросилъ министръ рѣзкимъ сиплымъ голосомъ.
-- Точно такъ, къ услугамъ вашего превосходительства.
Комиссаръ остался у воротъ, министръ прошелъ дальше въ садъ.
-- Идите за мной,-- приказалъ онъ хозяину:-- надѣньте шапку. Я вамъ это разрѣшаю. Но слушайте хорошенько, что я вамъ скажу.
-- Приказывайте, ваше превосходительство.
-- Донъ-Луиджи мнѣ сообщилъ, что прежде вы держали трактиръ въ Неаполѣ и умѣли въ нѣкоторыхъ мелочахъ быть полезнымъ полиціи.
-- Это мой долгъ, ваше превосходительство.
-- Хорошо. Донъ-Луиджи сказалъ мнѣ тоже, что эту гостиницу въ Казертѣ вы пріобрѣли недавно; что прежде ея хозяиномъ былъ нѣкто Гаэтано, пропитанный зловоннымъ либерализмомъ. Ну, а выто понимаете свои обязанности?
-- Мой долгъ слѣпо повиноваться приказаніямъ вашего превосходительства.
-- Хорошо. Гаэтано, вашъ покойный предмѣстникъ, былъ нашимъ тайнымъ врагомъ, заговорщикомъ. А вы, мнѣ кажется...
-- Я почтительнѣйшій рабъ вашего превосходительства,-- перебилъ Микоццо,-- и надѣюсь, что мнѣ представится случай доказать мою преданность.
-- Ну и прекрасно. Этотъ случай тебѣ самъ въ руки идетъ,-- возразилъ Аіосса, переходившій обыкновенно на т и съ людьми, которымъ признавалъ нужнымъ что-либо довѣрять.-- Сегодня или завтра въ твою гостиницу пріѣдутъ два господина, одинъ старый, т. е. зрѣлыхъ лѣтъ, борода съ просѣдью, невысокаго роста, а другой молодой, щеголеватый. Оба съ фальшивыми именами. Но тебѣ до этого нѣтъ дѣла. Ты только долженъ добиться, чтобъ они свои имена, какія бы то ни было, непремѣнно записали въ книгу пріѣзжающихъ, и, не медля ни минуты, ты сообщи эти имена мѣстному жандармскому начальству. Оно ужъ озаботится, чтобъ полиція наблюдала за твоей гостиницей.
-- Да ты смотри,-- прибавилъ, немного помолчавъ, Аіосса: -- либо точнѣйшимъ образомъ исполни, что тебѣ приказано, либо жди палокъ. Его величество благоволилъ продлить право полицейскихъ комиссій наказывать батогами... Понялъ?
-- Ваше превосходительство можете быть вполнѣ увѣрены, что я въ точности все исполню,-- говорилъ Микоццо, провожая удалявшагося министра.
-- Ваше превосходительство, если вы не желаете встрѣтиться съ королевой,-- посовѣтовалъ ему комиссаръ донъ-Луиджи, когда они вышли на дорогу: -- то обойдемъ другимъ путемъ. Видите, вонъ тамъ движется королевская кавалькада, какъ разъ навстрѣчу намъ.
Въ тѣни старыхъ деревъ, которыми обсажена большая дорога, ѣхало много всадниковъ. Впереди всѣхъ на великолѣпныхъ андалузскихъ коняхъ молодая королева Софія рядомъ съ испанскимъ принцемъ донъ-Чичилло. Далѣе группа придворныхъ, сзади четыре кареты съ придворными дамами. Софія была ослѣпительно прекрасна въ темной амазонкѣ и маленькой шляпкѣ à l'italienne на пышной массѣ черныхъ волосъ.