Случилось такъ, что мы могли быть полезны сейчасъ же, какъ только вошли во дворъ: ставили новый флагштокъ, людей было мало; мы взялись за дѣло и исполнили его съ блескомъ. Въ окошкахъ видно было много женскихъ лицъ.
-- Капитанъ дома?
-- Нѣтъ.
-- А барыня?
Барыня вышла къ намъ. Она была бѣлокурая, высокая и ласковая, какъ молодой жеребенокъ. Она такъ мило отвѣтила намъ на нашъ поклонъ.
Есть ли какая-нибудь работа для насъ?
-- Не знаю. Нѣтъ, кажется, что нѣтъ. Дѣло въ томъ, что моего мужа нѣтъ дома.
Мнѣ показалось, что ей было тяжело отказывать намъ, и я уже взялся за фуражку, чтобы не безпокоить ея. Но, повидимому, Фалькенбергъ показался ей нѣсколько страннымъ, такъ какъ онъ былъ хорошо одѣтъ, и у него былъ носильщикъ. Она посмотрѣла на него съ любопытствомъ и спросила.
-- Какой работы вы ищите?
-- Всякой работы, -- отвѣтилъ Фалькенбергъ.-- Мы можемъ строить заборы, рыть канавы, штукатурить.
-- Теперь немного поздновато для такихъ работъ, -- сказалъ одинъ изъ работниковъ, стоявшихъ у флагштока.
-- Да, это правда, -- подтвердила барыня. -- Право, не знаю, но теперь обѣденное время, не хотите ли вы войти и пообѣдать? Чѣмъ Богъ послалъ?
-- Спасибо за предложеніе! -- отвѣтилъ Фалькенбергъ.
Меня глубоко огорчило, что онъ отвѣтилъ такимъ неизящнымъ образомъ, и что онъ осрамилъ насъ. Тутъ я могъ бы отличиться.
-- Mille grâces, madame, vous êtes trop aimable!-- сказалъ я на благородномъ языкѣ и снялъ фуражку.
Она обернулась и посмотрѣла на меня во всѣ глаза. Ея удивленіе было комично.
Насъ посадили въ кухнѣ и дали намъ отличный обѣдъ. Барыня ушла въ комнаты. Когда мы поѣли и собрались уже уходить, она снова вышла въ кухню. Фалькенбергъ опять подбодрился и рѣшилъ злоупотребить ея любезностью: онъ предложилъ ей настроить фортепіано.
-- Вы и это умѣете?-- спросила она и посмотрѣла на него съ удивленіемъ.
-- Да, я умѣю. Я настраивалъ въ сосѣдней усадьбѣ.
-- У меня рояль. Мнѣ очень хотѣлось бы...
-- Вы можете быть спокойны.
-- Есть у васъ...?
-- У меня нѣтъ свидѣтельства. Я никогда не просилъ свидѣтельства. Но вы сами услышите.
-- Ну да, ну да, пожалуйста.
Она пошла впередъ, а онъ послѣдовалъ за ней. Когда растворилась дверь, то я увидалъ комнату, увѣшанную картинами.
Служанки бѣгали взадъ и впередъ по кухнѣ и поглядывали на меня, чужого человѣка; одна изъ нихъ была очень хорошенькая. Я сидѣлъ и радовался, что выбрился какъ разъ въ этотъ день.
Прошло минутъ десять, и Фалькенбергъ началъ настраивать. Барыня опять вышла въ кухню и сказала
-- А вы умѣете говорить по-французски? Это болѣе, нежели я умѣю.
Слава Богу, на этомъ дѣло и кончилось. А то и мнѣ пришлось бы главнымъ образомъ вертѣться вокругъ, "яичницы", и "ищите женщину", и "государство, это -- я"...
-- Вашъ товарищъ показалъ мнѣ свой аттестатъ, -- сказала барыня.-- Вы, оказывается, хорошіе рабочіе. Я не знаю -- я могла бы телеграфировать мужу и спросить, нѣтъ ли у насъ какой-нибудь работы для васъ.
Я хотѣлъ благодаритъ ее, но не могъ произнести ни слова, -- я глоталъ слезы.
Неврастенія.
Потомъ я бродилъ по двору и по полямъ; все было въ порядкѣ, все было убрано. Я не видѣлъ для насъ нигдѣ никакой работы. Это были, навѣрное, богатые люди.
Такъ какъ день клонился къ вечеру, а Фалькенбергъ все еще настраивалъ рояль, то я ушелъ со двора, чтобы меня опять не пригласили на ужинъ. Луна сіяла и звѣзды ярко горѣли на небѣ, но я предпочиталъ пробираться по темному лѣсу и забрался въ самую гущу, гдѣ было совсѣмъ темно. Да, тамъ было и пріятнѣе всего. Какъ воздухъ тихъ и какой покой царитъ на землѣ! Стало холодно, земля покрылась инеемъ. То тутъ, то тамъ раздается легкій трескъ, пискнула полевая мышь, ворона пролетѣла надъ верхушками деревьевъ, -- и опять наступила мертвая тишина. Видѣлъ ли ты когда-нибудь во всю свою жизнь такіе свѣтлые волосы? Конечно, нѣтъ! Она великолѣпна съ головы до ногъ! Ротъ у нея прелестный, а волосы отливаютъ золотомъ. Счастливъ, кто могъ бы вытащитъ изъ своего мѣшка діадему и подарить ее ей! Я отыщу блѣднорозовую раковину, вырѣжу изъ нея ноготь, и тогда я подарю ей трубку, чтобъ она дала ее мужу. Это я сдѣлаю...
На дворѣ я встрѣтилъ Фалькенберга, который прошепталъ мнѣ однимъ духомъ:
-- Она получила отвѣть отъ мужа: мы можемъ рубить деревья въ лѣсу. Привыкъ ли ты къ этой работѣ?
-- Да.
-- Такъ иди въ кухню. Она тебя спрашивала.
Я вошелъ въ кухню, и барыня сказала мнѣ:
-- Куда вы пропали? пожалуйста, идите ужинать. Вы уже поужинали? Гдѣ?
-- У насъ есть съ собой провизія.
-- Это совсѣмъ лишнее. Можетъ быть, вы выпьете чаю? И чаю не хотите?... Я получила отвѣтъ отъ моего мужа. Вы умѣете рубить деревья? Вотъ это хорошо. Вотъ посмотрите: "Нужны два дровосѣка". Петръ покажетъ отмѣченный лѣсъ...
Боже!-- она стояла совсѣмъ рядомъ со мной и показывала на телеграмму. Ея дыханіе благоухало, какъ у молодой дѣвушки.