Весёло слово и веселый пожар
-- Вот тридцать тысяч. Значит, на двадцать хозяев -- по полторы тыщи на нос. Вот вам и Бог, и пустяшина. Да, по-моему, с дураками и Богу невесело... Дураку тридцать пудов, а умному тысяча пятьсот.
-- Не знаю, -- неуверенно ухмыляется Чепа, -- бирывал я и клеверу, а выросли поди-тко три клеверинки, а больше какая-то стерва колючая.
-- С Богом-то оно и лутше.
-- А трава у тебя не лутше...
-- А дай-ко бы по-настоящему свет-то да машины, оно бы во сто раз и скорее, и пользы в тысячу раз больше. Вот, вместо тридцати пудов, да в лугах у дому, да в полях, значит, где одна корова, было бы двадцать, да што и другое прибавилось бы, да этак по всей вотчине...
-- А и верно, братцы, жисть-то, она, што ни день, конем заиграла бы...
-- Тут и голопупые не ходили бы, да при таком деле, чем тратиться на глупой работе, все гуляючи сделал бы, и около дому порядок завел бы каждый -- и садик, и пчельник, и все... И книгу полезную, разумную почитал бы, на все время хватило бы...
-- И не трепало бы этак, как мёленку, верно...
-- А все от чево? Вот и нищета, и темнота от глупой работы да от бездорожья. Одуреет человек на негодной шабуре, ну, и блазнит ему всякое по эким дорогам.
-- Долго бы дорогу?.. Песок вон, сосняк -- рядом, вози да вали, руби да откладывай, а канаву руками выкидаешь, не то што...
-- Верно, братцы, долго ли бы... для себя же... А польза видимая.
-- А по бокам канавы, кусты да березняк, вот тебе, Чепа, и бульвар...
-- Не выйдет... Потому, скажем, мы согласны, Чернихины -- нет, а Говорухины и придут, да делать не станут.
-- Вот тут-то мы и свистулешники. Язык есть, голова есть, руки -- быков убивать можно, и простору у нас не измеришь, а толку, говорится, нет. Вот, примерно, дорога... надо? -- надо. Придут нам дорогу делать, скажем, архангелы? -- нет. И ни француз, ни немец, ни англичанин не придут, а придут -- и остальную спортят... Значит, што? А вот што: чуть што -- дело, сечас собранье, на то и свобода добыта кровью.
-- Да што толку? Одному -- то, другому -- то.
-- Правильно, тут и ясно будет, кому чево надо, а по-моему, нет ни одной животины, чтобы худова хотела... А договорились, скажем: быть дороге... сейчас постановление, а постановили, значит -- закон...
-- Законы, Миша, без Бога да совести не помогут, Миша, нет...
-- Нет, помогут. Што Бог? Ты молись пню, а я коноплю, а каши с маслом всякому надо, значит, и добывай кашу свою разумной работой, разумный труд -- вот совесть... А с дураком и резоны короткие -- запрягайся с нами -- и на работу, а не хошь -- вот тебе: вьюг, асток и запад, долой, а с нами тебе не дорога... На умное и полезное дело за шиворот дурака тащить надо, а будь время -- и дураку слюбится... Нет, Иван, не Бог тут надо, молитвой дороги не сделать, молитвой и поля не засеять, а дураку да лодырю-живодеру оправданье, -- тут надо организация.
-- Как? -- переспрашивает Иван.
-- Орр-гани-и-за-ция.
-- Веселое слово... Только едва ли.
-- Чево: едва ли?
-- Правильно, -- поддакивает Прохор, и то, что гнело в груди у Прохора, как стог прошлогоднего сена, вспыхнуло и загорелось. И закорчились в груди у Прохора древние страхи и бреды болотные, сгорая в веселом пожаре...