"Что побудило меня испугаться и убѣжать?" -- думалъ Гвидо, глядя на свой эскизъ.-- "Гуго навѣрно не разсердился бы, если бъ узналъ, что я случайно увидалъ его картину... Я вѣдь глядѣлъ на нее почти безсознательно. А все-же было бы лучше остагься на мѣстѣ и не прятаться, точно я сдѣлалъ что-нибудь дурное... Лучше бы и теперь сознаться... только не знаю, какъ это сдѣлать! Удобный моментъ упущенъ. Не благоразумнѣе-ли промолчать? Молчаніе -- золото. Да и все дѣло-то пустяшное. А мысль его очень хороша: "Побѣда" замѣчаетъ на своемъ платьѣ слѣды крови, и торжество ея омрачается ужасомъ и раскаяніемъ. Идея удачная, но исполненіе слабовато; лица не типичны... По замыслу великолѣпно: солдатъ, священникъ, воздающій хвалу Богу, женщина съ ребенкомъ на рукахъ... Мать учитъ малютку хлопать въ ладоши, а дитя видитъ безпокойство богини и старается обратить на него вниманіе матери... Я бы размѣстилъ фигуры иначе"...
Онъ схватилъ листъ бумаги, уголь и съ лихорадочной поспѣшностью взялся за работу... Что-то въ первомъ эскизѣ ему не понравилось,-- онъ его отбросилъ и началъ другой. Онъ все болѣе и болѣе увлекался, глаза его блестѣли, губы были плотно сжаты...
Прошелъ часъ, другой, третій... Джіусто поднялся съ полу и сказалъ:
-- Если я вамъ не нуженъ, синьоръ, то пойду теперь обѣдать.
-- Да, да, иди,-- разсѣянно, не оглядываясь, отвѣчалъ Гвидо.
-- Не принести-ли вамъ чего-нибудь изъ кухмистерской? Макаронъ или анчоусовъ?
-- Нѣтъ!-- поспѣшно отрѣзалъ Гвидо,-- я не голоденъ. Уходи и не мѣшай мнѣ своей болтовней.
Какъ только мальчикъ скрылся за дверью, Гвидо заперъ ее на засовъ, а потому, когда Джіусто вернулся, то не могъ уже попасть въ мастерскую.
А Гвидо проработалъ все время послѣ обѣда, весь вечеръ,-- и только сгустившіяся сумерки вынудили его бросить уголь.
"Безполезная трата времени!-- со вздохомъ сказалъ онъ себѣ, откидываясь на спинку стула,-- а все-таки это доставило мнѣ большое удовольствіе, я давно не испытывалъ подобнаго наслажденія! Если показать мой эскизъ Гуго, да дать ему нѣсколько техническихъ совѣтовъ,-- картина выйдетъ замѣчательной. Но это ему, быть можетъ, не понравится. Глупецъ онъ, что прячется: умъ хорошо, а два лучше. Гуго ужасно упрямъ. То, что я увидѣлъ картину, онъ сочтетъ за непоправимую бѣду и навѣрно не допуститъ въ ней никакихъ измѣненій. Лучше всего разорвать мой набросокъ"!
Но онъ его не разорвалъ, а вмѣсто того уничтожилъ свои прежніе эскизы греческихъ богинь.
"Теперь для меня ясно, что картина моя вышла бы пошлой и безцвѣтной,-- разумѣется, я въ томъ же духѣ продолжать не стану. Лучше вовсе не писать на медаль,-- да вѣроятно тѣмъ и кончится".
Тяжело вздохнувъ, онъ одѣлся и пошелъ въ кафе, на Via Maggia. Тамъ онъ засталъ нѣкоторыхъ пріятелей, которые встрѣтили его веселыми шутками.
-- Что съ Гвидо?-- трагически спросилъ одинъ изъ нихъ у сосѣда,-- не сдѣлался ли онъ лунатикомъ? Взгляни на его лицо!
-- Можетъ быть, онъ влюбленъ?-- догадывался другой,-- Гвидо, сознавайся, ты влюбился въ кого-нибудь?
-- Сознаюсь, Луиджи,-- въ тонъ шутникамъ отвѣчалъ Гвидо,-- вчера мелькомъ видѣлъ твою будущую тещу и пораженъ въ самое сердце!
Остальные покатились со смѣху: ходили слухи, что Луиджи лишь потому не сватается за любимую дѣвушку, что боится ея строптивой и рѣзкой матери. Луиджи смутился, а Гвидо закурилъ сигару, поболталъ еще нѣсколько минутъ и вышелъ на улицу. Какъ разъ мимо кафе проходилъ Андреа Вивальди.
-- Маэстро, куда это вы спѣшите?
-- Иду навѣстить синьорину Грэй. Она что-то нездорова.
Гвидо взялъ своего стараго друга подъ руку и пошелъ вмѣстѣ съ нимъ.
-- Пора отправить ихъ вонъ изъ Флоренціи,-- продолжалъ Андреа,-- жара начинаетъ пагубно дѣйствовать на нихъ.
-- Отправить синьоринъ?
-- Конечно, намъ будетъ безъ нихъ скучно, но нельзя-же имъ изъ-за этого хворать. Да, да, имъ слѣдуетъ уѣхать!
Гвидо промолчалъ; онъ старался представить себѣ, каково ему будетъ обойтись безъ общества Эвелины.
У дверей Casa San Jacopo Андреа остановился.
-- Ты войдешь?
-- Да, мнѣ хотѣлось бы сообщить имъ о письмѣ.
-- Пойдемъ!-- и старикъ началъ грузно подниматься по лѣстницѣ.
Молодыя дѣвушки только что поужинали; Эвелина была блѣдна, но рѣшительно объявила, что головная боль и утомленіе-пустяки.
-- Отдохну, и все пройдетъ!-- сказала она друзьямъ,-- вотъ мнѣ надо бы прогуляться, это я чувствую! Маэстро, пойдемте всѣ вмѣстѣ полюбоваться на San Miniato при лунномъ свѣтѣ!
Андреа согласился.
-- Не нравятся мнѣ эти головныя боли, да блѣдныя щечки,-- сказалъ онъ, съ нѣжностью глядя на свою болѣзненную ученицу,-- синьора Беатриса, вамъ слѣдовало бы увезти ее на время зноя.
-- Я сама того-же мнѣнія!-- горячо подхватила Беатриса,-- я рада, что нашла въ васъ поддержку, синьоръ: она вѣдь у меня маленькая упрямица!
Взгляды Эвелины и Гвидо встрѣтились.
"Неужели разстаться?" -- сказали ихъ глаза.
Гвидо и Эвелина были молоды, заря ихъ любви только что занималась,-- мѣсяцы разлуки казались имъ вѣчностью... А вдругъ счастье больше ужъ не вернется?..
-- Гвидо, сообщи-же синьоринамъ твою радостную новость!-- напомнилъ Андреа.
-- Радостную новость?-- какъ эхо повторилъ Гвидо,-- ахъ, да! Англичанинъ заплатилъ мнѣ за картину и заказалъ другую...
-- Боже, какимъ онъ это говоритъ похороннымъ тономъ!-- засмѣялся старикъ,-- а въ душѣ вѣдь ликуетъ!
-- Я рада за васъ,-- отозвалась Беатриса,-- неужели вы не довольны, Гвидо?
-- О, нѣтъ, синьорина, я доволенъ.
-- Покорился своей судьбѣ, что дѣлать!-- подтрунивалъ маэстро.-- Ну, что-же, синьорины, идти такъ идти! Я только схожу за плащемъ, боюсь ревматизма.
-- Я принесу вамъ плащъ, маэстро,-- вызвался Гвидо,-- да кстати захвачу съ собой и Гуго.
-- Отлично!-- воскликнула Эвелина:-- возвращайтесь оба поскорѣе.
Гвидо исчезъ.
Вскорѣ онъ явился снова, въ сопровожденіи Гуго; за ними увязался и Джіусто Судди. Юный натурщикъ особыхъ приглашеній никогда не ждалъ. Франческа не шутя начинала ревновать своего друга къ "принцамъ" и "принцессамъ".