Москва, 9 января 1925 г.
Милый друг,
Не сердись на мои лаконичные письма. Иначе я теперь не могу писать. Довольно того, чтобы хоть знать друг о друге и видеть почерк. Итак, с Новым годом; будьте все здоровы и благоденствуйте. Дети под Новый год позвали своих приятелей и приятельниц и весело встретили Новый год; мы с ними, а нашего возраста кроме нас и Елиз[аветы] Ник[олаевны] никого не было; и потом все девицы, пятеро, легли спать в одной комнате, на полу и всячески. Зимы совсем нет, теплая, гнилая погода, даже с дождем; только дней пять вдруг встала и держалась зима суровая, 15 до 20 градусов, а потом опять так же сразу наступила оттепель, и держится до сих пор. Я все же занят довольно много на службе, а дома копаюсь, копаюсь, может что и выйдет. Для Варв[ары] Г[ригорьевны] я ничего не получил, а третьего дня получил от нее записку. Пишет она, что сидит давно без работы и очень нуждается, что могла бы пристроить перевод, но нужно самой принести книгу, а у нее нет, и тут просит меня написать тебе, чтобы ты прислал ей подходящих книг для перевода -- она пишет: "последние вещи Мирбо", например, -- а Мирбо, кажется, давно умер и следовательно не пишет1. Я нынешней франц. беллетристики совсем не знаю, ничего не могу назвать, ты там мог бы разузнать и действительно помочь ей присылкой книг. Я уже несколько раз писал тебе об этом; чем посылать ей несколько долларов, ты гораздо действительнее помог бы ей, употребив эти же деньги на покупку книг для нее. Я постараюсь ей помочь теперь, но ведь это -- пустяк и не выход. Получил я на днях письмо от Вяч. Ив[анова], пространное и содержательное. Живут они очень приятно, он опять, после стольких лет, начал писать, дети хорошо устроены; одно горе: деньги тают, а заработка никакого; эта забота очевидно отравляет его существование. Он хотел бы отсюда иметь работу, но это конечно пустая мечта2.
У меня к вам большая просьба, собственно к молодежи: тут рядом напишу, в чем дело, а ты тот листок оторви и передай с моим приветом твоей Тане.
От М.Б. и меня дружеский привет Анне Елеазаровне.
Обнимаю тебя, будь здоров. Твой М.
1 Октав Мирбо умер в 1917 г.
2 О стесненном положении семьи Ивановых по приезде в Рим, см. воспоминания Л.В. Ивановой ("Минувшее", т.3, Париж, 1987, с.45-77).