Члены экспедиціи превратились теперь въ наѣздниковъ безъ лошадей, въ странниковъ безъ дороги, безъ палокъ и посоховъ. Съ какой увѣренностью они приступали къ путешествію на сѣверный полюсъ! И вотъ, приблизившись къ своей цѣли, они вынуждены были для спасенія жизни повернуть назадъ. Съ тяжелымъ сердцемъ повиновались они закону самосохраненія.
Необходимо было какъ можно быстрѣе продвинуться на югъ, чтобы найти открытый фарватеръ и какое-нибудь поселеніе. При этомъ приходилось тащить съ собой черезъ снѣга и льды три лодки съ продовольствіемъ.
Пришло время невыразимыхъ страданій! Капитанъ Де Лонгъ разсказываетъ о нихъ въ своемъ дневникѣ:
"Вторникъ 14 іюня 1881 г. Въ 7 часовъ вызвалъ всѣхъ людей; немедля приступили къ работѣ. Изъ каждой палатки было взято по два человѣка; они должны были подъ руководствомъ Мельвиля отобрать и уложить продовольствіе, необходимое на шестьдесятъ дней пути. Другая часть команды была занята работами для облегченія нашего путешествія: приготовляла мѣховые носки, передѣлывала мѣшки для спанья и т. п.
Раньше всего распредѣлили по санямъ 1800 кгр. пеммикана и 900 литровъ спирта, а потомъ наполнили недѣльными порціями приготовленные уже для этого мѣшки. Суточная порція чая на человѣка составляла 15 гр., а кофе и сахара -- по 30 гр.
18 іюня. То, что намъ пришлось продѣлать до сихъ поръ, не придаетъ бодрости. На каждомъ шагу насъ задерживалъ мягкій, глубокій снѣгъ и угрожали щели во льду, такъ что мученія при продвиженіи впередъ превзошли всѣ ожиданія. Необходимость заставила насъ перегрузить сани. По гладкому, скользкому льду тяжелый грузъ не мѣшалъ-бы быстрому ходу саней, но въ мягкомъ, глубокомъ снѣгу сани постоянно застрѣвали. Двадцать восемь человѣкъ и двадцать три собаки, напрягая всѣ свои силы, могли двигать сани съ грузомъ въ 750 килогр. только очень медленно; если же мы давали санямъ скользить внизъ съ горы, то онѣ нерѣдко зарывались въ сугробы снѣга, откуда ихъ приходилось откапывать съ громаднымъ трудомъ.
Списокъ нашихъ больныхъ жутко увеличивается.
19 іюня. Ни одно время года не представляетъ здѣсь такихъ затрудненій для передвиженія, какъ сейчасъ. Зимой и весной, конечно, мучительно холодно и неуютно, но по крайней мѣрѣ хоть сухо. Позднее лѣто и осень особенно благопріятны, такъ какъ твердый ледъ свободенъ уже отъ снѣговыхъ водъ. Въ данный-же моментъ снѣгъ такъ мягокъ, что при каждомъ шагѣ глубоко проваливаешься, а когда къ этому присоединяется еще дождливая погода, то наши страданія достигаютъ апогея.
Даже собаки жмутся, какъ насѣдки, другъ къ другу подъ защитой лодокъ или толпятся съ визгомъ у дверей палатокъ. На родинѣ, когда въ дождливый день сидишь въ уютной комнатѣ и слышишь, какъ дождь барабанитъ по крышѣ, воспринимаешь этотъ шумъ, какъ музыку; здѣсь же, въ снѣговой и ледяной пустынѣ безконечные ливни приводятъ въ отчаяніе.
Сегодня я замѣтилъ, что нѣкоторые члены экспедиціи имѣютъ при себѣ гораздо больше вещей, чѣмъ я могъ разрѣшить. Просто поразительно, сколько "маленькихъ вещей, которыя, вѣдь, ничего не вѣсятъ", проникли "контрабанднымъ путемъ" въ багажъ; не менѣе удивительно, насколько великъ общій вѣсъ этихъ "мелочей"! Когда мы снимемся съ лагеря, я предприму строгую чистку багажа.
Четвергъ 23 іюня. По направленію къ югу ледъ хаотическими массами вздымается передъ нами. Кажется, какъ будто исчезла всякая возможность для насъ пробиться въ этомъ направленіи черезъ бѣло-зеленый лабиринтъ. Правда, нельзя предвидѣть, какія перемѣны принесутъ съ собой ближайшіе часы... можетъ быть, передъ нами блеснетъ гдѣ-нибудь выходъ среди массы льда.
Сегодня переправа черезъ ледъ, залитый водою, была особенно непріятна: люди часто погружались въ воду по колѣна. Страшно трудно при такихъ условіяхъ тащить тяжелыя сани. Стоящая на поверхности льда вода превращается ночью въ скользкій ледъ, а полуденное солнце расплавляетъ ледяную кору, и прежде, чѣмъ мы успѣваемъ оглянуться, мы бредемъ по глубокой водѣ.
Мои измѣренія географическаго положенія меня безпокоятъ. Съ 77° 18' сѣв. широты мы идемъ уже недѣлю по льду прямо на югъ, а между тѣмъ измѣреніе высоты солнца вновь показываетъ широту 77° 46', т. е. больше чѣмъ на 50 километровъ сѣвернѣе мѣста нашего отправленія. Движеніе льда гонитъ насъ незамѣтно, но неуклонно на сѣверо-западъ. Чтобы добраться скорѣе до предѣловъ подвижного льда, я долженъ измѣнить курсъ и держать его на юго-западъ.
Понедѣльникъ 27 іюня. Послѣ того, какъ мы покинули мѣсто нашей стоянки, мы пришли къ щели во льду, шириной въ 7 метровъ. Пока мы были заняты устройствомъ моста, щель неожиданно расширилась до 14 метровъ. Съ большимъ трудомъ люди притащили три громадныя глыбы льда и вдвинули ихъ въ щель въ видѣ моста, по которому мы, напрягая всѣ силы, перетащили лодки и сани. Пройдя не больше километра послѣ этой трудной переправы, мы снова очутились передъ щелью, шириной въ 20 метровъ. Снова пришлось тащить ледяные понтоны громадной толщины и укрѣплять ихъ. Когда намъ это удалось, щель опять расширилась и намъ вновь пришлось искать подходящихъ глыбъ.
Необходимость работать, какъ лошадь, десять, одиннадцать часовъ въ день, чтобы въ результатѣ продвинуться впередъ на одинъ, два километра, дѣйствуетъ сама по себѣ достаточно угнетающе, если же къ этому прибавить опасеніе, что могучая льдина, на которой хочешь пробиться къ югу, будетъ отнесена морскимъ, теченіемъ на сѣверо-западъ, то совершенно опускаются руки!
Къ счастью, экипажъ не сознаетъ еще опасности положенія. Люди полны бодрости и радостной увѣренности и только рѣдко замолкаетъ ихъ веселая пѣсня.
Среда 29 іюня. Наше существованіе -- безпрерывная цѣпь препятствій и неудачъ. Только что намъ удастся счастливо перевести черезъ щель передній отрядъ, какъ сзади зіяетъ уже новая щель, къ которой надо вернуться, чтобы устроить переправу для остальныхъ. А въ то время, какъ мы переправляемъ вторыя сани, приходитъ вѣсть о новыхъ расщелинахъ и пропастяхъ. Къ тому же эти щели всегда имѣютъ направленіе съ востока на западъ. И почему-бы, право, судьбѣ не послать намъ фарватера въ направленіи съ сѣвера на югъ?
Нерѣдко случается на протяженіи одного километра устраивать мосты черезъ четыре щели. Принимая во вниманіе, что при каждомъ такомъ препятствіи надо разгружать и вновь нагружать сани, и что для переправы больныхъ необходимы особенно благопріятныя условія, легко понять, какому испытанію подвергается наша сила воли при видѣ каждой новой щели!
Пятница 1-го іюля. Я такъ скрючился ночью, что ноги, наконецъ, попали на болѣе сухое мѣсто; тогда я проспалъ хоть нѣсколько часовъ, пока не почувствовалъ сильной боли въ костяхъ: онѣ были какъ-бы разбиты твердымъ льдомъ нашего ложа. Конечно, былобы гораздо мягче лечь въ снѣгъ, но онъ скоро растаялъ-бы отъ теплоты тѣла, и тогда утромъ намъ пришлось-бы плавать въ лужѣ воды. Даже самые опытные изъ нашихъ людей признаютъ, что никогда еще имъ не приходилось испытывать такого напряженія. Тащить постоянно тяжести, скользить, спотыкаться, чувствовать треніе и давленіе ремней на груди -- все это невыразимо утомительно. Иногда приходится часами, то стоя на колѣняхъ, то плавая въ водѣ, пробивать ледъ киркой, вслѣдствіи чего скоро начинаешь чувствовать острую боль во всѣхъ членахъ.
Вторникъ, 12 іюля. Страшныя снѣжныя бури свирѣпствуютъ въ этой безконечной пустынѣ. Руками и перочинными ножами мы роемъ себѣ пещеры, чтобы укрыться отъ арктической непогоды. Число нашихъ больныхъ угрожающе растетъ. Продовольствіе таетъ.
Дѣвственный снѣгъ стелется, какъ громадный саванъ. Непроницаемые туманы окутываютъ насъ... Я всматриваюсь въ нихъ, какъ въ символъ нашей будущности..."