Напрасно мы, жертвы кораблекрушенія, старались въ эту первую ночь на берегу найти сонъ или хотя-бы покой, въ которомъ мы такъ нуждались. Былъ лютый холодъ. Намъ приходилось все время вставать и бѣгать, чтобы предохранить себя отъ замерзанія. Мы колебались, сдѣлать-ли попытку пробраться на лодкахъ къ форту Св. Михаила, или отдать себя подъ защиту окрестныхъ туземцевъ.
Основательно взвѣсивъ всѣ условія, мы пришли къ заключенію, что поѣздка въ фортъ Св. Михаила невыполнима: разстояніе равнялось почти 640 километрамъ, да и лодки врядъ-ли пробрались бы черезъ ледъ. Значитъ, впередъ къ туземцамъ! Какъ-то они насъ примутъ? До сихъ поръ мы не вступали съ этими дикарями въ болѣе близкія сношенія, такъ что и не знаемъ толкомъ ихъ настоящаго отношенія къ чужестранцамъ. Надо попытаться.
Ночью ледъ отогнало отъ берега. Утромъ мы приготовили лодки и поплыли къ сѣверному мысу залива. Къ сожалѣнію, ледъ угрожалъ закрыть позади насъ проходъ -- несчастье сдѣлало насъ дальновидными и мы поторопились вернуться. Лодки втащили на берегъ. Изъ палатокъ и парусовъ приготовили кое-какъ ложе, на которомъ мы перенесли страшную снѣжную бурю.
Скоро къ нашему лагерю подоспѣли на саняхъ туземцы, пригласившіе насъ всѣхъ въ гости. Мы съ благодарностью приняли это предложеніе, тѣмъ болѣе, что наши запасы продовольствія были очень скудны -- дневная порція состояла изъ полуфунта пеммикана и небольшого количества хлѣба. Когда буря начала стихать, команда отдѣльными отрядами направилась къ поселенію, находившемуся въ 12 километрахъ. Послѣ тяжелаго дневного перехода по глубокому снѣгу, мы достигли, наконецъ, поселка.
Попавъ въ деревню, потерпѣвшіе съ "Роджерса" были распредѣлены по-двое въ разныхъ хижинахъ, гдѣ скоро произошло ихъ первое знакомство съ мясомъ моржа и рыбьимъ жиромъ. Когда, послѣ четырехъ или пяти дней, буря прекратилась, отрядъ людей былъ посланъ къ тому мѣсту, гдѣ оставались наши лодки. Между тѣмъ вода у берега настолько очистилась отъ льда, что можно было спустить нагруженныя лодки и переправить ихъ къ нашему новому мѣсту жительства. Была сильная стужа и поѣздка оказалась до нельзя непріятной. Благополучно вернувшись, мы укрѣпили лодки канатами на берегу и приступили къ самому необходимому дѣлу: закупкѣ мѣховой одежды. Благодаря разнымъ товарамъ, спасеннымъ съ горящаго корабля, лейтенанту Берри удалось скоро пріобрѣсти достаточное количество теплаго платья для всей его команды. Спасенные запасы продовольствія были припрятаны, офицеровъ и матросовъ посадили на чукотскую пищу. Черезъ три дня, однако, мясные запасы туземцевъ очень сократились, благодаря хорошему аппетиту нашей команды. Капитанъ Берри рѣшилъ, что люди не должны оставаться всѣ въ одномъ мѣстѣ. Къ счастью, жители другихъ деревень тоже выразили готовность пріютить насъ на зиму, такъ что можно было раздѣлиться на три отряда.
О судьбѣ одного изъ этихъ отрядовъ я и хочу разсказать.
Старшій лейтенантъ Пэтнемъ, лейтенантъ Цане, докторъ Кастилло и лейтенантъ Гэнтъ съ нѣсколькими матросами и туземцами отправились на саняхъ, запряженныхъ собаками, въ прибрежную деревню. Это была поѣздка, которую всѣ пережившіе ее будутъ помнить вѣчно. Только у одного изъ нихъ она не осталась въ памяти, такъ какъ здѣсь онъ нашелъ преждевременную могилу,
Около полудня небо заволоклось тучами. Довольно сильный сѣверный вѣтеръ превратился скоро въ ужасную снѣжную вьюгу. Невозможно стало разобрать дорогу. Несмотря на это, люди храбро двигались впередъ противъ вѣтра. Въ шесть часовъ дня туземцы объявили, что необходимо остановиться на ночлегъ: собаки не въ силахъ бѣжать дальше. Между тѣмъ снѣгъ сталъ сыпать съ такой силой, что погонщики собакъ не могли уже различать впереди ищейку. Эта ночь была ужасна: люди напрасно старались хоть немного уснуть, сидя въ саняхъ, или бѣгали взадъ и впередъ, чтобы согрѣться. Термометръ показывалъ 35 градусовъ мороза. При такой температурѣ, въ сильнѣйшую бурю, они должны были оставаться отъ 6 часовъ вечера до 8 часовъ утра въ открытомъ полѣ.
Къ утру снѣжная вьюга ослабѣла, и отрядъ рѣшилъ вернуться къ заливу Св. Лаврентія, чтобы тамъ дожидаться лучшей погоды. Обратное путешествіе прошло безъ дальнѣйшихъ препятствій. Вѣтеръ все крѣпчалъ, но дулъ неизмѣнно съ сѣвера, въ спину.
Къ сожалѣнію, въ деревнѣ у сѣвернаго мыса путешественники не нашли достаточно пищи для собакъ и должны были, волей-неволей, рѣшиться перейти на южный берегъ. Благополучно перейдя крѣпко замерзшій заливъ, они оказались всего въ двухъ километрахъ отъ деревни, гдѣ хотѣли передохнуть.
Эта часть дороги шла почти все время недалеко отъ берега въ южномъ направленіи, и ее проѣхали быстро. Только передъ самой деревней дорога круто сворачиваетъ вправо.
Здѣсь, подъ самый конецъ пути, когда оставалось сдѣлать не больше 200 метровъ, метель вновь стала хлестать путникамъ въ лицо. Сани слѣдовали другъ за другомъ въ слѣдующемъ порядкѣ: первымъ шелъ докторъ Кастилло, вторымъ Пэтнемъ, за нимъ Цане, а въ нѣкоторомъ уже отдаленіи -- лейтенантъ Гэнтъ. Ѣзда шла очень удачно до поворота дороги. Первыя сани свернули правильно направо. Здѣсь нѣсколько отставшаго Пэтнема обогнали третьи сани. Обгоняя его, Цане крикнулъ:
"Ну, Пэтнемъ, мнѣ начинаетъ казаться, что мы все-таки доѣдемъ."
"Да, я тоже надѣюсь," крикнулъ въ отвѣтъ Пэтнемъ. Цане поѣхалъ дальше, не предчувствуя, что онъ въ послѣдній разъ видитъ товарища, въ послѣдній разъ слышитъ его голосъ...
Итакъ, Цане свернулъ вправо. Ему было трудно управлять собаками противъ вѣтра, и потому онъ не оборачивался. Онъ естественно предполагалъ, что Пэтнемъ, съ которымъ онъ только что говорилъ, слѣдуетъ за нимъ.
Но Пэтнемъ не слѣдовалъ за нимъ. Быть можетъ, ослѣпленный снѣгомъ, онъ потерялъ изъ виду переднія сани, или же, не имѣя опыта туземцевъ, не съумѣлъ круто повернуть собакъ противъ вѣтра? Вмѣсто того чтобы повернуть направо, онъ поѣхалъ прямо и попалъ, какъ потомъ оказалось, на прибрежный ледъ. Возможно также, что, защищаясь отъ вѣтра, онъ сидѣлъ въ саняхъ бокомъ и былъ незамѣтно отнесенъ хлещущимъ снѣгомъ и бушующей бурей съ тропы на прибрежный ледъ. Надо предположить, что если онъ и проѣхалъ въ этомъ направленіи нѣкоторое разстояніе, то, въ концѣ концовъ, замѣтилъ свою ошибку и сталъ звать товарищей. Но его крики о помощи могли быть заглушены ревомъ бури, и Пэтнемъ, вѣроятно, рѣшился, въ ожиданіи лучшей погоды, провести ночь на льду. Онъ могъ надѣяться, что товарищи, замѣтивъ его отсутствіе, немедленно примутся за поиски и не успокоятся, пока не найдутъ его.
Черезъ какихъ-нибудь пять минутъ послѣ разговора съ Пэтнемомъ, Цане пріѣхалъ въ деревню. Полузамерзшій, онъ поторопился укрыться въ теплѣ. Погонщики другихъ саней замѣтили отсутствіе третьей упряжки и не зная, чѣмъ это объяснить, побѣжали на берегъ, чтобы встрѣтить Пэтнема. Они кричали изо всѣхъ силъ, но не было и слѣда пропавшаго. Гэнтъ и его чукотскій проводникъ, только теперь приблизившіеся къ деревнѣ, думали, что крики относятся къ нимъ и указываютъ имъ дорогу. Въ деревнѣ они, къ своему ужасу, узнали, что Пэтнемъ еще не прибылъ. Гэнтъ поспѣшилъ къ Цане, чтобы вмѣстѣ обсудить дальнѣйшія мѣры для розысковъ Пэтнема. Къ его великому удивленію, онъ нашелъ Цане въ полномъ невѣдѣніи всего происшедшаго. Туземцы по своей халатности даже и не подумали сообщить ему объ отсутствіи саней. Много драгоцѣннаго времени было потеряно изъ-за ихъ безсмысленныхъ, безпорядочныхъ поисковъ.
Страшно обезпокоенные, Цане и Гэнтъ немедленно поспѣшили на берегъ. Напрасно предлагали они туземцамъ всякія награды, тщетно старались они просьбами, приказаніями, обѣщаніями цѣлыхъ богатствъ заставить ихъ запречь собакъ и отправиться на поиски несчастнаго. Люди упрямо стояли на своемъ: при такой погодѣ они и сами не поѣдутъ и не дадутъ другимъ ни саней, ни собакъ. Коварство бури слишкомъ велико, да и не видать ничего кругомъ. На другое утро погода, вѣрно, прояснится, тогда они охотно отправятся на поиски.
Всѣ угрозы оставались тщетными; приходилось ждать слѣдующаго дня. Съ каждой минутой буря становилась все свирѣпѣе. Ночью ураганъ оторвалъ ледъ отъ берега и угналъ его далеко въ море.
На слѣдующее утро начались поиски. Вѣтеръ немного стихъ, но былъ еще достаточно силенъ, чтобы затруднять продвиженіе впередъ. Чистый воздухъ открывалъ широкій кругозоръ. Туземцы разсыпались по разнымъ направленіямъ, Гэнтъ же и Цане шли вдоль берега. Здѣсь они увидѣли вмѣсто вчерашней безграничной ледяной равнины, простиравшейся отъ берега далеко въ море, открытую воду, на которой не видно было ни одной льдины. Часами шли они вдоль берега, но напрасны были ихъ старанія найти какой-нибудь слѣдъ заблудившагося.
Все правдоподобнѣе дѣлалась мысль, что Пэтнемъ, оставшись ночью на льду, былъ отнесенъ на оторвавшейся льдинѣ въ море. Въ такомъ случаѣ представлялись только двѣ возможности его спасенія: одна -- если бы вѣтеръ подулъ на югъ, что привело бы къ возвращенію льдины къ берегу; другая если бы наступило полное затишье, при которомъ новый ледъ образовалъ-бы мостъ между старымъ льдомъ и берегомъ, и тогда несчастный Пэтнемъ могъ-бы пробраться на берегъ.
На другой день Цане и Гэнтъ, въ сопровожденіи трехъ туземцевъ, поѣхали въ деревню у сѣвернаго мыса. Докторъ Кастилло остался на мѣстѣ, чтобы оказать Пэтнему помощь, въ случаѣ его возвращенія.
Энергичная развѣдка Гэнта и Цане была безпрерывной смѣной надеждъ и разочарованій.
Днемъ 13 января 1882 годa Цане получилъ извѣстіе, что Пэтнема видѣли утромъ того-же дня на льдинѣ, приблизительно въ 5 километрахъ отъ берега. Немыслимо было заставить туземцевъ пуститься въ путь для его спасенія. Не взирая на обѣщаніе высокаго вознагражденія, они упорно отказывались выѣхать изъ страха передъ надвинувшейся туда ледяной гущей.
На слѣдующій день опять пришло сообщеніе изъ другой деревни, лежащей на 10 километровъ южнѣе: Пэтнема видѣли на льду на разстояніи около 14 километровъ отъ берега, и на этотъ разъ туземцы приняли мѣры для его спасенія. Немедленно офицеры отправились въ ту деревню. Тамъ они узнали, что, дѣйствительно, наканунѣ двое людей съ "Роджерса", при помощи двухъ туземцевъ, предприняли попытку спасти Пэтнема. Но едва лишь они отъѣхали на 5 километровъ отъ берега, какъ были вынуждены повернуть обратно: ледъ повредилъ лодку въ столькихъ мѣстахъ, что имъ съ трудомъ удалось добраться до берега.
Теперь опять дулъ сильный вѣтеръ съ суши, давно унесшій несчастнаго изъ виду. Туземцы были глубоко убѣждены, что льдину Пэтнема прибьетъ къ какой-нибудь выступающей части суши. Поэтому были приняты мѣры, чтобы немедленно быть на мѣстѣ, готовыми для помощи, когда погода пpoяснится, но при этомъ натолкнулись на непредвидѣнныя трудности: туземцы были въ ссорѣ съ жителями прибрежныхъ деревень и не только отказывались сами туда ѣхать, но не желали дать даже собакъ для поѣздки. По ихъ словамъ, какъ людямъ, такъ и собакамъ грозила тамъ смерть.
Товарищи Пэтнема прошли много миль вдоль прибрежной полосы, но не узнали ничего утѣшительнаго. 26 января прошелъ слухъ, что къ берегу прибило нѣсколько собакъ. 29 января, послѣ 2-хъ дней пути при отчаянной вьюгѣ, офицеры добрались до того мѣста и установили, что, дѣйствительно, эти три собаки были изъ упряжки Пэтнема.
Скоро волны выбросили на берегъ еще одну собаку Пэтнема. На шеѣ ея зіяла рана, очевидно отъ револьвернаго выстрѣла. Собака была очень худа, измождена и вся покрыта льдомъ. Повидимому, Пэтнемъ хотѣлъ застрѣлить ее себѣ въ пищу, но совершенно обезсиленный, только ранилъ ее и собакѣ удалось убѣжать. Когда въ печальномъ фактѣ смерти Пэтнема нельзя было уже дольше сомнѣваться, офицеры отказались отъ дальнѣйшихъ розысковъ. Точно установлено только, что на третій день своихъ блужданій Пэтнемъ былъ еще живъ. О времени же, проведенномъ имъ на пловучей льдинѣ, лицомъ къ лицу со смертью, можно только строить догадки. Въ тѣ дни стоялъ морозъ въ 30--40 градусовъ, и хотя Пэтнемъ былъ одѣтъ очень тепло, но продовольствія у него совсѣмъ не было. Вѣроятно, льдина, на которой уносило несчастнаго, въ концѣ концовъ раскололась, и Пэтнемъ нашелъ могилу въ ледяныхъ волнахъ.
Кромѣ гибели "Роджерса", кромѣ жуткаго безпокойства за участь "Жаннетты", судьба нанесла намъ еще этотъ третій тяжелый ударъ.