XX.

Обратный путь.

О выступленіи на слѣдующій день дневникъ Делонга сообщаетъ:

"Въ 5 ч. вечера, всѣмъ сдѣлана перекличка, а затѣмъ ужинъ, или, какъ мы можемъ его теперь съ большимъ основаніемъ назвать, завтракъ бытъ поданъ и съѣденъ, по возможности, наскоро. Въ 5 ч. 50 м., мы начали сниматься съ лагеря и, хотя мы намѣревались начать походъ ровно въ 6 ч., все же мы могли выступить только въ 6 ч. 20 м. Всѣ люди впряглись въ первый куттеръ, тогда какъ собаки, управляемыя Анеквиномъ, старались сдвинуть съ мѣста сани No 1; куттеръ пошелъ довольно легко, но сани рѣшительно не удавалось сдвинуть съ мѣста нашимъ собакамъ; сначала мы постоянно останавливались, чтобы вытаскивать сани то изъ какого нибудь ухаба, то изъ трещины; въ концѣ концовъ оказалось, однако, что тяговая сила нашихъ собакъ вполнѣ недостаточна. Вслѣдствіе этого я отрядилъ 6 человѣкъ отъ куттера и возвратился вмѣстѣ съ ними назадъ для того, чтобы помочь какъ нибудь значительно отставшимъ отъ насъ санямъ. Это-то неожиданное разъединеніе и было причиною всѣхъ послѣдующихъ неудачъ сегодняшняго дня. Я вчера еще послалъ впередъ Дёнбара съ цѣлію изслѣдовать предстоящую намъ насегодня дорогу и обозначить ее вѣхами. Когда онъ возвратился, я могъ видѣть лишь три изъ поставленныхъ имъ вѣхъ и потому, вслѣдствіе недоразумѣнія, подумалъ, что ему только и удалось поставить три вѣхи. Мельвилль ошибался точно такимъ же образомъ и потому приказалъ выгрузить захваченный на сегодня провіантъ какъ разъ у третьяго флага, какъ у конечной цѣли нашего дневнаго хода; только уже когда куттеръ прибылъ къ третьему флагу и Мельвилль хотѣлъ отдать приказъ остановиться, узналъ онъ отъ Дёнбара, что здѣсь еще дневной переходъ не оканчивается и что дальше онъ поставилъ еще четвертую вѣху. Само собою разумѣется, что я не могъ быть повсюду на протяженіи 1 1 Ы мили, а такъ какъ Мельвилль не зналъ моихъ желаній, то онъ и далъ себя уговорить Дёнбару идти съ куттеромъ дальше, вмѣсто того, чтобы оставить его тамъ, гдѣ сложенъ былъ провіантъ на слѣдующія сутки. Между тѣмъ, я достигъ первыхъ саней со своими 6 матросами и протащилъ ихъ послѣ почти нечеловѣческихъ усилій съ V" мили впередъ; затѣмъ мы снова вернулись назадъ и протащили къ мѣсту стоянки первыхъ саней второй куттеръ и китоловную лодку. Мы находились еще здѣсь и никакъ не могли понять, что могло задержать такъ долго Мельвилля и остальныхъ людей, когда я замѣтилъ, что Чиппъ, бывшій немного впереди насъ, вдругъ остановился со своимъ транспортомъ и, повидимому, не могъ идти далѣе. Быстро побѣжалъ я за нимъ и, къ ужасу моему уѣидалъ, что здѣсь образовалась во льду широкая трещина и что намъ ничего иного не оставалось, какъ сгрузить все находившееся у насъ добро и отправиться къ нему на помощь на лодкѣ. Задержка была крайне печальная. Я тотчасъ же послалъ людей къ нашему первому бивуаку за легкою лодкою Динги и, когда они прибыли счастливо, перевезъ Чиппа и сани съ больными на другую сторону. Тогда я снова послалъ Чиппа впередъ для того, чтобы вернуть къ намъ какъ можно скорѣе весь отрядъ куттера. Изъ-за этого мы потеряли много драгоцѣннаго времени, такъ какъ все, что втеченіе этого времени я могъ сдѣлать съ моими шестью людьми, это -- дотащить второй куттеръ, китоловную лодку и двое саней До мѣста переправы. Около 10 ч. вечера, прибылъ къ намъ снова отрядъ перваго куттера, мы тотчасъ спустили на воду обѣ лодки, перетащили ихъ черезъ трещину и снова вытащили на ледъ. Чтобы избѣжать разгрузки саней, мы тщательно принялись разъискивать другую дорогу и, къ счастью, скоро нашли такое мѣсто, гдѣ постоянно расширяющаяся трещина была еще достаточно узка; мы тотчасъ же накидали въ нее нѣсколько большихъ льдинъ и установили такимъ образомъ, хотя и не совсѣмъ безопасное, но все довольно сносное сообщеніе. Во время переправы полозья однѣхъ саней попали между двумя льдинами, такъ что намъ пришлось опять останавливаться и осторожно высвобождать сани, которыя, однако, все же потерпѣли нѣкоторую аварію; то же случилось и съ двумя другими санями, гдѣ полозья тоже сломались. Такимъ образомъ, переправившись, наконецъ, счастливо на другую сторону трещины (а это случилось въ 12 ч. 10 м. дня, въ субботу, 18-го іюня), мы оказались далеко не въ завидномъ положеніи: у насъ было трое сломанныхъ санед, всѣ мы были страшно голодны, такъ какъ, по предположенію, мы должны были обѣдать въ 11 ч., но не обѣдали, и въ довершенію всѣхъ бѣдъ всѣ припасы находились отъ насъ еще въ полумилѣ, тогда какъ кухонная и иная посуда, палатка и спальные мѣшки находились еще на полчаса хода впереди. Дѣлать было, однако, нечего, и пришлось поневолѣ покориться судьбѣ; мы впряглись въ остальныя двѣ лодки и отправились въ дальнѣйшій путь. Въ 1 ч. 30 м., мы достигли, наконецъ, чернаго флага и нашего провіанта, гдѣ узнали, что на походѣ у Лаутербаха случились желудочныя судороги и что Ли тоже не разъ падалъ на ледъ, страдая симптомами той же болѣзни; докторъ заявилъ, что иной причины, какъ отравы свинцомъ, онъ придумать не можетъ. Въ 7 ч. утра, мы поужинали, а въ 8 выставили часоваго и легли спать, измученные и обезсиленные до крайности".

На слѣдующій день Делонгъ пишетъ:

"Всѣ бодры и веселы; странно, что никто не пострадалъ отъ усиленныхъ трудовъ вчерашняго дня. Что касается нашихъ больныхъ, то у Чиппа оказывается значительная слабость въ ногахъ, тогда какъ Алексѣй, Стюардъ и Кюне чувствуютъ себя рѣшительно лучше. Все, что мы до сихъ поръ сдѣлали, не возбуждаетъ мужества: дорога такъ отвратительна, снѣгъ такъ мягокъ и глубокъ и трещины во льду такъ многочисленны, что затрудненія, къ которымъ мы были приготовлены, оказались ничѣмъ въ сравненіи съ тѣмъ, что мы испытали въ дѣйствительности. Принужденные обстоятельствами, мы должны были слишкомъ нагрузить наши сани; по гладкому льду онѣ могли бы, все-таки, двигаться безпрепятственно, но въ мягкомъ и глубокомъ снѣгу онѣ постоянно застряваютъ. 28 людей и 23 собаки, таща изо всѣхъ силъ, могли всякій разъ продвинуть сани съ грузомъ въ 40 пудовъ только на нѣсколько шаговъ впередъ; когда они спускались съ горки, то сани врѣзывались въ сугробъ, и стоило большихъ и долгихъ трудовъ снова вытащить ихъ оттуда. Хотя все время было отъ 3 до 5° мороза, все же мы работали въ однѣхъ рубахахъ и потѣли, какъ въ теплый лѣтній день. Теперь я вижу ясно, что далѣе такъ идти не можемъ; мы должны подвигаться впередъ съ меньшимъ грузомъ, перевозить его общими усиліями и снова возвращаться назадъ для доставленія слѣдующаго транспорта; до сихъ поръ я думалъ, что будетъ возможно перевозить наши лодки и провіантъ тремя транспортами, теперь же я былъ бы совершенно доволенъ, если бы это удалось намъ и въ шесть транспортовъ".

На слѣдующій день, въ воскресенье, 19-го іюня, привезена была большая часть провіанта, остававшагося еще на бивуакѣ, и все распредѣлено по отдѣльнымъ санямъ; понедѣльникъ прошелъ въ доставкѣ остальныхъ припасовъ, а во вторникъ Делонгъ отмѣчаетъ въ своей записной книжкѣ, что въ двое сутокъ они успѣли отойдти отъ своего бивуака всего лишь на 2 версты; во вторникъ, ночью шелъ такой сильный дождь, что нечего было и думать о дальнѣйшемъ слѣдованіи. Делонгъ пишетъ:

"Ни въ какое иное время года путешествіе здѣсь не представляетъ такихъ затрудненій, какъ теперь. Зимою и весною, конечно, холодно и въ высшей степени неудобно, но все же, по крайней мѣрѣ, сухо; въ особенности удобны осень и позднее лѣто, такъ какъ тогда снѣгъ сходитъ со льда и идти приходится по совершенно почти гладкой поверхности. Теперь же снѣгъ до такой степени мягокъ, что въ немъ тонешь, какъ въ водѣ, а если къ этой бѣдѣ прибавить еще и дождь, то мученія наши переходятъ всякія границы. Даже собаки жмутся другъ къ другу, словно куры, спрятавшись подъ защиту лодокъ или же съ визгомъ просятся въ двери палатокъ; на сушѣ, конечно, быть можетъ, и пріятно слушать изъ уютнаго домика, какъ дождь барабанитъ по крышѣ, но здѣсь на льду и притомъ подъ нашими палатками это вовсе не такъ пріятно; нигдѣ нѣтъ огня, кромѣ того, что разводится для варки пищи; нигдѣ нѣтъ мѣстечка, гдѣ бы можно было обсушиться, и, напротивъ того, повсюду маленькіе ручейки, протекающіе сверху черезъ вентиляціонныя отдушины и дѣлающіе уже и безъ того промокшихъ путниковъ еще болѣе мокрыми. При частыхъ и продолжительныхъ сегодняшнихъ остановкахъ я наблюдалъ, что многіе изъ нашей партіи захватили съ собою гораздо болѣе вещей, чѣмъ я могъ дозволить; право удивительно, сколько "мелочей, которыя и вѣса-то никакого не имѣютъ", попало незамѣтнымъ образомъ въ багажъ, но не менѣе удивительно, какъ всѣ эти мелочи, вмѣстѣ взятыя, тяжелы; прежде, чѣмъ мы покинемъ это мѣсто, я сдѣлаю подробный осмотръ и долженъ буду предпринять значительную выборку и очистку багажа.

"Вторникъ, 21-го іюня. Въ половинѣ третьяго, дождь пересталъ, и я послалъ впередъ г. Дёнбара, чтобы проложить, гдѣ окажется необходимымъ, дорогу и развѣшать ее флагами. Въ половинѣ четвертаго, я приказалъ запрячь 9 собакъ въ сани и отправился съ Каачемъ въ путь, имѣя въ виду доставить на слѣдующій привалъ 450 ф. пеммикана и 50 ф. мяснаго экстракта. Оказалось, что г. Дёнбаръ проложилъ двѣ дороги -- одну между нагроможденными другъ на друга льдинами, а другую черезъ гряду ледяныхъ холмовъ; при этомъ по дорогѣ приходится переѣзжать отвратительное мѣсто, гдѣ ледъ уже треснулъ и разошелся на цфлый футъ, причемъ трещина продолжаетъ увеличиваться, такъ что придется или устраивать черезъ нее переходъ, или переѣзжать ее, т. е. снова у насъ будутъ полны руки дѣла. Въ 6 ч. вечера общая перекличка; въ 7 ч. 30 м. выступленіе. Я послалъ Мельвилля съ двумя санями, тащимыми людьми, и съ двумя же на собакахъ; Эриксенъ и Личъ съ другими нартами (санями) отправлены были на прежнюю стоянку за остальными припасами. На случай, если бы мы были принуждены вернуться сюда для обѣда, мы не сняли лагеря и оставили тамъ же всѣ спальныя и кухонныя принадлежности; само собою разумѣется, что и докторъ съ больными остался при палаткахъ. Въ 8 ч. 30 м. вечера прибыли въ лагерь Мельвилль и его отрядъ вмѣстѣ съ обоими посланными впередъ санями на собакахъ; они оставили свой первый грузъ у трещины во льду, которую видѣлъ сегодня Дёнбаръ и которая, какъ я и опасался, дѣйствительно успѣла значительно расшириться. Въ 9 ч. былъ отосланъ второй транспортъ, а въ 9 ч. 30 м. снялись съ лагеря и двинулись съ лодкою и двумя собачьими санями въ путь. Дёнбаръ съ двумя людьми остался у трещины, чтобы попробовать, нельзя ли будетъ перейдти черезъ нее, заваливъ ее большою льдиною. На случай, если бы это удалось имъ, я уже далъ Мельвиллю приказаніе тотчасъ же перевезти всѣ наши вещи, а такъ какъ онъ теперь болѣе не возвращался, то я и заключилъ, что въ настоящее время онъ именно этимъ и занятъ. Въ нетерпѣніи самому увидѣть, въ какомъ положеніи находятся дѣла, я отправилъ назадъ Эриксена и Лича съ тремя собаками за лодкою Динги, забралъ на свои сани всѣ кухонныя принадлежности съ большихъ саней и поѣхалъ на трехъ собакахъ впередъ. А между тѣмъ наступила --

"Среда, 22-го іюня. Не успѣлъ я проѣхать и 200 саженъ, какъ наткнулся на трещину во льду и, какъ ни старался, но удержать собакъ не могъ; въ одинъ прыжокъ очутились онѣ на нѣсколькихъ льдинахъ, перевернули при этомъ сани, втащили и меня туда же и разбросали по сторонамъ всю кухонную утварь; продѣлавъ все это, онѣ выбрались на другой берегъ, усѣлись на краю и взвыли съ радости. Осторожно и съ большимъ трудомъ пробираясь по льдинамъ, я собралъ свои разбросанныя вещи, достигъ противоположнаго берега, высвободилъ застрявшія между двумя льдинами сани и тогда уже вытащилъ ихъ на ледъ. Едва только почувствовали собаки, что ихъ ничто болѣе не удерживаетъ, какъ снова помчались весело впередъ. Когда нѣсколько времени спустя мнѣ удалось прибыть, наконецъ, къ большой трещинѣ, я нашелъ здѣсь Мельвилля со всѣми лодками и санями, плавающаго на большомъ ледяномъ островѣ; такимъ образомъ, оказалось, что до сихъ поръ ничего еще не перевезено. Я крикнулъ ему, чтобы онъ занялся теперь приготовленіемъ обѣда и что я послѣдую за нимъ, какъ только прибудутъ люди съ челнокомъ, но онъ пригналъ ко мнѣ плававшую возлѣ его острова льдину, и я тотчасъ же переѣхалъ къ нему на ней съ моею упряжкою и съ кухонными принадлежностями. Тогда мы принялись общими силами строить изъ льдинъ мостъ и раньше еще, чѣмъ мы сѣли за обѣдъ, мы успѣли уже переправить двое саней и нѣсколько собачьихъ саней разнаго груза. Въ 1 ч. 30 м. мы пообѣдали, а въ 2 ч. пріѣхали съ челнокомъ Эриксенъ и Личъ. Въ 2 ч. 20 м. утра мы принялись за работу и перетащили черезъ трещину китоловную лодку и второй куттеръ; затѣмъ я послалъ Мельвилля съ его людьми за первымъ куттеромъ, а самъ съ Эриксеномъ и Личемъ перевезъ къ слѣдующему флагу двое собачьихъ саней, нагруженныхъ пеммиканомъ и хлѣбомъ; возвратившись снова къ трещинѣ, мы застали уже здѣсь доктора, перевозящаго на большой льдинѣ больныхъ, а между тѣмъ, во время нашего отсутствія ледъ успѣлъ разойдтись еще болѣе, и переправа наша совершенно разстроилась. Пришлось снова втаскивать въ трещину льдины и устроить, какъ можно скорѣе, переправу, по которой больные могли бы перебраться на другую сторону пѣшкомъ; затѣмъ мы перенесли лекарства и, провозившись до 6 ч. утра, успѣли переправить все свое имущество вмѣстѣ съ первымъ куттеромъ. Мельвиллю пришлось спустить куттеръ на воду и вести его нѣкоторое разстояніе на веслахъ. Въ 7 ч. 20 м. мы поужинали и, казалось, рѣдко столь голодное и измученное общество садилось за ѣду; съ неутѣшительнымъ сознаніемъ, что послѣ нашихъ десятичасовыхъ тяжкихъ трудовъ мы прошли всего лишь саженъ 300 ил" 400, мы приготовили все къ отходу ко сну, а въ 9 ч. утра дали свистокъ ложиться спать. Спали до 6 ч. вечера. Съ больными дѣло идетъ не особенно ладно; Чиппъ провелъ скверную ночь и очень ослабъ вслѣдствіе трудностей послѣдняго перехода; съ Алексѣемъ постоянно дѣлаются припадки желудочныхъ болей, доводящіе его до изнеможенія, такъ что онъ ни за что взяться не можетъ; Лаутербахъ расхаживаетъ съ физіономіей покойника; само собой разумѣется, что Данненхауеръ все еще страдаетъ слѣпотою. Дёнбаръ тоже начинаетъ снова расхварываться, и я далъ ему уже совѣтъ поберечься втеченіе нѣсколькихъ дней и не истощать окончательно своихъ силъ. За пять минутъ до полуночи сани прибыли къ мѣсту назначенія, такъ что въ первый еще разъ мы прошли въ полдня именно столько, сколько было задумано, пообѣдали во время и послѣ обѣда могли продолжать путь; все это произошло вслѣдствіе того, что теперь мы шли, наконецъ, по сплошному льду, и трещинъ на нашемъ пути болѣе не попадалось.

"Четвергъ, 23-го іюня. Въ 12 ч. 15 м. утра мы поужинали, а въ 1ч. 15 м. утра уже выступили въ путь. Въ 2 ч. 30 м. небо совершенно прояснилось, солнце встало въ полномъ блескѣ и туманъ пропалъ какъ бы отъ прикосновенія волшебнаго жезла. Въ 7 ч. разбили лагерь. Наконецъ-то мы прошли цѣлый день безпрепятственно и все же, я полагаю, не смотря на непомѣрныя усилія, прошли не болѣе двухъ верстъ; къ югу ледъ лежитъ въ безпорядочно нагроможденныхъ массахъ, такъ что кажется, что по этому направленію идти нѣтъ никакой возможности. Конечно, здѣсь никогда не знаешь, какая перемѣна въ положеніи льда можетъ произойдти въ какіе нибудь шесть часовъ времени, а потому, быть можетъ, при пробужденіи мы и увидимъ какой нибудь проходъ. Мы находимся въ настоящую минуту почти на 152° вост. долготы. Въ 8 ч. 30 м. свистокъ ко сну, въ 6 ч. общая перекличка и завтракъ; въ 7 ч. я послалъ г. Дёнбара впередъ для отъисканія дороги среди ледяныхъ глыбъ. Въ 8 ч. принялись за обычную работу, о которой я разъ навсегда, во избѣжаніе дальнѣйшихъ повтореній, и скажу здѣсь нѣсколько словъ. Отъ предписаннаго мною 16-го іюня распредѣленія дня и походнаго порядка пришлось поневолѣ сдѣлать нѣсколько отступленій и притомъ, главнѣйшимъ образомъ, потому, что ежеминутныя перемѣны въ положеніи льда дѣлали совершенно немыслимымъ выполненіе впередъ задуманныхъ плановъ, а также и въ силу того обстоятельства, что ни одинъ человѣкъ не могъ бы выдержать десятичасовыхъ чрезвычайныхъ трудовъ и нечеловѣческихъ усилій. Со временемъ, когда тащимый нами съ собою грузъ поубавится, мы будемъ, быть можетъ, въ состояніи выполнять предположенное мною, но теперь это является совершенно немыслимымъ.

"Послѣ привала и передъ выступленіемъ въ путь г. Дёнбаръ обозначаетъ дорогу нѣсколькими черными флагами; въ 8 ч. онъ снова ѣдетъ впередъ, чтобы убѣдиться въ цѣлости льда и въ случаѣ необходимости принять мѣры къ устройству переправы. За нимъ слѣдуетъ Мельвилль съ тяжелыми санями, въ которыя впрягаются почти всѣ наши люди; сани No 1 (которыя успѣли уже получить кличку "Моржъ") тащитъ отрядъ Мельвилля, причемъ тутъ же вмѣстѣ тащатъ и другія двое саней. Эриксенъ и Ли цѣлый день разъѣзжаютъ взадъ и впередъ на двухъ собачьихъ саняхъ; я нагружаю эти послѣднія на мѣстѣ послѣдней стоянки и зачастую самъ предпринимаю поѣздки для того, чтобы ознакомиться съ положеніемъ дѣлъ въ разныхъ пунктахъ перехода и кстати указать дальнѣйшій путь. Доставивъ тяжелыя сани на первую станцію, отрядъ Мельвилля возвращается назадъ за лодками; тогда я отправляю въ дорогу доктора съ больными, которые и доходятъ до того мѣста, гдѣ остановились сани. Затѣмъ, я беру сани съ лекарствами и доставляю ихъ туда же. Между тѣмъ, прибываютъ и лодки, повара принимаются за приготовленіе обѣда, а пока они заняты этимъ дѣломъ, Мельвилль съ остальными людьми дотаскиваетъ тяжелонагруженныя сани до слѣдующаго привала. Въ полночь они снова возвращаются и всѣ обѣдаютъ. Въ часъ мы снова принимаемся за, работу и перетаскиваемъ лодки до того пункта, гдѣ стоятъ уже сани; за лодками вслѣдъ является докторъ со своими больными; затѣмъ, сани снова продвигаются впередъ, а тамъ лодки, собачьи сани и, наконецъ, около 5 ч. 30 м. или въ 6 ч. утра прибываю на мѣсто и я съ остальными вещами; варится ужинъ, разбиваются палатки, а между тѣмъ, прибываютъ и собачьи сани. Въ 7 ч. утра мы ужинаемъ, въ 8 ч. раздается свистокъ ко сну, а въ 6 ч. вечера всѣ встаютъ и снова за работу. Такимъ образомъ, мы работаемъ 9 ч. въ сутки, спимъ 10 ч. и на ѣду уходитъ 3 часа; 2 часа уходятъ на разбивку палатокъ, приготовленіе и раздачу пищи, съемку съ лагеря и развѣшеніе пути. Трудно представить себѣ работу болѣе тяжелую, нежели наше путешествіе, а такъ какъ оба мои помощника не сходятъ со скорбнаго листа, то тяжесть, лежащая на моихъ плечахъ, по истинѣ далеко немала. Къ счастью, въ Мельвиллѣ я имѣю не только сильную поддержку, но онъ прекрасно замѣняетъ мнѣ обоихъ больныхъ; пока онъ здоровъ и силенъ, какъ теперь, все будетъ идти хорошо. И докторъ очень покладливъ и всегда готовъ помочь людямъ въ работѣ, но я думаю, что онъ гораздо нужнѣе для больныхъ, и потому распорядился, чтобы онъ оставался съ ними и сопровождалъ ихъ.

"Сегодняшними результатами мы можемъ быть довольны; по приблизительному разсчету, мы прошли добрыя двѣ версты, хотя ледъ и разошелся на нашемъ пути въ двухъ мѣстахъ, такъ какъ и намъ, и собакамъ было трудовъ немало. Къ счастью, грузныя сани уже прошли впередъ, когда открылись трещины. Однѣ собачьи сани таки провалились; мы принуждены были перерѣзать упряжь, чтобы спасти собакъ отъ гибели, а сани были вытащены двоими изъ насъ на край льда. Виды на слѣдующій переходъ хороши; мы находимся теперь на ледяной равнинѣ, которая, повидимому, тянется еще на нѣсколько верстъ дальше. Сегодня переходъ былъ особенно непріятенъ вслѣдствіе воды, стоявшей на льду; люди часто проваливались и попадали тогда въ воду по колѣна; само собою разумѣется, какою трудною казалась намъ наша работа при подобныхъ обстоятельствахъ. Вода, собравшаяся здѣсь во многихъ мѣстахъ на льду, ночью всегда замерзаетъ; отъ лучей солнечныхъ ледокъ снова, однако, таетъ, и не успѣешь остеречься, какъ попадаешь въ воду, по которой и приходится брести поневолѣ. Мы все еще не знаемъ ничего опредѣленнаго о своемъ положеніи. Чиппъ очень слабъ и въ состояніи двигаться лишь очень медленно и притомъ съ частыми передышками и остановками. Я дѣйствительно очень озабоченъ состояніемъ его здоровья. Лаутербахъ вчера снова могъ вступить въ отправленіе своихъ обязанностей; Алексѣй все еще боленъ и не въ состояніи работать.

"Утро субботы, 25 іюня, застало насъ въ приготовленіяхъ къ обѣду, который мы съѣли въ часъ. Въ полночь я взялъ высоту меридіана, которая, къ великому моему изумленію, оказалась 77° 46' сѣв. шир. Я зналъ, что при наблюденіяхъ моихъ я не ошибся; снова и снова провѣрялъ я свои выкладки, усиливаясь открыть ошибку, но всякій разъ я получалъ одинъ и тотъ же результатъ. Я сталъ осматривать мой секстантъ, но нашелъ его въ совершенномъ порядкѣ... удивленіе мое росло съ минуты на минуту. Отправиться въ путь съ 77°18' сѣв. шир., цѣлую недѣлю идти на югъ и въ концѣ недѣли, все-таки, очутиться 35 верстами сѣвернѣе точки отправленія -- достаточно для того, чтобы всякаго заставить задуматься и обезпокоиться. Долго еще сомнѣвался я и готовъ уже былъ приписать этотъ изумительный результатъ какой нибудь необыкновенной рефракціи, но когда я посмотрѣлъ на свое наблюденіе по методу Сейнера, отъ 23 іюня, отвергнутое мною сначала, то, къ великому моему безпокойству, я и тутъ получилъ среднюю величину въ 77°46' сѣв. шир.

"Въ 4 1/2 и въ 7 1/2 часовъ утра я снова получилъ точное наблюденіе по методу Сёмнера, давшее широту 77°43'; все это были лишь очень неточныя цифры для нанесенія на карту.

"Въ сильномъ волненіи и безпокойствѣ я рѣшился дождаться полудня и не- составлять никакихъ плановъ будущаго и дальнѣйшаго нашего пути, пока мнѣ не удастся получить высоту солнца въ высшей кульминаціи. Въ полдень я снова получилъ точное наблюденіе, результатъ котораго 77°42' не могъ уже подлежать ни малѣйшему сомнѣнію; теперь невозможно уже было болѣе сомнѣваться, и сегодняшнее мое сёмнеровское наблюденіе оказалось вполнѣ вѣрнымъ, тогда какъ ошибка въ полуночномъ наблюденіи произошла, по всѣмъ вѣроятіямъ, вслѣдствіе значительной рефракціи, объясняемой малою высотою. Такимъ образомъ, я принужденъ признать наше положеніе вполнѣ вѣрнымъ и сообразно съ этимъ измѣнить нашъ маршрутъ; вмѣсто того, чтобы идти, какъ это было до сихъ поръ, на югъ, я направлю людей на юго-западъ; такъ какъ отклоненіе наше направляется на сѣверо-западъ, то курсъ на юго-западъ скорѣе можетъ побороть это отклоненіе, нежели курсъ на югъ, и мы скорѣе попадемъ на край ледяныхъ полей.

"Такая неровная и трудная дорога, какая лежитъ теперь передъ нами, требуетъ, само собою разумѣется, тщательнѣйшей рекогносцировки, нежели обыкновенная дорога; быстро идти впередъ и производить по пути наблюденія уже не приходится, а потому я только что послалъ впередъ г. Дёнбара отъискать намъ дорогу пока онъ вернется, я оставляю лагерь не снятымъ и даю людямъ покой. Послѣ вчерашнихъ трудовъ этотъ болѣе продолжительный отдыхъ является для всѣхъ одинаково желательнымъ и благодѣтельнымъ, а если Дёнбаръ найдетъ хорошую дорогу, то сегодня послѣ обѣда мы будемъ въ состояніи сдѣлать болѣе длинный переходъ.

"Воскресенье, 26 іюня, 1 ч. 15 м. утра. Когда Дёнбаръ вернулся со своими рабочими и двумя собачьими санями, мы отправились въ путь. Тотчасъ же приключилось маленькое несчастіе съ Мельвиллемъ: онъ упалъ въ воду и промокъ до пояса; утромъ провалился и "Моржъ", но счастливо былъ вытащенъ, хотя и врѣзался глубоко своимъ носомъ подъ ледъ. Вообще же дорога была нѣсколько лучше вчерашней, хотя намъ и пришлось строить не менѣе пяти переправъ; благодаря этимъ частымъ и продолжительнымъ задержкамъ, остановившись на привалѣ въ 6 1/2 утра и разбивши палатки, мы отошли въ юго-юго-западномъ направленіи всего лишь саженъ 400. Съ полуночи было страшно жарко, хотя термометръ и показывалъ на солнцѣ всего лишь 4° мороза; небо было безоблачно, и хотя съ юго-юго-запада тянулъ легенькій вѣтерокъ, все же мы сильно страдали отъ жары. У всѣхъ у насъ лица и руки распухли и покрылись пузырями; въ особенности мои руки находятся въ очень скверномъ положеніи и болятъ ужасно. Въ 7 1/2 ч. утра мы поужинали, въ 8 1/2 ч. я справилъ божественную службу, а въ 9 часовъ дали свистокъ ко сну.

"Понедѣльникъ, 27 іюня, 1 ч. утра. Въ 2 ч. 5 м. утра мы тронулись въ дальнѣйшій путь и до 7 ч. мучились за такою тяжкою работою, какой до сихъ поръ еще не видывали. Мы прошли всего лишь саженъ 400 на юго-юго-западъ, а въ 11 часовъ самаго труднаго хода прошли около 900 саженъ. Едва только мы покинули нашу стоянку, какъ подошли къ трещинѣ въ 20 фут. шириною; съ большимъ трудомъ втянули мы туда еще три громадныя льдины и изъ нихъ соорудили нѣчто въ родѣ моста, послѣ чего мы употребили всѣ наши силы на то, чтобы какимъ нибудь образомъ переправить на ту сторону наши лодки и сани; оба куттера пришлось спустить на воду и такимъ образомъ перевезти черезъ трещину. Не успѣли мы отойдти и 300 саженъ отъ этой трудной переправы, какъ передъ нами очутилась новая трещина, на этотъ разъ футовъ въ 60 ширины; здѣсь мы уже принуждены были употребить въ дѣло цѣлый ледяной островъ футовъ въ 30 толщины, но едва мы подтащили его и укрѣпили, какъ и здѣсь ледъ разошелся, и намъ снова пришлось отыскивать и подтаскивать льдины, чтобы ими заполнить промежутки. Кажется, теперь наступило полное таяніе льда, и онъ начинаетъ расходиться; замѣтно становится и теченіе. До сихъ поръ мы не встрѣчали еще полыней значительной длины; видно, не настало еще подходящее для этого время года, но, къ сожалѣнію, нѣтъ недостатка въ трещинахъ и дырахъ, которыя доставляютъ намъ немало трудовъ и задержекъ. 10--11 часовъ работаешь какъ лошадь и въ концѣ концовъ продвинешься впередъ на 1 1/2 версты -- есть отъ чего прійдти въ отчаяніе; а если принять еще въ соображеніе, что на каждую милю, сдѣланную нами на юго-востокъ, насъ относитъ, быть можетъ, мили на три на сѣверозападъ, то и вовсе придется задуматься. Мельвилль и докторъ -- единственные люди изъ нашего отряда, которымъ я разсказалъ о нашемъ географическомъ положеніи, и они одни будутъ знать это; если эта непріятная вѣсть узнается нашими людьми, то, если они и не лишатся совершенно энергіи, то во всякомъ случаѣ лишатся въ значительной степени мужества. Поэтому-то я, чтобы избѣжать неудобныхъ разспросовъ, постоянно стараюсь избѣгать встрѣчи съ Чинномъ, Данненхауэромъ и Дёнбаромъ. До сихъ поръ люди полны мужества и вѣры въ свои силы; рѣдко прекращается веселая пѣсня. Надо надѣяться, что мы будемъ долго еще пользоваться здоровьемъ и хорошимъ расположеніемъ духа. Чиппъ поправляется.

"Среда, 29-го іюня. Когда я отправился на собачьихъ саняхъ впередъ вмѣстѣ съ Дёнбаромъ, мы вдругъ наткнулись на воду, которая, благодаря окружавшему насъ туману, казалась большою тянущеюся на юго-западъ трещиною; тотчасъ же я отправился назадъ, чтобы изготовить челнокъ къ рекогносцировкѣ, но, къ сожалѣнію, все это оказалось обманомъ зрѣнія. Удобный водный путь, который мы нашли, какъ намъ казалось, былъ опять-таки простою полыньею въ 75 ф. ширины, и снова пришлось устроивать переправу. Къ счастію нашему, мы нашли, по крайней мѣрѣ, тутъ же подъ рукой большую льдину, которую Дёнбаръ, Шаруэль и я соединенными усиліями могли втащить въ трещину; не менѣе удачно вышло и то, что какъ разъ въ это время трещина съузилась на нѣсколько футовъ и стиснула нашу льдину, образовавъ неподвижный мостъ, удобный для переправы. Къ сожалѣнію, однако, въ то же время образовались новыя полыньи и трещины, такъ что устроивать переправы пришлось въ нѣсколькихъ мѣстахъ. Неудачи и несчастья рѣшительно насъ преслѣдовали. Едва успѣли мы переправить счастливо свой передовой отрядъ черезъ одну трещину, какъ позади его образуется новая трещина, куда мы должны возвращаться для устройства переправы и черезъ нее; мы возимся за этою новою работою, а между тѣмъ приходитъ вѣсть объ образованіи цѣлаго ряда новыхъ щелей, трещинъ и полыней, только что появившихся во льду; все это мѣшаетъ нашему движенію впередъ и рѣшительно лишаетъ насъ столь драгоцѣнныхъ для насъ силъ. Эти трещины тянутся всегда съ востока на западъ; такихъ же, которыя тянулись бы съ юга на сѣверъ и которыми мы могли бы воспользоваться для дальнѣйшаго слѣдованія, кажется, совсѣмъ не имѣется. И всѣ эти тянущіяся съ востока на западъ трещины теряются въ видѣ узкихъ, извилистыхъ полосокъ воды среди нагроможденныхъ ледяныхъ глыбъ, гдѣ нельзя ни проложить ходовую дорогу, ни пробраться на лодкѣ. Нерѣдко случается намъ на какихъ нибудь 300 саженяхъ устроивать четыре переправы и, когда припомнишь, что Мельвилль со своими людьми принужденъ бываетъ пройдти взадъ и впередъ разъ по шести, а часто и по семи, то поневолѣ придется признать такое напряженіе силъ страшнымъ и жестокимъ. Если прибавить еще къ этому безчисленныя поѣздки на собакахъ для перевозки грузовъ, нагрузку и разгрузку этихъ послѣднихъ и медленную перевозку больныхъ, вслѣдствіе поджиданія удобнаго для этого момента, то ничего не окажется удивительнаго въ страхѣ, который мы ощущаемъ при видѣ каждой новой трещины, усиливающей наши труды и работу. Старый и крѣпкій ледъ, встрѣчающійся намъ здѣсь, несомнѣнно давняго происхожденія. Одна льдина, которую я измѣрилъ, имѣла 32 фута 9 дюйм. въ толщину; ледъ имѣетъ форму круглыхъ холмовъ, которые, если только не покрыты иломъ, кажутся сдѣланными изъ алебастра. Перетаскиваніе грузовъ и лодокъ шло тутъ сравнительно легко и хорошо, хотя мы и "шли по скаламъ въ Дублинъ", какъ говорили матросы. Одинъ кусокъ льда, футовъ въ 16 толщины, встрѣченный мною здѣсь, между прочимъ, по всѣмъ вѣроятіямъ, образовался сразу; онъ состоялъ изъ совершенно сплошной и однородной массы, причемъ нигдѣ рѣшительно не замѣтно было ни слоевъ, ни спаекъ, которые указывали бы на постепенное наростаніе.

"Данненхауэръ пришелъ сегодня ко мнѣ съ убѣдительнѣйшею просьбою дать ему какую нибудь работу; онъ полагалъ, что въ состояніи помогать въ работахъ своимъ людямъ, но, такъ какъ я лично считаю его еще неспособнымъ къ какой либо тяжелой работѣ и вполнѣ убѣжденъ, что единственный глазъ его будетъ ему только помѣхою во всемъ, что онъ ни предприметъ, то я наотрѣзъ отказалъ ему въ его просьбѣ -- приставить его къ какому нибудь дѣлу, до тѣхъ поръ, пока докторъ не объявитъ его совершенно здоровымъ. Силы Чиппа замѣтно ростутъ. Температура сегодня весь день держалась на 1° мороза, но намъ она, все-таки, кажется значительно болѣе холодною. У насъ съ ранняго уже утра ноги мокрыя, и это доставляетъ намъ непріятное чувство, продолжающееся до той минуты, пока мы не придемъ на стоянку и не разобьемъ лагеря. Густой туманъ, втеченіе цѣлаго дня лежащій вокругъ насъ, помогаетъ намъ къ тому же промокать до костей.

"Четвергъ, 30-го іюня. За нѣсколько времени передъ полночью мы замѣчаемъ низко на западномъ горизонтѣ темноватую ленту облаковъ, тянущуюся съ юго-запада и предвѣщающую намъ снова туманный день. Когда мы остановились на привалъ, облака разошлись, по обыкновенію, на сѣверъ и югъ, и къ 1 ч. 30 м. все небо было покрыто облаками, а густой, мокрый туманъ, производящій впечатлѣніе частаго, мелка дождя, скрылъ все вокругъ насъ. Ежедневное повтореніе этого явленія заставляетъ меня предполагать, что мы приближаемся къ открытому морю, такъ какъ я рѣшительно не могу повѣрить, чтобы подобный туманъ могъ подниматься единственно изъ ледяныхъ трещинъ. Совершенно правильно въ полночь сила солнечныхъ лучей умаляется и поднимающійся отъ воды паръ, гонимый вѣтромъ надъ холоднымъ льдомъ, сгущается или падаетъ въ видѣ дождя, или опускается внизъ въ видѣ тумана; вѣтеръ гонитъ этотъ туманъ все дальше и дальше. Вообще, какъ при отправленіи въ путь въ 6 час. вечера, такъ и при отходѣ ко сну въ 9 час. утра, у насъ всегда блеститъ солнце; съ полуночи же и до разбивки лагеря, по большей части, бываетъ туманно. Послѣ обѣда, въ 1 часъ 50 мин. утра, тронулись мы далѣе. Идя впередъ съ г. Дёнбаромъ, я нашелъ на разстояніи двухъ верстъ хорошую дорогу, оканчивающуюся на твердомъ и ровномъ ледяномъ полѣ. Конечно, и здѣсь было необходимо переправляться черезъ нѣсколько трещинъ, сшивать въ нѣсколькихъ мѣстахъ дороги большія ледяныя глыбы и сдѣлать объѣздъ; все же мы прибыли на бивуакъ безъ значительныхъ неудачъ, кромѣ развѣ той, что сани изъ форта св. Михаила сломались, да выскочила одна связь у полозьевъ другихъ саней. На самыхъ высокихъ мѣстахъ, на старомъ льду намъ попадалось много углубленій съ водою, по всѣмъ вѣроятіямъ, такого же происхожденія, какъ и описанныя капитаномъ Нэресомъ, изъ которыхъ экипажъ "Алертъ" бралъ прѣсную воду. Сегодня нѣкоторыя изъ этихъ лужъ замерзли при 0°; мнѣ пришло въ голову, не заключаютъ ли и онѣ прѣсную воду; докторъ, изслѣдовавъ, нашелъ, однако, эту воду изобилующею солью.

"Пятница, 1-го іюля. Хорошая дорога по льду, но, къ сожалѣнію, въ 6 ч. 30 м. пошелъ дождь. Все время, пока мы спали, дождь лилъ ливмя, а когда мы встали, то капли все еще барабанили по крышамъ палатокъ. Само собой разумѣется, что наши спальные мѣшки сдѣлались снова сырые, а нѣкоторые, напримѣръ, мѣшокъ Эриксена и мой, словно лежали въ водѣ. Эриксенъ, Бойдъ и Каачъ легли спать съ сухими сапогами и чулками, а вытащили свои ноги изъ мѣшковъ промокшими по колѣна. Я такъ изогнулся, что ноги мои пришлись въ сухомъ мѣстечкѣ, и проспалъ довольно удобно нѣсколько часовъ сряду, пока у меня не разболѣлись сильно кости, вслѣдствіе долгаго лежанія на страшно твердомъ льду. Само собою разумѣется, что ложе изъ снѣга было бы мягче, но стало бы очень скоро таять вслѣдствіе теплоты нашихъ тѣлъ и скоро мы очутились бы лежащими въ водѣ. Вездѣ на льду такъ много воды, что очень трудно бываетъ розыскать сухое мѣсто, гдѣ бы наши непромокаемыя одежды могли бы намъ доставить достаточную защиту отъ мокроты. Время обѣда для насъ есть самая непріятная часть дня. Чулки наши и сапоги промокаютъ совершенно уже въ первые полчаса нашего хода; пока мы идемъ, мы неособенно еще объ этомъ заботимся, но когда дѣлаемъ остановку для обѣда, то ноги наши дѣлаются холодными какъ ледъ, и остаются въ такомъ положеніи до тѣхъ поръ, пока мы не разобьемъ лагеря и не переобуемся.

"Воскресенье, 3-го іюля. Къ 12 час. 30 мин. мы перетащили счастливо всѣ наши сани и лодки вплоть до гладкаго льда, т. е. такого, который покрытъ фута на два талымъ снѣгомъ и водою, и, кромѣ того, изобилуетъ ухабами, въ которые путникъ неожиданно проваливается по колѣна; здѣсь мы расположились на обѣдъ. Нѣкоторое время казалось, что сокрытое до той поры солнце хочетъ пробиться лучами чрезъ облака и туманъ, и всѣмъ намъ показалось вмѣстѣ съ тѣмъ, что вдругъ стало гораздо холоднѣе. Для того, чтобы хотя нѣкоторымъ образомъ защититься отъ сильнаго вѣтра, я приказалъ перевернуть палатки, куда мы и забились и наскоро пообѣдали. Въ 9 ч. утра я прочелъ военный уставъ, а затѣмъ справилъ божественную службу; въ 9 час. 30 м. просвистали ко сну. Всѣ наши люди веселы и мужественны и всѣ, за исключеніемъ Чиппа и Данненхауэра, смотрятъ совершенно здоровыми. Пища у насъ роскошная, аппетитъ превосходный, сонъ отличный -- и понятно, что Коль былъ совершенно правъ, говоря сегодня про себя, что "онъ чувствуетъ, какъ со дня на день становится все эластичнѣе и сильнѣе". По моимъ астрономическимъ наблюденіямъ, мы находимся подъ 77° 31' сѣв. шир. и 151° 41' вост. долг., такъ что измѣнили свое положеніе сравнительно съ 25 іюня на 13 миль на югъ подъ угломъ 30°3.; такъ какъ, по нашему разсчету, мы подвинулись съ той поры впередъ на 12 миль, то могло бы показаться, что мы не имѣли противъ себя теченія. Я не могу принять этвго съ увѣренностью, такъ какъ весьма возможно, что, только благодаря сѣвернымъ вѣтрамъ трехъ послѣднихъ дней, мы были отнесены такъ далеко; основываясь на этомъ, я беру результатъ моихъ наблюденій просто лишь какъ указаніе нашего настоящаго положенія и продолжаю нашъ походъ по направленію къ краю ледяныхъ полей.

"Понедѣльникъ, 4-го іюля. Въ 1 ч. 45 м. остановились для обѣда, а въ 3 ч. со свѣжими силами тронулись снова въ путь. Не смотря на маленькій безпорядокъ, происшедшій вслѣдствіе того, что "Моржъ" пошелъ не по настоящему пути, мы, все-таки, счастливо избѣжали долгихъ задержекъ и къ 6 ч. 20 м. перетащили всѣ наши грузы на добрыя полторы версты впередъ. Ничего подобнаго до сихъ поръ еще намъ не удавалось: въ 8 ч. 20 м. мы прошли 3 1/2 версты. Подъ конецъ мы шли вдоль узкой трещины по прекрасному крѣпкому льду, такъ что могли тащить сразу сначала двое саней, а затѣмъ второй куттеръ и китоловную лодку; первый куттеръ тащили, все-таки, всѣ, но за то количество переходовъ взадъ и впередъ сведено было съ семи до четырехъ; такимъ образомъ мы получили значительное сбереженіе во времени, которое возможно, однако, лишь на небольшихъ переходахъ, такъ какъ сильное напряженіе можетъ гибельно отозваться на людяхъ. Втеченіе 16 дней нашего путешествія, количество нагруженныхъ на собачьи сани припасовъ замѣтно уменьшилось, а вслѣдствіе этого эти сани прибываютъ теперь нѣсколько раньше лодокъ и остальныхъ саней. Я сдѣлалъ на этомъ основаніи новое распредѣленіе грузовъ... Положеніе наше не плохо. До сихъ поръ мы никогда еще не съѣдали цѣликомъ нашей дневной порціи пеммикана (по фунту на человѣка), и даже собаки зачастую не пожираютъ до конца своей порціи. Такъ какъ мы теперь ѣдимъ пеммиканъ безъ приготовленія и холоднымъ, онъ всѣмъ очень нравится, но, повидимому, намъ было бы совершенно достаточно и меньшаго количества. Величайшимъ, однако, наслажденіемъ является для насъ утромъ и вечеромъ пить бульонъ изъ либиховскаго экстракта; такъ какъ ежедневно полагается на человѣка 60 граммовъ мяснаго экстракта, то мы можемъ приготовлять себѣ 2 литра горячаго напитка, по моему мнѣнію, самаго освѣжающаго и благодѣтельнаго изъ всѣхъ, которые можно имѣть. Въ нѣкоторыхъ палаткахъ берутъ всѣ 60 граммовъ на обѣдъ, мы же предпочитаемъ выпивать эту порцію въ два пріема -- при вставаньѣ и на сонъ грядущій. Въ честь торжества республики развѣваются сегодня всѣ наши флаги; меня день этотъ наводитъ на грустныя мысли. За три года передъ этимъ крещена была "Жаннетта"; сколько было сказано при этомъ хорошихъ и прекрасныхъ словъ, сколько было надеждъ и плановъ, которые всѣ канули вмѣстѣ съ судномъ на дно моря! Тогда я не думалъ еще, что ровно черезъ три года, не сдѣлавъ ровно ничего, мы будемъ блуждать по льдамъ и что намъ придется посылать нашимъ любезнымъ покровителямъ на родину, вмѣсто донесенія о счастливо оконченномъ предпріятіи, лишь исторію гибели корабля. Я считаю своимъ прямымъ долгомъ по отношенію къ тѣмъ, которые до сихъ поръ слѣдовали за мною, доставить ихъ назадъ на родину и направить къ достиженію этой цѣли всѣ мои помыслы и всѣ мои силы; долгъ мой по отношенію къ оставленнымъ на родинѣ милымъ, судьба которыхъ вполнѣ зависитъ отъ меня, приказываетъ мнѣ желать тоже скорѣйшаго возвращенія домой. Если бы не было передо мною этихъ двухъ обязательствъ, то не было бы большой бѣды, какъ мнѣ кажется, погибнуть вмѣстѣ съ "Жаннеттой"; но такъ какъ все, что случается, случается къ лучшему, то я и долженъ стараться смотрѣть моему несчастью мужественно въ глаза и ждать, каково будетъ то добро, которое окажется въ результатѣ всего, что случилось. Конечно, тяжело будетъ прослыть человѣкомъ, который предпринялъ полярную экспедицію и утопилъ свое судно подъ 77° сѣв. широты.

"Въ 9 ч. утра данъ свистокъ ложиться спать, а въ 6 ч. вечера всѣ были снова на ногахъ. Завракъ -- въ 7 ч. Выступленіе -- въ 8 ч. Въ полутораста саженяхъ отъ нашей стоянки мы подошли къ трещинѣ въ 150 фут. ширины, которая преградила намъ дорогу. Такъ какъ мй работаемъ теперь съ двойною скоростью, т. е. тащимъ сразу двое саней, то трещина такихъ размѣровъ представляла для насъ значительную помѣху; небольшой, крѣпкій ледяной островокъ плавалъ въ ней, и я рѣшился употребить его, не теряя времени, въ качествѣ перевозочнаго средства. Я приказалъ привезти сюда скорѣе челнокъ, переправился на веслахъ на льдину и былъ достаточно счастливъ, чтобы изготовить ее къ переправѣ, не окунувшись ни разу, и притомъ какъ разъ къ тому времени, когда прибыли остальныя лодки. Тогда переправили сначала въ полномъ порядкѣ оба куттера и двое саней, а затѣмъ и все остальное. Скоро намъ пришлось устроивать другую переправу, а тамъ и еще нѣсколько мостовъ, пока мы не достигли твердаго льда, посѣщеннаго мною и Дёнбаромъ еще раньше нашей послѣдней остановки. Ледъ, видѣнный нами крѣпкимъ и цѣльнымъ, теперь во многихъ мѣстахъ разсѣлся и пришелъ въ движеніе, и было уже 1 ч. утра вторника, 6-го іюля, когда мы успѣли перетащить всѣ наши вещи въ на столько безопасное мѣсто, что могли усѣсться спокойно за обѣдъ. Снѣгъ падалъ большими хлопьями, и мы устроили себѣ импровизированныя убѣжища изъ нашихъ непромокаемыхъ плащей, растянутыхъ между лодками; нѣкоторые изъ нашихъ людей увѣряли, что, благодаря этому, нашъ обѣденный столъ смотрѣлъ чѣмъ-то въ родѣ деревенской ярмарки, и тутъ-то мнѣ вспомнились всѣ счастливые люди тамъ, дома, которые сегодня сидятъ подъ палатками, чтобы отпраздновать этотъ день пикниками и другими чисто сельскими удовольствіями, и которые отчасти рады были бы тому холоду, который мы испытывали; но такъ какъ я замѣтилъ, что это воспоминаніе возбуждаетъ въ нѣкоторыхъ изъ команды тоску по родинѣ, то я и прекратилъ разговоръ объ этомъ".