Въ дешевенькой меблированной комнатѣ, за круглымъ, шаткимъ столомъ сидѣла Клара.
"Я получила ваше письмо (писала она); но оно для меня такъ же неясно, какъ и предъидущее. Вы какъ будто чего-то не договариваете; или, можетъ быть, вамъ стыдно сказать? Вы говорите, что для меня представляется прекрасный случай заработать большія деньги; такъ если вы не шутите, растолкуйте?мнѣ хорошенько, въ чемъ дѣло? Это тѣмъ болѣе важно для меня въ настоящее время, что я не вижу никакой перемѣны къ лучшему въ условіяхъ моей жизни; если же я не достану денегъ на покупку костюмовъ, то и ролей мнѣ не дадутъ никогда подходящихъ; а на тѣхъ, которыя я теперь исполняю, не выдвинешься, да и опротивѣли онѣ!
"Отъ васъ я больше брать не намѣрена ни гроша; впередъ говорю: такъ и знайте! Но вы мнѣ пишете, что эта возможность дать мнѣ заработать деньги идетъ не отъ васъ; въ такомъ случаѣ говорите прямо: что я должна сдѣлать?
"За большія деньги я почти на все готова, но не настолько ужъ я низко пала, чтобы пуститься на подлые или безчестные поступки. Хоть, повторяю, въ своемъ отчаяніи я дошла до того, что на многое посмотрѣла бы сквозь пальцы, лишь бы дождаться торжества моихъ многолѣтнихъ усилій "пробиться"! Чего бы мнѣ это ни стоило, а я заставлю людей говорить обо мнѣ, заставлю читать и слушать про меня! Я сторицею вознагражу себя за претерпѣнное униженіе и неудачи! Пишите же прямо безъ обиняковъ, или заходите сами".-- K. В.
Подъ унылый свистъ вѣтра, который завывалъ въ трубѣ, при неровномъ свѣтѣ, который бросало пламя въ каминѣ, то вспыхивая, то потухая, Клара запечатала свое письмо и надписала адресъ:
"К. Г. Скауторну, эсквайру".
Утомленная, она опустилась на кресло и печально задумалась обо всемъ... и ни о чемъ. Такъ съ нею бывало теперь каждый разъ, какъ она оставалась одна, особенно въ сумеркахъ или въ темнотѣ. Вотъ уже четвертая недѣля, какъ она служитъ въ странствующей труппѣ, которая разъѣзжаетъ по провинціи съ самымъ выгоднымъ репертуаромъ -- одной единственной, но "знаменитой" мелодрамой "Тайна рѣки Темзы". Эта пьеса выдержала четыреста представленій подъ рядъ въ столицѣ! И потому она доходнѣе сотни всякихъ умныхъ другихъ. Роль у Клары была меньше, чѣмъ у Грэсъ Данверъ; но и та была на второстепенныхъ "амплуа"; главную роль исполняла Эрминія Уолькотъ, которая дѣлила шумный успѣхъ въ каждомъ представленіи съ ея героемъ (онъ же и антрепренеръ), м-ромъ Самюэлемъ Пилемъ. Никто такъ, какъ Эрминія, не умѣлъ поразить публику въ той сценѣ, гдѣ какіе-то негодяи душатъ ее и швыряютъ за рѣшетку лондонскаго моста. Теперь предстояло третье и послѣднее (для небольшого городка въ Ланкаширѣ) представленіе этой замѣчательной пьесы.
Клара только-что подошла къ камину, чтобы помѣшать огонь, какъ вдругъ раздался стукъ въ дверь.
-- А? Какъ вамъ понравится? Миссъ Уолькотъ дала тягу!-- воскликнулъ оживленно женскій голосъ и въ комнату вошла молодая женщина лѣтъ двадцати-пяти.
Но, Клара не проявила особаго удивленія при этой грандіозной новости: она знала, что давно уже были замѣтные нелады между "хозяиномъ" и премьершей". Зато волненіе Грэсъ Данверъ было ей тѣмъ болѣе понятно, что эта послѣдняя должна была замѣнить въ тотъ же вечеръ бѣжавшую миссъ Уолькотъ.
-- Очень рада,-- замѣтила Клара сдержанно.
-- Что-то не похоже,-- возразила въ свою очередь ея сослуживица, начиная раздражаться.
-- Чего же вамъ еще больше? Кричать мнѣ, что-ли, отъ восторга, что случай, наконецъ, даетъ возможность величайшей въ мірѣ артисткѣ показать себя?
Въ этомъ намекѣ вылилась немалая доля той горечи, которая уже не сегодня накопилась между бывшими подругами. Клара впрочемъ вела себя несравненно сдержаннѣе, а Грэсъ положительно теряла всякое самообладаніе.
-- А все-таки этотъ случай пришелъ!-- рѣзко засмѣявшись, сказала она.-- Когда придетъ твой чередъ, можешь требовать, чтобы и я поздравляла тебя въ свою очередь!-- и она торжественно выплыла вонъ изъ комнаты.
Клара также вышла изъ дому, бросила письмо въ почтовый ящикъ и пошла по направленію къ театру, гдѣ шла экстренная репетиція, устроенная исключительно для Грэсъ, о появленіи которой собственно публика не должна была ничего подозрѣвать до начала представленія.
Въ послѣднюю минуту, когда зрителей уже набралось порядочно, когда занавѣсъ уже готовъ былъ подняться, а раекъ, биткомъ набитый, трепеталъ отъ нетерпѣнія, м-ръ Пиль появился и сказалъ прочувствованнымъ и внятнымъ голосомъ, что "къ сожалѣнію, по семейнымъ обстоятельствамъ, онъ вынужденъ замѣнить отсутствующую артистку другою, но, несмотря на быстроту происшедшей перемѣны, онъ надѣется, онъ вѣритъ въ благосклонность и снисходительность почтеннѣйшей публики"!..
Первый ропотъ неудовольствія прокатился по рядамъ и перешелъ въ грохотъ рукоплесканій. Представленіе началось и кончилось безъ особыхъ приключеній; публика осталась довольна, но дамы-артистки замѣтили не безъ злорадства, что самъ герой пьесы, м-ръ Пиль все время игралъ раздражаясь на неумѣнье и нечуткость миссъ Данверъ, которая не съумѣла оттѣнить его выигрышныя мѣста, какъ это дѣлала миссъ Уолькотъ. Клара играла разсѣяннѣе обыкновеннаго, но не придавала этому никакого значенія, такъ какъ ея роль была незначительная. Каково же было ея изумленіе, когда ее вдругъ позвали въ кабинетъ "хозяина", въ первый же перерывъ по окончаніи мелодрамы. М-ръ Пиль, человѣкъ еще молодой и статной, даже изящной внѣшности, гордился тѣмъ, что умѣетъ всегда деликатно обращаться со своимъ дамскимъ персоналомъ; однако на этотъ разъ какъ-то такъ свирѣпо смотрѣли его черные глаза изъ-подъ надвинутыхъ бровей, что Клара изумилась.
-- Миссъ Вэль,-- началъ онъ:-- вамъ, можетъ быть, не безъизвѣстно, что вы провели свою роль хуже обыкновеннаго?
-- Можетъ быть,-- не глядя на него, подтвердила Клара.
-- Но почему же это такъ случилось?
-- Должно быть, я была не въ духѣ. Да и не стоило стараться: для публики разница была бы незамѣтна.
-- Въ томъ смыслѣ, что вы, значитъ, всегда играете невнимательно?
-- Нѣтъ, если роль не стоитъ вниманія... хотя бы публика была способна ее оцѣнить.
Въ манерѣ и голосѣ Клары было столько дерзости и она такъ ловко съумѣла ихъ оттѣнить, что само по себѣ это умѣнье было залогомъ ея сценическихъ способностей.
-- Однако, сударыня! Такъ говорить о публикѣ, которая мнѣ дѣлаетъ восторженный пріемъ, все равно, что считать меня бездарностью!-- воскликнулъ антрепренеръ.
-- Я не имѣла намѣренія...
-- Можетъ быть, и въ самомъ дѣлѣ не имѣли; но скажите, вы недовольны своей ролью?
-- И это, надѣюсь, вполнѣ естественно,-- подсказала Клара.
-- Вы, пожалуй, готовы вообразить, что изъ васъ выйдетъ и Джульетта, и лэди Макбетъ?
-- И та, и другая выйдетъ у меня не хуже, чѣмъ у другихъ,-- сколько мнѣ кажется, по крайней мѣрѣ.
М-ръ Пидъ разразился смѣхомъ, не лишеннымъ добродушія.
-- Очень жаль, что не могу пока доставить вамъ возможность выступить въ Шекспирѣ; но что вы скажете на предложеніе снизойти до роли Лауры Дентонъ?
Предложеніе замѣнить Грэсъ, которая въ этой роли только-что выступила вмѣсто миссъ Уолькотъ, показалось Кларѣ нѣсколько страннымъ и даже подозрительнымъ.
-- Какъ вамъ кажется: во сколько времени вы могли бы ее выучить?-- продолжалъ тотъ.
-- Часъ или два -- не больше: я ее почти знаю!
Задумчиво прошелся м-ръ Пиль взадъ и впередъ по комнатѣ.
-- Условій, конечно, я не дѣлаю съ вами пока никакихъ, а только... мы завтра ѣдемъ въ Болтонъ и вы тамъ попробуете свои силы. Завтра можемъ переговорить еще и сдѣлать репетицію. Спокойной ночи!
Выходя отъ директора, Клара пропустила почти безъ вниманія то обстоятельство, что въ корридорѣ у дверей кабинета притаились, жадно ожидая ея появленія, Грэсъ Данверъ и другая актриса. До дому она дошла подъ дождемъ; но не чувствовала, что промокла до костей и, не дотрогиваясь до ужина, которой ожидалъ ее, принялась читать свою роль громко и съ надлежащимъ выраженіемъ. Несмотря на поздній часъ, ей помѣшали и никто иной, какъ Грэсъ, которая жила отдѣльно отъ нея.
Поздняя посѣтительница была до того взволнована, что хотѣла заговорить -- и не могла; только губы ея беззвучно шевелились, а языкъ не повиновался, какъ у параличной. Молча стояли онѣ обѣ, не сводя одна съ другой своихъ горячихъ глазъ.
-- Я полагаю, вы намѣрены сдѣлать мнѣ сцену?-- спросила Клара.-- Только пожалуйста не забудьте, что уже поздно и что шумъ будетъ слышенъ всѣмъ въ домѣ.
-- Вы хотите сказать, что приняли предложеніе Пиля безъ возраженій, не указавъ ему на неловкость говорить съ вами прежде, чѣмъ со мной?
-- Да, хочу сказать! Довольно мнѣ пришлось дожидаться. Я тоже хочу воспользоваться удобнымъ случаемъ.
-- И вы еще считаетесь моимъ другомъ?
-- Самый близкій мнѣ другъ -- я сама, тѣмъ болѣе въ подобномъ дѣлѣ. На моемъ мѣстѣ и вы поступили бы такъ же точно.
-- Никогда! Я не способна на такіе низкіе поступки. Всѣ васъ осудятъ!
-- Вотъ вздоръ! Чѣмъ же я виновата, что вы плохо сыграли свою роль? И наконецъ, какъ для васъ это былъ пробный спектакль, такъ это будетъ и для меня.
Грэсъ язвительно засмѣялась:
-- "Плохо сыграла"! Какъ будто всѣмъ намъ неизвѣстно, какимъ способомъ вы этого добились? Знаемъ мы прекрасно, какъ достаются успѣхи подобнымъ особамъ!..
Голосъ ея прервался; она захлебнулась раздражительнымъ кашлемъ; на платкѣ, который она поднесла къ губамъ, показалась кровь... Клара сдержала свой гнѣвный порывъ и, презрительно взглядывая на несчастную, проговорила:
-- И пробовать не буду съ вами спорить или говорить дерзости; въ этомъ вы, конечно, осилите меня! Лучше послушайтесь добраго совѣта, пойдите домой и ложитесь въ постель: вамъ надо поберечь себя, вы совсѣмъ больны! Что бы ни думали обо мнѣ вы или всѣ другіе, мнѣ все равно, хоть вы и наговариваете на меня. Вы говорите вдобавокъ, что мы съ вами друзья; но какая же можетъ быть дружба между женщинами, которымъ надо каждой пробить себѣ дорогу въ жизни! Вамъ самой приходилось переживать такія же тяжелыя времена, какъ и мнѣ. И вы, конечно, въ глубинѣ души не думаете, чтобы я могла поступиться своими правами въ вашу пользу; по крайней мѣрѣ отъ васъ я не стала бы требовать ничего подобнаго. Мы должны бороться съ жизнью, и слабѣйшія изъ насъ погибнутъ. Вотъ чему научилъ меня житейскій опытъ!
-- Вы правы!-- съ какимъ-то страннымъ спокойствіемъ отвѣтила Грэсъ.-- Посмотримъ, кто-то побѣдитъ?
Все вниманіе, всѣ помыслы Клары были поглощены ея письмомъ къ Скауторну -- иначе она замѣтила бы съ испугомъ, какой ужасный взглядъ, полный ненависти, бросила на нее соперница, уходя. Ярче, нежели обыкновенно, представилась Кларѣ та бездна житейской грязи, въ которую она по доброй волѣ окунулась, въ надеждѣ поскорѣе придти къ желанной цѣли. И вотъ... Какъ эта цѣль близка! Какъ близко время, когда она всѣмъ покажетъ, что она недаромъ понадѣялась на себя, на свой талантъ... Скоро начнется цѣлый рядъ успѣховъ; потомъ -- ея портреты появятся въ окнахъ на ряду съ другими знаменитостями, и т ѣ,-- тѣ близкіе и родные, которыхъ она не успѣла убѣдить, -- увидятъ и убѣдятся!.. Наконецъ-то!!
На репетиціи Клара была особенно мягка къ несчастной Грэсъ: въ сердцѣ у нея защемило, когда она увидала, до чего та блѣдна и худа. Имя Клары Вэль уже появилось въ Болтонѣ на всѣхъ перекресткахъ;-- крупными буквами оно было напечатано противъ имени героини на грандіозныхъ цвѣтныхъ афишахъ. Сама Клара была, какъ во снѣ, и какъ во снѣ слышались ей горячія похвалы м-ра Пиля, сулившія ей близкое и вѣрное торжество. На спектакль она пошла заблаговременно, чтобы не спѣша одѣться и подготовиться въ выходу.
Вечеръ былъ чудесный, но въ двухъ-трехъ переулкахъ, которые прилегали въ театру, было особенно темно и тѣсно. Мастерицы толпою шли домой и, по обыкновенію, пѣли хоромъ. Клара прижалась въ стѣнѣ и дала имъ пройти; а затѣмъ бѣгомъ ринулась впередъ.
У самаго входа на сцену стояла какая-то женщина подъ вуалью и никого не пропускала мимо безъ того, чтобы не вглядѣться пристально въ лицо прохожему. Клара въ свою очередь посмотрѣла на незнакомку и спросила ее почти ласково:
-- Грэсъ, это вы?
Вмѣсто отвѣта, ей въ лицо хлеснуло что-то ужасное,-- жидкое, жгучее, разъѣдающее мясо до костей. Съ отчаяннымъ, нечеловѣческимъ воплемъ, Клара бросилась бѣгать, сама но зная куда.
-----
Въ ту же ночь одинъ стрѣлочникъ, идя вдоль по рельсамъ желѣзной дороги недалеко отъ города, набрелъ на тѣло страшно искалѣченной женщины, смятой поѣздомъ. Платье на ней было такое, какихъ не носятъ ни рабочія, ни крестьянки, а болѣе зажиточныя и цивилизованныя женщины; на ней былъ очень большой платокъ, а на рукахъ -- перчатки. Ничто не могло бы дать чужимъ людямъ возможность удостовѣрить ея личность, т ѣ мъ болѣе, что ея лицо... Но въ полицію уже пришла просьба о розысканіи одной исчезнувшей особы, и люди, знавшіе ее, безъ труда признали въ трупѣ не кого иного, какъ Грэсъ Данверъ.