Дочь Венеціанской республики.
Неудавшійся заговоръ Пацци, съ его печальными послѣдствіями, долженъ былъ неизбѣжно отразиться на характерѣ Лоренцо Медичи и пробудить его отъ чувства полной безопасности, которое онъ испытывалъ до сихъ поръ. Эта нравственная перемѣна была благопріятна для него въ томъ отношеніи, что онъ сразу отрѣшился отъ свойственнаго ему мелочнаго тщеславія, и умственный кругозоръ его сдѣлался шире.
Онъ увидѣлъ, что для него недостаточно, если онъ будетъ превосходить своихъ соперниковъ только художественнымъ вкусомъ и любовью къ роскоши, и, что правитель народа обязанъ искать другой поддержки, кромѣ той, которую онъ имѣетъ внутри государства. Вмѣстѣ съ тѣмъ онъ пришелъ къ выводу, что флорентинское правительство не можетъ долѣе оставаться изолированнымъ въ политикѣ и, что необходимо пріобрѣсти надежныхъ союзниковъ между сосѣдними властелинами.
Благодаря браку съ Кларой Орсини, онъ сблизился съ одной изъ самыхъ древнихъ и знатныхъ римскихъ фамилій. Одинъ Орсини носилъ папскую тіару подъ именемъ Николая I, и домъ этотъ вообще пользовался большимъ вліяніемъ въ Италіи; но Орсини были только предводители партій, а не царствующія особы. Папа Сикстъ IV, имѣвшій въ виду одни интересы собственной семьи, находился во враждѣ съ Орсини, какъ и съ другими древними родами Италіи, что доказалъ самымъ неопровержимымъ образомъ и заговоръ Пацци.
Прошло нѣсколько мѣсяцевъ, прежде, чѣмъ волненіе во Флоренціи настолько улеглось, что Гуильельмо Пацци могъ безопасно вернуться въ свою виллу и предаться своимъ обычнымъ занятіямъ. Въ это время Лоренцо пріѣхалъ изъ Рима съ своей молодой женой. Клара Орсини при своей природной энергіи поддерживала честолюбивыя стремленія своего мужа и первая указала ему на способъ, какимъ онъ можетъ оградить себя отъ ненависти папскаго двора. Она обратила его вниманіе съ одной стороны на богатую и могущественную венеціанскую республику, съ другой -- на неаполитанскаго короля. Въ данное время, въ Неаполѣ царствовалъ аррагонскій домъ, который былъ одинаково заинтересованъ въ томъ, чтобы имѣть въ Италіи сильныхъ союзниковъ, въ случаѣ, еслибы французскій король (анжуйскаго дома) вздумалъ предъявить свои права на Неаполь. Но Лоренцо Медичи скоро долженъ былъ убѣдиться, что нельзя одновременно поддерживать дружественныя сношенія съ Венеціей и Неаполемъ, такъ какъ эти два государства постоянно враждовали другъ съ другомъ. Горделивый городъ дожей на Адріатикѣ, хотѣлъ присвоить своему флоту господство надъ Средиземнымъ моремъ и посредничество торговли Европы съ востокомъ, вслѣдствіе чего у него были частыя столкновенія съ другими морскими державами, а именно съ Генуей и Неаполемъ.
Но Клара Орсини, имѣла въ виду не силу оружія, а тонкую сѣть хитрыхъ интригъ, съ помощью которыхъ она надѣялась вѣрнѣе достигнуть цѣли. Въ этомъ она сходилась съ основнымъ принципомъ дома Медичи, представители котораго болѣе придавали значенія разсчету, нежели сильнымъ мѣрамъ и прямому способу дѣйствій.
Внѣшній видъ городскаго дворца, который Косьма Медичи поручилъ построить для себя и своихъ потомковъ знаменитому маэстро Микелоццо, носилъ тотъ же характеръ неприступности, какъ и всѣ жилища знатныхъ фамилій того времени. Стѣны нижняго этажа сооруженныя изъ могучихъ каменныхъ глыбъ, могли бы служить надежной защитой даже въ случаѣ продолжительной осады.
Тѣмъ не менѣе это величественное зданіе, по своему внутреннему устройству представляло всѣ условія для удобной и пріятной жизни. Здѣсь было безчисленное множество свѣтлыхъ и великолѣпно убранныхъ комнатъ, окна которыхъ были обращены на дворъ или въ сады.
Въ одно прекрасное утро Клара сидѣла у окна своей комнаты, изящная, головка ея опиралась на руку; она казалась погруженной въ глубокую задумчивость. Взглядъ ея, выражавшій гордое сознаніе собственнаго достоинства, былъ обращенъ къ безоблачному небу; но въ этомъ взглядѣ не было ни любви ни смиренія; казалось безпредѣльная эфирная даль представляла ей безграничное поле для ея честолюбивыхъ желаній. Клара любила своего мужа; но это не была кроткая мечтательная привязанность преданной женщины; это были скорѣе дружескія отношенія, основанныя на общей цѣли, для которой она готова была идти съ нимъ на жизнь и смерть.
Лоренцо вошелъ въ. комнату; на лицѣ его выражалось радостное волненіе; Клара, бросивъ взглядъ на мужа, поспѣшно встала, ожидая, что онъ сообщитъ ей.
Лоренцо держалъ въ рукѣ распечатанное письмо.-- Посланный короля Фердинанда привезъ хорошее извѣстіе! сказалъ онъ. Меня ждутъ въ Неаполѣ; теперь весь вопросъ заключается въ томъ, чтобы оказать какую нибудь услугу королю или приготовить ему пріятный сюрпризъ, который могъ бы расположить его въ нашу пользу...
Клара на минуту задумалась. При ея обрученіи и, даже позже, многіе подсмѣивались надъ ней, что она выходитъ замужъ за купца, такъ какъ хотѣли этимъ уязвить ея самолюбіе знатной римлянки. Теперь этотъ купецъ явится въ качествѣ желаемаго гостя къ неаполитанскому королю, чтобы заключитъ съ нимъ дружественный союзъ. Гордость ея была польщена подобнымъ почетомъ, но она не могла сразу сообразить, что можетъ способствовать сближенію короля съ Лоренцо. Послѣдній могъ поднести ему подарокъ въ видѣ цѣннаго художественнаго произведенія; но Клара не знала имѣетъ ли король Фердинандъ какое нибудь понятіе объ искусствѣ. Вѣроятно ему было бы всего пріятнѣе пріобрѣсти какое нибудь выгодное помѣстье, но Лоренцо не имѣлъ права располагать городской землей, онъ могъ въ этомъ отношеніи только дать добрый совѣтъ королю. Эта мысль настолько понравилась Кларѣ, что она поспѣшила сообщить ее своему мужу:
Прекрасная кипрская королева, Катарина Карнаро, была вдова; кто пріобрѣталъ ея руку становился обладателемъ богатаго острова, имѣвшаго весьма важное политическое значеніе. Въ виду этого венеціанцы употребили всѣ средства, чтобы устроить бракъ болѣзненнаго владѣтеля Кипра, короля Іакова Лузиніанскаго съ дочерью венеціанскаго патриція Карнаро, которая была формально объявлена пріемной дочерью Венеціанской республики
У всѣхъ было свѣжо въ памяти впечатлѣніе, произведенное въ Европѣ бравомъ пріемной дочери гордой республики съ владѣльцемъ цвѣтущаго острова на Средиземномъ морѣ. Много было толковъ о сказочномъ блескѣ, которымъ Венеція окружила свою дочь, когда та отправилась къ своему мужу. Художники и поэты изобразили въ живыхъ краскахъ пышныя празднества сопровождавшія отъѣздъ Катарины изъ Венеціи и ея прибытіе въ Кипръ. Король Іаковъ въ это время былъ неизлѣчимо болѣнъ; чахотка быстро разрушала слабый организмъ молодаго сластолюбиваго властелина, который даже не считался законнымъ сыномъ прежняго короля. Тѣмъ не менѣе послѣ смерти Іакова, верховная власть въ государствѣ перешла къ его вдовѣ, которая была объявлена правительницей за своего малолѣтняго сына. Такимъ образомъ венеціанцы пока вполнѣ достигли своей цѣли. Если бы сынъ короля Іакова умеръ, не достигнувъ возмужалости, то престолъ долженъ былъ неизбѣжно перейти къ Катаринѣ Карнаро, а послѣ ея смерти венеціанская республика могла разсчитывать на наслѣдство отъ своей пріемной дочери.
Но всѣ эти соображенія должны были оказаться безплодными въ томъ случаѣ, еслибы Катарина вступила въ новый бракъ и оставила бы втораго мужа наслѣдникомъ своихъ правъ. Въ этомъ долженъ былъ заключаться совѣтъ, которымъ Лоренцо Медичи, по мнѣнію своей супруги, могъ оказать огромную и незамѣнимую услугу неаполитанскому королю. Клара знала лично Федериго втораго сына неаполитанскаго короля, который былъ красивый статный юноша, и даже нѣкогда оказывалъ ей особенное вниманіе. Дѣло должно было оставаться втайнѣ, потому что венеціанцы могли помѣшать его выполненію тѣмъ или другимъ способомъ. Лоренцо долженъ былъ сообщить свой планъ королю и дать необходимыя указанія. Дипломатія въ данномъ случаѣ играла второстепенную роль; вся задача заключалась въ томъ, чтобы Катарина почувствовала страстную любовь къ претенденту ея руки и рѣшилась бы идти наперекоръ гнѣву отечественной республики. Только при этомъ условіи можно было разсчитывать на успѣхъ.
Лоренцо вполнѣ одобрилъ планъ своей супруги и охотно взялся передать его неаполитанскому королю. Приготовленія къ отъѣзду Лоренцо были скоро сдѣланы, такъ какъ онъ не считалъ нужнымъ стѣсняться относительно денежныхъ средствъ, тѣмъ болѣе, что ѣхалъ не какъ частное лицо, а съ политической миссіей -- заключить дружественный союзъ между Флоренціей и Неаполемъ. Желая избѣгнуть папскихъ владѣній, онъ сѣлъ на корабль въ Ливорно и отправился въ Неаполь съ царской пышностью. Неаполитанскій король, узнавъ о приближеніи гостя, выслалъ ему на встрѣчу своего втораго сына Федериго, который по своей общительности и любезности произвелъ наилучшее впечатлѣніе на Лоренцо Медичи. Молодой принцъ былъ большаго роста, сильный, широкоплечій, и при этомъ неотразимо привлекательный въ своемъ обращеніи съ людьми; цвѣтъ лица его былъ смуглый; глаза и волосы черные. Красивые усы гармонировали съ благородными очертаніями рта; въ манерахъ и осанкѣ юноши было столько чувства собственнаго достоинства, что онъ выдѣлялся изъ толпы даже въ Неаполѣ, гдѣ и простолюдины отличаются прирожденной граціей движеній.
Лоренцо Медичи былъ въ высшей степени польщенъ радушнымъ пріемомъ, который былъ ему оказанъ въ Неаполѣ. Король и наслѣдный принцъ обращались съ своимъ гостемъ, какъ съ царствующей особой, и ни разу не дали ему почувствовать его незнатное купеческое происхожденіе. Лоренцо не могъ раздавать орденѣ приближеннымъ неаполитанскаго короля подобно коронованнымъ особамъ, но онъ дѣлалъ болѣе щедрые подарки, нежели который либо изъ нихъ, и поэтому пользовался такимъ-же почетомъ. Одно празднество смѣнялось другимъ; устроены были прогулки на водѣ съ фейерверками, блестящій турниръ, великолѣпные пиршества и балы, такъ что Медичи при своей склонности къ роскоши имѣлъ не мало случаевъ выразить свое удовольствіе за такой радушный пріемъ.
По прошествіи нѣсколькихъ дней между королемъ и его гостемъ произошелъ обмѣнъ увѣреній въ готовности взаимно служить другъ другу. Король Фердинандъ видѣлъ въ Лоренцо представителя самой воинственной итальянской республики и союзника противъ папскаго престола, и готовь былъ почтятъ его полнымъ довѣріемъ. Что же касается принца Федериго, то хорошее впечатлѣніе, произведенное имъ на Лоренцо при первой встрѣчѣ, усиливалось съ каждымъ днемъ, и между ними установились самыя сердечныя отношенія. Во время ихъ частыхъ и продолжительныхъ бесѣдъ Лоренцо не трудно было возбудить фантазію воспріимчиваго юноши разсказами объ очаровательной Катаринѣ Карнаро и подстрекнуть въ немъ романическое желаніе освободить прекрасную дочь вннеціанской республики отъ тиранства ея честолюбивой родины.
Молодой принцъ съ радостью взялся исполнить планъ предложенный Лоренцо. Его привлекала романичность приключенія и возможность испытать свое мужество, поэтому чѣмъ опаснѣе было предпріятіе, тѣмъ болѣе оно имѣло для него прелести. Дѣло должно было оставаться въ строжайшей тайнѣ между Лоренцо Медичи, королемъ и принцемъ Федериго. Когда Лоренцо собрался въ путь, то король позволилъ сыну проводить гостя на флорентинскомъ кораблѣ, и хотя ему было извѣстно, къ чему должны были привести эти проводы, но онъ могъ показать видъ, что совершенно непричастенъ въ знакомствѣ принца съ Катариной Карнаро.
Неаполитанскій король дружески простился съ Лоренцо Медичи, который сѣлъ на корабль среди громкихъ прощальныхъ привѣтствій населенія. Вездѣ развивались пестрые флаги; берегъ былъ наполненъ нарядной толпой; махали шляпами и платками, бросали вѣнки и цвѣты. Почти вся вода въ гавани покрылась ими -- зрѣлище, которое можно себѣ представить только среди роскошной южной природы. Безчисленныя большія и маленькія суда и лодки провожали корабли далеко въ море; рыцари, дамы, пажи въ великолѣпныхъ одеждахъ наперевывъ привѣствовали отъѣзжавшаго гостя и его спутниковъ, какъ бы для того, чтобы запечатлѣть въ ихъ памяти послѣднія минуты, которыя они приводили вблизи Неаполя. Всѣмъ было извѣстно, что второй сынъ короли намѣренъ проводить гостя и остаться у него нѣкоторое время. Королевская парусная барка, назначенная для возвращенія принца виднѣлась среди флорентинскихъ судовъ. Принцъ Федериго съ нѣкоторыми приближенными лицами, сопровождавшими его въ предполагаемомъ путешествіи, стоялъ на палубѣ, рядомъ съ Лоренцо, и раскланивался съ толпой, наполнявшей берегъ.
Мало по малу суда, съ бѣлѣвшими на нихъ парусами исчезли изъ виду; небольшія лодки однѣ за другими стали возвращаться въ гавань, гдѣ скоро водворился обычный порядокъ. Толпа, удовлетворивъ своему любопытству, разошлась но домамъ.
Между тѣмъ на морѣ совершилось неожиданное событіе. Едва неаполитанскій берегъ скрылся въ туманной дали, принцъ Федериго простился съ гостемъ своего отца и пересѣлъ на собственную барку, отдавъ приказаніе лоцману свернуть въ противуположную сторону и править къ острову Кипру, мимо береговъ Сициціи. Затѣмъ принцъ сошелъ въ каюту, гдѣ, съ помощью довѣреннаго камердинера, снялъ свое великолѣпное платье и нарядился въ одежду простаго греческаго матроса. Хотя это превращеніе не особенно нравилось его спутникамъ, но оно настолько шло къ его фигурѣ и прекраснымъ очертаніямъ южнаго выразительнаго лица, что всякая женщина должна была признать въ немъ идеалъ мужской красоты и преклониться передъ нимъ.
Островъ Кипръ служилъ тогда складочнымъ мѣстомъ драгоцѣнныхъ товаровъ, привозимыхъ изъ Персіи, Индіи и другихъ восточныхъ странъ; здѣсь товары снова нагружались на корабли для доставки въ Венецію, Геную, Неаполь и ближайшія гавани. Кромѣ того Кипръ былъ важнымъ стратегическимъ пунктомъ во всѣхъ войнахъ съ турками и представлялъ надежный оплотъ противъ морскихъ разбойниковъ. Купцы, возвращаясь на родину послѣ тяжелаго и продолжительнаго морскаго путешествія весело проводили время на прекрасномъ островѣ, щедро одаренномъ природой, гдѣ они останавливались на нѣсколько дней для отдыха. Они привозили съ собой на корабляхъ всевозможные товары, дорогія персидскія ткани, парчи затканныя золотомъ, драгоцѣнные камни и другія диковины заморскихъ странъ. На самомъ Кипрѣ созрѣвали превосходные южные плоды и приготовлялось вино, извѣстное въ цѣломъ свѣтѣ. Въ Европѣ ходили баснословные разсказы о роскошныхъ пирахъ и празднествахъ, которые устраивались на этомъ заколдованномъ островѣ, представлявшемъ всѣ условія для высшихъ жизненныхъ наслажденій.
Владѣтельница этого волшебнаго государства была молодая прекрасная женщина, вторая Клеопатра, хотя безъ самовластія египетской королевы, но окруженная ореоломъ поэзіи, который придавалъ ей особенную прелесть въ глазахъ принца Федериго. Онъ мысленно сравнивалъ ее съ богиней моря, всей душой стремился къ ней и жаждалъ обладать ею. Но какіе шансы имѣлъ онъ для достиженія этой цѣли?
Онъ могъ открыто просить ея руки, какъ сынъ могущественнаго короля и освободить отъ тяжелыхъ узъ связывавшихъ ее съ Венеціей. Но сознается ли она, что эти узы тяготятъ ее и что она хочетъ освободиться отъ нихъ?
Поэтому принцъ Федериго рѣшился послѣдовать совѣту Лоренцо Медичи и употребить всѣ средства, чтобы расположить къ себѣ сердце Катарины Карнаро, такъ какъ это одно могло возбудить въ ней желаніе выйти за него замужъ и раздѣлить съ нимъ господство надъ прекраснымъ островомъ. По временамъ въ умѣ предпріимчиваго юноши возникалъ мучительный вопросъ: дѣйствительно ли такъ хороша кипрская королева, какъ онъ представлялъ себѣ ее въ своемъ воображеніи? Но предпріятіе было настолько заманчиво само по себѣ, что онъ рѣшилъ во всякомъ случаѣ убѣдиться на опытѣ въ достоинствѣ приза.
Благодаря попутному вѣтру плаваніе совершилось безъ всякихъ приключеній; вскорѣ показались вдали берега Кипра.
Верхушки пальмъ ясно обрисовывались въ прозрачномъ воздухѣ среди кипарисовъ, оливковыхъ деревъ и темной зелени кустарниковъ. Сильный ароматъ цвѣтовъ и апельсиновыхъ рощъ далеко разносился по синимъ волнамъ, на встрѣчу баркѣ, которая быстро приближалась къ берегу. Теперь можно было ясно различить долины, горы, лѣса и рѣки; а такъ какъ многіе изъ моряковъ не разъ бывали на островѣ, то, по ихъ совѣту, рѣшено было направить барку въ ту сторону, гдѣ находился городъ Фамагоста съ его знаменитой гаванью. Очаровательное мѣстечко живописно раскинулось вдоль берега съ своими врытыми базарами и кладовыми. Вдали на склонѣ холмовъ виднѣлись виллы, тѣсно построенныя одна около другой; всѣ онѣ были окружены прекраснѣйшими садами, съ живыми изгородями изъ гигантскихъ голубовато-зеленыхъ алоэ или съ бѣлыми мраморными стѣнами. Среди этихъ очаровательныхъ жилищъ, вблизи собора, виднѣлся королевскій дворецъ, постройка котораго совмѣщала въ себѣ прелесть мавританской архитектуры съ строгостью италіянскаго стиля.
Съ обѣихъ сторонъ отъ главнаго зданія тянулись крытыя галлереи со сводами, состоящія изъ колоннъ, которыя окружали полукругомъ значительную часть сада, повидимому наиболѣе роскошную и предназначенную для королевы. Быть можетъ она была тамъ и въ эту минуту! промелькнуло въ головѣ Федериго. Фантазія живо нарисовало ему прекрасную и цвѣтущую семнадцатилѣтнюю женщину, гуляющую среди розъ и дорогихъ тропическихъ растеній. Къ дворцу примыкало нѣсколько другихъ виллъ, сады которыхъ доходили до самаго моря.
Между тѣмъ барка такъ близко подплыла къ берегу, что поднятъ былъ вопросъ куда причалить.
-- Только не у городской гавани! воскликнулъ принцъ Федериго. Весь этотъ шумъ и толкотня отъ выгрузки и нагрузки товаровъ вовсе не соотвѣтствуетъ моему расположенію духа.
При этихъ словахъ глаза его случайно остановились на мраморной террасѣ красиваго дома, окруженнаго большимъ тѣнистымъ садомъ. Отъ террассы шла широкая лѣстница до самаго моря, такъ что послѣднія ступени были постоянно покрыты брызгами волнъ.
На террасѣ было нѣсколько дамъ въ богатомъ греческомъ нарядѣ. Онѣ были заняты какой-то игрой, соединенной съ танцами, и быстро двигались взадъ и впередъ, то въ одиночку, то парами или группами. По водѣ звонко раздавался серебристый смѣхъ молодыхъ голосовъ, что еще больше привлекло вниманіе принца Федериго, который, слѣдуя влеченію своей фантазіи, приказалъ матросамъ причалить къ лѣстницѣ виллы, гдѣ было привязано нѣсколько красивыхъ лодокъ. Затѣмъ принцъ подошелъ къ борту и снялъ шляпу, дѣлая знакъ, что хочетъ вступить въ переговоры съ обитателями виллы.
Высокая представительная фигура принца привлекла вниманіе дамъ и расположила ихъ въ его пользу, хотя неожиданное появленіе каждаго незнакомаго мужчины у береговъ возбуждало подозрѣніе въ тѣ времена, когда вездѣ крейсировали морскіе разбойники.
На террассѣ произошло довольно продолжительное совѣщаніе, послѣ чего двѣ дамы сошли съ лѣстницы, чтобы вступить въ переговоры съ незнакомцемъ и узнать о цѣли его появленія.
Принцъ Федериго достаточно зналъ греческій языкъ, чтобы объясниться съ ними. Дамы заявили, что владѣтельница виллы принцесса Кандорасъ желаетъ гнать, кто онъ такой и по какому праву онъ осмѣлился причалить у ея дома? Принцъ Федериго отвѣтилъ, что онъ странствующій пѣвецъ и намѣренъ предложить свои услуги королевѣ Катаринѣ. Но въ данную минуту онъ проситъ дозволенія представиться синьорѣ Кандарасъ, въ надеждѣ, что она не откажетъ ему въ гостепріимствѣ и даже быть можетъ въ ходатайствѣ у королевы.
Дамы были видимо удивлены смѣлостью незнакомца; но обѣщали передать его слова владѣтельницѣ виллы. Когда онѣ вернулись на террасу, снова начался оживленный разговоръ, прерываемый веселымъ смѣхомъ. Послѣ этого тѣ-же дамы снова спустились съ лѣстницы и сообщили принцу, что синьора Кандорасъ готова оказать ему гостепріимство въ своемъ домѣ, но подъ условіемъ, что онъ подчинится всѣмъ мѣрамъ предосторожности, какія будутъ приняты противъ него. Принцъ Федериго отвѣтилъ, что онъ готовъ исполнить всѣ требованія владѣтельницы виллы, и затѣмъ въ сопровожденіи обѣихъ дамъ поднялся по лѣстницѣ на террасу.
Здѣсь принцъ Федериго очутился въ обществѣ двѣнадцати женщинъ, начиная отъ самаго юнаго возраста до болѣе зрѣлаго. Хотя всѣ онѣ болѣе или менѣе показались привлекательными молодому принцу,-- кромѣ одной горбатой безобразной старухи,-- но ему было не трудно съ перваго взгляда отличить лучшую изъ нихъ. Это была молодая необыкновенно красивая женщина съ золотистыми бѣлокурыми волосами и большими темноголубыми глазами, и невидимому служила центромъ дамскаго кружка. Ей, какъ хозяйкѣ дома, представили принца. Она выслушала его привѣтствіе съ ласковой улыбкой и сдѣлала тѣ-же вопросы: откуда онъ и съ какою цѣлью пріѣхалъ въ Кипръ?
Принцъ Федериго отвѣтилъ, что онъ пріѣхалъ съ одного греческаго острова съ цѣлью представиться королевѣ и показать ей свое искусство въ пѣніи и игрѣ на лютнѣ. Если ему удастся заслужить одобреніе прекрасной Катарины Карнаро, то онъ считаетъ свою будущность обезпеченной, потому что намѣренъ продолжать свое путешествіе и посѣтить другіе дворы Европы.
Красавица снова улыбнулась и попросила его спѣть что нибудь, чтобы доставить удовольствіе ея подругамъ, которыя сегодня собрались къ ней въ гости.
Принцъ тотчасъ же изъявилъ согласіе и приказалъ принести свою лютню съ барки, такъ какъ въ совершенствѣ игралъ на этомъ инструментѣ и считался въ Италіи однимъ изъ лучшихъ пѣвцовъ. Онъ пропѣлъ провансальскую "любовную" пѣсню, недавно сочиненную королемъ Рене, которая только-что вошла въ моду при европейскихъ дворахъ. Между тѣмъ чернокожія служанки принесли мягкіе табуреты и дамы сѣли. Онѣ небрежно играли своими вѣерами и безъ малѣйшей застѣнчивости смотрѣли въ лицо пѣвцу. Только одна красавица съ золотистыми бѣлокурыми волосами задумчиво опустила свою очаровательную головку. Два раза во время пѣнія глаза ея сверкнули; она взглянула на пѣвца, но тотчасъ же снова опустила рѣсницы; при этомъ легкая краска выступила на ея щекахъ.
Когда кончилось пѣніе, дамы выразили свое одобреніе дружными апплодисментами; затѣмъ начался оживленный разговоръ о пѣснѣ, пропѣтой принцемъ, о королѣ Рене и другихъ его поэтическихъ произведеніяхъ.
Бѣлокурая дама сначала не принимала никакого участія въ разговорѣ; но, помолчавъ немного, сказала пѣвцу:
-- Я готова оказать вамъ гостепріимство въ моемъ домѣ, но подъ условіемъ, что ваши спутники останутся на баркѣ. Кромѣ того, вы должны дать честное слово, что не замышляете ничего дурнаго противъ кого либо на этомъ островѣ и, что вы не уѣдете отсюда, не простившись со мной. Сюда дошли неблагопріятные слухи, которые заставляютъ насъ принять кое-какія мѣры предосторожности.
Принцъ Федериго согласился на все. Въ эту минуту онъ совсѣмъ забылъ о цѣли своей поѣздки; сердце его радостно билось при мысли, что онъ останется въ домѣ очаровательной женщины, предложившей ему гостепріимство. Между тѣмъ дамы, одна за другой удалились съ террасы; послѣ того явились слуги и повели его въ приготовленную для него комнату, гдѣ онъ нашелъ все необходимое для его удобства. Нигдѣ не было стражи, и онъ повидимому былъ совершенно свободенъ; но уже на слѣдующій день онъ началъ томиться своимъ одиночествомъ, потому что хозяйка дома, равно и остальныя дамы не показывались. На его вопросы о хозяйкѣ дома ему отвѣтили, что принцесса Кандорасъ богатая молодая вдова и живетъ одна съ своей прислугой. Сегодня она не можетъ видѣть гостя по нездоровью, но проситъ его располагать ея домомъ какъ своимъ собственнымъ и не забывать о цѣли его поѣздки на островъ.
Принцъ Федериго понялъ значеніе послѣднихъ словъ; но у него не было никакого желанія добиваться благосклонности королевы, такъ какъ его больше всего занимала мысль снова увидѣть прекрасную хозяйку дома съ большими темноголубыми глазами.
Такъ прошелъ день, который показался ему безконечнымъ, хотя онъ провелъ нѣсколько часовъ на террасѣ, любуясь моремъ, и посѣтилъ своихъ товарищей на баркѣ. Онъ мало ѣлъ и пилъ, потому что былъ весь поглощенъ воспоминаніями о вчерашнемъ днѣ. Онъ былъ радъ, когда наступила ночь, потому что надѣялся на другой день увидѣть прекрасную женщину. Но этого не случилось; казалось, что всѣ въ домѣ сговорились между собой, чтобы довести его до отчаянія вѣжливой сдержанностью. Онъ ногъ расхаживать гдѣ угодно по городу; та же свобода была предоставлена его товарищамъ, остававшимся на баркѣ; но каждый изъ нихъ чувствовалъ, что за нимъ слѣдятъ шпіоны. Прошло еще нѣсколько дней, а принцесса Кандорасъ все оставалась въ своихъ комнатахъ. Окружавшая ее таинственность еще больше воспламеняла сердце молодаго принца; недовольный бродилъ онъ взадъ и впередъ по саду; по вечерамъ садился на террасѣ и глядѣлъ, какъ заходящее солнце золотило волны голубаго моря. Иногда онъ задумчиво распѣвалъ пѣсни подъ аккомпаниментъ лютни; тогда у оконъ появлялись женскія фигуры, которыя украдкой слушали его; но между ними не было хозяйки дома. Принцъ уже начиналъ проклинать предпріятіе, которое вынудило его играть недостойную роль бѣднаго пѣвца; но тутъ случилось неожиданное событіе, измѣнившее положеніе вещей.
Разъ ночью принцъ проснулся отъ внезапнаго шума и бѣготни въ домѣ; это побудило его вскочить съ постели и наскоро одѣться, чтобы узнать о причинѣ тревоги. Оторопѣвшіе слуги сообщили ему, что на дворецъ напали тунисскіе пираты и намѣрены насильственно увезти королеву на своемъ кораблѣ.
Это извѣстіе не особенно поразило принца, тѣмъ болѣе, что подобныя событія представляли тогда обычное явленіе. Онъ готовъ былъ исполнить свою рыцарскую обязанность и поспѣшить на помощь королевѣ, хотя въ душѣ долженъ былъ сознаться, что не пришелъ бы въ отчаяніе, еслибы морскимъ разбойникамъ удалось увезти свою добычу. Кромѣ того, у королевы Катарины была своя стража, офицеры и слуги, которые могли защитить ее.
Размышленія его были прерваны появленіемъ молодой дамы, которую онъ тотчасъ же узналъ, потому что видѣлъ ее въ день своего пріѣзда въ числѣ другихъ подругъ синьоры Кандорасъ.
-- Бѣгите во дворецъ и спасите королеву! сказала она испуганнымъ голосомъ. Я хочу немедленно послать въ ней своихъ слугъ; въ городъ также отправлены гонцы, чтобы созвать всѣхъ людей способныхъ носить оружіе, потому что дворцовая стража слишкомъ малочисленна, чтобы защитить ее. Вотъ уже нѣсколько дней, какъ мы ожидали этого нападенія; намъ писали, что въ Тунисѣ назначена большая сумма за Катарину Карнаро. Мы были убѣждены, что вы пріѣхали сюда съ цѣлью предать ее въ руки бея и поэтому считали нужнымъ слѣдить за вами. Теперь докажите, что мы ошиблись и помогите намъ защитить прекрасную королеву.
-- Я сейчасъ отправлюсь во дворецъ, отвѣтилъ Федериго. Но умоляю васъ оставить часть прислуги дли охраны этого дома; иначе я буду считать своей обязанностью остаться здѣсь и защищать до послѣдней капли крови прекрасную синьору Кандорасъ, оказавшую мнѣ такое радушное гостепріимство.
-- Отъ души благодарю васъ, отвѣтила дама, но вы напрасно безпокоитесь обо мнѣ, потому что мнѣ не грозитъ ни малѣйшая опасность. Совѣтую вамъ поспѣшить на помощь королевѣ, тѣмъ болѣе, что вы приняли на себя обязательство безпрекословно исполнять ея приказанія.
-- Я не понимаю васъ, возразилъ Федериго; если я поклялся въ вѣрности, то одной принцессѣ Кандорасъ и не оставлю ее безпомощную и больную въ этомъ домѣ, гдѣ она можетъ подвергнуться неминуемой опасности.
-- Вы ошибаетесь! сказала съ живостью дама; я принцесса Кандорасъ, а та бѣлокурая красавица, съ которой вы разговаривали была сама королева; она удостоила тогда посѣтить меня съ своими приближенными дамами. Присоединитесь скорѣй къ ея защитникамъ, если дорожите ея милостью!
Принцъ едва разслышалъ послѣднія слова; онъ бросился къ аркѣ и приказалъ своимъ людямъ вооружиться наскоро и послѣдовать за нимъ. Они поспѣли во дворецъ въ тотъ самый моментъ, когда разбойники одолѣли дворцовую стражу и прислугу и хотѣли проникнуть въ покои королевы. Нападеніе было сдѣлано внезапно, и хотя каждую секунду можно было ожидать помощи изъ города, но у турокъ было еще достаточно времени, чтобы овладѣть королевой, которая скрылась въ глубинѣ дворца, и переправить ее на корабль подъ прикрытіемъ ночи.
Но пираты не подозрѣвали близости враговъ, руководимыхъ рукою храбраго юноши, воодушевленнаго любовью.
Принцъ Федериго, не помня себя отъ гнѣва, бросился какъ безумный на предводителя шайки, въ сопровожденіи своихъ людей. Между тѣмъ дворцовая стража и слуга, связанные пиратами, были освобождены и ударили на враговъ съ удвоенной яростью. Пираты окруженные со всѣхъ сторонъ, начали изнемогать въ борьбѣ и внезапно обратились въ бѣгство, когда вслѣдъ затѣмъ громкіе мужскіе голоса и бряцанье стали возвѣстили прибытіе вооруженной силы изъ города. Они поспѣшно бросились къ своимъ судамъ, подбирая мертвыхъ и раненыхъ, сообразно предписаніямъ Корана.
Принцъ Федериго съ своими людьми преслѣдовалъ пиратовъ до морскаго берега; когда онъ вернулся во дворецъ, то королевѣ уже было извѣстно, что она обязана своимъ спасеніемъ иностранцу, котораго она встрѣтила нѣсколько дней тому назадъ въ домѣ принцессы Кандорасъ. Она пожелала видѣть его, чтобы выразить ему свою благодарность. Когда онъ вошелъ въ полуосвѣщенную комнату, то его изящная фигура и благородная осанка превратили въ увѣренность ея предположеніе, что онъ не простой странствующій пѣвецъ. Она дружески пожала ему руку и, поблагодаривъ за оказанную помощь, шопотомъ попросила его открыть ей свое настоящее званіе.
Принцъ Федериго сообщилъ ей вполголоса, что онъ сынъ неаполитанскаго короля и что слава объ ея красотѣ побудила его пріѣхать въ Кипръ, гдѣ встрѣча съ мнимой синьорой Кандорасъ заставила его забыть о прекрасной королевѣ, пока онъ не узналъ, что это одно лицо.
Королева была видимо польщена этимъ признаніемъ и въ данную минуту не думала ни о пережитой опасности, ни о своихъ обязательствахъ относительно Венеціи. Она краснѣя опустила свои прекрасные глаза и не выказала ни малѣйшаго сопротивленія, когда принцъ порывисто обнялъ ее и поцѣловалъ подъ вліяніемъ страсти.
Но въ слѣдующую секунду Катарина Карнаро вздрогнула и отскочила въ испугѣ, потому что въ комнатѣ послышался шорохъ, который ясно доказывалъ присутствіе посторонняго лица. Принцъ замѣтилъ съ досадой, что это была та самая уродливая старуха, которая находилась неотлучно при королевѣ во время ихъ первой встрѣчи и поразила его, какъ контрастъ съ остальными красивыми женщинами.
Старуха низко поклонилась королевѣ и попросила извиненія, что невольно потревожила ея величество; но она не могла удержаться отъ кашля, который постоянно преслѣдуетъ ее.
Королева отошла съ принцемъ къ окну и торопливо шепнула ему:-- Я вездѣ окружена шпіонами, которые слѣдятъ за мной шагъ за шагомъ. Будьте осторожны и исполните въ точности то, что я скажу вамъ; но не осуждайте меня, если неминуемая опасность заставляетъ меня забыть женскую стыдливость и рѣшиться на шагъ несвойственный моей природѣ. Вы сынъ короля, я вѣрю искренности вашихъ словъ и, повинуясь влеченію моего сердца, желаю вамъ успѣха. Уѣзжайте скорѣе отсюда и возвращайтесь съ свитой приличной вашему высокому положенію. Принцесса Кандорасъ расположена ко мнѣ; ея вилла будетъ всегда для васъ надежнымъ убѣжищемъ. Возьмите всѣ мѣры предосторожности, чтобы нашъ союзъ могъ состояться. Тогда ничто не разлучитъ насъ! Я могла бы еще многое сказать вамъ; но боюсь, что насъ подслушаютъ здѣсь... Прощайте; если намъ удастся сохранить тайну, то можно ручаться за успѣхъ предпріятія...
Эти слова привели въ восторгъ принца Федериго, но, изъ боязни измѣнить себѣ, онъ почтительно поклонился королевѣ и вышелъ изъ комнаты. Нѣсколько часовъ спустя съ первымъ разсвѣтомъ барка его отчалила отъ цвѣтущаго острова. Подобно тому, какъ теплый попутный вѣтеръ надувалъ паруса, такъ и сердце влюбленнаго юноши переполнялось сладкими надеждами; взоры его долго не могли оторваться отъ дворца кипрской королевы, который мало по малу изчезалъ на горизонтѣ.
Прекрасная королева осталась въ этомъ дворцѣ; несмотря на мучительныя опасенія, сердце ея усиленно билось отъ радостнаго ожиданія свободы. Ей предстояло не только выйти замужъ за красиваго храбраго принца, котораго она полюбила съ перваго взгляда, но и освободиться отъ связывавшихъ ее оковъ. Эти оковы становились для нея все болѣе и болѣе невыносимыми, хотя она была окружена всѣми благами и сокровищами, какія только можетъ дать земля.
Катарина Карнаро была почти ребенкомъ, когда ее выбрали для блестящей роли кипрской королевы. Сознаніе, что она выходитъ замужъ за короля и названа дочерью богатой и могущественной республики, льстило ея тщеславію, тѣмъ болѣе, что ей завидовали не только дѣвушки самыхъ знатныхъ фамилій, но даже принцессы крови. Съ тѣхъ поръ прошло довольно много времени, и было не мало случаевъ, которые должны были убѣдить Катарину, что она не болѣе, какъ орудіе политическихъ замысловъ Венеціи.
Катаринѣ Карнаро внушали съ дѣтства, что она дочь одного изъ самыхъ богатыхъ патриціевъ: какое ей было дѣло до того, откуда брались деньги, въ силу которыхъ всѣ ея желанія были удовлетворены, и являлись окружавшія ее драгоцѣнныя произведенія искусства. Знаменитые художники и ученые посѣщали роскошный палаццо ея отца. Извѣстный живописецъ Джакомо Беллини былъ другомъ ихъ дома; и незадолго до ея брака нарисовалъ ея портретъ. Строительное искусство, достигшее высшаго развитія въ Венеціи благодаря маэстро Ломбардо, не осталось безъ вліянія на Катарину, которая съ ранней молодости отличалась изящнымъ вкусомъ и впослѣдствіи ввела на островѣ Кипрѣ новый и своеобразный архитектурный стиль.
Хотя ея венеціанская гордость была вполнѣ удовлетворена съ внѣшней стороны; но сожительство съ ничтожнымъ болѣзненнымъ мужемъ мало по малу пробудило въ ней чувство внутренняго недовольства. Бывали минуты, когда она проклинала свое высокое положеніе и мнимую заботливость о ней отечественной республики. Эти минуты стали еще чаще со времени ея вдовства. Она уже не была прежнимъ безпечнымъ ребенкомъ и знала, что Венеція готова исполнить малѣйшее ея желаніе; но подъ единственнымъ условіемъ, чтобы она навсегда отказалась отъ вторичнаго брака Островъ Кипръ имѣлъ важное значеніе для венеціанской республики, которая вела упорную борьбу съ Генуей изъ-за первенства на Средиземномъ морѣ, и въ тоже время должна была сдерживать притязанія восточныхъ властелиновъ, хотѣвшихъ захватить въ свои руки все болѣе и болѣе усиливающуюся торговлю между Азіей и Европой. Поэтому республика на столько дорожила обладаніемъ Кипра, что врядъ ли остановилась бы передъ преступленіемъ, еслибы оно было необходимо для достиженія этой цѣли. Единственный сынъ Катарины Карнаро уже былъ отвезенъ въ Венецію, гдѣ онъ долженъ былъ получить воспитаніе.
Выгода государства составляла высшій законъ для могущественнаго города лагунъ, который мало заботился о счастьи отдѣльныхъ лицъ и даже цѣлыхъ семействъ, когда дѣло шло объ исполненіи повелѣній Совѣта Десяти. Здѣсь было извѣстно, что дочь республики ведетъ тихую уединенную жизнь, занимается рисованіемъ и пробуетъ свои силы въ легкихъ литературныхъ произведеніяхъ по модѣ того времени. Но присутствіе добродушной королевы на островѣ Кипрѣ было стѣснительно для республики во многихъ отношеніяхъ, тѣмъ болѣе, что жители были искренно расположены къ ней и возлагали большія надежды на ея сына, чтобы современенъ возвратить себѣ прежнюю независимость. Неожиданное нападеніе тунисскихъ пиратовъ на дворецъ кипрской королевы дало Венеціи желанный поводъ для энергическаго вмѣшательства. Такимъ образомъ въ то время, когда Катарина Карнаро болѣе чѣмъ когда либо мечтала о свободѣ и съ лихорадочнымъ нетерпѣніемъ ожидала прибытія любимаго человѣка, который долженъ былъ разорвать тяжелыя связывавшія ея оковы, въ отечественномъ городѣ принято было рѣшеніе еще болѣе усилить эти оковы и отнять у ней послѣднюю надежду на освобожденіе.
Джьоржіо Карнаро, братъ королевы, былъ отправленъ съ небольшой флотиліей въ Кипръ. Ему данъ былъ строгій приказъ привести сестру; онъ долженъ былъ отвѣчать головой за точное исполненіе возложеннаго на него порученія.
Братъ Катарины сообщилъ ей при свиданіи о дѣли своего пріѣзда и, доказывая безплодность сопротивленія, старался по возможности успокоить и утѣшить ее. Катарина была убѣждена, что ее оклеветали приставленные въ ней шпіоны и считала необходимымъ оправдать свое поведеніе передъ Совѣтомъ Десяти.
Джьоржіо Карнаро замѣтилъ, что дѣйствительно бывшая неотлучно при ней горбатая старуха извѣстила Совѣтъ Десяти о молодомъ человѣкѣ, который явился въ Кипръ въ одеждѣ греческаго матроса, познакомился съ королевой и защищалъ ее отъ морскихъ разбойниковъ.
Между тѣмъ этотъ фактъ самъ по себѣ не имѣлъ никакого значенія для Совѣта Десяти, который не имѣлъ ни малѣйшаго желанія вмѣшиваться въ любовныя дѣла королевы, пока не было доказано, что ея поклонникъ имѣетъ честолюбивые планы относительно господства надъ островомъ. Въ данный моментъ удаленіе королевы съ Кипра не имѣло другой причины, кромѣ желанія республики окончательно овладѣть островомъ и распоряжаться имъ по своему усмотрѣнію.
Катарина, подъ вліяніемъ страха и испуга, разсказала своему брату о неожиданномъ появленіи неаполитанскаго принца и его сватовствѣ. Она знала, что этимъ признаніемъ ставитъ на карту свою будущность; но рѣшилась на него въ смутной надеждѣ подѣйствовать на фамильную гордость молодаго Карнаро и привлечь его на свою сторону.
-- Несчастная женщина, воскликнулъ Джьоржіо,-- неужели ты не понимаешь, что Неаполь смотритъ на тебя какъ на орудіе для достиженія политическихъ цѣлей! И ты еще жалуешься на Венецію!..
-- Какое мнѣ дѣло до того, какъ тѣ или другіе хотятъ распорядиться Кипромъ! Развѣ я добивалась когда либо королевской короны? Венеція обрекла меня на печальную участь, между тѣмъ какъ съ принцемъ Федериго я была бы счастливѣйшей женщиной въ мірѣ Если онъ желаетъ быть властелиномъ этого острова, то я благословляю свою Судьбу, и мое единственное желаніе принадлежать ему всецѣло, со всѣмъ, что я имѣю.
-- Бѣдняжка! замѣтилъ со вздохомъ Джьоржіо. Какъ могла судьба быть настолько жестокой, чтобы сдѣлать подобную женщину орудіемъ холоднаго политическаго разсчета! Я искренно жалѣю о тебѣ Катарина; но долженъ исполнить приказаніе Совѣта Десяти и требую его именемъ, чтобы ты отказалась отъ своей любви. Развѣ ты желаешь гибели нашей фамиліи? Тысячи венеціанцевъ пожертвовали своей жизнью на поляхъ битвы ради величія республики; изъ-за этого тысячи людей погибли въ застѣнкахъ среди невыразимыхъ мукъ... Станутъ ли они щадить сердце женщины! Здѣсь не можетъ быть и рѣчи о колебаніяхъ и сопротивленіи! Необходимо слѣпое повиновеніе...
Наступили часы тяжелой внутренней борьбы для несчастной кипрской королевы: она проливала горькія слезы среди ночной тишины, но слезы не облегчали ея сердца.
Нѣсколько дней спустя она простилась съ своими подданными. Жители Кипра искренно сожалѣли о ней, тѣмъ болѣе, что ея отъѣздъ лишалъ ихъ послѣдней надежды на независимость. Королева отправилась въ гавань Фамагоста въ сопровожденіи своего брата, одного изъ членовъ венеціанскаго совѣта, новаго намѣстника острова, окруженнаго кипрскимъ дворянствомъ и почетной стражей. Катарину Карнаро встрѣтили на венеціанскомъ кораблѣ съ почестями, соотвѣтствующими ея высокому сану. Но когда кончилась эта церемонія и подняли паруса, она поспѣшно ушла въ назначенную ей каюту и въ порывѣ отчаянія бросилась на полъ, мысленно прощаясь со всѣми надеждами своей жизни.