земляной, огромныа печи, повидимому, плохо 1#ли,

такъ навь, не смотря на спертый, пропитанный aMia-

комь и воздухъ, въ баракгђ было холодно,

и, въ добавокъ, отовсюду дуль вгвтеръ, хуже, чјиъ въ

неприхотливомъ жилипф,

Ну, что? — стреилъ меня принципалъ, когда

пы Ошли тђсколько совершенно однородныхъ

товъ будущихъ колонизаторовъ края.

Плоховато, — отвјчалъ а.

Принципалъ нахмуришь брови. — Ему видимо не

понравилась таваа сйлаа вритика въ подчиненноиъ.

Позднје я убыилса, что онъ выще признавалъ право

вритиви ишь за Мой, и любилъ, чтобы только

вторили ему, хотя на словахъ постоянно это отрицалъ.

НЈСЕОЛЬВО словъ о моемъ принципалВ. Это быль

типъ „амурскаго“ Вытела. При влов'ђ „амуревТ“

Матель въ ум петербуржца возниваетъ тотчасъ пред-

ставдете о вавомъ нибудь исправннкђ Громиловј, или

одномъ изъ тЈхъ типовъ, которые такъ мастерски вн-

ведены Щедринымъ подъ имепеџъ „ташвещевъ при-

“ , — напри“ръ въ разскМ:

готовитедьнаго класса

„Ахъ, вавъ я тогда себя велъ!“ Но это совершенно

ошибочно. Въ „амурскомъ“ хватем, если онъ по-

крутье, никогда Н'ћтъ ничего дипго или грубаго,

разв'Ь иногда замјтна н%воторая неряшливость. Напро-

тивъ, онъ всегда очељ вВжливъ и дедикатенъ, всегда