и- Нет, так неинтересно,—сказал Иван Ивано-

вич.—А я вот как напишу по-робинзоновски:

зв

Ребята так удивились, что даже забыли го-

ворить по-робинзоновски и спросили по-старо-

му, по-человечески:

— Почему же вдруг восемьдесят три по-робин-

зоновски будет триста тринадцать?

и— Очень просто,—сказал Иван Иванович.—

Восемьдесят три по-старому, по-человечески, зна-

чит: восемь десятков и три единицы. Так? А я

считал все не на десятки, а на пятерки.

Иван Иванович написал на доске цифры:

— . Вот это—по-старому.

Потом правую половину стер. Осталось:

— А вот это—по-робинзоновски. А ну-ка, Женя,

нака-НА нака-ПИ нака-ШИ по-робинзоновски

пять. Не можешь? Ну, напиши по-старому

десять.

Женя написала:

10

Правильно. Один десяток и нуль единиц.

А если мы будем считать по-робинзоновски

не на десятки, а на пятерки, как ты напишешь

пять?

Вдруг с задней парты вскочил Петя Стремин.

Он бросился к доске, схватил мел и быстро на-

чертил:

49