— 148 —

узнанною имъ загадкою въ своимъ мудрецамъ (куп-

цамъ, генераламъ) напоминаетъ Н'ВСЕОЛЬКО вос-

точныхъ свазовъ.

Итакъ, первая половина распза о царь Пет1й пред-

ставляетъ upIIM'hHeHie личности Петра того, что

относилось въ царю вообще, въ эпическомъ смысМ.

Въ однихъ случаахъ этотъ мотивъ о мужи“ отвев-

чающемъ на вопросы царя хитрыми загадками, связы-

валса съ именемъ Петра Великаго, въ другихъ — съ

именемъ Ивана Грознаго, же оставалса въ перво-

начальной форм%, съ эпичесвимъ „царем“, безъ при-

M'hHeHia въ какой-нибудь исторической личности. Этотъ

мотивъ не принадлежитъ только русскимъ свазвамъ,

а представляетъ одну изъ темь странствующей повВсти.

Что касается до второй половины расваза о

то ел въ непосредственной народной пере-

дач± намъ неизв±стны. Однако, въ печати мы нахо-

димъ два такихъ BapiaHTa, въ ихъ, конеч-

но, въ другимъ личностямъ. Въ первый разъ, въ на-

чаль текущаго столЖа, рходный расказъ вс#чаемъ

у Гебела, относимый въ французскому королю Генриху IV.

Догнавъ на дорой, ведущей въ Парижъ, одного

врестьянина, Генрихъ IV, не открывая себя, разгово-

рилса съ нимъ, узналъ о его повидать вороля

и открылъ ему извВстную намъ приАту, по воторой

король можетъ быть узнанъ. Вуђзжаютъ они въ Па-

рижъ, разговаривая между собою. Улицы наполняются

народомъ, и всгђ почтительно обнажаютъ

крестьянинъ взглннулъ на своего спутника,

стало ему асно. „Сударь, сказалъ онъ королю,

быть—или вы король, или я, потому что мы

головы;

и дВло

должно

тольво