ПИЗДЕА НА ШПИЦБЕРГЕНЪ.
65
ментами; все это нужно завязать, уложить. Голова идетъ кругомъ
и руки отпадаютъ. Приступаю храбђо, и можетъ-быть даже слишкомъ
храбро, въ Оту. Результатомъ храбрости является моментально на-
припадокъ Знаете ли вы, читатель, что это
тавое? Эго вотъ что: сердце вакъ-будто срывается съ крючка и съ
тэмпа въ 60 ударовъ переходить, моментально, на 160, 170 и даже
180 ударовъ въ минуту; лежишь ни живъ, ни мертвъ, испытываа
адское cAcHeHie въ груди. й тавъ проходятъ и часъ, и два, и десять.
въ такихъ случаяхъ прежде всего, а туть каждую ми-
нуту слышится скрипъ .тЬстницы, ведущей въ намъ въ мансарду, и
въ люкгЬ показывается чья-нибудь любопытная голова. Въ такомъ
перебраться на пароходъ—значитъ очень скоро вступить въ
ближайшее знакомство съ жадными акулами и другими чудовищами.
Итакъ•. Тхать иди оставаться, обрекая себя въ этомъ пос.тЬднемъ
случа'ћ на страшную восьмим%сячную ночь, лицомъ въ лицу съ ужа-
сами полярной природы,—дилемма, хотя и личная, а Амь не мен'Ье
трудная. Однако, что же лучше: В'Ьчный или восьмим'Ьсячный мракъ?
Какъ дла кото: я предпочелъ второй.
А туть океанъ за СТЬНЕОЮ зло и неустанно реветь и влокочетъ.
Остановившись на мысли которая до та-
ximum'a, до полной потери пульса, усилила припадокъ я
быстро почувствовалъ YT'h111eHie:
„йдь не я первый и не я по-
схЬднТ, на Шпицбергенгьц. ЗатЬмъ въ мозгу про-
матькнула мысль: „Кань чудно-хороша, какъ восхитительна абсолют-
ная, нич±мъ не смсняемвя, восьмим%сячная свобода! Хоть на-вреия
покинуть свойственную вс•Ьмъ намъ роль мухи, которая совершенно
безнадежно бьется въ житейсвихъ тенетахъ! Не читать газетъ, не
получать почты, не %здить на электрическомъ вавъ это вс.е
соблазнительно“!
А тутъ океанъ съ каждою минутою все 3Л'Ье и 3Л'Ье реветь,
стонетъ и мечется.
Жутко подумать, но вакъ будетъ удивительно то ко-
торое установится съ окружающею природою, которая, выоятно,
станетъ MH“h доброю и Н'Ьжною матерью. Онять чудное, полное радо-
стей д•Ьтство съ его серебрянымъ см%хомъ, живительнымъ сномъ и
непосВственностью. И д не только примирился, но всТмъ сердцемъ
обрадовался принятому остаться зимовать на Шпицбергей