(Августа 28 и 29-го 1855 г.). "О<тец> Феодор наконец приехал". "Ныне в классе он выражал старшим студентам, что хотел было он бежать из Академии, да его не пустили; значит, он и еще останется у нас".
(Сент. 4 и 5-го 1855 г.). "Во вторник служение было" (в Казанском женском монастыре) "самое торжественное: служили: Преосвящ. Григорий, о. ректор, о. Вениамин -- архимандрит, настоятель Зилантова монастыря, о. Серафим, о. Феодор, о. Иннокентий -- иеромонах, инспектор семинарии, еще иеромонах, о. ключарь -- очень молодой, еще не обросший волосами священник из наставников семинарии и еще один священник в скуфье: итого -- 9 человек. Здесь-то о. Феодор, благословляя меня, передал мне Ваше благословение, которое, говорит он, Вы с ним послали мне". "В понедельник был праздник в Ивановском монастыре, где ныне живет о. Феодор. Там служил Преосвященный Никодим {Казанцев -- викарий Казанский, скончавшийся епископом Енисейским.} и из наших, кроме о. Феодора, о. Вениамин и о. Григорий. Преосвящ. Никодим не остался на обед, и обедали у о. Феодора только наши с дьяконами да еще один странник из Иерусалима, живший несколько времени и на Афоне, который занимал их рассказами о турках и англичанах, с которыми ему приводилось иметь дело. О. Феодор за обедней сказывал проповедь".
"Вышла вторая книжка "Православного собеседника". В ней продолжаются прежние статьи; а новые, кажется, только две: о. ректора -- о раскольнических книгах и Преосвящен. Григория о слове "истинного" в Символе Веры42. Статья о. Феодора -- "Апостол Павел в своих посланиях" -- не будет помещена, потому что она, по экзегетическому43 своему характеру, должна бы была отправиться для цензуры в Свят. Синод (а кажется мне -- больше по недоброжелательству; А. Н. Иорданский как цензор не одобрил за темноту и тяжесть выражений)".
(Сент. 17 и 18-го 1855 г.). "Классы В. И. Григоровича (по славянской палеографии) очень занимательны, так что даже и из других отделений студенты, хотя незаконно, приходят слушать его; священники, которые ходят на раскольническое отделение, тоже все слушают Григоровича. А о. Тихон, кладбищенский священник, который уже целый год слушал раскольнические лекции, выпросил дозволение у о. Феодора ходить и на его лекции, несмотря на то, что ему будет уже лет под сорок.
О<тец> Григорий читает о кн. Псалтырь -- именно толкование псалмов подряд, сколько можно судить, -- в духе и силе о. Феодора; вероятно, его лекции. Никакой журнал не отказался бы поместить на своих страницах такой разбор, если бы это был разбор не духовного, а какого-нибудь светского поэтического произведения {Изъяснения пророческих псалмов еще не напечатаны, кроме изъяснения второго псалма, которое напечатано в "Прибавл. к твор. Св. Огцев" за 40-е годы.}. О<тец> Феодор был короткий приятель Гоголя, его почитатель; он написал статью о нем и возил ее на цензуру к митрополиту Филарету. Интересно было бы почитать, если бы он ее да напечатал".
(25 сент. 1855 г.). "На другой день"44 (Сергиев день, приходившийся в 1855 г. в воскресенье) "в 9 часов поехали мы с о. Серафимом в Спасский монастырь. Там министр" (мин. народного просвещения А. С. Норов) "обещался стоять обедню; служил сам Преосвященный" (Преосвящен. Никодим -- викарий Казанский, который и жил там, как и все викарии Казанской епархии, управляющие Спасским монастырем), "о. Серафим, о. Феодор, инспектор семинарии -- иеромонах Иннокентий и о. Варсонофий. Но и здесь только ждали Его Превосходительство, а он не приехал. После обедни, на молебне случилась довольно смешная вещь: какой-то дьякон, по старой привычке вероятно, вместо того чтобы помянуть на эктении46 епископа Никодима, рявкнул: "Никодима архиепископа!" Преосвященный, хотя негромко, но так, что довольно далеко можно было слышать, сказал: "Епископа". О. Феодор засмеялся".
(Окт. 8 и 9-го 1855 г.). "Нерадостную новость сообщу вам ныне: о. Серафим уже не о. инспектор наш! Он переведен ректором в Симбирск. Но мы не остались без инспектора: вчера пришла об о. Серафиме бумага из Св. Синода, тою же самою бумагой в инспектора нам определен о. Феодор. В Академии старшие студенты, у которых живо воспоминание о временах бывалой вольности, и некоторые из младших, особенно тяготившиеся стеснительными мерами, от души рады этой перемене; другие боятся, способен ли будет о. Феодор, с своим созерцательным характером, управиться с такой семейкой и, при случае, отстоять пользы студентов. Да! скоро, я думаю, увидят, на ком держался в Академии порядок. Ныне в 11 часов о. ректор приводил к нам в класс нового о. инспектора; сказал речь о наших обязанностях к нему, а потом мы пошли в номера и о. ректор провел о. инспектора по комнатам; здесь мы приняли благословение у нового о. инспектора. В классе (у о. Феодора был ныне класс) он говорил что-то о своем будущем управлении, только -- по обыкновению -- очень тихо; а кажется, как говорят, известно, что он будет смотреть не на форму, не на внешность, но на дух; словом, говорил против фарисейского направления; упомянул, что будет употреблять и бич. Но много еще будет можно писать о будущем управлении; вероятно, много интересного будет сказано, сделано и произойдет".