Низшая ступень варварства
«Варвар» — это слово, которое досталось нам от далекой древности. «Варварами» древние греки и римляне презрительно называли всех чужестранцев, речь которых им была непонятна. В своей заносчивости римляне именовали варварами даже такие народы, которые имели культуру еще более древнюю, чем их собственная. Варварами у римлян прослыли не только германцы или скифы, но и народы древнего Востока, которым и греки и римляне были обязаны очень многим в своем культурном развитии. В конце концов слово «варвар» превратилось в презрительную кличку для людей низшей культуры, отличающихся свирепостью, кровожадностью, грубостью и невежеством. Те народы, которых греки и римляне называли варварами, в большинстве своем не знали еще государства, но жили уже большими обществами, разделенными на роды и племена. Они вели уже оседлый или кочевой, но не бродячий образ жизни, они знали уже и земледелие, и скотоводство, и гончарное дело. Все эти признаки характеризуют ту стадию в истории культуры, которая получила название варварства.
Низшая ступень варварства, согласно Энгельсу и Моргану, начинается «введением гончарного искусства», т. е. изобретением глиняной посуды. Только население Австралии не дошло путем самостоятельного развития до этой культурной ступени. На этом материке не нашли ни одного черепка глиняной посуды местного производства. Население и Нового и Старого Света, и островов Океании прошло через эту ступень, судя по находкам археологами осколков глиняной посуды в многочисленных местонахождениях.
Самые древние памятники глиняной посуды низшей ступени варварства найдены в поздних кухонных остатках в Дании (около 7 тыс. лет до н. э). Многочисленные этнографические источники свидетельствуют, что и в Америке, и на островах Океании, и в Африке гончарное дело находилось в руках женщин. Посуда выделывалась ими вручную, без помощи гончарного круга.
Энгельс полагает, что гончарное искусство произошло из обмазывания плетеных или деревянных сосудов глиной с целью сделать их огнеупорными.
Он считал, что «И так, вероятно, было везде. При этом скоро нашли, что формованная глина служит этой цели и без внутреннего сосуда»[29].
Необходимой предпосылкой для массового внедрения глиняной посуды в быт была оседлость. При отсутствии транспортных животных вся переноска домашнего скарба при передвижениях человеческих обществ ложилась в буквальном смысле этого слова на плечи женщин. Глиняные сосуды были и слишком тяжелы, и слишком хрупки, чтобы найти широкое распространение и сколько-нибудь широкое применение при бродячем образе жизни.
Изобретение женщиной глиняной посуды для варки заметно облегчило людям усвоение питательных веществ из добываемой пищи и тем самым подняло человечество на новую, еще более высокую ступень в борьбе с природой.
Древнейший глиняный горшок.
Гончарное производство, появившееся в результате оседлости, в свою очередь содействовало укреплению этой оседлости и, следовательно, переходу от жизни стоянками к жизни деревнями.
В этот начавшийся период оседлости мы встречаемся с зародышевыми формами земледелия.
Древнейшие следы земледелия, недавно найденные в торфяниках и кухонных остатках в раскопках в Дании, относятся приблизительно к шестому тысячелетию до нашей эры. В кухонных остатках в Лимгамн (Швеция) обнаружен черепок глиняной посуды с отпечатком пшеничного зерна.
Бушменка, занимающаяся собирательством.
Древнейшие находки глиняных черепков со следами земледелия обнаружили в культурных слоях вместе с грубо оббитыми массивными каменными топорами, целиком оббитыми или отшлифованными только по лезвию.
Но далее черепки глиняной посуды обнаруживаются в почве в сочетании с топорами, отшлифованными целиком.
Появление этих топоров означает наступление эпохи неолита, т. е. времени нового камня.
Первобытная история на основе археологических и этнографических источников и устанавливает в качестве даты низшей ступени варварства конец протонеолита и неолитическую эпоху.
Памятниками этой ступени у нас на территории СССР являются многие стоянки с остатками ямочно-гребенчатой керамики и кремневыми орудиями.
Один из многих способов изготовления сосудов из глины — налеп, возникший в неолите, еще долго сохранялся на Украине (до X в. н. э.).
Этот способ заключался в следующем: из глины делались жгуты, которые накладывались по спирали друг на друга, затем сплющивались, а промежутки между ними замазывались глиной.
Лепка глиняного горшка налепом.
Из других стоянок нижней ступени варварства на Украине следует отметить местонахождение Лоханское (на реке Днепре, близ Днепропетровска), в котором найдены шлифовальные плиты.
В Черниговской области на Десне раскопано несколько неолитических стоянок, культурные слои которых залегают в торфе. Из них сохранились костяные орудия, рыболовные крючки, костяные наконечники с пазами для кремневых вкладышей, шилья и др.
Много костяных орудий неолитической эпохи найдено также в стоянке на Игренском полуострове (левый берег Днепра, против Днепропетровска).
В различных природных условиях (лесах, лесостепях, степях, около рек и больших водоемов), активно приспособляясь к этим условиям в процессе своего общественного производства, наши предки проявляли различную хозяйственную деятельность.
В широкой полосе дремучих лесов, прорезанных жилками водных путей, на первый план выдвигалось рыболовство. В начавшийся период оседлости мы встречаемся и с возникновением зародышевых форм земледелия.
Уже говорилось, что в эпоху неолита люди стали шлифовать камень. Вначале они использовали отшлифованные водой речные гальки, затем стали, подсыпая мокрый жесткий песок, путем трения сглаживать поверхность каменных орудий.
Для этой процедуры стали употребляться специальные шлифовальные камни разных размеров. Шлифовались преимущественно каменные топоры.
Древнейшей основной формой шлифованного каменного топора в Европе был, возможно, треугольный удлиненный топор с заостренной спинкой. Такой же топор был найден и в Скандинавии рядом с нешлифованными топорами одинаковой формы.
Каменные топоры приготовлялись не только из кремня, но и из других твердых пород: песчаника, диорита, гранита, порфира, обсидиана (например, на Кавказе).
Благодаря разнообразию материала и формы шлифовальные топоры очень различны.
Кроме только что упомянутых трех видов орудий, в неолитических стоянках находят также много ножей, скребков, сверл, наконечников копий и стрел, но эти все орудия не шлифовались.
Шлифовка была делом очень тяжелым и длительным и производилась только над теми предметами, которые нужно было наточить и у которых нужно было уменьшить сопротивляемость боковых граней. Потребность в топорах диктовалась необходимостью работы над деревом и связанным с ним подсечным земледелием.
Селился человек около берегов рек и озер, реже на островках; жил он в шалашах, жилых ямах, землянках. Только гончарное производство содействовало переходу от жизни в стоянках к жизни деревнями.
Жилища в старых стоянках или в новых поселениях — деревнях, — это сначала еще были примитивные круглые или овальные землянки, над которыми возвышались, вероятно, конические шалаши. В центре шалаша имеются следы очага, сложенного из камней.
Но постепенно, с помощью неолитических орудий, люди стали создавать новые формы жилища. Иногда это были деревни-однодворки.
Около Парижа, в Виль-Жюир, обнаружены полуземлянки из двух комнат — одна для спанья, а другая (с очагом), вероятно, кухня.
В Германии, в Гроссгартах, на реке Неккаре, найдена деревня из нескольких домов. Прямоугольные хижины ее построены из бревен, обмазаны изнутри и снаружи глиной, смешанной с соломой. В каждом таком жилище имеется комната с приподнятым полом (вероятно, спальня) и комната с очагом и мусорной ямой (вероятно, кухня). Внутри одной из хижин стена разрисована красными и белыми геометрическими узорами по желтоватому фону. Около некоторых хижин имелись хозяйственные пристройки, служившие стойлами для скота.
Особое место занимали свайные поселения. Наиболее известными из таких свайных поселений являются швейцарские, открытые археологом Келлером еще в 1853 г. Им обнаружены дубовые сваи, вбитые в дно озера и заостренные при помощи новых орудий — каменных топоров. На эти сваи клался бревенчатый настил, а на нем сооружался деревянный дом. Обычным средством передвижения, связывавшим жителей свайных построек с берегом, были долбленые однодеревки.
Наряду с деревянными свайными постройками существовали также плотинные постройки, строители которых селились не на воде, а на искусственных земляных насыпях — плотинах. В Дубровичах (близ Рязани) люди окружили низкий островок на старом русле Оки кольцом известняковых камней, а внутренность засыпали песком, создав искусственную насыпь — холм. В этом холме они вырыли полуземлянки, облицовав их стены известняком. Строители этой плотинной деревни не знали ни земледелия, ни скотоводства. Они занимались рыболовством и звероловством и жили, судя по находкам шлифованных каменных орудий и грубой глиняной посуды, в эпоху неолита.
Расположение большинства упомянутых стоянок вдоль речных систем или по берегам озер еще раз подтверждает установленное выше положение, что рыболовство стало одним из главных видов занятий человека. Так, например, в Ладожской стоянке 80 проц. найденных костей принадлежит водяным и только 20 проц. наземным животным. Чаще всего среди этих остатков встречаются кости лося.
Орудия эпохи неолита.
Свайные постройки могли иметь различное назначение.
Чаще всего они должны были служить надежным убежищем. Борьба за существование заставляла древних варваров вооружаться боевыми луками, каменными секирами, сооружать флотилии лодок и жить в малодоступных человеку и зверю свайных жилищах.
В свайных деревнях доисторической Швейцарии мы находим запасы продуктов собирательства, рыболовства и охоты, а также и продукты огородничества (остатки пшеницы, ячменя, проса, овса и даже льна) и животноводства (кости домашних животных — собаки, коровы, свиньи, овцы).
Кроме поселений, на территории СССР имеется и несколько раскопанных могильников, принадлежавших людям, находившимся на низшей ступени варварства, и характерных также для неолита.
Один из наиболее богатых и интересных могильников — это Мариупольский, раскопанный в 1930 г. Он расположен на берегу Азовского моря при впадении в него реки Калмиуса.
Здесь было раскопано более 120 погребений. Скелеты лежали в три ряда, один над другим, на спине, головой к западу или к востоку.
Отдельные могилы представляли собою узкую яму в 1,5 метра глубины, 2 метра ширины и 2,8 метра длины. Имеется одно погребение женщины с ребенком на руках и несколько детских погребений.
Все погребения засыпаны сверху красной охрой, местонахождения которой вблизи могильника не найдено, и, следовательно, она доставлялась откуда-то специально для совершения похоронного ритуала. Около покойников лежали полированные каменные топоры и булавки, шлифовальная плита, кремневые ножи, скребки и стрелы. Кроме того, обнаружено немало подвесок из кабаньих клыков, костяных пластинок, просверленных раковин, прикрепленных, очевидно, к одежде, так как они покрывали некоторые скелеты сверху донизу. Кроме украшений, в могильнике обнаружены и изображения животных, вырезанные из кости. Судя по составленному в могильнике инвентарю, это древнее население Приазовского побережья еще не занималось ни скотоводством, ни огородничеством.
Папуасская свайная деревня.
Очень близким по типу, но далеким по территории к Мариупольскому могильнику нужно считать могильник на Оленьем острове посредине Онежского озера. Этот могильник раскопан ленинградским археологом проф. Равдоникасом в 1936 году.
Люди, жившие по берегам озера, устроили на острове кладбище, в котором обнаружено 160 погребений, как и в Мариупольском могильнике засыпанных красной охрой. Около скелетов мужчин лежали каменные копья, стрелы и ножи, костяные кинжалы и стрелы. Около женщин лежали каменные ножи и, кроме того, костяные иглы. Так же, как и в Мариупольском могильнике, здесь имеются и украшения (ожерелья из зубов лося и медведя) и вырезанные из кости фигурки животных и людей.
Люди, находившиеся на низшей ступени варварства и оставившие после себя только что описанные могильники, жили, по абсолютной хронологии, приблизительно в начале III тысячелетия до нашей эры.
Наряду с таким видом искусства, как производство украшений и выделка костяных фигур людей и животных, имела место и скальная живопись.
На скалах восточного берега Онежского озера и западного берега Белого моря сохранилось множество изображений зверей и птиц (лосей, медведей, гусей, уток и т. д.).
Найдены изображения полулюдей-полуживотных и сцены загона, например, оленя, которые имели, вероятно, религиозное значение, то ли входя в колдовство, то ли отражая охотничьи тотемические представления древних варваров. Самый рисунок крайне условен и композиционно сложен.