— „То не большевики, тЬ—тторые пользую:

моментомъ“... Слово „моменть“ очень нравилось ему»

„Пойдешь чай пить?“

и онт часто употреблялъ его.

„Њт•ь, не желаю“, не-

спросилъ солдатъ.

бревно от“тиль 00. Еще бы! Ему нравилась красивая

столовая, бесЊда сь господами Недавно стало все

это ему доступно. —„А откуда у васъ, товарищъ, форма

такая красивая?. Онъ засм%ялся.

—„А это я...

его?“ обратился онъ кь товарищу, повидимому позабыв»

„Хайдамакъ“, было отв%томъ.

Ахъ да, это

слово...

я хайдамака убил», да и содралъ , докончил» он», сНясь

спокойно, даже съ отЊнком•ь ухарства. Онт убилъ челов%ка

и содрал•ь его платье,— чего проще и естественн%е?! А мы

не могли подняться до этого наст обдало холодомь..

Убить человВка, я не представляю себ'Ь, какъ это можно

сдвлать, но ограбить, вдобавок», его ... А онь — с“ялся. Это

быль одинъ изъ лучшихь, насъоть пьяныхь грабителей

А воо — еще. Мама разсказывала фельдшеру, что онк

держали руки въ карманахь, гдь, Ароятно, быль у нихъ ре—

волуверъ. — „Воть такой?“ спросиль онъ, добродушно улы—

баясь и вытаскивая изъ кармана огромный револьверь.

Наконецъ, все понемногу угомонилось, и остались-бы

только если-бы ... если-бы Пришла „красная

сестра и просила пустить ее переночевать. Думая сдЬ—

лать лучше, мы пустилив т. е. пустила мама, а я возмущалась»

— хвастунья1

— этой предупредительностью: кь „сестф" без-

престанно ходили, даже, ночевали у нея, на день

реквизировали кухарку, которая готовила инъ обВдь, прово—

няли всю квартиру, шмыгали, не давая намъ покоя, и т. д.

Обстановка была адская, и мы вновь пере%хали на Крещатикъ»

гд%, пока, было спокойно

8 М а рта Но тутъ-то и произошло самое скверное!..

Какъ-то, подъ вечерь, я мыла голову, остальные сид%ли въ

/столовой.

228