Но они такъ сладки, эти разнообразныя „то-

духа“, что каждый разъ мн•Ь больно начать разрушать

ихъ прозой.

Возьми я „франузскую займись-бы, —

дна-

cTpoeHie , громко говоря, прошло-бы... Но оно было npim-

но. было ощущать новыя мысли и А,

все-же, надо д%йствовать... Только-бы силы достало...

Эхь, итти!.. Я, Ароятно, буду очень эксцентричной осо-

бой, когда выросту, если останусь во власти своихь настрое-

Hih. А во власти писательскаго — я, наврное, останусь.

З 1 юн я. Да, пока, я рьдко вь одерживаю

побЬду надъ чувствомъ. Но нцо подготовлять себя кь жизни.

Сладости, чувствуемой 00 нихь, не Асто въ нашей суровой

д%йствительности. Я хонла-бы быть ровной, постоянно въ

Не высказывать ии радости, ни горя. Но и это,

пока, вн•Ь меня. А дальше...

nous verrons.

...Но, конечно, никуда я не пошла, и сь горя начала чи-

тать. Но ни ни русской книги, —

мн•Ь не хотЬлось. Порылась вт шкафу и нашла „Секрео По-

лишинеля" Ю. Слезкина и „Поб%ду Женщины“ Локка. Пе-

рвое проглотила въ полчаса, а вторе читиа вьлый день, ле-

жа на кровати. • ОбЬ вещи понравились, но впечатль:йе отъ

второй больше и глубже.

Я читиа „Поаду Женщины“ ст особымъ интересомъ,

потому что вь ней звучить. много знакомыхъ и прочувствован-

ныхь тоновъ.

Клементина — безъ заботь о

вн%шнемъ впечатлыи. моменты ея жизни и, нако-

нецъ, ея въ Клементину - женщину, которая сра-

зу стала выше среды...

Ея вь любви, которой она ждала дол-

го и напрасно.

261