Лучше веЕхъ моихъ сновъ золотыхъ — студенческая жизнь

въ Москв%. Да и, вообще, жизнь тамъ, но, главнымъ обра-

вомъ, именно во время сЂ'денчества.

О, какт будеть чудесно! Какъ было-бы, если-бы общая

жизнь позволила... Будеть, еще будет•ь! МА только шест-

надцать лЬть, все еще передо мной. Будуть еще на мой

в•Ькь радости и

Не напишешь словами всего, что представляю я себ•ь о

Москвъ... Слишкомъ неясныя для того картины. Но, неяс-

ныя для словъ, он•Ь осязаются вь

МА кажется, что главная для меня прелесть въ нихъ —

самостоятельная жизнь въ родной, знакомой немного, но по

знакомому обожаемой Москвь. Прелести нашей древней сто-

лицы никакой другой городь не будеть им%ть, можетъ быть,

потому что свое, русское.

Когда я думаю: Парижь — чужой какой-то, а Москва —

родная. Даже вь это чувствую. И, вдобавокь, я

знаю ее. Знакомилась сама, собственными силами.

А Художественный? Ужь лучше его-то — н%ть. Краси-

вЪе, — не знаю; во всякомь случаВ, все остальное — молчали-

вЬе для души.

О, Москва, Москва 1..

Такь лучезарно на дупЊ,

что ни о чемь темномь не хо-

чется говорить.

Мы были вь театры и пере» AHcTBieMb, уже посль

электричества, я. начала, упиваясь, разсказывать Dar-

ling'y о моихъ мечтахъ относительно Москвы.

Хорошо разсказывать М. И.: она все такъ близко прини-

маеть кь сердш, и всей душой отзывается на мои планы.

Мама меня немного ревнуетъ кь Darling'y.

„Скажи мкк... только правду... ты изь-ва кого-нибудь

хочешь въ Москву, или изъ-за нея самой?“

Я разсм•Ьялась тому, как» подходиль вопросъ кь моим»

мыслямь: какъ-то незримо, именно „незримо“, потому то я

сама не знаю часто его личное но дух» его всегда

278