Вновь музыка. Входит Гулиранс со свитой и придворными, многие из которых вооружены копьями и мечами. Ямша низко кланяется.
Гулиранс.
О советник мой верный,
Слуга мой усердный!
Обеспокоенным смотришь ты взглядом,
Будто в грядущем узрел ты опасность.
Просьба имеется ль ко мне у тебя?
Ямша.
Все три времени воедино слиты,
Высоких особо не приглашают,
Не просят за этим вслед их пребывать.
Государева милость повсюду разлита,
Но коль владыка людей изъявляет
Желанье о нуждах узнать моих
Из первых уст, повинуюсь.
Первым делом выражаю
Хану почтенье великому,
А потом уж изложу
Просьбу свою ничтожную
О деле, ещё незначительном.
Гулиранс.
Что там за дело? Скорей говори!
Ямша.
Властитель людей небеснорожденный,
Отец наш, стремящийся к безраздельному,
Соблаговоли снисходительно выслушать
Мои слова, выраженья, речения.
Поистине, достоинства в высшей степени
Сына вашего удивительны.
Колесо изменений лишь повернуть,
Но не остановить во власти человека.
Даже освобождение - меж "я" и "не-я" граница.
Когда говорят: "Всё есть страдание",
То говорят не о мире, не о сути страдания,
Но о каждого состоянии,
Кто произносит подобную речь.
Потому уготовано и, верно, предсказано,
Что и знаки тому свидетельства,
И предвестники Неба великого,
Что твой сын твою власть унаследует.
И значительно важно влияние,
Что за этот срок оказано
На царевича будет. Кто друзья ему?
Сын Дзуньёсута нынче друг ему,
Но вы сами видите, внешние
Его признаки свидетельствуют
О наличии изъянов внутренних,
Его прикус подобен зубам прета (голодного духа),
Его волосы словно огонь -
Это признак страстей необузданных,
А лицо его будто сумрак ночной,
Цвет не только одному мне не нравится.
Да, поистине, всё на том сходится,
Что не хороши его качества,
Дхармананду испортит он и развратит.
Но и это не всё, ведь ты знаешь сам,
С ранних лет при дворе обретаюсь я,
Мне известны все нравы придворные,
С ранних лет твоих я служил тебе,
И мой сын воздаст тебе преданностью.
Я умён, но мой сын превосходит меня,
Рассудителен, обладает он острым умом,
Дарованьями многими, мудр в речах,
Обаятелен и пригож лицом,
В конных первый он состязаниях,
Знает он и то, как естество сменить,
Как сместить хоть на шаг ход времени,
Меток он в стрельбе, держит крепко лук,
Он силён в борьбе, ловок и в ходьбе,
Обладает он лучшим почерком,
Знает больше он языков, чем я,
А ведь в этом и заслуга родителя,
Шестьдесят четыре вида мужских забав
Изучил он и отличился в них.
И поскольку это так, возможно
Сблизить с сыном твоим его с этого времени.
Гулиранс.
О советник мой! То, что сын умён,
Что он знает тебя более,
Хорошо весьма. И царевича
Высоки довольно способности.
Он мой сын, какого я получил
Благодаря Трём драгоценностям.
Да, неплохо было сделать спутником
Для наследника отпрыска твоего.
Хоть и так, возьму у жены совет.
Ямша
( про себя )
Если Магад Сайн великая
Будет в дело это впутана,
То, поскольку я и со мной сын мой
Ей не очень-то и нравятся,
Замыслу моему воспротивится...
( Вслух ).
О правитель великий, венца носитель!
Этот мир таков, что начало в нём
Побеждает мужское над женским.
Если же выходит всё наоборот,
То согласие расторгается.
А кто вносит раздор, вполне порицания,
Как мне кажется, заслуживает.
Ты же прежде сам обо всех делах
Совещался с советниками, с министрами.
Вот и в этот раз для чего тебе
Беспокоить супругу любимую?
Со времён правления предков твоих
До сих пор не слыхал я, что б властный хан
У жены своей просил помощи.
В этом мире есть и вина, и стыд!
Гулиранс
( в смущении )
Советник, слово истинно твоё.
Найду я походящий день, тогда
Исполню твою просьбу, заменю тотчас
Я друга и приятеля царевича.
Ямша уходит, кланяясь. Царь переглядывается со свитой, мановением руки отсылает одного из подданных в покои царицы.
Придворные
( поют хором )
Царь желает супругу свою лицезреть,
Королеву зовём, королеву зовём,
Королеву мать, что смогла родить
Столь достойного человека нам.
Королеву зовём, мать царевича.
Коль ханша здорова, то явится.
Без сомнения, явится.
Не посмеет приказа мужа ослушаться!